Смотри на меня

— Ты как? — приложив прохладную ладонь к моему лбу, поинтересовался Марко. Я вздохнул, сделав глоток минералки. Выпитый с утра подавитель не снял озноба и желания заткнуть свою задницу первым попавшимся предметом. Поскольку ближе всех был как раз таки Марко, от собственных мыслей было тошно. — Не маленький, справлюсь, — отмахнулся я, подставляя лицо Лори, который вызвался лично накрасить меня для предстоящего выступления. Мы сидели в большом джипе новой пассии модели, который сейчас стоял возле капота и курил. — Выступление через час, ты уверен? — спросил Марко в который раз. — Да хватит уже, — огрызнулся я. — Всё хорошо. Лагера не видно? — Пришёл, — отозвался альфа, заглядывая в машину. — Вы уверены, что он этого, — кивок на Марко, — не укокошит. Нам его муженёк потом всё отрубит. — Если любит, попытается, — кивнул Лори, заставив меня подавиться воздухом. Тоже мне «любит». Просто привязался, пройдёт. Я более чем уверен, увидев сегодняшнее показательное выступление, он скроется с моего горизонта. И пусть я сейчас как раз таки не против повторить тот раз, ибо задница просто адски горит, принципиальность не даёт мне сдаться. Черт, почему в этот раз мне так плохо? — Айзи? — напрягся Марко, когда с моих губ сорвался короткий стон. Черт-черт-черт, как же горит кожа. И эти легкие прикосновения кисточки к плечам… — Роджер, дуй в аптеку, покупай две… три упаковки жидкого подавителя. Ты знаешь какого, — бросил омега, скидывая косметику в сумку. — А ты, выметайся, и вообще, иди погуляй. Айзи, не сними мейк, у нас нет времени его переделывать, — вздохнул омега, закрывая двери на блокировку. — Понял? — Ты чего… решил… — спросил я, сжимая ноги вместе. Жар прокатился по телу, заставив вздрогнуть, прикусив губы. — Я могу позвать Лагера, но тогда никакого выступления и ответов на вопросы. Понимаешь? — спросил Лори, разложив на соседнем сидении пакет. — Пересядь, будем тебя в чувство приводить. Я послушно пересел, сжимая зубы, чтобы не сорваться на ещё один стон. Если так продолжится, какое к черту выступление? Мне бы просто… выжить. — Тс, ты ведь не хочешь без трусов выступать? — спросил омега, медленно стягивая с меня трусы, в которых я сидел. Костюм лежал в багажнике, а остальные вещи с меня стянули ещё полчаса назад, начиная наносить макияж. Руки Лори проскользили вверх по моим бедрам, заставив подскочить и закусить палец. — Подавителям нужно время, да и пока их принесут… Ты должен расслабиться. Так что просто прикрой глаза и попытайся не испортить мою драгоценную работу художника, — цокнул омега, огибая тонкими изящными пальцами стоящий член. — Ты чего удумал? — прохрипел я, сжимая зубы. Оттолкнуть новоиспеченного друга я не мог, хотелось только шире развести ноги под умелые нежные прикосновения. — Извращенец? — Что естественно, то не безобразно. Никогда не думал, зачем омегам член? — усмехнулся модель, склоняясь над моим, беспардонно обхватывая губами. Я проскулил, подавшись вверх. Омега ласкал омегу, никогда бы не подумал, что на месте одного из них буду я. — Это не… да, — выдохнул я, вцепляясь пальцами в длинные волосы Лори, который с наслаждением изучал языком мою плоть. Его пальцы скользнули под мои ягодицы, вытаскивая впитывающую пробку, позволяя тонкой ниточке смазки протянуться вниз. По тому, как его пальцы умело трахали мою задницу я смог понять только одно — это для него не в первый раз. А дальше мой мозг любезно послал меня в блаженную даль. Я выгибался, скулил, просил большего. — Айзи… Айзи, — шептали мне в ухо, прислонив к губам горлышко бутылки. Я послушно выпил сладковатый сироп, облизал губы, и выпил ещё один, на миг поймав себя на мысли, что во мне двигаются уже не пальцы. — Лицо, наверх, вот так, — остановил мою попытку уткнуться лбом в сидение, говорил омега. — Тихо, потерпи, скоро всё будет… легче. Лори задел внутри меня простату, и я излился в его ладонь, плотно обхватившую головку. Парень остановился, медленно покидая меня, а я покраснел, ощущая, как жар сходит, возвращая способность мыслить. — Не дергайся, я приведу тебя в порядок. Через двадцать минут твой номер, так что у тебя нет времени меня убивать, — вытирая свои руки салфетками, бросил омега. Он быстро вытер мои ягодицы, помог натянуть трусы обратно и, под мой смущенный взгляд, ввёл новую пробку. Приведя макияж в порядок, меня критично осмотрели. — Красавец, но по губам понятно, что было у тебя не так давно, — рассмеялся модель, постучав в окошко и приопустив его. — Парни, костюм. Марко, увидишь Лагера, драпай. — Что ты сделал? — спросил альфа, когда Лори вынырнул из салона, потянув меня за собой. — Ну ты ему не успеешь объяснить, что это не твоих лап дело, — чмокнув меня в висок, нагло заявил парень. Я поймал на себе несколько затравленный взгляд альфы. Марко сглотнул, сделал глубокий вдох и протянул мне руку. Фиолетовая летящая ткань юбкой падала поверх босых ног, браслеты на полруки, расписанные пайетками в виде цветов, аккуратный, но яркий макияж серебристо-фиолетовых оттенков, искусанные губы и несколько пьяный взгляд течного омеги. Я хотел привлечь к себе всех собравшихся? Как говорится, бойтесь своих мечт. Марко подхватил меня на руки и понёс к сцене. Я спрятал лицо у него на груди, чтобы ненароком не пересечься с Лагером. То, что он уже заметил меня, я ощутил всей своей кожей. И мне вдруг стало страшно. А что, если Лори прав и он пойдёт забирать своего омегу из лап Марко? Но иного способа проверить у нас нет. Соберись, Айзек, не будь тряпкой. На тебя смотрит добрая половина города. Посадив меня на стул за сценой, Марко нервно сглотнул, оглядываясь по сторонам. Но кроме пары организаторов и сидящего рядом со мной Луи никого не было. Омега захлопал ресницами, глядя то на меня, то на своего супруга, и задержал дыхание. — Это ведь не ты его… — загробным голосом начал Луи. — Нет! — подпрыгнул альфа, отмахиваясь. — Милый, меня сейчас убьют, а ты ревнуешь? Никто не услышит, никто не придёт, и труп мой никто никогда не найдёт, — нервно напел альфа, потирая шею. — А теперь на сцене выступят… — расслышал я, когда музыка стихла. Марко подхватил меня на руки и донёс до лестницы, пустив вперёд. Я вздохнул, собравшись с мыслями, едва ли не обратился к богу с молитвами, хотя в него никогда не верил, и пошёл на сцену, остановился в центре, застыв нежным цветком на довольно реальном прохладном ветерке. Черный костюм на бледной коже Марко смотрелся выгодно, подчеркивая подтянутое сильное тело. Черные волосы до плеч, уложенные заботливой рукой мужа, были украшены подобием изящной фиолетовой короны. Музыка ударами звонких барабанов дала по ушам. Довольно медленная, чувственная, изменчивая. Руки альфы легли на мою талию, увлекая в танец. Это была совершенно иная хореография. Тягучая, больше похожая на балет, где я послушно следовал за каждым движением руки своего шейха. Будто цветок, решивший потанцевать с самой ночью. Очередной раз выгибаясь, я ощутил жар от ладони Марко, которая медленно скользила по моему оголившемуся бедру вверх, к коленке*. Губы партнёра невесомо коснулись моей шеи, и я едва не пропустил тот момент, когда меня отпустили, уводя в новое движение. Меня касались, будто бы лаская, присваивая себе, увлекали в откровенные движения, слаженные па заставляли даже меня, затаив дыхание, как бы наблюдать со стороны. Порхая по сцене, я забыл обо всём. Танец возносил меня, его, нас в тот мир, который понять дано не многим. Взмах ноги, поддержка, прыжок, перебор ногами, извитая невесомым лепестком на ветру рука… Я очнулся лишь когда при очередном наклоне губы Марко коснулись моих, сминая в коротком, но властном поцелуе. Со стороны это выглядело именно так. Но я ощущал, как он дрожит, как его руки слишком сильно вцепляются в мою кожу, наверняка оставляя новые синяки. Альфа держал своё слово и следовал плану, но вряд ли он этого желал. И вот, последняя поддержка, на почти вывернутых руках, вверх грудью, будто бы взлетая. Браслеты до крови впиваются в запястья, а я падаю в крепкие объятия, когда музыка замолкает. Короткий миг тишины, показавшийся мне вечностью, был нарушен чьим-то злым рычанием, а после с тысячи ладоней сорвались аплодисменты. Поклонившись, Марко подхватил меня и слишком поспешно решил смыться со сцены. — Ауч, — прошипел я, стягивая с руки браслет, под которым красовался синяк, перечеркнутый свежей царапиной. Марко посадил меня на стул, взял в охапку мужа и прикрылся им как щитом, покрывая его шею нежными многочисленным поцелуями на глазах у приближающегося Лагера. — Ты… — прошипел он, сжимая кулаки. — Вообще-то я, — заявил я, сжимая бедра вместе. Разбуженное прикосновениями альфы, тело вновь требовало близости. — Что ты? — спросил Лагер, как-то слишком резко. — А всё я. Придумал я, просил я, ставил я, выбирал я, танцевал я… А мы о чем? — невинно хлопая ресницами, уточнил я. — Ложь и провокация! — воскликнул Лори, бегущий ко мне с прицепом в виде своего альфы. — Я придумал! — обиженно протянул омега, явно имея суицидальные наклонности. — И не смей трогать моего Зи, у нас с ним любовь! — А это кто? — спросил я, кивнув на альфу, который с каменной миной тащился позади. — Дедушка, — откровенно солгал омега, отпуская руку своего парня и кидаясь на меня с объятиями. Я бы обнял в ответ, но Лори решил устроить комедийное шоу и припал губами к моим. Я даже от неожиданности позволил углубить поцелуй, приоткрыв рот. Жар стянул меня изнутри, заставив простонать прямо в умелые губы омеги, с которыми я сегодня успел слишком тесно познакомиться. — Убью, — короткое и холодное долетело до моих ушей, прежде чем Лори отпрыгнул от меня, уворачиваясь от руки Лагера, которой он собирался встряхнуть того за шкирку. Лори показал язык альфе, предусмотрительно спрятавшись за спиной альфы, которого, кажется, вообще ничего в этом мире смутить было неспособно. — Пап, он меня обижает, — протянул модель, указывая дрожащим пальцем на злого и раздраженного альфу. Ей богу, будто гон! — Так дедушка же, — насмешливо заметил Луи, греясь в объятиях мужа. — Кас, — шепнул я, прикусывая губу. Подавители окончательно сдались под натиском течки, и я был готов прямо здесь, сейчас и перед всеми, только бы унять эти ощущения. Альфа меня услышал, подошёл ближе, присев рядом. — Забери меня. — Что с тобой? — спросил альфа, заботливо заглядывая в глаза, прикасаясь ладонью к моей щеке. — Забери меня! — воскликнул я, впечатывая свою ладонь в лицо альфы. Звон оглушил даже меня. Я сжал ладонь, замахиваясь ещё раз, ощущая как по щеке катится слеза. Чертова течка, неужто все омеги вот так её переносят? Не хочу. Лагер перехватил мою руку и впился в мои губы до боли, кусая их, сминая, вжимая в себя горячими ладонями. Я отвечал не менее жадно, обхватив его ногами за талию. Куда меня несли — понятия не имею. Я уткнулся носом в шею альфы, вдыхая его приторный аромат. И вправду гон. Я улыбнулся, когда Лагер прикусил мою шею, тут же зализывая укус. Автоматические двери, горячий воздух вентилятора, легкая ненавязчивая музыка. — Номер. Любой. Быстро, — чуть ли не прорычал альфа, сжимая пальцы на моих ребрах. — Простите, а ваш… — начал было омега на ресепшене, но поймав мой злой взгляд, замолчал, протягивая ключ. — Сто три, заплатите позже, господин Лагер. Я усмехнулся, крепче обнимая альфу, который широким шагом направился к номеру. Согласно правилам, отели в таких случаях должны убедиться в согласии омеги, которого вот так вот нагло затащили в отель. А то вдруг… Первый встречный утащил, а ты против… Дверь захлопнулась за спиной альфы и меня чуть ли не скинули на кровать, тут же нависая сверху, срывая с меня трусы и юбку, которая тут же полетела на пол. Пальцы альфы скользнули в меня, вытаскивая пробку, и я ощутил сквозь поцелуй, как он зло шипит. — Кто? — прохрипел он, раздвигая и без того готовые мышцы. — Лори, — простонал я, подаваясь на альфу, который, оставив на моих губах мимолетный поцелуй, тут же заменил свои пальцы чем-то более серьезным. Я выгнулся, стоило Касперу войти в меня на всю длину, резко проезжаясь по простате. Губы сжали кожу на моей шее, и тут же я вскрикнул, ощутив, как клыки впиваются в кожу, смешивая обжигающе-колючий фермент с моей кровью. Метка, которая смешает наши запахи навсегда. Я подался вперёд, и потёрся своим членом о пресс альфы, и излился, оставляя на спине Каспера глубокие царапины. Он лишь сильнее начал врываться в меня, срывая громкие стоны с моих губ. Не успевшее отступить удовольствие с двойным рвением накатывало на моё сознание, топя в ощущениях. Я срывал голос, одновременно пытаясь и отползти от альфы, который снова и снова грубо врывался в меня. Я метался под ним, лишь сильнее распаляя то хищное, что досталось альфам от предков. Альфа кончил, но не остановился, продолжая трахать меня набухающим узлом, и я выгнулся, едва не разрывая руками покрывало, насаживаясь на Каспера до упора, выкрикивая его имя, содрогаясь от оргазма, который выжимал меня досуха, выуживая последний воздух из моих лёгких. — Прости, — шепнул альфа, как только восстановилось дыхание. Он поцеловал метку, ласково проводя пальцами вдоль ключиц. — Почему я? — спросил я, ощущая боль в сорванном горле. Альфа поцеловал метку ещё раз, втягивая воздух около моего уха, и осторожно перевернулся, укладывая меня на свою грудь. — Что значит, почему ты? — выдохнул он, оглаживая кончиками пальцев мою спину. — Почему я? Метка, вся эта беготня, преследования. Зачем я тебе? — спросил я, положив ладошки на грудь альфы, и заглянул ему в глаза. — Я хочу быть с тобой. Быть твоим, чтобы ты тоже был моим. Прости, если ты ожидал чего-то другого, если ждал другого альфу, который сможет дать тебе здоровых детей… — Тш, — шепнул я, положив палец на упругие губы. — Просто будь со мной. Смотри на меня. Никогда не отводи своего взгляда. Я буду танцевать только для тебя, — выдохнул я, опуская взгляд на родинку на шее. — Давай попробуем. — Я тебя никогда не отпущу, ты ведь не против? — улыбнулся альфа, обнимая меня. — Не знаю, каково это любить кого-то, но, наверное, то, что я сейчас ощущаю… — Кас, — прервал я поток его мыслей.- Это звучит глупо, но скажи это, — кивнул я. — Я люблю тебя, — выдохнул на одном дыхании, прикрыв глаза. Я улыбнулся, положив голову на плечо альфе. Своему альфе. — На этот раз не убегай. — Больше не буду, — обещал я, устраиваясь поудобнее. Закрыв глаза, я продолжал улыбаться. Только продолжай смотреть на меня. А.с. от автора: * Вверх к коленке по бедру. Относительно горизонта автор прав. Что вас в ступор то вводит, дорогие мои? Он лежит, нога согнута. Гуманитарии епрст!