Mine

Старение. Всё в этом мире имеет свойство, а иногда хочется назвать это вредной привычкой, - увядать. Всё недолговечно. Можно поддерживать красоту и молодость, но это будет лишь иллюзия. Как ни старайся поддерживать свою свежесть, но все безуспешным окажется в конечном счете. Возможно, это слишком громко сказано, и успех все же есть, но не стоит забывать, что это лишь оболочка, а внутри все все равно болезненно умирает с истечением времени, словно смакуя вкус приближающейся смерти. Ведь все мы рано или поздно умираем. Годы делают свое дело, и Икебукуро уже не тот, что был прежде. прошло порядка около семидесяти лет, и за этот промежуток времени все крайне изменилось. Хоть в нем и существует активность, но уже не та, что была когда-то. Все яркие личности разъехались по разным частьям света, а некоторые остались в Японии, но все же сменили место проживания. Никто не поддерживал связи друг с другом - у всех своя жизнь и свои новые проблемы. Но без них район потерял какую-то очень важную часть себя, но он до сих пор хранит в своем сердце воспоминания о былых годах, которые были одними из самых ярких и живых в его истории. Но люди не хранили эту память. Если назвать имя того же информатора, то они не поймут, кого вы имеете ввиду, а некоторые даже и не знают это профессии, хотя название говорит само за себя. Несмотря на то, что все все давным-давно жили своей новой жизнью, и, казалось бы, должны уже забыть те года своей жизни, когда они все жили в одном районе и пересекались чуть ли не каждый день, память хранила все до мельчайших подробностей, отчего иногда становилось даже больно в сердце, но, это относится не ко всем, далеко не ко всем. Для многих эти воспоминания были приятными, а для некоторых - как раз таки болезненными. Например, для информатора и вышибалы. Судьба решила в конечном счете разъединить их, ведь они сами же делали все возможное, чтобы это случилось. Их жизненные пути не пересекались больше, лишь потому, что Изая в очередной раз решил покинуть район, как бы в шутку. Он всегда возвращался. Но в этот раз в нем жила некая надежда на то, что Шизуо соскучится и примется искать его. Глупо, конечно, но все же это было так. Лишь по истечению пяти лет Изая понял, какую совершил ошибку, и на тот момент она казалась самой глупой ошибкой и просчетом в его жизни. Ведь он сам не вернулся, он сам ничего не сказал. И в итоге, виноват был он и никто другой. Орихара всегда одевал на себя маски, словно каждый день для него был некий карнавал, на котором нужно предстать в определенной роли и во всей красе перед зрителями и потенциальными, но пока не выявленными со-актерами. Он даже начал забывать себя настощего, да и не стремился к этой информации, она казалась ему бесполезной и крайне не выгодной. Лишь Шизуо он показал свою слабость, самую большую слабость, но, видимо, бармену не дано было понять его чувств, да и куда ему? Каждый раз, когда он бегал за ним в попытках убить, Изая думал, что не безразличен блондину, что он не может без него, и эти мысли всегда вызывали усмешку. Но как же он ошибался на этот счет. После того, как он ушел - ничего не изменилось, а вернуться он просто не мог, как раньше. Причины были ему неясны. Тем не менее, он продолжал работать, как и прежде надевать на себя маски, доставать информацию и торговать ею (а порой даже и своим телом) по всем городам Японии, а так же, России. Но это, казалось бы, любимое когда-то занятие - ему наскучило уже через десять лет. Вот так просто. Каждую ночь ему не давали покоя кошмарные сны с участием Хэйваджимы. Наказание? Возможно. Он не мог забыть его, как бы ни старался, сколько бы усилий к этому не прилагал. По истечению некоторого времени, он стал самым обычным человеком, самым обычным информатором, без всяких замашек и тому прочего, что было свойственно ему в молодости. Намие была с ним на протяжении всего этого времени и оставалась такой же хладнокровной, впрочем, как и всегда, за что ее и уважал Изая. Она не задавала лишних вопросов, хотя видела все, что происходит с ее боссом, видела то, как он мучается, но всегда как-то странно улыбалась, когда находилась рядом с ним и говорила: "Какие же вы идиоты". Он приподнимал бровь в немом вопросе, но она лишь махала на это рукой, в знак того, что не стоит обращать внимание ни на нее, ни на ее слова. Намие постоянно поддерживала связь с Каской (у которых был с свое время роман) и всегда в конце разговора спрашивала о Шизуо. Он, как оказалось, чувствовал себя не лучше самого Орихары, что ее, сказать по правде, вовсе не удивило. Даже ему снились кошмары, но уже с участием ее босса. По ночам он всегда придавался воспоминаниям, анализированию и самокопанию, конечно же, вслух. Брат лишь молча слушал его, попивая чай. Именно поэтому Намие называла их каждый раз идиотами. Мучаются, но навстречу никто не пойдет. Каждый из них думал, что их поезда уже слишком далеко уехали друг от друга, чтобы пересечься и соединиться вновь. Расстояние слишком велико. Так они и прожили свою жизнь отдельно друг от друга. Монотонно, спокойно, размеренно, и... больно. Когда Орихаре исполнилось 93 года, то Намие решила отправиться с ним в дом престарелых. У них обоих не было никого, кто бы мог позаботиться о них, поэтому, другого выхода не было. Прошел еще один год. Орихара стал как-то странно беззаботнее и веселее (на старости лет начинает кипеть кровь). Ему выдали ходунки, ибо без них он передвигался крайне тяжело. Она каждый раз смеялась над ним, когда он применял этот предмет для ходьбы, на что он дул губы. Знаете, как мило смотрится, когда старичок дует губы? Хоть Изая уже и был стар: кожа иссохла, рост уменьшился, волосы стали полностью седого цвета, но глаза не теряли того прекрасного цвета дорого вина хорошей выдержки. В один день, который оказался вторником, где-то в районе двенадцати часов - Изая и Намие решили выйти из своих комнат и прогуляться по территории пансиона. Та опять смеялась, глядя на своего бывшего босса, а он злился. Все как обычно, за исключением одного. За их спинами раздался хриплый, но немного басистый голос, чуть вибрирующий и такой знакомый: - Иииизааая-кууун... Оба обернулись. Перед ними стол высокий, чуть сутулый дедуля с волосами цвета выжженной пшеницы и в прозрачных очках, видимо, для коррекции зрения. Но без сомнения, это был Шизуо. Намие, в свою очередь, довольно улыбнулась и удалилась в неизвестном направлении. - Шизу-чан, давно не виделись, - каким-то гаденьким тоном произнес Орихара, отчего про себя удивился. Он и не думал, что еще способен на подобную интонацию. Не зная причин своих действий, да и не особо задумываясь о них, он побежал с ходунками по коридору. Это выглядело как минимум - интересно и смешно. Представьте старичка не первой свежести, которые еле ходит, - бегающим с ходунками по пансиону. - Догоню ведь, - беззлобно прорычал Хэйваджима, бежа за бывшим информатором, прихрамывая на одну ногу. Шизуо нагнал Изаю уже через каких-то пару минут и крепко обнял его, шепча на ухо: - Люблю тебя, О-ри-ха-ра, - он специально разделил имя своего любимого по слогам, проговаривая каждый слог с чувством; глубокий вдох. Выдох. - Не. Отпущу. Больше. Мой. Изая опустил голову и по его щеке скатилась маленькая прохладная слеза, а уголки губ дрогнули в улыбке. - Ш-шизу-чан.. Н-не х-хорош-шо оп-паздывать.. - голос его слегка дрожал, а его вышибала лишь крепче обнял. - Каюсь, больше не повторится. - А ты думаешь, что я тебя отпущу? Он развернулся в кольце его рук к нему лицом. В глазах седого брюнета плясали черти, а губы были растянуты в победной ухмылке. - На старости лет любовь крутим? Нехорошо. Имейте совесть, дети же смотрят. Оба обернулись. Кид, а вместе с ним и все их старые знакомые, такие родные, как семья. Начинается новая история в доме престарелых, который именуется "Икебукуро".