***
Даня погружает в багажник последнюю коробку с вещами Кшиштовского, звонко закрывая его и достает из кармана пачку сигарет, а Миша смотрит на свой подъезд с грустной улыбкой и вздыхает. — Ну ты чего? — спрашивает Даня, еле ощущаемо проводя пальцем по руке парня и выдыхая дым в сторону. — А? Все нормально, — Миша одергивается, и уголки его губ поднимаются, смотря на Даню. Поперечный улыбается, подходит и обнимает его за талию: — Не будь это людное место, я бы поцеловал тебя прямо сейчас, смотреть не могу на твои грустные глаза, — затягивается. — Мы все обсудили. Никакой грусти, — отвечает Кшиштовский, — особенно, когда впереди все самое лучшее. Они были такие сахарные, что просто кошмар. Походили на смазливые парочки из дешевых мелодрам, влюбленные по уши, у которых все было прекрасно, а дальше еще лучше. Так оно и было. За исключением одного… Даня докурил свой Мальборо и, затушив о подошву, швырнул бычок куда-то в сторону газона. Миша садится на переднее сидение и, забыв, пытается пристегнуться: — Чёрт, когда ты уже починишь ремень безопасности? — нервно спрашивает Миша, отпуская заклинившую деталь. — Когда будут деньги и я о нем не забуду, — Даня захлопывает дверь, — а ты что, не доверяешь мне? — Конечно доверяю, но штраф платить не особо хочется, да и столько полоумных на дорогах развелось… Так что хотя бы ты пристегнись. Поперечный улыбается, пристегивает ремень и, пододвинувшись, кротко целует Мишу в щеку. Последнее, что видел Даня, перед тем, как глаза застелила пелена слез — Мишины глаза, с безумным страхом смотрящие на несущуюся в лобовое стекло машину. Столкновение. Звук, режущий уши и пронзающий все тело. Даня пытается открывать глаза, которые так и норовят закрыться из-за боли от сильного удара головой о руль. Вокруг все кружится хаотично, он пытается найти взглядом Мишу и сфокусировать зрение. Темнота.***
Виски безумно громко пульсируют, будто кто-то под ухом поставил метроном. В попытке открыть глаза, Даню слепят лампы над головой и проносится мысль о том, что он на хирургическом столе. Через силу раскрыв глаза, он видит над собой мужчину, который невольно улыбается ему: — Живой, родненький, не бойся, — он выключает лампу, — легкое сотрясение мозга — максимум! Поперечный поднимает корпус и опирается на руки, смотря по сторонам. Машина скорой помощи. Все тело болит и ломит. — Ты бы полежал… — Где?.. — Он глубоко дышит и пытается связать слова. — Успокойся, тише, — врач кладет ему на плечо ладонь, — друга твоего на реанимации увезли… Но, скорее всего он жив останется, он… Кабину наполняет пронизывающий крик Поперечного. Он падает обратно на кушетку, подгибая под себя ноги и начинает биться в истерике.***
В памяти то и дело всплывают отрывками кадры из машины. Все в расфокусе, белое и Миша рядом… Бездыханный и в крови. — Господин Поперечный, — раздается звонкий голос медсестры, — пройдемте в палату. Даня встает, быстро подходя и с дребезжанием сердца открывает дверь. В палате было достаточно темно, все освещалось одной только настольной лампой. Была тишина. — Михаил, к вам пришел ваш друг, — тихо произносит она и уходит. Даня медленно подходит к кровати и кладет ладони на ее спинку: — Привет, — неуверенно и дрогнув голосом произносит он. Миша не доверительно улыбается. К Даниным глазам подступают слезы: все лицо Миши в ссадинах, царапинах, кровоподтеках, в углу лба огромная шишка. Все это обработано, все в пластырях. — Меня зовут Миша, — он улыбается не только губами, но и своими добрыми глазами. По Даниной щеке катится слеза, он сжимает металлическую спинку кровати пальцами. — М…Меня…- из глаз бегут слезы и Даня, чуть не задыхаясь, выдавливает из себя, — Д…Даня… Мишина улыбка сползла с лица и он чувствует себя виноватым в чем-то. — Медсестра сказала, что ты мой друг, — продолжает Кшиштовский, — и что ты ждал пока я очнусь три дня, даже не уходив поспать… Но… Я не помню тебя абсолютно… — Можно… Я сяду… — Даня еле вытаскивает из себя слова. Миша смотрит на стул, стоящий совсем рядом с кроватью и кивает. Поперечный каменными ногами подходит и присаживается. Минуту он смотрит в стену, а из его глаз не перестают идти слезы. Он вытирает их рукавом и поворачивается к Мише: — Прости меня… Кшиштовский улыбается и кладет свои ладони поверх Даниных и тот перестает дрожать: — Я тебя прощаю — Миша смотрит ему в глаза и улыбается. Даня невольно тоже улыбается ему в ответ. — Расскажи, как мы познакомились… — Тебе правда интересно? — Конечно. И Даня рассказывает. О том, как они впервые встретились; о том, как впервые Даня выпил именно с Мишей и чувствовал себя очень крутым и взрослым; как впервые вместе они поехали в Питер и решили остаться здесь жить… Но как они впервые поцеловались не рассказал. Не успел. Миша умер под утро от остановки сердца, держа Даню за руку.