Stellar Waterfall

      Оссирианд. Осиянный звездами Край-Семи-Рек.       Оссирианд. Обширные пространства, покрытые густыми лесами, тянущимися от самого русла полноводной рекой Гелион и до восточных отрогов Синих Гор, серебрящихся в свете нарождающейся Луны.       Оссирианд, что зовется так же Линдон, Край Песен. Ибо песни не смолкают здесь.       В этих лесах нет места тишине, что окутывает по ночам поселения людей и каменные города других эльфов. Этот край полон жизни и радости. Полон звуков природы, сплетающихся в нескончаемую, изменчивую Песнь.       Высеребренные лунным светом листочки шелестят на ветвях. Будто подпевают вздохам ночного ветра и журчанию чистой прозрачной реке Андурант. В кронах деревьев весело щебечут ломэлиндэ. Крохотные птички, яркость оперения которых блекнет в сравнении с их голосами, создающими прекраснейшие мелодии.       И подобно этим крылатым созданиям, которых навсегда пленил звездный свет, эльфы Оссирианде поют, наполняя притихший в ночную пору мир светлой радостью. Их звонкие голоса чудесным образом вплетаются в гармонию окружающей природы. Звучат в едином ритме с той музыкой, которую она создает.       И эльф, прогуливающийся по лесу этой дивной ночью, пьет эту красоту, не в силах остановиться.       Его поза и положение гибкой фигуры, застывшей на выпирающем из земли камне, выражает восхищение, завороженность даже. Длинные руки опущены вдоль тела, тонкая шея – чуть вытянута, а голова – запрокинута назад, из-за чего черные волосы волнами спадают по спине, разбиваясь на отдельные пряди.       В лунном свете видно, что черты его лица слегка резковаты, но по-эльфийски тонки и правильны. Большие полночно-синие глаза распахнуты в изумленном восхищении. Заостренные уши шевелятся, улавливая тончайшие звуки. Крылья прямого, ровного носа чуть заметно раздуваются, а на губах играет осторожная улыбка.       Диор Аранел наслаждается ночью. Полной грудью вдыхает прохладный воздух, насыщенный ароматами жизни. Любуется звездами, особенно яркими и крупными сегодня. Но хотя взгляд юного полуэльфа и обращен в заоблачные дали, в помыслах своих он стремится лишь к той, кому назначил свидание сегодня.       Стараясь успокоить волнение Диор задумчиво складывает руки за спиной. Придет или нет? А если придет, то с чем именно? Эта мысль не оставляет его. И хотя полуэльф почти не сомневается в решении своей избранницы, но все равно не может избавиться от тягостных мыслей и изматывающих душу сомнений.       Ведь это – особенное место. Именно здесь они впервые встретились.       Диор прикрывает глаза, воскрешая в памяти дорогие его сердцу события…       …тишина, речная прохлада, ласковый и уже по-летнему теплый ветерок, серебристый свет, разбросанный по воде осколками лунных бликов – что могло быть лучше? Диор разделся и вошел в воду, с наслаждением ощутив, как мягкое течение ее струй смывает с его тела усталость и уносит остатки дневных забот.       Это было так хорошо – вернуться к истокам бытия и просто наслаждаться покоем. Одиночество не угнетало полуэльфа. В конце концов он всю жизни провел на острове Тол-Гален, лишь в компании родителей.       Одиночество давно стало привычно Диору, а в тот вечер, казалось особенно приятным. Поэтому, ощутив постороннее присутствие рядом, Диор испытал легкое недовольство.       Уверенный в том, что это один из немногочисленных друзей отца, изредка наведывавшихся на Тол-Гален, он растерялся, увидев эльфийку. Незнакомую, к тому же. Она, очевидно, была подругой матери, но Диор не видел ее прежде.       И теперь не отводил взгляд, наблюдая за каждым ее шагом.       Меж тем незнакомка сбросила легкое белое платье и, по-прежнему не замечая его, нырнула в воду. Подняв при этом тучу брызг. Она явно не привыкла плавать. В отличие от него, прожившего жизнь у реки.       Это показалось Диору несколько странным и… милым. Да, именно милым и необычайно притягательным.       А пока мешкал эльфийка, наконец, почувствовала его присутствие. Вынырнув из воды, она сразу принялась искать его глазами и быстро нашла. Их взгляды встретились и это было сродни прыжку с высокой скалы.       Диор застыл на месте, охваченный странной растерянностью, не имевшей ничего общего с удивлением. Это чувство шло откуда-то из глубины участившего ритм сердца. Оно было нежным, словно прикосновение первых лучей солнца, и таким же сильным как полуденный зной. Оно несло радость и щемящую печаль.       Лишь по прошествии времени Диор понял, это была любовь, которую так вдохновенно воспевают менестрели в своих балладах. Но в тот момент он едва мог вздохнуть от переполнявшего его грудь восхищения.       Эта девушка была красива. Красива как песня, как жемчужина, которые синдар добывают у берегов Великого моря. Длинные золотые волосы, глаза цвета старого серебра, нежная и светлая кожа словно, светившаяся изнутри. Она казалась вылепленной из звездного света и нежных струй речного течения…       …а еще девушка была обнажена. Что понятно, ведь никто купается одетым? Прежде Диор относился к этому совершенно спокойно, как и большинство эльфов, но сейчас почувствовал, что краснеет. Чтобы справиться этим он резко нырнул, надеясь, что прохладная вода поможет ему успокоиться.       Полуэльф совершенно не понимал, что происходит? Отчего его так взволновала эта встреча? Отчего его сердце бьется так быстро, будто он предпринял заплыв против течения, или перед этим долго бежал по лесу?       Впоследствии Диор узнал, что девушка, пленившая его сердце, была смущена не меньше, него. Что она считала его невероятно красивым и глаз не могла отвести от его совершенных, точно из мрамора высеченных черт и синих глаз, казавшихся ей сверкающими темными сапфирами. Но все это выяснилось потом, много позже.       В момент встречи он лишь пялился на нее с какой-то блаженной улыбкой, чувствуя себя очень глупым. Диор смог отвести взгляд только когда она легла на воду, раскинув руки и прикрыв глаза, из-под ресниц наблюдая за ним. Теперь она явно видела его. Однако это не испугало, а напротив – заинтересовало эльфийку.       Это помогло собраться с духом. В присутствии золотоволосой красавицы он переживал непонятную раздвоенность. Ему хотелось приблизиться к незнакомке. Коснуться ее и ощутить, так ли нежна и шелковиста ее кожа на ощупь, как и на вид? И, в то же время, он испытывал невыносимое желание сбежать отсюда.       Некоторое время два этих чувства боролись в душе Диора, но в конце концов он все же решился подплыть ближе и познакомиться с эльфийкой, которая следила за его приближением замерев и, кажется, затаив дыхание.       — Здравствуй. Я Диор, – как можно дружелюбнее улыбнулся полуэльф, забыв о полагающемся в таком случае этикете, которому учила его мать, никогда не забывавшая о том, что он – принц.       — Привет… – ответила девушка высоким голосом, в мягких переливах которого слышался звон весенней капели. Затем, словно смутившись чего-то, опустила серебряные глаза, вымолвив коротко – Нимлот…       Белый Цветок. Это имя невероятно подходило ей. Она и в самом деле была похожа на лилию. Нежная и светлая, казалось она сияет сама по себе. Диор, хотел было сказать ей об этом, сделать комплимент но… их глаза вновь встретились. И оба поняли, вдруг, что уже не смогут расстаться друг с другом…       ...никогда и ни за что на свете...       …Такой была их первая встреча и с тех пор много воды утекло. Полуэльф открывает глаза и его улыбка, согретая теплом приятных воспоминаний, становится ярче. Даже тревога, давно уже ставшая его извечной спутницей, не может омрачить сияния этой улыбки, озаряющей радостный мир летней ночи.       Сейчас ему приятно вспоминать об этом, но тогда было очень непросто. Его неловкость перед чудесной девушкой росла. Диор очень хотел понравиться Нимлот, но даже сам себе он казался нелепым.       И, поначалу, боялся, что она отвергнет не чистокровного полуэльфа и будет смотреть на него как на диковинного зверька. Ее мнение, вдруг, стало для него очень важным. К счастью Нимлот не отвратило известие о его человеческом отце.       Их встречи продолжаются, становятся регулярными, хотя и не выходят за рамки дружеских. Потому что Диор не позволяет большего. Он счастлив, что в его жизни появилась Нимлот, но одновременно его пугает новое чувство.        Еще больше пугает то, что девушка, готова ответить ему взаимностью. То есть это прекрасно, конечно, но… эльфы любят лишь один раз. Так есть ли у него право обрекать возлюбленную на те страдания, что ей предстоит пережить с ним?       Улыбка тускнеет, как свет Луны, затянутой клубами тумана. Диор грустно вздыхает, и касается кольца в виде двух переплетенных, серебряных змей со смарагдовыми глазами, сражающихся за венец из золотых листьев. Громоздкое украшение смотрится странно на его узкой ладони с длинными тонкими пальцами.       По правде сказать это оно вообще не идет ему и не сочетается темно-синей, в цвет глаз, рубахой, расшитой по воротку и рукавам переплетением серебряных узоров, и черными штанами. Но Диор все равно носит его. Из уважения к отцу, Берену. В память о деде, Барахире. И как напоминание о том, кто он на деле.       Сын человека и человек... смертный. Ибо тот, в ком есть хоть капля крови смертного – смертен.       Пальцы полуэльфа касаются серебряного обода одной из змей, прослеживая узор чешуи на ее гибком теле. За время знакомства Нимлот стала безмерно ему дорога. Прислушиваясь к своим чувствам, Диор понимает – это и есть та самая любовь, которую ждет любой эльф. Которая дарит чувство завершенности.       Но он, так же понимает, что погубит возлюбленную, если поддастся своим чувствам. Для него быть с Нимлот значит обречь ее на вечную тоску и одиночество, которые придут скоро, очень скоро. Ведь он – смертный и раньше или позже умрет, а она – останется жить в одиночестве. Имеет ли он право так поступать с ней?       Рука полуэльфа сжимаешься в кулак. Так сильно что среди шелеста листьев и пения птиц диссонирующей нотой раздается хруст его суставов. Сколько бессонных ночей он провел, размышляя над этим вопросом?       Сколько времени, разрывался между горячим желанием сжать любимую в объятьях, и укорявшим его голосом совести, которая тихо шептала на ухо, что он должен отказаться от любви к эльфийке.       От единственной любви, которая была и будет в его короткой, как и положено смертному, жизни. Потому что он никогда, до самой смерти, не сможет забыть глаза Нимлот, даже сейчас сияющие перед его мысленным взором.       Между бровями Диора пролегает глубокая складка. Сколько раз он говорил себе, что Нимлот со временем сможет освободится от чувств к нему? Что встретит кого-то, кто поможет ей забыться? Кто сможет дать ей то, что она заслуживает – вечное счастье и вечную любовь? Не меньше сотни, наверное.       Но, несмотря на это, он не решается уйти и прервать их отношения. Потому что понимает – он не может принять такое решение в одиночку. Потому что Нимлот сама должна решить, чего она хочет от жизни.       А ведь она колеблется. Более того – страшится того будущего, что ожидает ее с ним. Диор видит этот страх, то и дело мелькающий в ее глазах. Каждый раз, когда речь заходит о его смертности, ей становится страшно.       Что же, он может ее понять. Хотя бы потому, что сам чувствует то же самое. Их неудержимо влечет к друг другу, но от этого непреодолимая пропасть, лежащая между ними, не становится менее пугающей.       После долгих сомнений Диор, наконец, решается пригласить Нимлот сюда. Здесь они впервые встретились. И здесь решат, останутся ли вместе навсегда или навсегда попрощаются. Установившаяся между ними в последние месяцы странная полу-близость, что уже не является дружбой, но не может еще называться любовью должна или перерасти в настоящее чувство или исчезнуть. Третьего – не дано.       Тихий плеск выводит Диора из раздумий. Он отрывает взгляд от звездного неба чтобы увидеть маленькую узкую лодочку, плавно скользящую по поверхности реки. Ее очертания изящны, форма напоминает оторвавшийся от ветки лист, а движение – столь плавно, что почти не тревожит воду. Лишь эльфы умеют строить так.       Диор собирается с силами и оборачивается к Нимлот, легко спрыгивающей на заросший камышом берег. Она прекрасна как и всегда. Высокая и стройная, даже тонкая. Похожа на цветок, обрамленный развевающимися складками нежно-нежно-розового, почти белого платья, так похожими на изящные лепестки.       Свои платья Нимлот всегда шьет и украшает сама. И столь искусна она в этом деле, что немало ее работ украшает чертоги Менегрота. Видений дивного Валинора запечатленные на полотнах гобеленов, и драпировки с растительными узорами, изображающими цветы и листья. Диору остается лишь восхищаться ее мастерством.       Платье Нимлот напоминает о заре. О той легкой, только-только начинающей розоветь, предрассветной дымке, что окутывает мир в преддверии восхода солнца. Оно служит прекрасным обрамлении для ее красоты. Золотистые локоны эльфийки слегка вьются, волнами опускаются ниже поясницы. Обрамляя улыбчивое лицо.       — Ты пришла, – выдыхает он не в силах сдержать облегчения в голосе. Хотя, по идее, и должен бы.       — Пришла, – тихо отвечает эльфийка с какой-то растерянной, чуть грустной улыбкой на красивом лице.       В опустившейся на берег тишине слышно, как поют соловьи, и как цветущие у берегов кувшинки тихо сияют в ответ высыпавшим на небе звездами. Ночь так прекрасна, что в голову Диора закрадывается малодушная мысль о том, что можно подождать немного и отложить разговор, который они запланировали на сегодня.       Впрочем, он быстро одергивает себя. Единожды приняв решение, юноша привык идти до конца. Вот только сейчас слишком страшно делать это. Он хочет спросить Нимлот, с чем именно она пришла? Но не решается. А в мыслях бьется тоскливое: «Не согласится». Поэтому он просто предлагает прогуляться по лесу.       Нимлот соглашается. Они идут рука об руку, любуясь осколками звездного неба, мелькающего среди ветвей. Ветер тихо поет для них, мягко шелестят листья и птицы сплетают голоса в причудливую мелодию. Леса Оссирианда полны жизни, поэтому им удается увидеть даже оленя, пробегающего между деревьями.       Так, любуясь красотой природы, они добираются до просторного луга, что находится рядом с Лантир Ламат. Водопадом Эха. Это удивительное, неповторимое место, полное спокойной, умиротворяющей красоты и жизненной силы.       Ветер перебирает укрывшее землю одеяло из шелестящих трав. Воздух наполнен ароматом цветов, что светятся в ночи. А на деревьях, в ветвях которых сокрыт уютный домик, горят эльфийские светильники. Маленькие стеклянные шарики, похожие на звезды, спустившиеся с неба и запутавшиеся среди листвы.       Прежде Нимлот не была здесь, в его доме. Она останавливается захваченная живописным видом на красивейшее из природных явлений – водопад. Кристальные струи падающей воды вихрятся и распыляются рождая удивительные многоцветные радуги в лучах Луны. Расплавленное серебро «кипящей» воды. Звездный Водопад.       Первобытная мощь, соединившаяся с неземным изяществом. Слитая воедино симфония водяных струй, голос которой разносится на многие-многие лиги вокруг, бесконечно отражаясь от камней и деревьев. Словно веселое, но проказливое эхо, норовящее запутать неопытного и неосторожного путешественники.       Глядя на бесконечное падение воды, обрушивающейся с головокружительной высоты Диору кажется, что Лантир Ламат – зримое воплощение Вечности. И даже проведя здесь бо´льшую часть своей сознательной жизни он все еще не может привыкнуть к столь прекрасному и, поистине, завораживающему зрелищу.       Нимлот и вовсе стоит, широко распахнув и без того большие глаза и любуется величием и мощью водопада. Диор не мешает ей. Не торопится начинать важный и, без всяких преувеличений судьбоносный разговор, а потому позволяет ей сполна насладиться изменчивой красотой Лантир Ламат и его лунных радуг.       — Как красиво… – восхищенно, с придыханием, шепчет эльфийка, совладав, наконец со своими чувствами.       — Да. Красиво, – юноша улыбается ей со сдержанной улыбкой, любуясь точеным профилем ее лица.       — Знаешь, Диор, мне кажется, великие Беллайн создали это место для влюблённых, – она оборачивается вокруг своей оси разметав легкие складки платья и золотые локоны. – Ветер играет на камнях, как на струнах арфы. Скрип ветвей звучит в тон музыке, а птицы добавляют в мелодию высокие ноты. Даже русло реки выровнено так, чтобы звуки падающей воды отражались от него!       Сейчас Нимлот так светла и прекрасна, что на губах Диора расцветает улыбка искреннего восхищения. Недаром же она танцует в кругу дев на всех праздниках, поражая своим танцем и грацией всех собравшихся. Движется, подчиняясь лишь зову музыки и сердца. Сплетает танец из движений, каждый раз выдумывая новые.       — Ты столько прожил здесь… – добавляет девушка, прервав восторженную речь. – Ужели ты не замечал этого прежде? В ее голосе сквозит легкое удивление, смешанное еще с каким-то чувством, коему трудно дать определение.       — Вообще-то… – честно признается полуэльф, – …я думал, что это просто очень красивое место.       — Ты не исправим – с нежной горечью в голосе произносит Нимлот и светлое сияние ее лица тускнеет.       Диор ничего не отвечает на это последнее заявление. Да и зачем? Все и так понятно. Он – только полуэльф и его ви´дение красоты всегда будет недостаточно тонким. Он всегда будет отставать от нее и других эльфов.       Напоминание об этом возвращает юношу в реальность, помогая вырваться из сладкого, любовного забытья.       — Ты ведь пришла сюда не для того, чтобы поговорить о красоте водопада. Верно, Нимлот? – осторожно начинает Диор.       Мысли путаются, чувства – мешаются в какой-то безумный клубок. Он едва может хоть что-то понять в вихре своих переживаний. Но ждать дольше уже не остается никаких сил. Мучительной неопределенности, что сопровождала их так долго и сделалась совершенно невыносимой, сегодня пора исчезнуть.       И пусть ему безумно страшно от мысли о любом из исходов, юноша жаждет услышать решение любимой.       — Да, – коротко отвечает Нимлот и ее голос звенит словно туго натянутая серебряная струна. Она дарит ему короткий, быстрый взгляд и, видя, что он не понял всей глубины и смысла, добавляет – Мой ответ да.       Это настолько неожиданно, что в первое мгновение Диор даже не может поверить своему счастью. И лишь унаследованное от матери спокойствие, и сдержанность помогают справиться с охватывающим его волнением.       Нимлот кладет руку на его плечо, касается с нежностью. Он не выдерживает, сокращает то небольшое расстояние, что еще оставалось между ними, ощущая, как радость трепещет в его груди. И хотя в глубине души ему все еще не удается до конца поверить, что все это – правда, что это происходит на самом деле и девушка не растает в серебристом мареве, как в его снах, он крепко обнимает Нимлот.       Прижимает ее к себе, как самое дорогое сокровище.       А та, глубоко вздохнув, прижимается к нему. Цепляется за плечи юноши и прячет лицо у него на груди. Ощущение тепла и неземной легкости охватывает их обоих, перемешиваясь с удивлением от мысли о том, что они колебались так долго, боясь принять решение о своей любви.       Впрочем, даже теплое объятье Нимлот не может до конца изгнать сомнения их мыслей полуэльфа.       — Ты ведь знаешь, я – смертный. Я все равно уйду… однажды, – произносит Диор, надеясь, что это произойдет не сейчас, не слишком скоро. Ведь он еще молод и впереди у них еще достаточно времени...       — Знаю, – тихо отвечает эльфийка. – Ты... уйдешь, и моя жизнь оборвется тоже. Потом останутся лишь воспоминания. Но сначала мы будем вместе. Я люблю тебя, Диор Прекрасный, полуэльф, сын смертного.       И по ее сияющим глазам, в которых сейчас отражается лунный свет, Диор понимает, что она счастлива и готова заплатить свою цену за то, чтобы быть с ним. Наверное, так и совершаются безумства ради любви.       Сейчас он не может задуматься об этом, растворяясь в серых глазах Нимлот. Перестает ощущать свое тело, ставшее вдруг легким настолько, что кажется, будто сможет взлететь, если захочет. А когда девушка берет его за руку, он совершенно неосознанно сплетает их пальцы. Боится отпустить ее даже на мгновение.       — И я люблю тебя, Нимлот, дочь Галатиля из Дориата, – слова его признания нотами радости вплетаются в музыку мира.       Эльфийка улыбается в ответ и ее лицо словно светится изнутри. Цветочный аромат, исходящий от ее тела и развевающихся одежд – окутывает, погружая в сладостное оцепенение. Напоминает о легком летнем ветре, который влюбленно шепчется о чем-то с листьями и цветами.       И юноша ловит себя на том, что медленно склоняется к губам девушки, а она – тянется к нему навстречу. Сейчас они едины и искренни в своем стремлении друг к другу, в жажде единения душ и тел.       Слова исчезают. Становятся ненужными. С тихим вздохом полуэльф проводит рукой по золотым волосам Нимлот, ощущая, как в душе разгорается пламя, а тихая радость превращается в восторженное ликование. Диор, подхватывает Нимлот на руки и кружил ее по поляне, сливая их уста в сладком первом поцелуе.       И ночь Оссирианда полнится радостью когда двое, обретают, наконец Судьбу друг в друге, окутанные тончайшей кисеей брызг звездного водопада.