A Casual Teacher and Smug Teen

Я зашел в кабинет, который был заполненный 17-летними самодовольными подростками, которые ухмылялись в сторону ничем не примечательного учителя. Почему я выбрал именно эту работу? Я дружелюбно улыбнулся и поздоровался с нотками доброты в голосе: «Добрый день, класс. Меня зовут мистер Джонс и я буду руководителем вашего класса какое-то время.» После моего уверенного представления, я увидел много не особо впечатлённых лиц, закатанных глаз и голов, отдыхающих на партах, но была лишь одна ухмылка со стороны молодого парня в поле моего зрения. Он был довольно привлекательным, между нами говоря. Неумолимые зеленые глаза, белоснежная кожа, идеальные и волнистые волосы со светло- русым оттенком и эта улыбка, эти губы, даже дуги его бровей. Чем больше я на него смотрел, тем больше мне хотелось схватить его за ворот и начать страстно сминать его губы своими. Стоп, о чём я думаю? Я был в классе не больше пяти минут, но уже кто-то привлёк меня, по всем правильным причинам грубости. Он- всего лишь парень, но то, как он смотрел на меня, заставило мурашкам пробежаться по моей коже. Как только я повернулся для того, чтобы написать номер страницы книги на доске, я услышал волну ворчаний и недовольных стонов. Это действительно был класс обычных и легко раздражаемых подростков, за исключением, наверное, его. Он не выглядел как обычный «среднестатистический подросток». Примерно 40 минут прошло, а я до сих пор не мог оторвать от него взгляда. С того времени, как я вошел в кабинет, он не так уж и скромно общался с друзьями, кидал смятые шарики из бумаги по всему классу и- моё любимое- бросал бумажные самолётики в волосы молодой девчонки, сидящей напротив него. Ах ты ж, дерзкий негодник. Он был несколько раздражающим отродьем, но, чёрт, эти глаза, эти губы, эта улыбка. Что за чертовщина со мной творится? 29- летний неженатый учитель, заинтересованный 17-летним подростком. Чем дальше, тем хуже. Когда до конца последнего урока осталось 10 минут, я решил вступить в контакт и заговорить с ним. То есть, я же учитель, не так ли? Насколько этот ребёнок может быть устрашающим? Я навис над его партой и скрестил руки, показав неодобрение, хотя я посчитал очень невероятным то, как он упорно бросал бумажные самолётики в бедные волосы девочки. Возможно, она ему нравилась. Девчонка, после всех манипуляций с её волосами, выглядела очень милой и невинной. Если она его действительно привлекала, тогда я вообще не был в его вкусе. «Эмм, извини. Как тебя зовут, ученик?» «Прошу прощения, Вы ко мне обращаетесь?» Он приподнял одну бровь и указал пальцем на своё лицо, на котором красовалось саркастически-неловкое выражение. Хитрожопый, но мне нравится. «Да, я обращаюсь к тебе.» «Хорошо, раз Вы так вежливо ко мне относитесь… Меня зовут Питер. Какие- то проблемы, мистер Джонс?» Сарказм сочился из каждого слова. Я должен был быть потрясён его поведением, но это привлекало меня. Мне пришлось сдерживать себя- я должен был игнорировать его. «Питер, когда я сидел за учительским столом, я видел весь класс. И ты отвлекал ученицу, когда она пыталась работать, что и тебе не помешало бы делать.» «Могу ли я спросить, кого я так грубо прерывал, мистер Джонс?» «Например, эту бедную девчонку напротив тебя и твоих друзей, с одним из которых ты болтал, не прекращая-» «Его имя- Феликс» «Хорошо, тогда ты мешал Феликсу и даже мне, учителю этого класса…» «Это всё?» Снова сарказм. Как я и предполагал, он закусил губу, когда я на него посмотрел. Успокойся, Киллиан, оставайся спокойным. Неважно, сколько раз я это говорил самому себе, но я не мог перестать пялиться на его гладкие и мягкие губы. «Честно говоря, было бы неплохо тебе извиниться перед… Извини, как тебя зовут?» «Вэнди» «Вэнди, спасибо. Хорошо, а теперь, пожалуйста, добродушно извинись перед Вэнди.» «Это обязательно?» «А как ты сам думаешь?» «Ухх, ладно. Вэнди, я хочу официально извиниться за моё идиотское поведение. Мне жаль.» «Всё хорошо.» Промямлила застенчивая и находящаяся в страхе Вэнди. «Спасибо, Питер. Я не ценю сарказм, но это неважно. А теперь возвращайся к своей работе.» Как только я повернулся, я понял, что меня эта ситуация позабавила конкретно. Конечно, он был тем ещё отродьем, но у него были манеры. И сарказм, много сарказма. Наконец-то, прозвенел звонок и все ученики выскочили из кабинета так быстро, будто я был не учителем, а смертельной болезнью. Как только последний ученик покинул кабинет, он захлопнул дверь настолько сильно, что я невольно поднял голову. Кровавый ад*, это Питер? Действительно, это был он. Я посмотрел на парту Питера и он там был, ухмыляющийся, с заброшенными на неё ногами. Почему он до сих пор здесь? «Питер, что ты здесь делаешь?» «Ох, ничего особенного, мистер Джонс, просто я хотел пообщаться с моим любимым учителем.» Моё сердце билось быстрее, чем я мог справляться. Пульс ощущался настолько сильно, что в ушах звенело. Ему серьёзно нужно быть осторожным с сарказмом, который, кстати говоря, был довольно сексуальным. «Я полагаю, ты имеешь ввиду меня, конечно?» «Да.» «Хорошо, о чём ты хотел со мной поговорить, Питер?» «Обо мне, Вас, нас.» «Нас?» «Что? Вы думаете, я не могу сказать, когда кто-то находит меня привлекательным?» Дерьмо. Его ухмылка пожирала меня. Как он узнал? Нет, я знаю, что смотрел на него время от времени, но что, если я смотрел на него из-за его великолепных «хобби», включающих в себя бросание бумаги через весь кабинет? «Мистер Джонс, Вы не читали их?» «Что не читал?» «Те бумажные шарики, которые я бросал Вам.» «Так ты их мне бросал?» «Эм… Да. Я ведь не делал это очевидным? Я пытался понять, почему Вы продолжали смотреть на меня и теребили свою ручку каждый раз, когда я прикусывал губу. Наверное, Вам стоит скрывать свои «знаки внимания» лучше в следующий раз.» Я застыл в шоке. Дерьмо. Он был прав. Я всегда был ужасен в скрывании своих эмоций и впечатлений, но сейчас явно не было время делать их совсем уж очевидными. Что куда более важно, как он отреагирует? Что он собирается делать? «Так что, я прав? Ну же, Вам не стоит стесняться или стыдиться этого.» Этот маленький ублюдок вертел мною так, как сам хотел. «Ты, наверное, шутишь?» «Скажите мне, мистер Джонс, или мне называть тебя Киллиан?» Я замолчал. Я не знал, как ответить ему. «Ты не ответил на мой вопрос. Я ведь прав?» и снова закусывание губы. Он хотел быть моей погибелью.» «Ну и что? Ты привлекательный, вот и всё. Окей, я сказал это.» «Это всё, что мне надо было услышать, Киллиан.» С ехидной улыбкой на самодовольном лице он встал и начал неуклонно идти к моей парте. Что я предполагал, мне нужно делать? Как мне стоило реагировать на это? Даже сквозь страх, пробежавший по моему телу, я почувствовал восхищение. Это было волнующе, но так неправильно. Питер стоял позади меня перед тем, как перекинул свою конечность через моё тело и вскоре его ноги оказались по обе стороны от меня. Я не мог поверить, что это происходит с этим парнем, с этим непослушным парнем. Чёрт, это было невероятно сексуально. Питер сел мне на колени, смотря в мои голубые глаза своими зелёными омутами. В это же время он двигал своими бёдрами навстречу моим. «Я знаю, что ты хочешь меня, Киллиан, согласись. Я видел твой взгляд, направленный на меня.» «Чертов мальчишка.» И после этого Питер начал сминать свои мягкие губы о мои. Кровавый ад. Даже тот факт, что ему всего-то 17 не отменял того, что он точно знает, как целоваться. Это было страстно и неаккуратно, но мы не обращали на это внимания. Это было некое удовлетворение, чтобы облегчить сексуальное напряжение между нами. Питер открыл свой рот, так же сделал и я. Наши языки танцевали друг с другом, мы по-настоящему смаковали этот момент, наслаждаясь. Я знал, что мне следовало остановиться на этом моменте. Оттащить нас друг от друга и выставить его из классной комнаты, но я просто не смог. Мои руки удерживали его нежную шею, а его руки находились на моих плечах, притягивая меня всё ближе и ближе. Вкус свежей мяты, смешанный с металлически- железным привкусом, перемещался вместе с нашими языками. Это было восхитительно. Пока губы сминались в страстном поцелуе, я чувствовал, как поднимается мой член. Смущение даже частично не охватывало того спектра чувств и эмоций, что мною овладели. Он медленно разорвал поцелуй и легонько прикусил мою нижнюю губу. Этот поганец посмотрел в мои глаза и оскалился. «Что?» «Я могу сказать, что ты пытаешься скрыть его.» «Скрыть что?» «Стояк.» «А, это, ха-ха.» Серьёзно, Киллиан, реально? Вот почему ты охеренно одинок. «Ну что ж, я хоть могу дать тебе почувствовать небольшое облегчение.» Я почти хотел спросить: «Каким образом?», когда он опустился на колени и начал расстёгивать мои джинсы. Я хотел остановить его, я действительно пытался, но долгое время воздержания сказывалось… а ещё эти глаза, этот ротик. Имею в виду… Что за хрень со мной происходит? Освободись от этого, Киллиан! «Питер, не стоит, я…» «Оххх, нет, ты не сможешь, не сможешь воздержаться.» Как только я почти начал возмущаться, он встал и подарил мне короткий поцелуй, одновременно вытаскивая всю мою длину. Я закрыл глаза и почувствовал, как наслаждение накрыло меня с головой, будто меня сбил поезд удовольствия. Кровавый ад. Что не так с этим ребёнком?! Он великолепен. Я не сдержал стон. И почувствовал, как он улыбается, одновременно продолжая доставлять мне удовольствие, с чем он справлялся прекрасно. Я ощущал его маленький ротик вокруг моего члена, и это чувствовалось изумительно. После моментов действительно знаменательного удовольствия, он встал и снова сел мне на колени, отчаянно целуя меня в губы. Мы стремились друг другу, пытаясь стать ближе. «Сейчас, я…» «Я хочу трахнуть тебя.» Его лицо высказало все эмоции. Он выглядел шокированным и удивлённым, а я не знал, хорошо ли это, или плохо. Я действительно это сказал? Поняв, что стоит извиниться, я уже начал говорить, но он перебил. «Почему Вы читаете мои мысли, мистер Джонс?» Я относился к этому одновременно и скептически, и с облегчением. Я не хотел, чтобы этот момент прекращался, хотел этого, хотел ЕГО. Мы оба улыбнулись, прежде чем слиться в робком и игривом поцелуе. Как только поцелуй был разорван, реальность настигла меня. Я не мог этого сделать, только не с ним. А он имел опыт, думать о котором было пугающе, ведь он всего лишь мальчик. «Извини, приятель, я не могу сделать это.» «Что?» Нахмуренные брови тут же говорили про эмоции, выраженные на его лице, но тут же превратились в уверенный оскал. Наверное, я был одним из опытов этого нахального и саркастического куска дерьма. «Ты выглядишь, как хороший ребёнок, так что я просто не могу…» «То есть, ты не хочешь, чтобы я делал это?» Он прошептал это мне на ухо, посылая дрожь по моей спине. Он игриво прикусил мочку уха и поцеловал мою шею, одновременно расстёгивая пуговицы на рубашке невероятно медленно. «Или это?» Его длинные пальцы скользили по моей груди, не спеша спускаясь к моему достоинству. Я прикрыл глаза и не удержал стон, который я не хотел скрывать, пока его строгие зелёные глаза смотрели на мою реакцию с чистым удовольствием. «Чёрт возьми.» Я поднял стройного парня с моих колен и переместил его на парту, когда он пробежался своими мягкими и длинными пальцами сквозь мои волосы, которые находились в беспорядке, одновременно сминая мои губы своими. Это был поцелуй, полный отчаяния, но такой чистый и страстный. Я мог почувствовать его ухмылку, когда он целовал меня всё глубже и сильнее. Лёгким взмахом руки я смёл все бумаги с моего стола, чтобы дать больше места своему мальчику. Он сел на стол, обхватив меня ногами за талию. Мы целовались долго, пока он расстёгивал мою рубашку, пуговицы которой до сих пор наполовину были застёгнуты. Мои руки расположились на его хрупкой талии, а я медленно начал стягивать рубашку- поло через голову Питера. Остановив страстный танец языков и губ, дабы позволить его рубашке быть снятой, мои глаза были награждены идеальной картиной: опухшие красные губы, слегка волнистые волосы, яркие светящиеся зелёные глаза и едва заметные мышцы пресса. Я удивился, как такой стройный и невысокий парень мог иметь такое хорошо сложенное тело. Я бы заметил это раньше, будь это возможно. Он торопливо откинул свои конверсы, как только я снял свою рубашку с плеч. Он выглядел удивлённым и восхищенным, когда увидел мою голую грудь и переместил туда свои руки, пока мы продолжали целоваться. Я расстегнул его узкие чёрные джинсы и стянул их. Никому не стоит надевать настолько узкие джинсы, но они выглядели невероятно сексуально лишь на нём. Господи, его тело было прекрасным. Он остался только в гольфах «Bonds» и в чёрных боксёрах «Calvin Klein». Это был вид, который я хотел видеть у себя перед глазами всю жизнь. Вид, который я хотел смаковать и сохранить для себя. Я стянул его и свои боксёры, оставляя нас полностью обнаженными и уязвимыми. Я подтянул Питера к себе так, чтобы он мог прошептать мне на ухо долгожданную фразу с его британским акцентом. «Ты мой.» «Я твой.» И я толкнулся в него. Он громко вдохнул воздух, задыхаясь, а его рука схватила заднюю часть моей шеи, играя с моими волосами. Другая же рука беспомощно вцепилась в мою спину. Это было так хорошо, чувствовать его, так хорошо. Мои руки обхватили его талию, я толкался в него и из него в размеренном ритме, скорость постепенно увеличивалась. Чем быстрее я вколачивался, тем сильнее он меня держал. Он прижался своими губами к моей шее и прокусил её, помечая меня, как собственность. Я задохнулся от внезапного действия, ощущая нечто новое. Он быстро облизнул метку и поцеловал её сильнее. В ответ я прикусил его губу. Его вкус был всем тем, чего я хотел. Он был моим единственным желанием. Только он. Он поднял свою голову с моего плеча и втянул меня в страстный и грубый поцелуй. Наши языки танцевали, а темп постоянно и непрерывно рос. Удовольствие проходило сквозь наши тела. Я хотел больше Питера, его всего. Аромат его одеколона пожирал меня, его вкус стал самим мной, его прикосновения высвободили меня, а его глаза электризовали. В первый раз, когда я его увидел, я и мысли не допускал, что буду здесь, в кабинете, вдалбливаться в 17-летнего мальчишку, не волнуясь ни о чём. Пропадая в его прикосновениях и возбуждаясь от его присутствия. Все мои чувства принимали его в себя. Стоны покидали наши тела всё время, пока мы продолжали. Конец был близко, но момент был слишком ожидаемым, чтобы закончиться так быстро. «Пожалуйста…» Слушать его просьбу «пожалуйста» было лучше, чем слушать любое другое чёртово слово, любой другой спрос. Я был рад такой отчаянной мольбе и, в конце концов, излился. Когда мы оба кончили и смаковали оргазм, мы слились в нежном и чистом поцелуе в последний раз перед тем, как соединиться лбами. Тяжело дыша, мы оставались с закрытыми глазами, вбирая в себя каждую эмоцию и каждое чувство, что поглощали нас. Мы медленно пробудились от состояния транса, взглянув друг другу в глаза. Его глаза были уставшими, но до сих пор оставались озорными. «Киллиан, это было…» Я ответил финальным поцелуем, нежным «спасибо», потому что я действительно был благодарен за это Питеру. Мы оба быстро оделись и я, наконец-то, выставил его из кабинета. Его волнистые волосы были в беспорядке, губы- красными и опухшими, рубашка- поло на нём была не до конца застёгнута,- он был так красив- даже с ехидной ухмылкой на его лице. «Увидимся, Киллиан.» «Надеюсь, мы увидим друг друга снова.» «О, не переживай, я уверен, что наши пути ещё пересекутся.» Он взял свой рюкзак и нацепил ухмылку, уходя. Я мило улыбнулся в ответ. Я медленно подошёл к столу и заметил книгу. Это была копия книги Дж. Барри, «Питер Пэн». Какая ирония. Питер- беззаботный и самодовольный подросток- читает книгу о мальчишке, который никогда не вырастал. Перелистывая страницы, я заметил, как лист бумаги вылетел из книги и приземлился на парту. Когда я поднял его, то прочитал надпись: «От мальчика, который никогда не вырастал, к его Капитану Крюку.» Этот мелкий высокомерный ублюдок… Но, боже, я это люблю. «До следующего раза, «Питер Пэн»…»