Утро добрым не бывает

«Утро добрым не бывает», — пронеслось в голове М-21. Пробуждение оборотня было не самым приятным. Голова жутко болела с похмелья, мышцы сводило (не надо было на спор вокруг дома на руках бегать!) и болела задница. Объяснение последнему М-21 найти не мог до тех пор, пока не сел и продрал глаза, а то в них как песок насыпали. Пару минут оборотень тупо смотрел перед собой, пока до него не дошла светлая и отрезвляющая мысль, что он находится не в своей комнате. Это помещение было слишком светлым, да и кровать была слишком мягкая, а М-21 предпочитал спать на более твёрдых матрасах. -Двадцать Первый, спи, ещё рано, – тёплая рука утянула его обратно в лежачее положение. Оборотень медленно повернул голову и встретился взглядом с обладателем пронзительных голубых глаз. Понадобилось время, чтобы собрать мысли в кучу и понять, что он находиться в комнате Франкенштейна, спит в кровати Франкенштейна, и его обнимает сам Франкенштейн! С Франкенштейном, чтоб его! С воплем подскочив в кровати М-21 схватился за голову, голова отозвалась тупой болью, напоминая о вчерашней пьянке. «Так, пьянка. Думай, дурак, думай! Что было вчера!» — воспоминания стали утопленниками всплывать в памяти и М-21 по-крупицам смог восстановить ход вчерашнего дня. Вчера отмечали день Рождения Тао. Сначала хакер не думал праздновать шумно, но прибежали дети, а за детьми пришёл ухмыляющийся Такео с пакетами в руках, в них что-то настойчиво и завлекательно стучало. М-21 помнит, сколько он выпил, помнит, как его с Такео опять отправили в магазин докупать алкоголя. После того, как они вернулись, дети во главе с Реем были отправлены в кафе неподалёку от дома директора Ли. Потом было пьяно, очень пьяно. Потому что в обычном состоянии М-21 ни за что бы не поспорил на бутылку хорошего коньяка из личных запасов Франкенштейна, что пробежит вокруг дома 10 кругов. Так пробежал же, за что и поплатился болью в мышцах. Помнит, как допивали последние купленные бутылки вчетвером. Помнит, как вдвоём с Франкенштейном смеялись, как Тао и Такео придерживая друг друга и часто падая, пытались дойти до своей комнаты. Помнит, как Франкенштейн, сверкая глазами, предложил распить коньяк, который выиграл М-21. И вот, на этой самой последней бутылке разум оборотня отключился. -Франкен­штейн... – голос парня охрип. Он прокашлялся, – Франкенштейн, что вчера случилось? Блондин, лежащий рядом, от заданного вопроса нервно кашлянул, сел в кровати, обнял М-21 и поцеловал в плечо. -Двадцать Первый, только не говори, что ничего не помнишь! Вчера была бурная ночь, – от слов директора Ли оборотень впал в прострацию. Франкенштейн, улыбнувшись своим воспоминаниям, добавил. – Тебе очень понравилось. -Н-не помню, – еле выдавил ошарашенный парень. Он не мог поверить, что он занимался этим..ЭТИМ с Франкенштейном. -Как­ так! А ты мне такие вещи говорил! -К-какие та-такие вещи? – от абсурда и комизма ситуации М-21 начал заикаться. А от мечтательной улыбки блондина хотелось красочно грохнуться в обморок, оборотень даже немного пожалел, что он не впечатлительная барышня и никто его обморока не оценит. -Двадцать Первый, ты мне так в любви признавался! Так мило краснел. Упрашивал меня с тобой встречаться. Я, конечно же, не мог отказать и согласился! Но раз ты ничего не помнишь… — Франкенштейн тяжко вздохнул. М-21 сидел как громом поражённый. Он такое говорил? Кромвель, возьми меня обратно! -Я..Я правда это говорил? -Угу, – подтвердил блондин, увлечённо вылизывая плечо и шею парня, сидящего в его объятьях. -Если я это сказал.. – оборотень скрепя сердце и сжав губы смирился со своей судьбой.,— ...то от своих слов отказываться не намерен. -Двадцать Пе~е~ервый! – Франкенштейн впился в губы М-21 собственническим поцелуем, потом повалил на кровать, нависая сверху. Всё-таки как он ловко придумал! М-21 в конце торжества, после последней бутылки коньяка уже ничего не помнил. От того и забыл, как умудрился грохнуться на пятую точку, когда пытался дойти до своей комнаты. Благо, Франкенштейн, добрая душа, не оставил своего подопечного ночевать в коридоре, а взвалил тушу себе на плечо. В это время в блондинистой голове созрел коварный план. Директору оставалось только привести его в действие. Затащив М-21 в свою комнату, он бережно избавил оборотня от одежды и положил на кровать, укрыв одеялом, затем разделся сам и залез следом, по-хозяйски устраивая свою руку на талии оборотня. Осталось только подождать, когда парень проснется и наплести бедному мальчику сказку. Ну, разве не гениально?