Я тебя наебал

      Телефон завибрировал где-то в кармане брюк.       Ацуши немного вздрогнул от неожиданности и потянул руку к карману, бодая лбом стол с недоделанным отчётом, который Куникида попросил написать ещё день назад, но паренёк не успевал, потому что был обеспокоен внезапной пропажей Дадзай-сана.       Тигр неторопливо достал вещицу, покручивая в руках, а потом уже открывая крышечку на дисплее которой высветился номер Осаму. Ацуши в своё время успел спросить телефоны всех тех, кто работал в Агентстве. На всякий случай, так сказать. И сейчас, видимо, тот самый случай. — Д-дадзай-сан! В-вы куда так пропали? Что-то случилось? Почему не позвонили раньше? А на звонки почему не отвечали? Вы где вообще?! — паренёк взволнованно засыпал вопросами брюнета, резко вскочил с места, не замечая недовольных лиц коллег, устремлённых прямо на него. — Ох, Ацуши-кун, — неторопливо начал Осаму, хихикая на том конце провода, — зачем же столько вопросов? Я же никуда не пропадал. Можешь…можешь прийти ко мне сюда? Разговор есть. — К-куда «сюда», Дадзай-сан? — Около моста, Ацуши, — кратко ответил Дадзай и повесил трубку.       Под крики «куда ты, Ацуши-кун? Дай ты уже убиться ему, закончи отчёт!» со стороны Доппо и унылые вздохи коллег по работе, в частности Рампо, который страдал от нечегонеделанья уже целую неделю, принося сладкое на работу каждый день, чтобы хоть как-то утешить себя великого, паренёк пулей побежал к двери, ведущую из Агентства на улицу. И тут же застыл.       Ацуши, такой дурак, не спросил, у какого моста его ждал Осаму. Если ждал, конечно. Тигр хлопнул себя по лбу, но не решился набирать Дадзая, доверившись «инстинктам» которые его почти ни разу не подводили, кстати говоря.       Паренёк прикинул, какие мосты есть в Йокогаме, или какие он знал, по крайней мере, а затем пришёл к «выводу», что Осаму мог ждать его возле того моста, из которого Ацуши и выловил эту суицидальную рыбку и побежал туда что есть сил. Ловко обегая ворчащих прохожих, Накаджима, как кошка выгибаясь, пытался не задеть дамочек с колясками, вечно недовольных бабусек, что шастали по улицам Йокогамы, и молодёжь.       Силы покидали тигра и Ацуши остановился, пытаясь хоть как-то отдышаться. Надо же, с врагами махается на раз-два, а тут — на тебе, пару метров не осилил! — А ты шустрый*. — Накаджима чуть коньки не отбросил, когда услышал этот довольный голос. И даже не заметил, как добежал до моста с которого был прекрасно виден закат, накрывающий город своим тёплым рыжим одеялом. — Дадзай-сан… — после лёгкой отдышки, сказал Ацуши. — Что случилось? — Да ничего. — Паренёк только что заметил, что Осаму стоит на перилке моста, опасно покачиваясь из стороны в сторону. — Просто стоял тут, на мосту, и подумал… А не согласится ли Ацуши-кун на двойной… — НЕТ. — А со мной? — как-то наивно спросил Осаму, глупо улыбаясь. — Дадзай-сан! — Ацуши, похоже, был уже на взводе. Конечно, столько не видеть дорогого тебе человека, который пропал, а сейчас стоит на перилах моста, втирая ему что-то про двойной суицид. — Из-за чего вы хотите убиться? Может, я могу помочь? — Го двойной. — «в лоб» сказал Осаму, ожидая реакции парня, немного и опасно наклонившись назад, отчего его коричневое пальто свободно висело «на волоске», также опасно покачиваясь, как и его хозяин. — Я не это имел в виду. — Ацуши раздражённо фыркнул, кто бы мог подумать, что когда-нибудь его разозлит Дадзай? Паренёк вяло повесил руки, снизу в верх смотря на Осаму. — Тогда ты ничем не сможешь мне помочь, — печально выдохнул брюнет, готовясь спрыгнуть с жалкой перилки, — ты можешь идти, Ацуши… — Нет, стойте! — одним движением паренёк прыгнул к Осаму, крепко-крепко обнимая того за талию и утыкаясь в неё, чтобы не спрыгнул, упаси Боже. Ацуши мелко задрожал. Явно почувствовал мимолётное напряжение Дадзая и его тихий вздох, — я с Вами. — Тигр немного отодвинулся от Осаму и опустил взгляд фиолетово-жёлтых глаз. Таких необычных Дадзай никогда не видел. — Если уж собрались умирать… То я с Вами, — Ацуши сжал руки в кулаки, продолжая мелко дрожать. — Я же без вас… Вы же для меня… Я же вас… Я… — Ой, Ацуши. — по-детски пролепетал Дадзай, хватая лицо паренька в чашу рук, приближаясь поближе к его губам и вдыхая запах печенья, которым Ацуши почему-то постоянно пах. Осаму, мимолётным касанием чужих губ своими заставил паренька чуть вздрогнуть, а затем притянул его поближе к себе, отрываясь от Ацуши, и ставя свою голову на макушку дрожащего тигрёнка. — Ацуши-кун? — Хм? — глухо отозвался смущённый паренёк, заново начиная дрожать и схватился за кусочек плаща Осаму. — Я тебя наепал. — хихикнул брюнет, посильнее прижимая тигра к себе. — …чего? — непонимающе отозвался Ацуши прямо в грудь Осаму.       Дадзай пожелал пока что не отвечать, прижал к себе тигра так сильно, как только мог и спрыгнул с моста вместе с шокированным Ацуши. Вокруг всё засверкало зелёным, закат, кажется, перевернулся с ног на голову, розовое небо уплыло, мост начал стремительно растворяться, а мелкий, совсем не холодный снег падал на зелёную траву и вскоре прекратился. — Нет тут никакого моста, — сладко протянул Дадзай, лёжа вместе с «грозным тигром» на траве и чуть покатываясь на ней, а уж потом обратил внимание на сидящего рядом Танидзаки с кислой миной на лице, — отличная работа, Танидзаки-кун! Ну как я? — Отвратительно. — скривился рыжий, даже не смотря в сторону суицидника и Ацуши. — ПУСТИТЕ! Я УХОЖУ! — Паренёк безуспешно пытался вырваться из крепких «объятий» Дадзая, на что тот сильнее сжимал его и хихикал, как маленький ребёнок, который только что совершил шалость. — Атя-тя, куда собрался, — мурчал Осаму на попытки красного, как помидор, Ацуши.

Днём.

— Карочи, — начал Осаму, пристально глядя на Танидзаки и оглядываясь, словно вор, чтобы его не услышали. Поглубже вздохнув, Дадзай продолжил: — делаешь мост, а там типа река внизу и небо розовое, типа чтобы романтично было и карочи когда он скажет «нет», ты типа делай типа я так красиво умер, да? — Нет, это подло. — Грубо ответил рыжий, помотав головой из стороны в сторону, после чего в его лицо воткнулась внушительная сумма денег в руках ухмыляющегося Дадзая. Лицо Танидзаки вытянулось и, кажется, его рот сжался до минус бесконечности, а на лице появились капельки испарин.