В 1899 году было солнечно

      Геллерту Гриндевальду 17 лет, он пока что «просто Геллерт», он гостит у бабушки, и он совершенно не умеет общаться с людьми. Когда он впервые ступает на каменную дорожку, ведущую к дому его нового знакомого, Альбуса Дамблдора, плитки мокрые после теплого летнего дождя, а в воздухе очень влажно и пахнет озоном. Все, о чем может думать Геллерт — о том, что ему тут совсем не место. Он затравленным волчонком смотрит в спину Альбусу, крепко сжимает в руке ремень от сумки — Ал, сказав, что им необходимо узнать друг друга ближе, пригласил его с ночевкой.       Несмотря на то, что он почти все время чувствует себя здесь чужим, Англия ему нравится. Альбус знакомит его со своей сестрой Арианой, поит чаем и все время что-то говорит. Геллерт не особо слушает его рассказы: они почти все о туманном Альбионе, о школе волшебства Хогвартс, о прекрасной природе Британии. Они все время ходят гулять; Геллерт находит в нем прекрасного слушателя, и они вместе загораются идеей о реальности старой сказки — Дары Смерти не давали Геллерту покоя даже тогда, прохладным британским летом.       Все меняется, когда в одну из их прогулок Альбус машет рукой, и они сворачивают вверх по алее.        — Пойдем, я должен тебя с кое-кем познакомить, — улыбается он, хватая Геллерта за руку.        — Куда? Зачем? — мрачно интересуется Геллерт.        — О, поверь, он тебе понравится! Он будет очень талантливым волшебником, когда подрастет! Ты должен с ним познакомиться, — твердит Альбус.       Геллерт не особо хочет с кем-то знакомиться, но выбора нет: он пока совершенно не умеет отказывать Альбусу, сдаваясь под напором его жизнерадостной настойчивости. Вверх по алее все заросло деревьями, и по деревьям, оградкам, калиткам разросся невероятным узором плющ. Геллерту нравится это растение: он не особо уделяет внимание эстетической красоте, но увитые плющом чугунные ограды выглядят действительно красиво.       Кажется, он совсем не слушает Альбуса, а ведь он что-то сосредоточенно рассказывает ему о том, к кому они, собственно, и идут.        — …они недавно приехали, Ньют через три года будет поступать в Хогвартс, представляешь, его мать — потрясающий магозоолог! — весело рассказывает ему Альбус, а Геллерт, тряхнув головой, смотрит на него внимательно, недоуменно, серьезно. Он не особо понимает, зачем ему вся эта информация, но на всякий случай все же кивает, сдавшись под мягким, смешливым взглядом голубых глаз-льдинок.        — Миссис Скамандер! Мистер Скамандер! Ньют! — кричит Альбус, опираясь на ограду рядом с калиткой, и выжидающе смотрит на Геллерта.       Тот фыркает, отводит взгляд, рассматривая другую сторону дороги и прислушивается к шуму в доме: кто-то сбегает по лестнице; хлопает дверь; быстрые, торопливые шаги по каменной дорожке… и радостный детский голос:        — Альбус!       Какого же удивление, когда к нему, стоящему прямо напротив калитки, под ноги чуть ли не вываливается мальчишка. Геллерт смотрит на него с откровенным недоумением и легким высокомерием. Тот ниже его на полторы головы, весь в ссадинах, синяках и царапинах, обработанных зеленкой, весь в веснушках и с просто ужасающе жизнерадостной улыбкой. И Геллерт даже сдерживает полное недоумения «Сколько ему, Альбус? Пять?», и, помедлив, лишь протягивает руку.       Когда маленькая детская ладошка осторожно пожимает его пальцы, их все же представляют друг другу.        — Знакомься, Геллерт, это Ньют Скамандер, будующий знаменитый магозоолог и гроза джунглей.       Глаза Альбуса смеются, как никогда. ***       Следующие два месяца радостный крик «Геллерт!» раздается у него за калиткой довольно-таки часто. Батильда, его бабушка, кажется, только рада, что у Геллерта появилась компания — по крайней мере, она часто и настойчиво говорит ему «приводить своих друзей к ним на чай», и даже покупает коробку лимонных долек для Альбуса и несколько шоколадок для Ньюта. Лето проходит совершенно не так, как представлял его себе Геллерт — он почти все время не один. Даже ночью ему прилетают совы от Альбуса с длинными пергаментами новых идей, а с утра он едва успевает открыть глаза, чтобы не услышать громкое «Геллерт! Пойдем за Альбусом!» в приоткрытое окно. Мальчишке действительно оказывается пять, и он, на самом деле, ужасно активный ребенок, но Геллерт вполне готов это терпеть.       Мальчишка, незаметно вписывающийся каждый раз в их с Альбусом компанию, оказывается действительно очень понятливым. И тогда Геллерт решается.        — Дары Смерти? — удивленно переспрашивает как-то Ньют, пока они идут за Альбусом вниз по алее. И Геллерт выдыхает, откидывая с лица прядь волос, когда глаза мальчика загораются восторгом. — Ты хочешь их найти?!        — Да. Это было бы действительно здорово, — качает головой Геллерт и вновь убирает с лица вьющуюся от влажности прядь.        — Я очень надеюсь, что у тебя получится, — улыбается Ньют, почесывая небольшой, незалеченный магией на носу шрам — мать привезла домой кладку окками, и те, вылупившись, очень полюбили кусать всех, кто проявляет к ним чрезмерный интерес.       И с того момента Геллерт относится к мальчишке чуть более снисходительно.       Ньют Скамандер — самая фантастическая из всех тварей, имеющаяся на их улице. Он постоянно умудряется влипнуть в неприятности, оказаться не в то время не в том месте и сделать все, чего делать не надо. Альбус долго смеется, наблюдая, как Геллерт, украдкой оглядевшись, накладывает Ньюту заживляющие чары на многочисленные ссадины и порезы. Альбус вообще смотрит на друга удивительно счастливым, мягким взглядом, когда тот опекает юного Скамандера, при этом сохраняя свою маску загадочности и многозначительности — мол, «делаю я это только чтобы он кровью мои брюки не заляпал» или «расшибет себе лоб, а тело прятать нам с тобой».       Однако мягче всего взгляд Альбуса становится, когда Геллерт забывается и начинает что-то активно рассказывать им обоим, размахивая руками, для полноты картины активно артикулируя. И в конце рассказа треплет смеющегося Ньюта по волосам:        — Вот вырастешь — тоже путешествовать будешь, мелкий, — и усмехается на «Да я уже большой!».        В такие моменты Альбус не жалеет ни на йоту, что познакомил Геллерта с соседским мальчишкой. Потому что у него во взгляде все реже появляется высокомерное презрение, а сам он все чаще позволяет себе скалиться усмешкой в разговорах.       Однако, вылечить совсем Геллерта Гриндевальда у них не получается, им попросту не хватает времени. И когда приезжает Аберфорт, случается страшное.       Геллерт покидает Британию будто бы второпях. У него холодный, злой взгляд, сумка за спиной и мрачная уверенность в своих силах. Он не прощается с Альбусом, зато перед самым своим отъездом прощается с маленьким соседским мальчишкой. В своей скупой манере говорит ему не скучать, не давать Альбусу слишком много грустить, быть молодцом и стремиться к знаниям.       Геллерт Гриндевальд не оставляет после себя ничего. И совершенно не догадывается, что именно его тихое «Стремись к тому, к чему боятся стремиться остальные» вырастит из юного Ньюта потрясающего и гениального магозоолога Ньютона Скамандера. ***        — Вы были отчислены из Хогвартса за то, что Ваша зверюшка подвергла человеческую жизнь опасности. Правда, один из учителей сильно возражал против Вашего отчисления. Мне интересно, что Альбус Дамблдор нашёл в Вас, мистер Скамандер? — спрашивает сидящий напротив него Персиваль Грейвс. И Ньют молчит, только смотрит — пронзительно, внимательно, мрачно.       Когда, спустя несколько наполненных безумием часов, он помогает аврорам скрутить человека, которого помнил всю свою жизнь и за которым следил по газетным вывескам всю свою юность, он не может сказать ни слова. Цепляется взглядом за силуэт, который уводят работники МАКУСА, и в мыслях у него абсолютная пустота.