Сегодня все можно

Вечер среды. Один из редких свободных вечеров, которые Ургант и Светлаков могли провести вдвоем, наедине, ведь никому не нужно знать, что два шоумена, два лучших друга спят вместе. Как говорится – неожиданности случаются. Вот и случилось так, что Ваня и Сережа сами не заметили, когда между ними возникла непреодолимая тяга друг к другу: сначала ПрожекторПэрисХилтон, потом постоянные тусовки вместе, вот уже и лучшие друзья, дальше совместные съемки, а после того, как они оказались вдвоем в постели, внезапно поняли, что по-другому не могут. Сейчас, Светлакову, лежащему поперек огромной кровати и головой у Вани на животе, в светлый ум пришла замечательная мысль. - Вань, у меня есть просто гениальная идея! Ты пригласишь меня в свой этот «Вечерний Ургант». - Светлый, я пока не замечаю всей гениальности, - как всегда скептическое выражение на небритом лице. - Попиарь меня, а, Вань, - блондин повернулся на живот и подтянулся ближе к лицу Урганта, - чего тебе стоит? И не надо мне говорить, что не ты утверждаешь гостей, знаю я тебя. Дам тебе интервью, про фильм поговорим. Ты, вон, еще и Верку пригласи, мы ж тандем с ней, да и рейтинг в два раза больше. – Сергей пытался расписать все как можно красочнее, он знал, что для Ивана рейтинги – это самое главное. - Что-то все как-то подозрительно прекрасно, и почему у меня такое чувство, что ты что-то затеял? - Чего ты такой подозрительный-то? – Улыбка начала расползаться по Серегиному лицу, ведь он и правда кое-что придумал и Веру не зря предложил, а Ургант, как всегда, видит его насквозь, - Что ТУТ вообще задумать можно? – Он вплотную приблизился к лицу брюнета и слегка коснулся губами его подбородка, потом уткнулся ему в шею и тихо, хрипловатым голосом спросил, - Вань, тебе, что жалко, что ли? Этого Иван не ожидал, он считал, что это чистой воды шантаж, вот так нагло возбуждать его, да еще и требовать участия в ЕГО передаче. - Хорошо, - голос задрожал, - только на корпорат ты сегодня опоздаешь. *** …- А где Юра? - Там наверху, пойдем, пойдем, покажу. - А можно? - Сегодня все можно. Сегодня все можно. Может быть, эта фраза была слишком не к месту, потому что их понесло. Как снежный ком с горы, который с каждым оборотом становился все больше, так и они все больше выходили за рамки, которые сами себе и установили. Иван прижал Светлакова к себе, не желая отпускать. - Сережа, я так давно тебя не видел, что хотел бы брать у тебя интервью прямо так. – Да, он его давно не видел, со среды, он скучал, хотелось чувствовать такого светлого Светлакова рядом, постоянно. - Мне кажется, мы палимся сейчас немножко, нет? – Ваня заметил недоумение в глазах Сергея. Но на этот взгляд лишь уверенное «нет». Внимательный пристальный взгляд, попытки прикоснуться к такому манящему всегда телу, прижаться лбом к плечу, дотянуться, даже, несмотря на, постоянно мешающий при этом, широкий стол. А вот и приглашенная Вера. Что она говорит? Кто писал этот текст? Ургант старается вспомнить, кому доверил написание в этот раз, не желая тратить на сценарий такой долгожданный для них с Сережей вечер. - …вот совесть есть? Я его сижу, жду дома, а ты к Ваньке постоянно бегаешь. Поставить на заметку: дать нагоняй за такой текст. Всем смешно, никто и не подозревает, что Светлаков и правда «бегает к Ваньке», не упуская ни одной свободной минуты. Посмотреть нормально сценарий программы, да еще перед встречей со Светлым, у него не хватило нервов и терпения. А Серега тоже в лице изменился, хоть и прогоняли все уже пару раз, но ему все равно было не отделаться от странного ощущения, что все давно знают правду. Ургант не знал, что ему ударило в голову. Проснулась какая-то непонятная ревность к Брежневой, хотя он и знал, что Светлаков с ним, все же пытался выяснить их отношения под осуждающие взгляды Сережи. - Вы понимаете, что долго эти отмазки не будут проходить? Рано или поздно вам придется рассказать… Вопрос во взгляде блондина не останавливал глупых расспросов и провокаций Вани. Его реально понесло, и уже было не остановить. Сергей, все еще недоумевая, решил показать, что не один может так играть. - Ну, расскажите про съемки. - Мне все рассказывать или…- Вере смешно, а вот брюнету не очень. - Про ночные смены не надо, - Светлаков решил не смотреть на Ивана, потому что представлял, каким стал его взгляд: серьезным, суровым, с нотками ревности, но это лишь на пару мгновений, Ургант не мог позволить выдать себя, хотя блондин уже и так знал все эти насквозь прожигающие взгляды. Он видел Ванину злость, хотя тот умело прятал ее за улыбкой, и это возбуждало, ведь Сережа знал, как брюнет умеет заявлять свои права, даже на то, порой, что ему не принадлежит. Вера уже подвинулась вплотную к Светлакову, положив ему руку на колено, а тот, подумав, что это отличный способ заставить брюнета ревновать, поэтому даже не предпринял никаких попыток отодвинуться. - Она просто создана для меня, - пристальный взгляд прямо на Урганта, - Она мой ангел! Для Вани это было последней каплей. Наконец съемки закончены, Билан еще пытается чуть ли не выбить шутку из Урганта, который слишком торопится, чтобы быть вежливым и, лишь кинув собеседнику сухое «Извини, я тороплюсь», убегает прямиком в свою гримерку. Ведь там наверняка должен быть Сережа, который прекрасно знал, что Ванина жена с дочерью уехали в Германию на неделю, давая им такое желанное Время. Времени им никогда не хватало. Побыть вдвоем, насытиться друг другом… Но сейчас у Ивана в голове была лишь беспричинная, не угасшая ревность, не дававшая ему спокойно сидеть до конца съемок. Хотелось спрашивать, просто умолять Сергея сказать, что между ним и Верой ничего нет, с другой стороны, хотелось ударить его кулаком по лицу, лишь за то, что посмел вызвать у Вани такие мысли. Еще, хотелось просто безостановочно трахать Светлого, заявляя на него свои права, и, чтоб тот стонал его имя, цепляясь за него, тяжело дыша. Зайдя в гримерку, брюнет щелкнул замком на двери, незаметно для Светлакова, сидящего на диване в другом углу комнаты. - Ты так долго, что я уже уходить собирался, - как всегда с беззаботной улыбкой сказал Сергей. Ургант молчал. Он держал обиду и грубый тон в себе, чувствуя, что, если Светлаков не оставит его на пару минут в покое, он просто набросится на него. - Ну, Вань, чего ты молчишь? – подходит ближе, приобнимает за плечи. Пару мгновений спустя непонимающий Сережа прижат к ближайшей стене, Ургант держит его за грудки и смотрит пристальным взглядом с нотами злости и ревности. - Что это было? – в голосе нескрываемая грубость. - Ты о чем? – удивленный тон. Переигрывает. - Что у вас с ней? – Ваня знает, что вопрос глупый, но сдержать задетое Светлым эго не удается. - Ревнуешь? – наглость сквозит во всех его словах, сказанных за вечер, будь то на камеру или здесь и сейчас, - Хочешь сделать меня своим? – ухмылка еще более наглая, чем слова. - Да… - Ваня не знает, на какой вопрос отвечает, все еще смотрит в голубые глаза. Светлаков резко схватил брюнета за бедра и притянул к себе. - Поэтому ты так возбужден?.. - Ургант не понимает вопрос это или констатация факта, потому что уже нет сил сдерживать себя. Одной рукой все еще сжимает Сережин бадлон, а второй притягивает его голову ближе к себе и целует, выражая все чувства, бурлящие сейчас в нем. Ванин язык проникает глубоко, жестко оглаживая десны, щеки, скользит по кромке зубов. Они стукаются зубами, но их это не волнует – они ждали этого со среды. Светлаков лишь слабо отвечает брюнету, тая от удовольствия и сильнее прижимаясь к паху Урганта. Ведь он знал, что так будет, не зря сказал позвать Веру, он хотел этой дикой ревности и животной страсти, чувствовал, что Ваня не сдержится, увидев такие прикосновения и услышав такие разговоры, ему оставалось лишь вопросительно смотреть на Ваню, внутренне ликуя и предвкушая скорое продолжение вечера. Иван прекратил терзать его губы лишь на мгновение, которое понадобилось, чтобы снять бадлон, и еще одно, чтобы запретить Светлому раздевать себя. В ответ только непонятно что выражающий стон, заглушенный вновь встретившимися губами. Кое-как сняв с Сереги штаны, Ваня повернул его лицом к стене, прижимаясь к нему сзади всем телом, водя по телу руками, сжимая бедра так сильно, что точно останутся синяки, кусая за шею, оставляя большие красные отметины. А Светлакову были даже приятны прикосновения грубой ткани в контрасте с нежной кожей рук, задевавшей все его чувствительные места, он выгибался всем телом навстречу непередаваемым ощущениям. Вызывая мурашки, Ургант ведет пальцами вверх по Сережиному торсу, проталкивает их через сомкнутые губы глубоко в горячий рот, чем провоцирует судорожный выдох, заводящий их обоих еще сильнее. - Вылижи. – Тон приказной, но блондин не возражает, засасывая пальцы глубже, смачивая вязкой от возбуждения слюной, он знает, что за этим последует и, наконец, Ваня приставляет пальцы к сжатому, уже слегка влажному, анусу, вводя их медленно и размазывая внутри слюну. Светлакову оставалось лишь постанывать, подаваясь при каждом движении внутри назад. - Сколько можно тянуть…мм? Ивана не нужно было просить дважды. Лишь расстегнув ширинку, не утруждая себя снятием штанов, он достал, уже мокрый от выступающей смазки, член и вошел в податливое Сережино тело, заставляя его упереться рукой в стену, второй обхватить его за шею и прижаться к грубой ткани костюма, чувствуя, как от этого контакта он возбуждается до предела. Движения брюнета внутри были грубыми, интенсивными и такими приятными для Светлого, который растворялся в таких родных и крепких объятиях. Ваня в свою очередь кусал шею и плечи блондина, попутно оставляя засосы так, что почти вся нежная кожа шеи была от светло-розового до бардового цвета. Внезапно, сквозь пелену вязкого наслаждения Сережа услышал звонок своего телефона. По мелодии он понял – звонила Настя. Нужно было ответить. - Вааань, ах-х, погоди, Настя звонит, ммм, мне нужно ответить…- говорить было трудно, но если бы он не ответил, настойчивая девушка могла приехать прямо сюда. У Урганта в глазах снова проскочила искорка злости. Не говоря ни слова и не выходя из горячего тела, брюнет повернул Светлакова в сторону стола и нагнул его так, что блондин лег на него грудью. - Ответь, - голос спокойный, но бури не избежать. Слегка отдышавшись, Сережа поднял трубку, слыша тонкий голосок его девушки: - Милый, привет, ты где так долго, я уже заждалась! - Я, понимаешь, мы…ммм, - произошло то, чего от Вани он не ожидал – тот начал трахать его с удвоенной силой, прижимая сильной рукой к столу, иногда замедляя темп. А руки блондина начали ронять разнообразные тюбики и баночки, стоящие на столе. Наклонившись ближе, Ургант начал жарко шептать в искусанную шею. - Что же ты молчишь, «милый», отвечай ей. – Снова приказной тон. Чтобы не застонать прямо в трубку пытающейся выяснить что происходит, Насте, Светлый закусил указательный палец с тыльной стороны, из-за чего ощущал мазохистское удовольствие, чувствуя Ванин член в заднице, укушенный до онемения палец, да еще и девушку на проводе, которая могла в любой момент услышать случайно не сдержанный им стон. - Ответь же, - Иван не успокаивался, но теперь совсем замедлился, заставляя его течь и давая хоть какую-то возможность ответить. - Насть, хм, понимаешь, мы еще не досняли передачу, еще немного осталось, но знаешь, - здесь брюнет толкнулся особо чувствительно, - мы с Ванькой давно не виделись, наверное, мы поедем, выпьем, вспомним Прожектор, просто поболтаем, так что не жди сегодня. - А-а, ладно, жаль, я думала провести этот вечер с тобой… - Извини, в следующий раз. - А почему ты такой запыхавшийся? – голос, обеспокоенный с примесью едва заметного подозрения. - Да ничего, просто из студии выбежал, внимания не обращай, ладно, мне пора, пока. – Не дождавшись прощания в ответ, он завершил вызов. И тут Ургант как с цепи сорвался: выпрямился и начал ожесточенно трахать его, прижимая к столу лицом, хотя Сережа был вовсе не против, желая еще быстрее, сильнее и жестче. Член Светлого терся о гладкую поверхность гримерного стола Вани и блондин чувствовал, что на грани. Пара методичных движений и он кончил, прямо на стол и с громким стоном, одновременно ощущая, как последний раз входит в него брюнет и, в очередной раз сильно сжимая его ягодицы, с рыком, кончает. И, прижимаясь к мокрой от пота спине такого светлого Светлакова, целуя его в лопатку, в очередной раз заявляет: - Мне плевать, что она хочет, но в ближайшую пару дней ты точно от меня не сбежишь.