основы квиддича с пусанской чайкой

толпа гудела. гремела гроза вдалеке. прямо в ушах громко стучало собственное сердце. но когда одна знакомая фигурка в зеленом начала стремительно падать в пелене дождя, вокруг тэхена все смолкло. внезапно он ничего не мог расслышать. ни своего имени, ни вздохов, ни профессоров, пытавшихся помешать ему подобраться ближе, ни тихо плакавших слизеринцев. тэхен ничего не слышал, даже свое сердце, которое, кажется, и вовсе перестало биться. спустившись к полю, он на мгновение остановился, постепенно погружаясь в отчаянную спешку. тэхен растолкал зеленые мантии, окружившие упавшее неподвижное тело, и именно в этот момент сломался. мутным взглядом он посмотрел на печального юнги, а затем снова на мальчика, лежавшего у его ног. тэхен упал на колени и притянул к себе тело ловца. дрожащей рукой вытер грязь с его щек, стараясь не обращать внимания на то, какой холодной и бледной стала его кожа. — гуки, — задыхаясь, позвал он. — о-очнись, гуки. голова мальчика лишь запрокинулась подбородком к небу, а сам он не шевельнулся. — нет. нет, — тэхен, как безумный, тряс головой и тормошил чонгука. — не делай этого. очнись. чонгук, очнись! ничего не произошло. только тэхен потерял все, что у него было. он обнял чонгука, зарываясь носом в его влажную черную макушку. весь стадион затих, слушая плач тэхена скамандера... ... и болезненный приступ сильного кашля. в шоке тэхен отпрянул, встречаясь взглядом с большими оленьими глазами чонгука. тот еще раз кашлянул, потом, хрипя, улыбнулся пуффендуйцу: — что ж... это было больно. — сукин ты сын, — услышал тэхен от юнги, стоявшего сбоку. тэхен не знал, плакать ему сейчас или смеяться, поэтому заплакал и засмеялся одновременно. он сильно обнял ловца за шею, но мгновенно отпустил, когда чонгук вскрикнул от боли. — придурок! никогда так больше не делай! никогда!!! чонгук усмехнулся и отстранился, но только для того, чтобы соприкоснуться с тэхеном лбами. поднял руку, чтобы стереть слезы, стекавшие по тэхенову лицу, и вдруг понял, что уже держит что-то. они оба взглянули на блестящий золотой мячик. слизерин победил. по стадиону пронесся еще один оглушительный рев. их обоих, обняв, зажала вся команда. слизерин выиграл у пуффендуя. слизерин занял первое место. у чонгука получилось. все скандировали его имя: слизеринцы — громче всех; гриффиндорцы, когтевранцы, даже пуффендуйцы; его команда, которая всегда была поддержкой; его капитан, который наконец-то был счастлив; тим и джейсон, благодаря которым он вступил в команду; хосок, сиявший, несмотря на проигрыш; намджун, который почему-то тоже несся по полю, когда чонгук упал; чимин — что тоже удивило — так ярко улыбался ему, как никогда в жизни; юнги возле него, выглядевший, как гордый отец, над чем чонгук, возможно, потом будет насмехаться; и, конечно же, он. стоя под чонгуковой рукой, улыбался самой любимой улыбкой. тэхен был рядом с ним. и ничего другого чонгуку было не нужно.