***
После того момента Курт решил поостыть. И если Блейн хочет забраться к нему в штаны, то ему придется пройти через свидания полные романтики. И через отца. Курт, спустя месяц отношений, решил познакомить наконец-то отца с Блейном. Андерсон, не смотря на то, каким дерзким и пофигистичным он был, сильно волновался и проторчал перед зеркалом около часа, потому что все его наряды были «слишком». Слишком нелепые, слишком откровенные, слишком неоткровенные. Даже Курту это надоело. А еще Блейн замучил Хаммела вопросами «На какие с ним темы лучше общаться?», «А на какие не стоит?», «Он любит пироги? Я могу попросить маму испечь», «Давай потрахаемся, чтобы я перестал волноваться?». И Курту это порядком надоело: вместо уверенного бойфренда он видел перед собой нюню, которая не давала ему сосредоточиться на их общих уроках, мешала есть в обеденный перерыв и даже на их последнем свидании только об этом и говорила. И именно поэтому Курт его заткнул так, как это делали в фильмах: поцеловал. И это, наверное, самая ужасная идея (кроме той, когда он решил прийти в школу в вещах из старой коллекции). Потому что засунуть язык своему очень горячему парню в рот, когда с минуты на минуту должен прийти отец — не очень удачная мысль. Член тут же дал о себе знать, упираясь в молнию узких джинс. Блейн потянулся к пуговице на штанах Курта, пытаясь ее расстегнуть и просунуть руку под белье. Андерсон раньше сходил с ума по джинсам Хаммела, которые так обтягивали его задницу, но в данный момент он не мог их стянуть хотя бы до бедер. Курт тем временем стянул майку-поло с Андерсона, вовсю орудуя в его трусах рукой. И, боже, он так давно мечтал сомкнуть пальцы на члене Блейна, а лучше — губы. Что он и сделал, медленно спускаясь поцелуями вниз, уделяя особое внимание соскам. Он делал все медленно, совсем позабыв, что этим в данный момент вообще не стоит заниматься, но разум затуманился похотью. Курт оставил пару засосов на груди Блейна перед тем, как перейти к самому главному. Хаммел навис над членом Андерсона, мягко целуя головку. Он провел языком от основания, вызывая у Блейна громкий стон. Курт обхватил головку губами, посасывая, и стал насаживаться глубже, пока рвотный рефлекс не дал о себе знать. Он резко поднимал голову и медленно опускался, доставляя Блейну неописуемые чувства. И именно в этот момент раздалось громкое «Кхм» со стороны двери. Курт тут же отпрыгнул от Андерсона, а тот пытался застегнуть штаны, еле-еле владея собой. — Думаю, нам нужно поговорить, — сказал Берт. — Нам всем, — добавил он, видя, что Блейн собирается ретироваться. «Мда, не так я планировал это знакомство», — подумал Курт, поднимаясь в гостиную.***
Душный воздух пронзил тихий стон, который прорвался сквозь частое дыхание. Парни двигались в медленном темпе, несмотря на то, что их могли заметить в любой момент. Это волновало в последнюю очередь. Наконец-то потрахаться — вот что главное. Брюнет медленно входил в парня, одной рукой обхватывая талию, а второй – удерживая за волосы. Он не пытался нежничать, но старался доставить удовольствие своему партнеру. Ну и себе, конечно же. А еще ему хотелось доказать, что он управляет ситуацией, управляет этой пыткой. В его руках шатен извивался, умоляя о большем. — Блять, Блейн, быстрее, — еле выговорил Курт из-за сбившегося дыхания. — Мы на урок опоздаем. — Ты так сладко и громко стонешь, что все и так знают, чем мы тут заняты, и не ждут нас, — сказал Блейн, продолжая медленно входить в шатена. Он знал, что Хаммелу хочется побыстрее кончить. Их взаимоотношения — довольно странная штука. Они колышутся от «я тебя скоро убью, если еще раз отпустишь пошлую шуточку» до «ты любовь всей моей жизни». Но похоть теперь неотъемлемая часть этих отношений. Она извращает, меняет людей. В один день ты мечтаешь о платонической любви с прекрасным принцем, в другой — чтобы тебя трахали. И нет, необязательно, что похоть сделает из тебя шлюху. Ты можешь хотеть того же диснеевского принца или одного единственного человека, только раньше ты считал, что прикосновение кончиками пальцев — это сексуально, теперь тебя возбуждают кожаные штаны, да поуже. И в твоем представлении совершенно нормально, если тебя трахают на перемене в школе в комнате для швабр. — Боже, Блейн… ах… тут… еще раз, — застонал Курт, когда брюнет задел простату. Блейн стал двигаться быстрее, каждый раз проходясь по простате и вколачивая Курта в стену. Он то ускорялся, то замедлялся. То дрочил Курту в темпе движений, то пережимал у основания, чтобы тот не мог быстро кончить. Шептал на ухо Хаммелу много пошлых предложений. Начиная от «буду дрочить тебе на уроке под партой». И заканчивая «куплю резиновый член и трахну тебя одновременно с ним». И, боже, это не могло не заводить еще больше, хотя казалось, что больше уже некуда. Курт пытался сам насаживаться на член, меняя угол проникновения, чтобы тот попадал именно по простате, вызывая более громкие стоны. Уже никого не волновало, что они трахаются в гребаной школе. И если их заметят, то краснеть перед директором и отцом не очень хотелось бы. И когда он сам уже был готов кончить, дверь скрипнула, и раздалось ехидное: — Фарфоровый, Гелевая Башка, вы только что подарили мне сотню баксов, — хмыкая, произнесла Сью. — Блять, — одновременно на выдохе произнесли Курт с Блейном, оставаясь в прежнем положении: с членом в заднице. — Шустер говорил, что вы как минимум еще несколько месяцев не переспите, поставив на это сотню долларов. Я люблю вашу любовь и кроличьи наклонности. И это был третий раз, когда казалось, что вот-вот, осталось чуть-чуть, но их снова прервали.***
— Курт, мои родители приглашают тебя на ужин. Ты, я, минет, когда в соседней комнате предки. Что скажешь? — Что ты сумасшедший. Но как можно отказаться, когда тебя прижимают к шкафчикам и жадно целуют, заставляя стонать в школьном коридоре? У Курта стали подкашиваться ноги, поэтому он выдохнул Андерсону в губы тихое «я приду». __ Хаммел простоял перед зеркалом несколько часов, как Блейн в свое время, выбирая, что надеть для знакомства с родителями своего парня. Хоть это и было рискованно, но он точно знал, чего не наденет: белье. Курту не терпелось сообщить об этому Блейну, а потом весь вечер строить из себя пай-мальчика. Надев самые узкие штаны из имеющихся и рубашку, Курт отправился в Вистервилль, в дом Андерсонов. __ Курту открыл счастливый — и, о боже, какой горячий — Блейн, который, увидев Курта, стал улыбаться еще шире. — Привет, сладкий, — проворковал Блейн, притягивая шатена к себе за талию и целуя. — Мы вам не мешаем? — в прихожую вошла миссис Андерсон, которая застала их за этим занятием. — Здравствуйте, миссис Андерсон, рад наконец-то с вами познакомиться, — отпрянув от Блейна, вспомнил о своих манерах Курт. — Зови меня Пэм. __ Ужин прошел хорошо. Относительно хорошо. Блейн весь вечер незаметно водил рукой по бедру Хаммела. Но это была не самая большая проблема. Поняв, что не может нащупать резинку белья, он вопросительно посмотрел на Курта, получив тихое «потому что их нет». И это сорвало все тормоза. Когда его родители отошли на кухню, чтобы подать десерт, Блейн тут же попытался расстегнуть пуговицу на штанах Курта и залезть под них рукой. Даже то, что родители за стенкой и могли войти в любой момент, не останавливало его. Член говорил ему действовать — и он действовал. Но все же ему пришлось помедлить (не обошлось без уговоров Курта, который пообещал, что если Андерсон успокоится, то потом получит поощрительный минет, ну как тут не притормозить?). Вечер прошел очень медленно и скучно, потому что если тебя ждет секс, то разговоры о будущем кажутся такими незначительными. И все же Блейну удалось утащить Курта в свою комнату, ссылаясь на то, что тому скоро уезжать домой, а Блейн еще не показал, где живет. Как только дверь за ними закрылась, брюнет тут же накинулся на Хаммела жадным поцелуем, подталкивая в сторону кровати. Курт попутно пытался расстегнуть свою рубашку, плохо справляясь с этой задачей. Руки тряслись, а мозг отключился. Хаммел давно уже хотел кончить с членом в заднице. Им столько раз уже помешали, что у него скоро начнется нервный тик, потому что их каждый гребаный раз прерывают. И, боже, они влюбленные подростки с бушующими гормонами — им положено трахаться как кроликам. Разделавшись со своей рубашкой, Курт принялся развязывать бабочку Блейна. Хаммел находил очень сексуальным то, что Блейн мог бы остаться голым в одной только бабочке, но она мешала расстегнуть рубашку. Покончив с верхом Андерсона, Курт провел рукой по груди брюнета, задерживаясь на сосках. И, боже, он помнит, как Блейн стонал, когда шатен в прошлый раз теребил его соски. И если бы не родители, которые находятся на первом этаже, то повторил бы, потому что стоны Блейна он готов был слушать вечно. Андерсон повалил Курта на кровать, продолжая целовать и поглаживать его бока. «Потому что могу», — пронеслось в его голове. Потому что, черт подери, Курт Хаммел — такой невероятный и горячий, что трясутся поджилки от взгляда на него — его парень, с которым, кроме быстрой дрочки, ничего не выходит. Такое ощущение, что, когда они начинают раздеваться, на стенах появляются волшебные стрелочки, указывающие направление куда идти, чтобы помешать им. И когда Блейн только просунул руку Курту в штаны, вдвое сильнее возбудившись из-за отсутствия белья, внизу раздалось: — Блейн, Курту пора ехать, уже поздно, — крикнула снизу миссис Андерсон. «Привет, я Блейн Андерсон. У меня есть чертовски горячий парень, который готов на многое, но я не могу его трахнуть.»***
— Хей, детка, я хочу тебя, — начал Блейн снова приставать к Курту, когда тот переодевался на глазах у своего парня. Когда твой парень, на которого у тебя жутко стоит, в одних трусах находится перед тобой и невольно качает задом, перемеривая, наверное, несколько вариантов одежды, невозможно его не хотеть. — Нет, Блейн, точно не сейчас, когда отец дома, а мы опаздываем к Рейчел, — причитал Курт, примеривая очередные очень узкие штаны, что ухудшало ситуацию еще больше. — Может, ну ее? Вечеринка Рейчел Берри. Ты действительно думаешь, что из этого выйдет что-то путное? — Нет, но у нее огромная и удобная кровать, а у меня в сумке пачка презервативов и смазка. — Намек понят. __ — Бутылочка, все играем в бутылочку! — проорала Рейчел, пытаясь перекричать музыку. Все недовольно застонали, потому что бутылочка? Серьезно? Когда Бриттани танцует стриптиз на столе, Сантана вот-вот готова присоединиться, а Рейчел предлагает бутылочку? Но ни у кого не было выбора: Берри не предлагала, она ставила перед фактом. И все поплелись играть. Сначала Сантана поцеловала Бритт, после чего обе девушки выбыли из игры под предлогом того, что перепили, и уединились на втором этаже, в гостиной комнате, затем Мерседес поцеловала Сэма, Пак — Зайзис. Очередь дошла до Блейна. Бутылочка показала… Рейчел. Андерсон как-то виновато посмотрел на Курта и невинно поцеловал Берри, а та взяла и углубила поцелуй. В голове Хаммела пронеслось: «Я убью ее. Сожгу все ее гольфы и вырву голосовые связки». Курт попытался вмешаться, потому что Блейн явно не сопротивлялся и не думал отстраняться. — Рейчел, Блейн немного перебрал. Мы же займем твою кровать, ты не против? — Конечно, — ничего не подозревая из-за опьянения, сказала Берри, помахав им на последок ручкой. Курт с Блейном поднимались по лестнице и целовались, несколько раз чуть не свалившись с нее, но вовремя удержавшись за перила. Они на ходу расстегивали свою одежду, стараясь сделать это побыстрее, проклиная комнату Рейчел, которая была так далеко. И вот, ввалившись в помещение, Курт разделся… и лег спать, пожелав Блейну спокойной ночи. Сказать, что Андерсон охуел — ничего не сказать. Когда тебе обещают наконец-то жаркую ночь, перед этим страстно целуют и раздевают, а потом, как ни в чем ни бывало, ложатся спать — это вводит в некий ступор. — Ч-что? — в непонимании произнес Блейн. — Это тебе за Рейчел, — пояснил Курт, похлопывая невинно по месту рядом с собой, предлагая прилечь и уснуть. В тот момент, когда казалось, что настал тот день, когда им никто не помешает, Курт сам все обломал. Привет, я Блейн Андерсон, и я скоро умру, если не кончу в задницу своего парня.***
Как говорилось ранее — Блейн был заботлив и романтичен. Ему нравилось водить Курта на свидания, а потом забвенно целоваться в машине, пока Хаммел не закричит что-то о комендантском часе и не убежит домой, оставляя Блейна со стояком. Ему нравилось придумывать, в какие новые удивительные места можно сводить Курта, потому что Блейну действительно нравился шатен. Потому что Блейн знал Курта: какой он нежный, романтичный, что ждет — уже дождался — своего принца. И может Андерсон не принц на белом коне, но он пытался им быть, хотя и своеобразным способом. Пытался быть оригинальным, чтобы Курту это запомнилось надолго. Но когда фантазия исчезла, Блейн повел его в кино. Банально и просто, Курту кажется, что это идеально. Для него все идеально, что касается Блейна. Они пошли на вечерний сеанс. Прокат фильма подходил к концу, поэтому зал был пуст. И, господи, кто бы этим не воспользовался? Обычно их свидания заключаются в приятном время препровождении, в ленивых и мягких поцелуях и просто общении. Но действительно. Пустой зал так и намекает на типичное клише: секс в кинотеатре. Сначала они действительно смотрели фильм. Но когда на экране началась постельная сцена (если бы Блейн не отвлек шатена, то тому явно стало бы плохо от созерцания голой девушки), Андерсон полез к Курту в штаны, мгновенно возбуждаясь от горячей плоти в руке. — Что ты делаешь? — неожиданно простонал Курт, поддаваясь ласкам. Блейн ничего не ответил, доставая из штанов полувозбужденную плоть шатена и дотрагиваясь до нее губами. Курт застонал, выгибаясь в спине и запуская руку в кудряшки Блейна, который решил сегодня обойтись без геля, что оказалось кстати. Андерсон сомкнул губы на головке, водя рукой вдоль основания и вырывая у Курта тихий стон, который потерялся на фоне фильма. Когда Хаммел стал просить о большем, брюнет стал медленно опускать голову, вбирая все больше и больше, попутно расстегивая свои штаны и начиная себе надрачивать. И от этого просто сносило крышу. Андерсону хотелось прямо в зале взять Курта: жестко насадить на свой член и трахать, пока они оба не кончат, потому что черт возьми, им это необходимо. Блейн отстранился, сел на кресло, доставая из кармана презерватив, а из куртки — смазку, и пристроил на коленях Курта. Но все знают, что судьба — сука. Иначе никак не объяснить следующее: — Молодые люди, что вы себе позволяете? И единственное, что пронеслось у них в голове: «Когда нам дадут наконец-то кончить?***
Когда казалось, что весь мир повернулся против них, что они, черт возьми, помрут от того, что их постоянно прерывают, и на их улице выглянуло солнце, потому что… Родители Блейна уезжали на несколько дней в командировку, оставляя брюнета одного. Андерсон, узнав это, состроил печальное лицо, показывающее, как он будет скучать, а затем убежал в комнату, чтобы позвонить своему бойфренду. Берт, рассчитывая на то, что Курт не натворит глупостей, хотя все еще помнил тот раз, когда застал их за неприличным занятием, отпустил с ночевкой к Блейну (прочитав при этом лекцию о предохранении, как же иначе?). И Курт был рад, что его отец был таким понимающим. Но стоило только подумать о том, чем они собираются заниматься в пустом доме Блейна, член тут же вставал. И Курт провел около часа ванной, трахая себя пальцами и убивая нескольких зайцев: и кончил, и себя растянул. И, черт возьми, представление о том, что это не пальцы, а член брюнета, только усиливали ощущения. Он надавливал на простату, думая о том, как идеально головка будет по ней проходить, как стенки ануса будут сжиматься вокруг Блейна, как они за эти несколько дней перепробуют несколько поз. Курт бурно кончил, даже не прикасаясь к члену, запачкав себе грудь. __ Когда Хаммел пришел в дом Блейна, то, сняв обувь и куртку, прошел к брюнету в комнату, внимательно осматривая ее, потому что в прошлый раз этого сделать не удалось. Курт рассматривал фотографии, которые стояли в рамочке на комоде, задавая вопросы, когда находил что-то интересное на полочках. Они оба знали, что собрались тут не для того, чтобы рассматривать фотографии и грамоты. Но также оба знали, что, если оттягивать момент, кульминация будет ярче. — Где у тебя душ? — спросил Курт, когда прекратил рассматривать комнату. Блейн отвел Хаммела в ванную комнату, выдав чистое полотенце и показав, где находится все необходимое. Закрывшись один в ванной, Курт разделся, достал из сумки, которую взял с собой, смазку и положил рядом. Хаммел сходил с ума, когда начал намыливаться гелем Блейна, который пах медом и корицей, потому что это запах брюнета. Но как бы сильно не хотелось простоять там и вечность вдыхать аромат, Курт принялся за дело. Взяв тюбик со смазкой, он щедро выдавил ее на пальцы, проталкивая в себя сразу два, потому что вчерашняя растяжка в душе давала о себе знать, и начал сгибать их, еле сдерживая стоны. Развел пальцы «ножницами», а затем, поняв, что этого мало, добавил третий. И, боже, ему и этого мало. Он хочет большего. Он хочет Блейна. Курт не стал утруждать себя в одевании. Обмотал вокруг бедер полотенце, взъерошил волосы и вышел к Андерсону, который, казалось, перестал дышать, заметив его. И, не сговариваясь, они кинулись друг к другу, жадно целуясь. Брюнет тут же содрал с Хаммела полотенце, оставляя того абсолютно голым, и схватил за ягодицы. Курт запрыгнул на Блейна, обхватывая ногами его талию, тем самым открывая больший доступ к анусу. Андерсон сразу стал проталкивать в шатена один палец, ухмыляясь тому, что Курт только что в ванной растягивал себя. И это заводило еще больше. Блейн подошел к кровати, заваливаясь на нее спиной и усаживая на живот Хаммела. Шатен тут же принялся раздевать парня. Сначала футболка полетела, а за ней и домашние брюки. И, боженьки, Блейн без белья — это так заводит. Андерсон потянулся за поцелуем, обнимая парня за шею, заставляя того завалиться ему на грудь. Курт перекатился на спину, утягивая за собой Андерсона. Брюнет пристроился между ног шатена, продолжая целовать того. — Готов? — спросил Андерсон, пристраивать у входа. Курт, почувствовав давление на проход, тихо выдохнул. — Готов. Блейн медленно входил, надрачивая член Хаммелу, видя, как тот морщится. Он вошел полностью и замер, давая шатену привыкнуть. Сам гладил руками тело Курта, играясь с его сосками и ставя на шее яркие засосы. Почувствовав, что шатен расслабился, Андерсон начал медленно двигаться, но с каждым толчком наращивал темп. Спустя несколько толчков, Блейн прошелся по простате, вырвав у шатена: — Блять, Андерсон… Не останавливайся… еще. И кто он такой, чтобы остановиться? Блейн прошелся по простате еще и еще, вырывая из Курта громкие стоны. Почувствовав, что скоро кончит, он притормозил, входя медленнее, на сей раз вызывая проклятья, потому что Курту не терпелось наконец-то кончить с членом в заднице. — Детка, заставь меня разрешить тебе кончить, — тихо прошептал Блейн в губы шатену. — Ч… что? Андерсон, твою мать, пошел в задницу. В мою, да поглубже, — проорал Курт, вызывая тихий смешок у брюнета. И может это не то, чего брюнет ждал, но, по правде говоря, он и сам уже не мог сдерживаться. Сделав несколько толчков, Андерсон излился внутрь, продолжая рефлекторно двигаться, доводя и Курта до разрядки. И это была самая яркая разрядка в его жизни. Все, что связано в его жизни с Блейном — самое яркое. Отдышавшись минут через пятнадцать, Курт наконец-то заговорил: — Ты забыл надеть презерватив и кончил внутрь, ирод. — Да ладно, когда из тебя вытекает моя сперма — это горячо. И Курт не мог спорить, потому что все, что связано с Блейном — горячо.