***
Капитан не торопился. Знал, что цель сама придет к нему. Первый план, который подразумевал взлом искусственного интеллекта и операционной системы корабля, провалился, хоть и был изящнее. Капитан отдал бы многое, чтобы увидеть перекошенное от удивления и злости лицо Зима, когда их корабль столкнулся бы нос к носу с его. К сожалению, ничего не получилось. Стоило удаленно залезть в систему, как их заметили и вышвырнули. Это подстегнуло капитана. Он давно не испытывал такого азарта, все-таки разработки Зима часто были удивительно продвинуты и успешны, однако строгий контроль и бюрократия тормозили его потенциал. В научном отделе исследовательской лаборатории, куда направил Зима Мозг Контроля, ему было не место, его образцы, пускай, и обладали разрушительной силой, не подчинялись приказам и слишком громко кричали. Инженер бы из него вышел куда лучший. Со своего поста, начальника научной лаборатории, капитан мог бы поспособствовать переводу в отдел разработки оружия, пускай окольными, не совсем законными путями. Он часто всерьез задумывался об этом, когда высокочастотный визг подопытных выворачивал чувствительные антенки, но никогда не говорил этого вслух - осуждать принятые решения Мозга чревато последствиями, и никогда не сделал бы этого по ряду причин. Во-первых, он был самодовольной сукой, капитан настолько доводил подчиненных и коллег, что те не стеснялись поливать его грязью за обедом в общем зале, чем лишь приятно подогревали склочную натуру начальника. Так что ему нравилось наблюдать, как Зим барахтался, и было бы большой глупостью лишить себя такого удовольствия. А во-вторых, он ненавидел Зима. Слишком упорный. Слишком изобретательный. Слишком умный. Он гений. Капитан понял это, после первого выращенного им образца. Он обращался с генами насмешливо легко. Без единой ошибки в генетическом коде, абсолютное воплощение идей генетика. Они были идеальными. Для Зима. Он создавал их в точности такими, какими хотел их видеть – непобедимые, неуправляемые и оглушительные. Империя, в свою очередь, не считала образцы идеальными, каждый раз выкидывая их в утилизатор. Только Капитан понимал истину, видел необычайную одаренность иркена, потому что сам был такой же. Почти. Если точнее, то только в этой сфере. Зим же проявлял талант во всех сферах, в которые кидал его Мозг Контроля. Например, будучи военным, без особых усилий дослужился до элиты. И был в нем один недостаток, который ставил крест на собственных перспективах, абсолютное и тотальное игнорирование таланта. Если бы он только захотел, то мог бы занять любую должность, и рост не стал помехой, как в свое время Капитану невысокий рост не помешал занять должность начальника исследовательской лаборатории. И сегодня он снова смог столкнуться с его разработками. Экранирование, которое установил на свой корабль Зим, было действительно прорывной разработкой. Он рассеивал сигналы и волны, исходящие от судна и принимающие им, из-за чего обнаружить его становится невозможным – вдалеке не заметишь, вблизи не попадешь, все равно, что зажмуриться и наугад указать пальцем. Если только не знать, как экранирование работает. Капитану повезло в свое время наблюдать за его разработкой, и вот Зим уже был на крючке. Пускай, он не смог потягаться с его искусственным интеллектом, хотя пробитие корпуса корабля принесло даже больше удовольствия. ЕГО помощник подсказал, куда нацелиться стрелкам, чтобы уничтожить спасательные капсулы и гироскоп, отрезав Зиму все пути отступления. Капитан покосился на СВОЕГО помощника. Он стоял как всегда рядом, высокий, ладно сложенный иркен - достойный солдат Ирка, его ПАК жужжал громче обычного, готовый в любой момент выбросить паучьи механические лапы. По бокам от них немного позади в полной боеготовности, выбросив бластеры вперед, напряженно замерли солдаты – трое слева и трое справа. Будь Зим любым другим иркеном, после того, как отряд противников ступил на корабль, он бы спрятался на корабле, и по одному вырезал в незнакомых коридорах. Но Капитан проработал с ним достаточно долго, чтобы понять, что тот пойдет в лобовую атаку. Нужно только подождать.***
Зим прошел еще один отсек, и почувствовал, как тело стало легче. Он находился в коридоре, ведущему к спасательным капсулам, которые уничтожили прицельно точным выстрелом, из-за чего в нем гравитация стала пониженной. Это не входило в его план, впрочем, и не рушило. Он мягко оттолкнулся пятками от пола, и тело, как пылинка, поплыло вперед. Инерция движения пронесла дальше нужного поворота, краем глаза он заметил вооруженных чужаков в соседнем пузатом коридоре. Зим зацепился рукой за угол, резко меняя траекторию, прижал тело к стене. Пурпурные бластеры тут же выпустили пучки частиц, прошивая обшивку противоположной стены. - Я тоже рад тебя видеть! – его голос прозвучал звонко в сложившейся тишине, Зим повернул голову - если бы он шел пешком, то черные дыры зияли бы сейчас в его теле. Из коридора послышался высокий сардонический смех. - Брось! Этого недостаточно, чтобы тебя убить. Когда Зим не пошевелился и не ответил, хозяин смеха, снова подал голос, правда, в этот раз он прозвучал капризно и обиженно. - Выходи, Зим! МОИ солдаты не убьют тебя. - Конечно, только потому, что ты сама хочешь это сделать, - буркнул Зим, но все же выглянул из-за угла. В пузатом коридоре стояло восемь иркенов. Одна(1) из них снова рассмеялась и махнула вооруженным солдатам. Подчинившись приказу, они тут же опустили руки с зажатыми бластерами. Это не прибавило доверия, но Зим оценил жест и вышел из импровизированного укрытия, предварительно включив на сапогах искусственное притяжение. Теперь он мог передвигаться, как при нормальной гравитации. - Давно не виделись, Зим. - Давно не виделись, Милдью(2), - Зим оскалился, передразнивая иркенку. Она была все такой же, почти на голову выше его, нездорово худой и с тонкой, почти что прозрачной, зеленой кожей. Но внимание, как всегда, приковывали и отвращали ее глаза. Не то темно-красные, не то светло-коричневые с едким оранжевым рваным краем, словно поеденные ржавчиной. Они всегда цепко высматривали свою жертву. И сейчас ей стал Зим. - С каких пор лабораторная крыса путешествует по Космосу и ловит преступников? - С тех пор, как ты стал цуимп(3). Думаешь, я могла упустить такой шанс? – она в притворном удивлении округлила глаза, чуть склонив голову на бок, и тут же прищурилась, криво усмехаясь, ее рот напоминал изломанную линию, - Шучу! Ты МОЙ приятный бонус, который я привезу с экспедиции. И сколько конечностей ты сохранишь при транспортировке, полностью зависит от тебя. Зим всплеснул руками и ответил со снисходительной улыбкой: - Меня почти обижает то, как ты недооцениваешь меня. - Мне плевать, что тебя обижает. Ты больше ничего не достоин, цуимп, даже имени. Милдью горделиво подняла подбородок, кивнула высокому иркену рядом, и, резко развернувшись на каблуках, двинулась назад по коридору, откуда, вероятно, они и пришли. Несомненно Зим сразу понял, что она подала знак действовать, но с какой стороны ждать угрозы не понимал, поэтому остался неподвижным, расслабленно наблюдая за удаляющейся иркенкой. - Не советую сопротивляться, - подал голос высокий иркен и достал из ПАКа энергетические наручники. Зим перевел взгляд на него, хоть и замечал каждое его движение боковым зрением - Милдью почти пропала из поля зрения, и больше не имело смысла игнорировать остальных. Только сейчас он заметил у высокого иркена шрам, рассекающий обе губы поперек, убегающий по подбородку и шее, вниз, под высокий ворот водолазки. - Если ты и правда думаешь, что Зим будет подчиниться твоим приказам, то… Шестеро вооруженных иркенов одновременно вскинули руки с бластерами и незамедлительно выстрелили. (1) До этого этот персонаж описывался от мужского лица, т.к. представлялся перед читателями, как Капитан (м.р.). И да, это была никому не нужная интрига. (2) Милдью - с англ. mildew - плесень, ржавчина. Отсылка на ее ржавый цвет глаз, и гнилую личность. (3) Цуипм - с валлийского cwymp - коллапс ((от лат. collapsus «упавший») — угрожающее жизни состояние). Иркены используют это слово, чтобы обозначить преступников, которые угрожают Империи, т.е. самых опасных и самых презираемых остальными. Иркенский язык представляется мне стрекочущим, но т.к. я не профессор Толкин, чтобы придумывать новые языки, то использую, что имеет человечество.