Неудачное свидание.

Эмиль выглядит очень… непонимающим. Тихо входит в номер, который делят Мишель и Сара, садится на противоположный конец дивана и смотрит в одну точку перед собой. Долго смотрит. Мишель ему не мешает, одаривает коротким взглядом и продолжает делать вид, что крайне заинтересована музыкальным каналом. Но совсем долго Эмиль молчать не в состоянии. - Сара сказала, что сегодня вечером она… - нарушает он первым молчание. И сам же вздыхает, расписываясь в том, что сказать не может. - Я знаю. Сегодня вечером Сара, почти утыкая кончик указательного пальца в нос старшего брата, заявила, что на свидания она будет ходить не только с Эмилем. Вот, например, прямо сейчас она уходит, и… У Мишеля зашумело в ушах, и мир нехорошо подернулся пленкой. Указательный пальчик с аккуратным маникюром царапал кончик носа. Мишель выдохнул и снова сел прямо, не порываясь вскочить. - Ты снова чем-то недоволен, Микеле Криспино? Отчего сестра стала все острые вопросы решать с объявления войны? Разве он не принял уже оба ее решения?.. Мишель сморгнул и попробовал угадать, какого от него ждут ответа. - А мне нравится Эмиль, - произнес он, по своему мнению, единственно правильный. Сара, уперев кулачки в бедра, смотрела так, словно ждала продолжения. Или того, что брат сейчас сознается в только что произнесенной лжи. Сара всегда быстро понимала, когда Мишель лгал. Поэтому Мишель прикрыл глаза и напомнил себе, что улыбчивый и ясноглазый чех – это неплохой вариант. Эмиль не сомневается в его авторитете и слушается, как старшего брата. Ему нравится Эмиль. Нравится. Эмиль. - Даже не вздумай меня искать, Микеле Криспино. И звонить в девять вечера не смей. Мишель наклоняет голову набок и борется с желанием сунуть руки в карманы куртки. Там можно крепко-крепко сжать кулаки. - Сара, а Эмиль знает о твоем решении?.. …получасом позже в номер, который Мишель делит с сестрой, приходит Эмиль и как-то потерянно садится на противоположный конец дивана. - И что же ты ей сказал? – интересуется Мишель. Надо же знать, что происходит у Сары с этим… ладно, Эмиль не проходимец. - Что если Микки разрешил, то, наверное, все в порядке, - отчитывается чех. – Только Сара почему-то очень рассердилась и сразу ушла… Мишель горько кривится. Смешно и грустно одновременно. Остается только встать и пойти к окну, открывая его и подставляя лицо холодному воздуху. Эмиль сразу же идет следом, забирается на подоконник и выглядит брошенным щенком. Мишелю приходится напомнить себе, что Эмиль ему нравится. Всего-то и остается, что трогать Эмиля за руки, думая о том, что утром чех держал в ладонях пальцы Сары и, наверное, грел их своим дыханием, - сестра опять оставила дома перчатки, а утром было прохладно. А у курточки Сары совсем неглубокие карманы. Мишель так скучает по возможности обнимать сестру, хотя бы по дозволению держать ее за руку!.. ...А Эмиль совсем не против. От окна тянет холодком, неприятным и цепким. Только вот на сердце у Мишеля еще холоднее. - Микки, у тебя что-нибудь болит? – с беспокойством спрашивает чех, заглядывая (пытаясь заглянуть!) Мишелю в глаза. «Душа болит», - хочет ответить тот, но разве может болеть то, чему нет места в таком большом человеческом теле? - Ничего, - отвечает Мишель и, как подтверждение своих слов, качает головой. - Микки, у тебя… глаза блестят, - пытается объяснить Эмиль. Аккуратно высвобождает руку из пальцев Мишеля, трогает ладонью лоб итальянца. – Ой. Ты же горишь весь! Микки, зачем же ты открыл окно?!.. - Жарко, - удивленно отвечает Мишель, пока собеседник деятельно и встревожено закрывает источник холода. А ведь было неплохо. - Я тебе принесу жаропонижающее, и надо лечь, хорошо, Микки? – тараторит Эмиль. Мария, Иисус, Иосиф, он действительно так встревожен? Наверное, всего лишь небольшая простуда. - Хорошо, - соглашается Мишель. Интересно, что же сейчас делает Сара? И… с кем она? Так поздно!.. - Ты попробуй поспать, Микки, - беспокоится чех, умилительно хмуря тонкие брови. Такой забавный. – Я свет выключу, и, наверное… к себе пойду. Телефон с собой возьму, если что… Мишель сжимает пальцы на запястье разговорчивого избранника сестры, обрывая поток слов. - Тебе необязательно уходить. Эмиль примолкает и хмурится, стараясь понять. Садится на край кровати. - Но свет потушить? - Потуши, - соглашается Мишель и разжимает пальцы. Хватка может стать стальной, он может запястье вывихнуть, но – он утром сказал Саре, что Эмиль ему нравится. А она ушла с кем-то еще. Его ветреная, его драгоценная Сара… В темноте холод в сердце утихает, отступает. Эмиль сидит на краю кровати и смотрит на неоновую рекламу за окном. Мишель отодвигается к стене. Кровать достаточно большая для них двоих. Мишеля и Сару сначала посчитали мужем и женой, и кровать у них в номере – двуспальная, и Мишель спит на диване, потому что Сара отчего-то отказывается проигнорировать такой пустяк. Капризы сестры Мишель уже полмесяца воспринимает почти с героическим стоицизмом. - Микки, как ты думаешь, Сара скоро вернется? – неловко интересуется Эмиль. Недоуменно смотрит на отодвинувшегося Мишеля, никак не может понять, что от него хотят… но все таки укладывается рядом, сообразив. Мишелю для этого приходится похлопать открытой ладонью по постели рядом с собой. - Может быть. Эмиль вздыхает, хочет что-то еще сказать, но потом успокаивается, решив, что если старший брат его девушки не видит причин тревожиться по поводу отсутствия сестры, то и ему не надо. Микки лучше знает. Хотя у Микки температура и очень грустные, ненормально блестящие глаза. И руки у Микки такие горячие. И такие же аккуратные, как и у Сары. Эмилю почти стыдно за свои широкие ладони, в которых пальцы Микки смотрятся почти изящными. Мишель закрывает глаза, напоминая себе, что он не лгал, не лгал Саре, когда говорил раз за разом, что ему нравится ее избранник. Мишель делает вид, что спит и не чувствует, как Эмиль аккуратно переплетает с ним пальцы. Совсем не проходимец, неплохо даже. Сара сердится. Сара раздосадована. Саре жалко потерянный вечер и – немного – выброшенный букет. Спрашивается, чем там могут быть заняты ее рыцари, пока она так бездарно слушала словоизлияния лощеного красавчика-француза?... Сразу надо было вставать и уходить. А не ждать пафосно преподнесенных настоящих французских поцелуев. Микки сказать, что ли… так костей потом этому французику не соберешь… Номер встречает девушку тишиной и темнотой. Вот же досада! Впрочем, кто сказал, что парни будут ждать ее возвращения?! Небось развлекаются где-нибудь… Где именно и чем, Сара додумать не успевает. Включает свет в коридоре и останавливается напротив открытой двери спальни. Эмиль приподнимается на локте и прижимает палец к губам, тут же указывая на Микки. Сара понятливо тушит свет. - Пустите в серединку, что ли… - просит она обиженно. После такого бездарно проведенного вечера хочется извиниться перед Эмилем, перед Микеле, перед ними обоими. Ее рыцари ждут ее в номере, а она еще и поссорилась с ними перед уходом. - У Микки температура, - шепотом сообщает Эмиль, пока Сара устраивается между ним и братом, прижимаясь щекой к их рукам. Как это… неправдоподобно. Раньше Микки только ей позволял во сне держать себя за руку. – Он спит… - Не сплю, - возражает Мишель тихо. Боится снова вызвать недовольство Сары. – Как… свидание? – интересуется он несколькими секундами спустя. Сара сначала несильно толкает локтем в бок любопытного брата, потом подкладывает себе под щеку ладонь, накрывая переплетенные пальцы Эмиля и Мишеля. - И не спрашивай… - вздыхает она. – Никто вам в подметки не годится. Как хорошо, что у нее два рыцаря. Микеле и Эмиль.