Статус — "в ожидании чуда"

«Лучше всего я умею ждать. Ждать пятницы, праздников, конца света, тебя…» — Прости, но я не успею заскочить к тебе после работы, — на заднем фоне смех. — Ребята нашли новый клуб и предлагают мне там спеть, но сначала нужно акустику проверить и отрепетировать! — и в голосе столько счастья, что, кажется, даже я становлюсь счастливее. Наверное, ты забыл, что я говорила про переезд из одной крохотной квартирки в другую, но поближе к тебе. Коробки не очень тяжёлые, честно, я и сама могу спустить их с шестого этажа и погрузить в кузов заказанной машины. Мне даже жаль покидать старую квартиру, но хозяин собрался её продавать, и выбора особого не было. «Я идеализирую тебя, на самом деле ты совсем не такой хороший». После звонка одного из твоих многочисленных друзей со словами «У тебя Бэкхёна нету? Он вышел на улицу подышать воздухом и пропал» я откладываю нераспечатанные коробки, набрасываю куртку и выскакиваю из дома. Ты — человек настроения и в порыве можешь совершить глупость. За всей бравадой и ослепительной улыбкой скрывается ранимая душа, готовая разорваться от любого злого слова. Но где же твоя любимая Тэён? Почему именно я без шапки в зимний мороз мечусь по городу, пытаясь найти тебя? Где ты? На остановке, в подворотне, на крыше? Где? — Ты… — я чувствую разочарование в голосе, когда нахожу на окраине на старой остановке. — Я позвонил ей, но пришла ты… И здесь мне бы развернуться и уйти, ведь ты жив и здоров, просто немного пьян, но я стою и смотрю на тебя. — Она сказала, что у неё нет времени на мои детские капризы, — в свете фонаря — горькая белоснежная улыбка. — Капризы, представляешь? А мне в клубе отказали… Сказали, что с моим голосом только сопливые баллады петь, а им нужен драйв и рок. И мне так больно, что хочется собственными руками задушить того урода, у которого язык повернулся это произнести. — Почему без шапки? — взгляд наконец-то фокусируется на мне. Ради вот этой крохи внимания, капли в море твоей доброты, жалкой подачки я и бегу к тебе, я это знаю. «Когда всё так сошлось на тебе? Когда? Я мутно помню время до тебя, не помню момент, когда ты возник. Есть только сейчас: ты на остановке и я без шапки». Ты не любишь кофе, и чёрный напиток навсегда покинул моё жилище. Ты не уважаешь тёмные цвета за излишнюю драматичность, классику — за бессюжетность, меня — за бесхребетность. Не ясно, что же ты делаешь в моей новой квартире. — Ты переехала? — Сегодня, — отодвинула коробку, чтобы тебе было удобнее пройти. — Почему мне не сказала? Я бы помог. Я промолчала: мне будет больно за твои же муки совести. — Давай распакуем телик и чай, и я останусь у тебя, — и мне тепло от этой бодрости. — Не хочу домой. Все эти выяснения отношений так утомляют, — говоришь легко, а сам бледный и подбородок дрожит. «Желание забрать чужую боль и удвоить свою — любовь?». На экране кто-то кого-то бьёт, а мы сидим на диване, и я чувствую своим бедром твоё бедро. Интересно, в такие моменты, когда вы с Тэён смотрите фильм, она прикасается к тебе? Быть может берёт под локоть или кладёт руку тебе на колено? Не знаю, как она, но мне очень хочется, очень. Поэтому я встаю и ухожу за третьей чашкой чая. Так всегда. У меня пересыхает в горле, когда ты слишком близко. — Почему ты просто не пошлёшь меня? — неожиданный вопрос, и я чуть мимо чашки воду не пролила. — Там же кино, — ах, я всегда мямлю, когда ты обращаешься напрямую. — Реклама, — ты проходишь вглубь кухни и останавливаешься у окна. — Почему не пошлёшь? Почему не скажешь: «А не пойти бы тебе, Бэкхён, на три весёлые буквы?»? — И куда ты пойдёшь? Домой тебе не хочется, а на улице снег. — Это мои проблемы. Можно закурить? — Только форточку открой. — У тебя же аллергия на дым. — Поэтому кури с форточкой. А вот такие моменты, когда ты смотришь мне в глаза и словно всё-всё знаешь, — ненавижу. — Я люблю Тэён. Этой фразой неизменно заканчивается твой пристальный взгляд. Зачем ты снова и снова говоришь мне это? Думаешь, я смогла забыть это с первого, пятого, десятого раза? — Хочешь ещё чаю? — протягиваю кружку, которую сама тебе подарила на день рождения, но в итоге она так и осталась у меня. — Мне надо позвонить ей и извиниться за капризы, — в коридоре копаешься в карманах. — Что я, как маленький, честное слово! «Ты яркий. Тебя много — улыбка, смех, шутки, голос, толпа друзей и знакомых, каждый день новые интересы и хобби. Тэён такая же, вы похожи. Тебя тянет к ней желание разобраться в себе самом, но твоя душа — не просто потёмки, а извращённый лабиринт, из которого невозможно выбраться. Я не такая. У меня всё проще. Мне не надо ни в чём разбираться. Я чётко знаю, что и кого люблю». Ты уходишь, попросив меня досмотреть кино, а потом рассказать тебе. Я-то, конечно, досмотрю, но вот расскажу вряд ли, просто ты сам никогда больше не вспомнишь об этой просьбе. Это твоя черта — сбивающее с ног обаяние, умение вести себя так, чтобы собеседник чувствовал себя значимым. Моё глупое сердце приняло это за флирт, попало, запуталось в паутине и увязло так сильно, что уже год никто другой не может ко мне пробиться. Все меркнут рядом с тобой. Ты и сам это знаешь. Перед сном мне приходит сообщение: «Я не буду курить в твоей новой квартире», и я не знаю, плакать или смеяться. Значит ли это, что ты больше не придёшь? Когда я встречаю в магазине Тэён, то пытаюсь скрыться между стеллажами, но она меня находит. Я знаю, что ты в ней нашёл: она светлая, мягкая и нежная, сегодня она увлекается живописью, а завтра уезжает в другой город на джазовый фестиваль. У неё много событий, её жизнь пестрит цветами, а мои цвета — это ты. В этом между нами разница. Тэён благодарит за то, что я нашла тебя, говорит, тебе повезло с таким другом, как я, потому что у неё самой порой сдают нервы и хочется отдохнуть. Она вздыхает: «Отношения — это тяжело и так выматывает», а по мне всё просто — люби. Но не мне советовать, далеко не мне. — Где будешь отмечать Новый год? — я пытаюсь не слышать в этом издёвку. — К родителям поеду, — заранее заготовленная ложь. — Хорошая мысль! Счастливых праздников! — она улыбается, а я в этой улыбке вижу тебя. Странно, не правда ли? «Ты не знаешь, но в моём личном деле уже три выговора, и меня четыре раза лишали премии из-за того, что я бросаю работу после твоих слов «Мне надо срочно!». У тебя садится зарядка телефона, ты забыл выключить утюг, ты пьян и одинок… У тебя просто тысяча причин, а у меня всегда одна — ты». Новая квартира настолько новая, что чужая. Отмечать в ней Новый год душно. Родители — не вариант: год назад я соврала им, что у меня есть молодой человек, которого зовут Бэкхён, и с тех пор регулярно вру в трубку, поддерживая эту сказку. Ты, конечно, существуешь, но не в том статусе. У наших отношений вообще есть статус? Думаю, «в ожидании чуда» идеально подходит. До одиннадцати молодёжь резвится на катке, но в двенадцатом часу разбредается по домам. Становится тихо и ещё красивее. Я сижу на скамейке под фонарём, запрокинув голову, и, кажется, лечу. Падающие снежинки, кружась в фиолетовом свете, создают такой эффект. Телефон оставила дома. Решила встретить здесь новый год, а, добравшись до дома, позвонить родителям и сочинить про праздник в компании друзей. Из атрибутов у меня с собой одна хлопушка. Она станет моими курантами, когда придёт время. Сидеть холодно, но всё же лучше, чем в квартире. Опустевший каток кажется сказочным. На нём ещё остались следы счастливых парочек. Возможно, если бы я умела кататься, то проехала бы пару кругов, но увы. Без одной минуты двенадцать я начинаю шёпотом отсчитывать секунды, приготовив хлопушку. С новым годом меня, с новым счастьем тебя! Дёрнула за верёвочку… И верёвочка осталась у меня в руках, так и не произведя праздничного «Бах!». Мне даже хлопушка неподвластна, что уж говорить о жизни. Как скоро наступает переохлаждение организма и смерть? — Хорошо, что я сначала заглянул сюда, а то пришлось бы по всему городу бегать, — ты запыханный и в расстегнутом пальто. — Почему опять без шапки? — стягиваешь свою смешную с помпоном и аккуратно надеваешь мне. — Замёрзнешь, — пытаюсь снять её, но ты не даёшь. — Переживу. Ты что тут делаешь? Почему не у родителей? Я сначала тебе позвонил раз десять, а потом и родителей твоих нашёл. Кто встречает новый год в одиночестве? — и ты ворчишь и причитаешь так натурально, что если бы я не знала тебя, то подумала, что ты реально волновался. — Пойдём, я провожу тебя к Тэён, — поднимаюсь со скамейки, — а то замёрзнешь. Удобно, что моя новая квартира буквально в трёх кварталах от вашей. — При чём тут я? — дёрнул меня за рукав, разворачивая к себе. — Хватит думать о других! Я не умру от мороза, и Тэён без меня переживёт! Подумай о себе! — Вы снова поссорились? — других предположений у меня нет. — Мы расстались. Я это уже слышала. — Ничего, немного отдохнёте, разберётесь в себе и помиритесь, — моя стандартная фраза. — Я сам разберусь! Что ты, ты делаешь со своей жизнью?! Зачем ты переехала в эту маленькую и старую квартиру, когда были гораздо лучшие варианты? Ну не скажу же я, что она одна была так близко к тебе. — Почему ты терпишь меня? Терпишь моё нытьё и перегар по утрам, бардак на своей кухне и другую девушку? Я вижу твои глаза, я вижу, что ты и сам знаешь ответ, я его вслух не произнесу, потому что всегда наступает завтра и Тэён. — Почему ты бежишь, как преданная собачка, по каждому моему зову? — это не слёзы, это правда в глаза попала. — Что хорошего я тебе сделал и чем заслужил такое отношение? Я знал, я помнил, что ты переезжаешь, и ждал, что ты попросишь помощи, но ты даже намёком не дала понять, что я тебе нужен. Я не нужен тебе, ты всё можешь сама, это я, как дурак, вцепился в тебя и убегал от своих проблем в твой тихий мирок. А ты не сопротивляешься. Скажи, чтобы я убирался из твоей жизни, скажи, что надоел тебе, и ты меня… не любишь. Скажи это. Сделай это ради себя! Когда в последний раз ты говорил так много и мне одной? Когда? Плакала ли я хоть раз вот так открыто, вот так перед тобой? — Скажи! Отругай меня! Пошли далеко и надолго! А я… я скажу, что привык и не могу без тебя. Скажу, что запутался, — опущенная голова и снег в волосах, — скажу, что мне тяжело видеть вас обеих, и у меня разрывается голова и сердце от напряжения. — Я ничего, ничего от тебя не прошу… — В этом всё и дело! А ты попроси! Потребуй! Предложи! Вдруг я выберу тебя? — Не выберешь… — Потому что я тебе не нужен! — Нужен… — еле слышно. — Что, я не слышу? — Нужен, — громче. — Что ты там бормочешь? — Ты мне нужен! — царапнуло в горле, и я зажмурилась, бесполезно пытаясь удержать слёзы. — Ну хоть кому-то я нужен, — ты обнимаешь меня плачущую, меня сопливую и воющую, покачиваешь в руках и приговариваешь: — Думал, не доживу до этого момента. И курить брошу, потому что у тебя аллергия на дым. Но переехать всё-таки стоит, мне не нравится этот район. И не ходи без шапки. А ещё… тот фильм, помнишь, ты досмотрела? Чем он закончился? «Хотя кого я обманываю? Ты идеальный. Помогаешь мне с переездом и даришь на Рождество шапку. И нам так неловко вдвоём. Я знаю, ты её ещё любишь. Такое не проходит за один вечер. Но ты пытаешься забыть и отпустить, и за это я люблю тебя ещё сильнее». — А что это за тетрадь? — раздалось из комнаты. — И почему она начинается со слов «Когда же ты свалился на мою голову, Бён Бэкхён?»? — Эй! Не трогай! Нельзя! Её нельзя читать!