Иди ко мне

Бокуто благополучно растерял половину вытащенных перьев, но все же сумел донести что-то до дома, и за это уже стоило похвалить. Поразительно, но он даже запомнил, где чье, или же просто пытался произвести впечатление на Акааши и тыкал пальцем случайно, вспоминая, у какой птицы более-менее похожий окрас. Походило на правду. Когда возбуждение от пернатых спало, Бокуто ринулся было к телику, но тот оказался по-прежнему занят Кенмой, что и внимания не обратил на метания рядом. Тогда Котаро решил, что вполне может обойтись и компьютером, надо делиться в конце концов, а размер экрана — не так уж и важно. Обломал все Акааши, сказав, что завтра не выходной. Нет, хозяин не забыл, просто упорно игнорировал этот факт, надеясь утречком проспать и никуда не идти. Открыто признаться в этом Акааши он побоялся, потому вяло полез в свои записи, припоминая, нужно ли что готовить. Страх осуждения Кейджи почему-то пугал до чертиков, хотя брюнет наверняка бы все понял и уж точно бы не стал настаивать. Да кто вообще не прогуливает? Незаметно время приблизилось к ночи, хозяин поскорее выцепил Кейджи, повис на его руке и чмокнул в шею. - Надо было снять номер в отеле… - заискивающе произнес он, чтоб немного подразнить брюнета, но вместо этого ответил Кенма, не отрываясь ни на секунду от джойстика, что можно засомневаться, действительно ли он говорит. Кажется, этот парень поставит новые рекорды во всех доступных Бокуто играх. Либо это способ борьбы со стрессом, либо Козуме в самом деле зависимый игроман. - Я не буду мешать. - Да не, не в этом дело, - отмахнулся Котаро, - а в атмосфере. Почему б не попробовать? - Ничего там особенного, - так же монотонно ответил Кенма, немного загоняя Бокуто в ступор. Не то чтоб он даже подумать об этом не мог, но услышать прямо от блондина… К своему стыду на самом деле захотелось поэкспериментировать. Должны же быть какие-то различия. Да и вообще, почему это Куроо водил своего парня в отель, а Бокуто нет? Это несправедливо. Нужно будет обязательно уговорить Акааши снять номер. Можно даже заранее выбрать место, чтоб точно знать, какие интересные прибамбасы есть в комнатах. - Хэй, Акааши, потрешь мне спинку? - переключился Котаро к более реальным приятностям. Отель, конечно, тоже реален, но не прямо сейчас же. А вот ванная на двоих — пожалуйста. Ко всему прочему оказалось, что когда тебе шаркают спинку — это очень даже круто, а когда Акааши намыливает волосы хозяина, можно замурлыкать. - Вы скоро совсем разучитесь мыться самостоятельно, - упрекнул Кейджи, однако сопротивляться не стал. - Но мне так нравится, когда это делаешь ты! - не оправдался — просветил Бокуто. Ни капельки не стесняясь от своих откровений. Правда она такая, так что Кейджи просто обязан ее принять. Кенма тихонько усмехнулся — заметить это способен был лишь Акааши. Умчавшийся вперед Бокуто весело насвистывал что-то себе под нос, когда Акааши оставалось лишь тяжело вздыхать. Нет, ему не тяжело и не страшно выполнять хотелки хозяина, но его энергичность и неугомонность выматывают. Его желания зачастую можно предугадать, но так же нередко у Акааши просто не хватает эмоциональных сил, чтоб поспевать за ними. - Как ты только его терпишь? - вырвалось у блондина, что словно мысли прочитал. Акааши приходится снова повторять то, во что он абсолютно верит: - Это не так уж и сложно. Кенма наверняка мог подумать не о том, когда пара уединяется на долгое время, слабо верится, что они только моются. Но они на самом деле моются, и Бокуто пребывает на седьмом небе от ласковых рук своего питомца, совсем не похожего на несчастного страдальца, вынужденного делать что-то мерзкое. И это не меняется, даже когда Котаро тащит брюнета к себе в объятия, вынуждая лечь на себя в тесной для двоих ванной. Он даже не знает, не горячо ли его питомцу, хотя и волнуется об этом. Кожа Кейджи быстро краснеет от воды, но тот и уверяет, что тоже любит погорячее. Как-то это двусмысленно звучит, Бокуто не перестает забавно скалиться, будто очень плохо пытаясь скрыть улыбку. - Тебе же тоже нравится это, - говорит он, сам не зная, хочет ли произнести как факт или же спросить. Акааши может просто делать вид, но он же ни разу не прокололся. Невозможно играть противоположные эмоции двадцать четыре часа в сутки. Кейджи мог предположить, о чем речь. Может, это о пене для ванн, которая появилась тут два дня назад и пахла свежими яблоками, о расслабляющей ванне, или же о том, как брюнет прижимается к хозяину. В его-то положении выбора нет особо, но можно хотя бы не ерзать бедрами, вызывая вполне понятную реакцию. Вместо этого он спрашивает: - Что вы имеете в виду? - То что ты… Ответ прерывает звонок мобильника, что остался валяться рядом на полу. Бокуто не редко оставляет его где попало, но почему-то стабильно тащит с собой на водные процедуры, словно умоляя того поскорее сломаться, но как ни странно, телефон еще ни разу не упал не то что в унитаз или наполненную до краев ванну, даже в сухую раковину! И это по истине было каким-то чудом, необъяснимым даже для самого Бокуто. С самым недовольным видом разблокировав экран попытки с десятой, когда тот сдался и уже не сопротивлялся сырым пальцам, парень нахмурился еще сильнее, поджав губы и смешно фыркнул. Акааши чуть сам не усмехнулся, но вместо этого решил воспользоваться выгодным положением и куснуть хозяина за шею, словив одну из сотен капелек на его коже. - Вот я как раз об этом, - мигом повеселело нахмуренное лицо Котаро. - Вам не нравится? - Что? - опешил Бокуто, но если питомец хотел перевести разговор в другое русло, то план его провалился. - Мне-то очень даже нравится, но речь сейчас о тебе. - Меня хочет горячий, мускулистый парень, почему я должен страдать от этого? - риторически ответил Акааши, потому что слишком простой ответ породил бы еще больше недопониманий. Он вроде как должен страдать. Он в чужом распоряжении, занимается домашней работой, вынужден спать с едва знакомым мужчиной… Ни единого плюса, но у Кейджи как-то получается довольствоваться тем, что есть. Для него всегда было понятно, что в дальнейшем есть лишь два пути: либо ныть и мучиться, считая все адской пыткой, либо смириться и искать какие-то плюсы. Бокуто, например, не какой-нибудь лысеющий старикан с отвисшим пузом — это определенно плюс. Если не воспринимать его как того, кто принуждает, делая хотя бы внешнюю видимость обоюдного согласия, то и принять ситуацию становится легче. Хозяин у Кейджи и в самом деле неплох, он привлекателен и аккуратен, осторожен, даже нежен, он хорошо относится к своему питомцу, нежничает с ним, можно сказать — заботится. Если Акааши сам себя спросит, почему это все должно ему не нравится, то ответ вряд ли получится отыскать сходу. Может, есть какие-то причины, но они своим появлением только все испортят, поэтому ответов брюнет не ищет. Пораженный в самое сердце похвалой своей мускулатуры Бокуто аж замолчал на несколько мгновений, от умиления не заметив, как начал поглаживать плечи своего питомца. Тот не мог видеть лица за своей спиной, но и без этого легко представил растянувшуюся от уха до уха счастливую улыбку, объяснить происхождение которой толком не мог. Телефон заверещал снова, заслужив порцию ругани своего обладателя. Нашел момент потрещать. - Придется выходить, - наконец, нехотя простонал Котаро, размахивая открытой перепиской с Куроо, который несколько минут назад отправил предупреждение о своем скором визите. Последнее же сообщение гласило, что парень уже на пороге дома, и Бокуто не следует притворяться, будто он спит, не желая открывать дверь. - Жаль, - коротко замечает Акааши, но терпеливо позволяет хозяину выбраться. - Оставайся, если хочешь. А я прослежу за этим оболтусом. Вот уж кто бы молчал про «оболтуса». Сам едва не поскользнулся на им же намоченной плитке, к счастью, успел схватиться за бортик и удержать равновесие. - Я тоже иду, - отозвался Акааши, куда аккуратнее выбираясь, - вода все равно остывает… Резво схватив полотенце первым, Бокуто решает взять на себя ответственность в очередной раз облапать ненаглядного Акааши под предлогом вытирания. Нежность в его груди, набирающаяся целыми водопадами, переливается через край, рушась всей своей мощью на прекрасного в своей непроницаемости питомца. Котаро не припомнит, когда раньше в его душе роился такой же непрерывный поток чувств и эмоций, желаний, начиная от простого «смотреть и наслаждаться» до «привязать к себе на веки вечные». К счастью, румянец можно списать на теплый влажный воздух, и Акааши не станет его упрекать. Руки Бокуто задрожали и до безумия захотелось уткнуться носом в черные кудряшки, но где-то на краю сознания все еще жила мысль, что зачем-то надо выйти из комнаты. Пришлось отложить полотенце и одеться. Котаро собирался уже открыть дверь, но питомец поймал его за рукав и выглядел так, словно сам был удивлен своему поступку, но отступать было поздно. - Я знаю, что вас задевает это все… - осторожно произнес Акааши, влезать в чужие дела ему не хотелось, раздавать советы тем более, но он чувствовал, что сказать это надо, - но им нужно поговорить. И если они хотят это сделать сейчас, то лучше не вмешиваться. - Но впустить-то Куроо надо? - на всякий случай переспросил хозяин, уже сомневаясь и в этом. Акааши растерянно кивнул, получив улыбку в ответ. Котаро потрепал его теплой ладонью по волосам, сказав напоследок. - Не волнуйся. Кейджи бы хотелось не волноваться, только почему-то не получалось.