Сделка

      Просыпаться было тяжело, как никогда. Процесс скорее напоминал выход из комы, когда даже просто поднять веки представляется практически невыполнимым действием. Даже мысли текли как-то вяло, а память не желала восстанавливать события вчерашнего дня, которые и были ответом на главный вопрос: почему же так хреново? Однако, долго забвение не продлилось.       Первое, на чем Киэль сосредоточил внимание, уже относительно придя в себя, это чужая рука, прижимающая его, собственно, к владельцу этой руки. Стоило только понять это, как разом пропала вялость и вернулись воспоминания, которые лучше бы так и остались забытыми. Первым порывом было даже не открыть, наконец, глаза, а оказаться как можно дальше, но первая же попытка пошевелиться прошила все тело болью, заставляя невольно зашипеть. Никакой реакции со стороны Ланосте на это не последовало, что говорило о том, что тот, вероятно, все ещё спит.       Порыв голыми руками убить Председателя был задушен в зародыше: меньше всего сейчас хотелось оказаться под прицелом его глаз и стать жертвой ехидных реплик, так как попытка убийства наверняка не увенчалась бы успехом.       Аккуратно убрав с себя чужую руку, чтобы, не дай бог, не разбудить эту сволочь, Криши поднялся с кровати, чтобы тут же, не обращая внимания на боль, начать лихорадочно искать свои вещи. Процесс много времени не занял, так как одежда хоть и была разбросана по всей комнате, но была на виду, один только плащ лежал практически на пороге комнаты. Уже полностью одевшись, Глава Опиона начал начал искать в карманах одежды телепортационный свиток, предусмотрительно взятый с собой, стараясь не обращать внимания на дрожь в руках.       Любые мысли Криши отгонял, не позволяя себе задуматься ни о произошедшем, ни о чем-либо ещё, оставив все это на потом. Сейчас было главным убраться подальше и как можно быстрее. Плевать, что все здание Ассоциации наверняка было защищено от телепортации, уж барьеры-то Киэльнод за время работы в Башне разрушать научился. Неважно, насколько хорошо защищено здание организации, маг прекрасно знал, что сейчас способен взломать любой барьер.       Когда свиток был найден, Мастер активировал его не задумываясь, лишь в какое-то мгновение по телу пробежала дрожь, словно от ощущения чужого пристального взгляда. Однако, Ланосте спал, в этом Киэль убедился, бросив на мага мимолетный взгляд. Телепортация произошла за несколько секунд и на удивление легко, Киэль почувствовал лишь слабое сопротивление барьеров, сломить которое оказалось просто. Свиток рассыпался искрами в его руках, а после вспышки магии он покинул, наконец, Ассоциацию, не заметив, что за секунду до его исчезновения Председатель все же открыл глаза. Не знал Киэльнод и того, что после его исчезновения Ланосте сразу же восстановил практически снятые до его ухода защитные барьеры Общества магов… ***       В Опионе отогнать мысли с тем же успехом, с каким он проделал это в Ассоциации, Киэлю уже не удалось. Конечно, какое-то время удавалось отвлечься на собственные повреждения, но и это не продлилось долго, так как, к огромному удивлению Криши, их почти не оказалось. И это добавило новый вопрос: с какой стати этот ублюдок его лечил? На то, что у Председателя проснулась совесть, можно было не уповать.       Обработать все ссадины и синяки оказалось быстро, большая часть уже успела практически зажить, остальная же не требовала особого внимания. Напрягало лишь ребро, в котором, судя по всему, была трещина, но и там все было не так уж плохо, так как даже повязку Мастер заметил лишь после того, как начал себя осматривать.       — Какая забота... — слова сквозь зубы сорвались сами собой, когда Киэль принялся снимать чертовы бинты, чтобы использовать нормальные лекарства. Лечение от Ланосте, хоть и было не плохим, имело пару недостатков: ребро требовало совсем других лекарств, а в тех местах, где уже зажили или заживали синяки, ссадины и, что самое мерзкое, засосы, все ещё ощущалась боль, но это было недостатком вообще многих лекарст. К тому же, если на синяки Мастеру было относительно плевать, то вот засосы хотелось свести непременно.       Однако, как уже было сказано, много времени все это не отняло... Спустя каких-то полчаса мысли накинулись, словно коршуны, отбиться от которых не представлялось возможным. Как ни странно, но особой злости Киэль уже не ощущал. В конце концов, он сам согласился на это условие, Ланосте был волен делать, что хочет, этим он и занимался. Криши и не ожидал, что эта ночь оставит после себя хоть одно воспоминание, от которого не хотелось бы избавиться. Он и сам не знал, какие эмоции вообще сейчас испытывает по отношению к Председателю. Слабая злость, прежняя, но значительно усилившаяся опаска и абсолютное нежелание видеть этого человека ещё раз. Пожалуй, все... Киэль ранее подозревал, что Ланосте хочет втоптать конкурента в грязь и ему это удалось.       Вот к самому себе Мастер испытывал куда более сильные эмоции... Презрение. Из-за того, что попался в эту западню, что не смог найти другого выхода и... Из-за того, что никак не может выбросить все это из головы. Все эти мысли и воспоминания хотелось выкинуть, стереть из памяти, но никак не удавалось. Наверное, все было бы куда как проще, не вноси в мысли диссонанс ещё одно воспоминание: тот дурацкий последний поцелуй, абсолютно выбивающийся из всех предыдущих действий Председателя, как и то, что тот его лечил. Никаких светлых эмоций и, уж тем более, благодарности, все это, конечно же, не вызывало, но заставляло снова и снова думать о том, зачем оно было сделано...       К вечеру Мастер убедился, что так просто избавиться от размышлений действительно не удастся.