И ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ ВСЕГДА ПРАВА.

      Гарри в очередной раз плюнул кровавой слюной в лицо Долохову. За что сразу же получил по лицу знатную оплеуху. Тоже, впрочем, не в первый раз. Жаль только, что попадал в Пожирателя только пару раз, в самом начале своего пребывания тут. Прицел сбился…       Он столько времени скрывался от Пожирателей и их безумного хозяина, когда искал части его несчастной, проклятой души. И так бездарно попался! Его выманили на фальшивое письмо от Люциуса. Он, словно собачка по свистку хозяина, бросился на зов бывшего любовника, который об него и его чувства вытирал ноги на протяжении нескольких месяцев! Еще и подставил хотевшую предупредить его подругу! Если бы он только удосужился взглянуть на титульный лист сегодняшнего Пророка!       Беспокойство за подругу сковало сердце льдом — он видел, как в нее попало проклятье одного из Пожирателей. Видел панику на лице не успевшего ей на выручку Драко. Который, надо сказать, его сильно удивил. Неужели произошедшие события выбили из него всю дурь, и у рода Малфой есть будущее?       Мысли о школьном враге, представшем перед ним в другом свете, помогали герою отвлечься от физической боли и страха за жизнь Гермионы.       А еще на задворках мелькала мысль о письме Люциуса. Неужели оно не поддельное, и его пребывание в «гостеприимном» доме Пожирателей — не что иное, как месть обиженного лорда Малфоя?       Чем дольше его оставляли по непонятной ему причине в живых и относительной целостности... Не считать же пару Круцио, россыпь синяков, переломов и помятое лицо чем-то серьезным, когда ты в руках десятков Пожирателей?       Нет. В самом деле? Уже прошло несколько часов. А с ним не случилось ничего по-настоящему страшного. Даже после того, как он в первые минуты пребывания тут смачно харкнул в лицо Пожирателю, не ожидавшего такого от национального героя.       Это могло значить только одно — они чего-то или, скорее всего, кого-то ждут. И все обещанные ужасы гостеприимства Пожирателей его ждут, когда прибудет нынешней главарь.       Сердце сковало холодом и пронзало болью, когда он думал о том, что его страх на счет Люциуса верен. Что он — не без труда — отмазал от Азкабана нового Темного Лорда. Что в течении нескольких месяцев подставлял ему зад. От этих мыслей было в сотни раз больнее, чем от любого пыточного проклятья. Эти мысли сводили с ума быстрее, чем разливающая по телу боль от многочисленных травм и ран. И, наверно, он давно бы поддался безумию и страху, если бы точно знал, что с Гермионой все в порядке.       Он должен быть сильным ради подруги, ради всего, через что он уже прошел. Пусть Пожиратели издеваются над его телом, но им его не сломить его дух. Он готов принять смерть. Черт побери, он столько раз был уже на ее краю и даже умирал, что просто перестал ее боятся. Он не покажет своей слабости. Пусть мучают и убивают. Но он ни за что не опустится до мольбы за свою никому не нужную жизнь.

***

      Долохов, не скрывая раздражения и злости, отошел от распятого героя и залпом осушил бокал Огневиски. Чертов мальчишка портил все планы! Где валяющийся у его ног и скулящий о пощаде герой? Где сломленный и воющий от безысходности победитель лорда?       Пожиратель запустил со злости пустым бокалом в стену.       Он ломал ему кости! Превратил тело в расписанное кровавыми узорами полотно! Не единожды насылал Круцио! Угрожал насилием!       А в ответ получал не крики боли и слезы, не мольбы о пощаде! Нет! Насмешки и упрямый взгляд без капли страха!       Мальчишка кусал щеки и губы, но не проронил не единого стона! А слезы если и были, то не от отчаянья, а в следствии обычной реакции организма. Но хуже того, что он не мог свернуть ему шею! Иначе за его жизнь и жизнь ЕГО последователей не дадут и ломаного гроша!       Вопрос времени, пока авроры не найдут их и не пошлют, что-то сильнее жалкой группки слабаков, посланных в прошлый раз. Пока их победитель в его власти — они не посмеют отважиться на что-то большее.       Сигнальные чары оповестили о том, что к ним снова пожаловали очередные спасители.       — Мальс, иди встреть — и будь как можно гостеприимней.       Мальсибер ухмыльнулся и с новым поколением отправился встречать очередной отряд добравшихся до них самоубийц.       Антонин повернулся и окинул оценивающим взглядом подтянутую фигуру юного героя.       Он прекрасно понимал Люциуса — мальчишка был хорош. Догадаться, каким местом белобрысый предатель заслужил милость убийцы Лорда, было не сложно. Правда, поначалу он не поверил, но слежка за героем подтвердила информацию. Интересно, а Снейп тоже подставил зад Поттеру?       Антонин почувствовал приступ тошноты, представив себе эту картину. Не удивительно, что Лорд никогда не приглашал в свои покои зельевара. В нем ценного — только ум.       Там наверняка постарался Дамблдор! Предатели! Они оба носят метку Лорда! Оба состояли в Внутреннем Круге — и оба на свободе, живут и радуются! А они, ничем не отличавшиеся от этой парочки, должны гнить в Азкабане?! Где справедливость? Ведь если бы среди охраны не было бы притаившихся последователей Лорда — они бы там гнили до сих пор!       Ему нужен сломленный герой. Чтобы иметь рычаг давления на министра магии и чертова Кинсли!       Поттер должен ползать у его ног и, размазывая сопли, скулить от боли, когда он на поводке притащит его на встречу с правительствам магической Британии. Он должен вызывать жалость и сочувствие. Должен своим видом заставить их нервничать. Они возвели этого мальчишку на пьедестал и пожертвовать им, словно пешкой, не могут!       А такой как сейчас — избитый, но гордый и не сломленный, он только вдохновит их на подвиги! И даже если он его прикончит прямо на их глазах — мальчишка станет посмертным символом мужественности! А этого он не мог допустить! Они должны видеть своего героя жалким, сломленным, разбитым…       — Ну, ничего. Раз боли ты у нас не боишься, мы зайдем с другой стороны. Тебе понравится, обещаю!       Гарри, внутренне леденея, смотрел, как подходящий к нему Пожиратель с мерзкой похабной улыбкой на ходу расстегивает ремень.       — … Что, герой, больше не улыбаешься? Как только закончу растягивать твою задницу — отправлю это воспоминание Кингсли. Как думаешь, ему понравится?       Ужас от того, что сейчас произойдет накатывал волнами. Уж лучше Круцио. Гарри не знал, что хуже — само изнасилование или то, что об этом станет кому-то известно? А Поттер не сомневался, что Долохов сделает именно так, как сказал.       Антонин протянул руку к ремню дернувшегося в цепях героя, одновременно с этим двери распахнулись, и в комнату буквально влетели перепуганные насмерть Пожиратели. Вернее, крохотная горстка от тех, кого он несколько минут назад послал встречать гостей. Интуиция завопила благим матом, что надо валить и спасать собственную шкуру. А разум напомнил, что под защитой Фиделиуса ему ничего не угрожает.       Игру с мальчишкой придется отложить. Неужели он просчитался, и министерство решило пожертвовать героем и вместо разведывательной группы послали боевую?       — Что случилось? И где Мальсибер?       — Мертв!       Долохов выругался. Мальсибер был той еще шлюшкой, но он был из старой гвардии, не чета тем юнцам, которые к нему примкнули, не осознавая толком, на что идут.       — Где остальные? Макнейр, Треверс?       — Не знаю! Наверно, сбежали или мертвы! Я, как только лишился палочки, сразу бросился за защиту Менора.       Долохов посмотрел на перепуганного Уолдена и на пяток юнцов, что в ужасе забились в угол.       — Хочешь сказать, что поместье окружено аврорами, а все, кто остался, — это… кучка детей, толком не умевшие держать палочку?!       — Не ори на меня! Ты сам набирал этих детей! Я говорил, что они ни на что не годны! Мы здесь в безопасности родовую защиту им не сломать. К тому же Рабастан с нами не пошел. Наверняка до сих пор дрыхнет!       Антонин начал успокаиваться. Рано еще паниковать.       — Значит, Кинсли решил действовать жестко… Как ты думаешь, Уолден, какая часть героя остудит им пыл? Нога или рука? Может, послать им голову?       Взгляд друга Антонину не понравился. Он никогда не смотрел на него словно на идиота. Да и почему затравленное и паническое выражения не исчезает с его лица? Он ведь в безопасности здесь.       — Нет там никаких Авроров!       — Как нет?! Ты же сам сказал, что… Неужели зашевелился этот их орден… Дамблдора? И вы испугались…       — Нет!       — Неужто пожаловал сам великий и светлый?       — О чем ты, Долохов?!       —Ты ждешь от меня Круцио, чтобы рассказать, ЧТО, черт возьми, произошло!!?       — Это Снейп и Малфой.       Долохов, собиравшийся еще что-то сказать, захлопнул рот и уставился на испуганного друга, словно у того голова отвалилась, но продолжает нести чушь!       — Хочешь сказать, что вас уделали бывшие любимчики Лорда? Те самые, которые нас предали?       — Да. Но…       — Они привели Авроров? Несколько отрядов…       — Нет там никаких Авроров! Только Снейп, Малфой и еще какой-то размалеванный волшебник…       — ТРОЕ?!! ИХ ВСЕГО ТРОЕ?!!! И ВЫ БЕЖАЛИ, ПОДЖАВ ХВОСТЫ!! ВАС ЖЕ БЫЛО В ДЕСЯТЬ РАЗ БОЛЬШЕ!!!       — ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! Ты же не видел... Мальс недооценил их — и он мертв! Тот пришедший с ними маг щелкнул пальцами, и все палочки оказались у него в руках и под ногами! Да он их СПАЛИЛ! ПРОСТО НА НАШИХ ГЛАЗАХ. УСТРОИЛ ИЗ НИХ КОСТЕР, ПОСЛЕ ТОГО КАК ГОЛЫМИ РУКАМИ ВЗОРВАЛ МАЛЬСУ ГОЛОВУ!!! ТЫ ПОНИМАЕШЬ — ОН НЕ ИСПОЛЬЗОВАЛ ПАЛОЧКУ! Я ВИДЕЛ ЕГО ГЛАЗА! КОШАЧЬИ ГЛАЗА!..       Пожиратели обернулись на смех. Герой висел в цепях и заливисто смеялся.       Это не был смех подступающей истерики или безумия. Герой смеялся от счастья. А злорадная ухмылка, возникшая после короткого смеха, заставляла сжимать палочку до побелевших пальцев.       — Конец вам, ребята. Допрыгались. Лучше вам сразу, поджав хвосты, бежать без оглядки.       Долохов подбежал к герою и ударил костяшками наотмашь, выбив пару зубов…       — Ты бы, щенок, о себе волновался! Кого бы не притащили бы с собой эти предатели... Да хоть самого Мерлина! Им ни за что не попасть в особняк!..       Долохов рванул ремень брюк Гарри на себя, трясущимися пальцами пытаясь его расстегнуть. В голове не укладывалось, что кто-то может без палочки обезвредить не один десяток волшебников. Да и палочки способно уничтожить далеко не всякое пламя... Когда Антонину удалось справится с ремнем, и он добрался до пуговицы джинсов, он почувствовал сигнальные чары. Почувствовал, как трещит защита! Это было невозможно, но кто-то ее ломал. Не снимал, а именно разрушал! Это не было возможным в принципе! В магическом мире никто не способен на это! Ни Дамблдор, не даже покойный Лорд!       — Что ты делаешь?!.. — Уолден за руку оттащил от пленника Долохова. — … Нашел время! Нам надо сваливать…       Особняк знатно тряхнуло, а Антонин, закричав и схватившись за голову, рухнул на колени.       Уолден отшатнулся, видя как из ушей и глаз друга струится кровь.       — Что происходит?       — Защита... пала…       Словно подкошенный, Долохов завалился на бок. Закрыв голову руками, он все еще слышал, как мучительно разрывается завязанная на его крови родовая защита.       Уолден повернулся к двери, не обращая на подвывавших от ужаса детей Пожирателей. К черту все! Надо было сразу бежать!       Двери распахнулись, и в комнату вбежал с палочкой наперевес помятый и выдернутый из сна Лестрейндж.       — Что происходит?! Что с ним?       Рабастан кивнул на катающегося по полу Долохова.       — Откат получил. Кто-то смог сломать защиту.       — Твою ж мать! Говорил же, что надо было по частям министру отправить мальчишку и сваливать! Нет же, Долохову поиграть захотелось! Кто?       — Ступефай!       Прилетевшее в спину заклинание заставило замереть Лестрейнджа живой статуей. Уолден хотел выхватить палочку Рабастана, но вошедший первым Северус Снейп за мгновение перехватил ее обычным Акцио.       — Снейп… А где приятелей потерял?       Уолден пятился. Без палочки он не мог ничего противопоставить бывшему зельевару Лорда и банально защитится.       Северус вспомнил, когда в последний раз и в какой позе видел «приятелей», и заскрежетал зубами, даже не пытаясь скрыть от посторонних глаз свое недовольство.       Уолден был награжден Ступефаем, но по тому, как он свалился на пол тряпичной куклой, зельевар понял, что перестарался. Ну да и черт с ним!       — Рад вас видеть, профессор…       — Поттер. Как ты вообще до сих пор жив? Я удивлен. Мне снова приходится вас вытаскивать из той задницы, куда ты по своему скудоумию влипли…       — Мы никогда не сможем нормально общаться? Да?       Северус был удивлен. Поттер выглядел, откровенно говоря, хреново — он только визуально видел десятки повреждений. Но… Такая сила духа восхищала. Он был уверен, что на его месте его отец давно бы захлебывался слезами. Восхищаться Поттером было непривычно и неловко. Вообще, с появлением Магнуса Бейна в его жизни его эмоции вышли из-под всякого контроля.       — Вы собираетесь что-нибудь делать?       Северус, очнувшись от размышлений, посмотрел в зеленые глаза, так похожие на глаза его первой и последней любви и… ничего не почувствовал, кроме неловкости.       — Красавчик.       Северус вздрогнул — он совсем потерял хватку, если не заметил, как кто-то приблизился так близко. Он должен был освободить парня, а вместо этого стоял и пялился на него.       Магнус прошел мимо застывшего Северуса, задев его плечом, и остановился напротив живого, но не очень невредимого героя. И чем только Северус столько времени занимался? Взлом защиты отнял больше сил, чем он думал. И пришлось подпитываться от нежеланного источника. В то время как желанный, даже и не подумав их подождать, в одиночку сунулся в пекло. Магнус, конечно, был рад, что с зельеваром все в порядке. Но злиться за безрассудство перестать не мог. И, чтобы не сорваться и не испортить все, чего успел добиться в завоевании этого волшебника, предпочел пока его игнорировать.       Гарри окинул мага внимательным взглядом, от которого не укрылись ни взмокшие от пота волосы, ни бледность, ни залегшие под глазами тени, которые к обычной раскраске Магнуса не имели никакого отношения.       — Не могу сказать того же. Выглядишь хреново. Что так долго? Я ждал тебя на пару часов раньше. Только не говори, что застрял в пробке. Не поверю.       — Не поверишь — пытался отвертеться от деканства. Не получилось…       — И кому так крупно не повезло?       — Какому-то объединённому курсу. Ты ведь просветишь меня, как сильно повезло мне?       — Надо было соглашаться на домашнее обучение, а не идти заканчивать восьмой объединённый курс.       — ОУ...       — Магнус, можешь считать себя отомщенным. Только прошу заметить, что тогда на цепь тебя посадила Гермиона, а не я.       — Прости, кексик…       Магнус взмахнул руками — и цепи, что удерживали героя на весу, словно срезало тонким лезвием. Маг подхватил затекшие тело друга и аккуратно положил его на пол.       — …Пробраться к тебе было не легко… Я слегка вымотался.       — Возьми мою магию…       — Я уже говорил, что у тебя совершено нет чувства юмора? Ты словно жертва практикантов-хирургов. Куда уж тебе... К тому же я уже «подкрепился». Правда, теперь наверняка буду мучится изжогой.       — Магнус... Гермиона, она…       — Насколько мне известно жива и находится, я надеюсь, в хороших руках ваших медиков. Как только восстановлюсь сам — навещу её и исправлю все, что они успеют нахалтурить. Будет как новенькая, обещаю, а пока займемся твоими ранами.       — Я думаю, лучше, если Гарри будут лечить колдомедики… Я уже послал патронус Кинсли…       Магнус поднялся с корточек и вполоборота повернулся к мастеру зелий.       — Я лучше любых медиков, сладкий. У тебя хорошо получается стоять и смотреть — вот и займись этим.       Магнус поспешил отвернуться.       Северусу, который и так корил себя за бездействие, слова мага были словно соль на рану. А еще он чувствовал себя виноватым. Только не мог понять — в чем. Магнус явно был на него обижен — и не только на бездействие. Было что-то еще, совершенно точно. Только он никак не мог понять — что именно? Это ведь не он там обжимался с лордом Малфоем, так почему он чувствует себя виноватым? Это он должен злится! Или не должен? Он совсем не разбирается во взаимоотношениях.       Люциус не сводил с Гарри жадного взгляда. Но прав на этого волшебника больше не имел. Смотреть, как к его мальчику прикасается другой, было невыносимо больно. Он собирался отвоевать Гарри обратно, но это было до того, как Магнус на его глазах уничтожил родовую защиту. Ввязываться в заведомо проигрышный бой он не хотел. Но это не значило, что он все оставит так.       Гарри злился. Зачем тут Люциус? Зачем Бейн притащил его бывшего любовника? Разве не по его вине он оказался тут? А еще этот его взгляд... Смотрит так, будто ему есть до него дела.       Магнус призвал все необходимое для изготовления нужных лекарств. Он захватил из своего мира, все что могло понадобится для комфортной жизни. Удобно быть магом — можно сэкономить на грузоперевозках.       Северус удивленно выгнул бровь, когда по щелчку мага сначала появилась красная атласная ткань, а потом маленький котел, куча мешочков, разноцветных баночек, пузырьков и несколько пучков сушеных трав и веточек.       То, что происходило дальше, Северус мог охарактеризовать одним словом. Насилием. Над самим тонким искусством зельеварения.       Бейн на глаз сыпал в котелок из мешков, даже не заглядывая внутрь, а ведь они были почти все одинаковые, и легко можно было перепутать содержимое. Жидкость из пузырьков добавлялась вместе с кусками какой-то сухой ветки, которую маг просто сломал на три части. С другой ветки он просто ободрал все листья и так и кинул в их в бурлящую бурду, которая точно не являлось зельем. Он и за меньшие снимал баллы! По сравнению с тем, что творил Бейн, даже Лонгботтом выглядел мастером.       Жидкость в котле то вспыхивала разными цветами, то выкидывала грибообразное облако, которое Бейн просто смахивал рукой. Когда из котла посыпались искры — Северус стал ждать закономерного взрыва. Но маг добавил щепоть чего-то неизвестного — и варево успокоилось, мигнуло радужным светом и, загустев на глазах, приняло цвет болотной воды, причем пахло сие почему-то розами, а их в составе точно не было.       Гарри было неудобно наблюдать за процессом приготовления целебной мази, но ему и не нужно было. Он уже видел работающего над котлом Магнуса. Его больше интересовала другая реакция. С его положения прекрасно был виден его профессор зельеварения, который — о чудо! — молчал. Хотя — герой явственно видел по выражению его лица— хотел сказать многое.       Даже он, полный профан в искусстве зельеделия, понимал, что Магнус нарушил все известные правила, которые Северус Снейп пытался в бить в их головы с первого курса.       Магнус затылком чувствовал взгляд любимого. Что ж, ему есть, чем удивить зельевара.       Отставив котел в сторону, Бейн щелчком призвал хрустальный кубок и влил в него жидкости из четырех одинаковых пузырьков. Полученный коктейль зашипел, и из него повалил густой сиреневый дым. Магнус кинул пару зеленых гранул из красивой резной коробочки — и жидкость приняла насыщенный синий цвет и перестала дымить.       Северус ни за какие сокровища мира не стал бы пить из кубка. Но у Бейна просто не было причин притаскивать их сюда, чтобы потом на их глазах отравить Поттера. К тому же ему было любопытно. Магнус был уверен в том, что делает и… чего греха таить — невероятно красив за работой.       Люциус был категорично против, чтобы Гарри пил приготовленное Бейном варево. Но Поттер не был удивлен, да и не сопротивлялся, когда маг поднес кубок с зельем к его рту. Нечего особого не произошло. Оба бывших Упивающихся были разочарованы. Но Поттер остался жив. И это не могло не радовать.       Магнус вложил в зубы герою кусок старой кожи, изрядно уже пожеванный. Гарри послушно закусил, а дальше…       Было похоже, что маг ломает герою конечности. На самом деле все было наоборот — Магнус вправлял вывихнутые суставы и соединял сломанные кости.       По лицу Поттера волшебники поняли, что маг влил в него точно не обезболивающее. Люциус прилагал все силы, чтобы заставить себя стоять на месте и не отшвырнуть от любимого мага, который, судя по герою не лечил его, а калечил.       Магнус, закончив вправлять все, что надо было поставить на место, начал поливать героя своей магией, льющейся из ладони голубым туманом.       Закончив, маг поднялся и протянул руку герою. Северус видел, что ранее правое колено у него было раздроблено и вывихнута ступня на левой ноге.       Гарри, приняв руку мага, поднялся и покрутил руками и целыми запястьями, которые раньше висели плетьми. Пару раз присел и довольно потянул руки вверх.       — На вкус хуже костероста, но вполне эффективно.       — На здоровье. А теперь стой и не шевелись.       Гарри, не сводя с Бейна довольного взгляда, раскинул руки. Маг нагнулся и зачерпнул мазь.       Заживляющая мазь, которую Северус котлами варил для больничного крыла, была весьма действенна. Он ее усовершенствовал — и теперь синяки и мелкие раны почти бесследно исчезали через три часа место пяти. Это был его маленькая победа.       То, что приготовил Бейн, нарушив все известные правила приготовления зелья и индигриентов, — залечивало раны прямо на глазах. Одним движением Магнус наносил состав на рану, другим стирал излишек — и на том месте, где был глубокий рваный порез, оказалась ровная кожа без единого намека на шрам.       Магнус сунул Поттеру котелок — и обработка ран пошла быстрее.       Северус вспомнил, как прошел у него экзамен Бейна. Тогда он даже не притронулся к предложенным ингридиентам, чем полностью уверил в его в своей бездарности. Но бездарь не мог за несколько минут приготовить то, что поставило на ноги Поттера, причем буквально. Для всех известных ему составов требовалось время. Это не могло не восхищать. Но и заставляло вновь задуматься. Кто же ты, Магнус Бейн? Мастер зельеварения убедился, что то представление об этом волшебнике, что он произвел при первой встрече, в корне неверно.       Сильный маг, способный обезвредить десятки Пожирателей щелчком пальцев. Разрушить ранее считавшей нерушимой родовую защиту. Маг, способный исцелить всего за несколько минут... И это все без использования главного артефакта всех волшебников — палочки — точно не является пустышкой.       На что же он будет способен, используя палочку? Которую, кстати, он у него даже не видел. И зачем такому сильному и красивому магу сдался он?       — Все, пирожочек, как новый.       — Магнус, завязывай со своими, по твоему мнению, милыми прозвищами.       — Почему? Гарри кожей чувствовал на себе ревнивый взгляд Люциуса. И это даже немного льстило. Но ведь ревнивых взглядов было два. И во втором случае это заставляло нервничать. Все таки ему еще год учится у Снейпа, и не хотелось бы лишних проблем. Герой переступил через валяющего без сознания Долохова и, нагнувшись, подобрал что-то с земли. Люциус заскрежетал от злости зубами, когда увидел в руках любимого сломанную палочку. Магнус забрал из рук печального друга обломки и, зажав в ладони на месте слома, вскоре вернул удивленному герою целый артефакт. - Пошли отсюда, это место вгоняет меня в уныние. - Магнус… Спасибо. Гарри не находил слов. Когда на его глазах Долохов сломал его волшебную палочку, мир утратил значительное количество красок. Ведь подобрать новую, также совместимую как и первую, было бы очень сложно. - Пустяк. Если бы я не умел чинить вещи, то не любил бы кошек. Им знаешь ли все равно что спихивать со стола, стеклянный стакан или вазу династии Минь. Поттер уверен, что Репаро палочку не починить, но не стал развивать эту тему не стал. Ему самому не терпелось убраться из этого места. К тому же вытянутые рожи Малфоя и Снейпа были незабываемым зрелищем. Гарри бросил внимательный взгляд на пятерку Пожирателей, жавшихся в углу. Троих из них он знал. Один был не знаком, а вот пятый, прячущий лицо под капюшоном... Как он и сказал однажды Гермионе, Рон сам выбирает себе друзей. И достаточно взрослый, что бы отвечать за свои поступки. - Чего стоите? У вас еще есть время до прибытия Авроров. Слова героя были словно пусковой крючок, и поклонники взглядов Темного Лорда рванули на выход, отпихивая друг друга. Снейп проследил это нечитаемым взглядом, а вот Поттер удостоился любопытного. Мальчишка все больше и больше его удивлял. - Гриффиндор - это диагноз. Герой повернулся к зельевару. - Шляпа хотела отправить меня на ваш факультет. Мне пришлось постараться, чтобы уговорить ее это не делать. А что касается этой пятерки… - Спасаете своего дружка. Думаете, он это заслуживает? - Я считаю, что они заслуживают второй шанс. Если их поймают авроры - они на всегда будут заклеймены Пожирателями, даже в отсутствии метки. Может ничего не изменится, и они снова прибьются к какого-нибудь психу. Но я надеюсь, что хотя бы один одумается и не будет ломать себе жизнь. - Благородно. Поступок Поттера всколыхнул что-то, чему он никак не мог дать название. Что-то, похожее на зависть. Гарри подошел к Магнусу и нагнулся к его уху. - Что тут делает Малфой? - В данную минуту пытается испепелить меня ревнивым взглядом. И нет. Он к твоему похищению не имеет не какого отношения. Я в этом уверен. Если бы я думал по-другому - то он был бы уже мертв. Гарри в первые в открытую посмотрел на бывшего любовника. До этого он предпочитал делать вид, что блондина тут нет. У него не было основания не доверять интуиции Магнуса. Но чтобы убедиться в обратном, ему было мало одних слов и его присутствия здесь. Следующий ход за Люциусом, а он подумает - стоит все возвращать. В этом «гостеприимном» доме у него было время подумать над многим и многое переоценить. Его чувства к лорду Малфою никуда не делись, но и издеваться над ними он не позволит… Больше не позволит. Влетевшая в комнату синяя вспышка, оказавшаяся при рассмотрении чьим-то незнакомым Гарри патронусом, остановилась рядом с ним. И еще до того, как прозрачный хорек голосом его школьного недруга сообщил, что с Гермионой все в порядке, Гарри понял кто послал ему сообщение. Гарри еще мгновение в изумлении хлопал глазами, глядя на место, где растаял патронус, выполнивший свое задание. А потом согнулся пополам от раздирающего его смеха. Или Драко надеется на то, что он не выживет - или действительно любит Гермиону. Гарри был склонен ко второй версии, иначе тот бы ни за что не показал ему своего Патронуса. Люциус дал себе зарок не показывать герою своего павлина. С него хватило и полуулыбки Снейпа. Вот ещё, дать лишний повод над собой смеяться! Хотя… Если это поможет вернуть ему Гарри - он готов хоть клоуном вырядиться. Северус первым развернулся к выходу. За ним последовал лорд Малфой. Магнус последовал за ними, а Гарри задержался, чтобы завязать развезавшися шнурок, и только благодаря этому увидел, как зашевелился Долохов. Как он, забытый всеми, взмахивает палочкой и посылает зеленый луч, что летит прямо в спину Магнусу. Все произошло за считанные мгновения, он только и успел, что вскрикнуть и выбить палочку из рук Пожирателя, но время было упущено - и непростительное уже сорвалось с палочки и настигло свою жертву. Обернувшись на крик героя, Северус, словно в замедленной съемке, видел как обернувшийся на крик Бейн попадает под зеленый луч Авады. Сердце словно вырвали из груди, когда он, отталкивая с дороги Малфоя, рванул к новому преподавателю прорицания, одновременно посылая в Долохова Ступефай с прикрепленным неприятным подарочком. Магнус вполоборота развернулся на голос Гарри - голос, полный отчаянья и паники. Луч проклятья был полной неожиданностью. Но не такой, как подбежавший к нему мастер зельеварения. Кинувшийся к нему с объятьями зельевар наверно порадовал бы, если бы не его выражение его лица. Магнус терпеть не мог, когда не понимал происходящего. - Я не против нежностей. Но сначала скажи, кто умер, чтобы мы могли вместе поплакать? Гарри от облегчения опустился на пол, вспоминая, как Рагнор Фел в кабинете Альбуса Дамблдора в разговоре упоминал, что Снейп посылал смертельное проклятье в него. Северус, услышав под самым ухом голос, ставший уже родным, за плечи отодвинул не сопротивляющего Бейна. Впрочем, руки с его плеч убирать не спешил. К черту всё! Он уже из-за своих предрассудков оттолкнул от себя Лили. И сейчас, пока бежал, пока думал, что снова должен пережить прошлый ужас... Он окончательно разобрался со своими чувствами к этому магу. - Ты жив… - И отлично себя чувствую, хочу заметить. Но, судя по вашей реакции, это должно быть не так? Верно?       Северус опустил руки и на два шага отошел от Магнуса.       — Я знаю только одного человека пережившего Аваду. Дважды пережившего. В первый раз умереть ему не дал осколок чужой темной души. Во второй раз он умер, но вернулся с помощью одного из Даров Смерти…       Северус сознательно не упомянул Альбуса Дамболдора. Директор жив, а ему слишком больно вспоминать этот эпизод жизни.       К тому же Магнус мог и не знать о его, к счастью, не удавшмуся покушении.       Мастер зелий взмахнул палочкой накидывая на возлюбленного сеть диагностирующих чар. Чтобы просто убедится, что с ним все в порядке. Но то, что выявили чары, не относилось к слову порядок.       — Что ты такое?       — Ну вот, опять. В прошлый раз меня посадили на цепь. Тоже так поступишь? Я не против связывания шелковыми лентами в играх на шелковых простынях…       — Кто ты?       — Магнус Бейн. Скромный маг из другой вселенной. В мире, где я родился, все маги — частично демоны. Кто-то больше, кто-то меньше… — Магнус смотрел в глаза Северуса, не скрывая кошачьих глаз. — … Я не собирался от тебя ничего скрывать. Но этот разговор должен был состояться не сегодня…       Маг протянул руку к лицу зельевара, желая коснуться кончиками пальцев его щеки. Северус отступил на шаг, избегая прикосновения. Магнус, не скрывая сожаления, опустил руку.       Зельевар и сам не мог понять, что не так? Пару секунд назад он обнимал его думая, что потерял дорогого человека. Он должен быть счастлив, что это не так. Он ведь на подсознательном уровне чувствовал, что с Бейном все не просто. А после всего, что он видел, это не должно пугать или удивлять. Но почему-то пугало. При этом его все также к нему тянуло. Может, его чувства не настоящие? Он совсем недавно видел, как Бейн, не прилагая почти никаких усилий, голой рукой починил палочку — что раньше считалось невозможным. С него станет его опоить или применить на нем свою странную магию. Как только что выяснилось — демоническую магию. Демоны в этом мире остались только на древних исторических свитках и в легендах, что спустя столетия стали только страшными сказками. Сказками, которые так нравились ему в школьные безрадостные годы. Он так представлял себе Мародеров — жуткими демоническими тварями, принявшими человеческий облик, и сносить их нападки становилось легче. Но он и подумать не мог, что встретит демона в людском обличии — и лицом к лицу. Только вот Бейн никак не походил на жуткую тварь.       — Я вижу, что тебе нужно подумать. А мне нужен холодный душ и то мерзкое пойло, что зовется у вас алкоголем. Увидимся в школе…       Магнус остановился в дверях и обернулся к другу, поднимающемуся с пола.       — … Меня не нужно провожать. К тому же, тебе нужно уладить несколько проблем… — Маг показал взглядом на застывшего столбом Люциуса. — … Некоторые лучше не откладывать. И не забывай, что твое похищение здорово всех переполошило. Передавай привет Гермионе. Я, как и обещал, навещу ее…       Магнус открыл портал, сдерживая жгучее желание размазать по поместью того придурка, что кинул в него чертово проклятье. А ведь у них только начало все налаживаться! А теперь его не просто откинуло в самое начало — похоже, его вообще вышвырнуло за круг интересов Северуса Снейпа.       Северус смотрел на место, где секунду назад зиял портал, в который ушел маг, и чувствовал нарастающую пустоту, разливающую в груди.       Гарри про себя выругался — настроение Магнуса ему совсем не нравилось. Бейн все делал с размахом и, если уж хандрит, то… В общем, жди беды. А что мог вытворить иномирец — одному Мерлину известно. Гарри надеялся, что пострадает только его бар. И ему не придется мотаться по миру в поисках друга.       Вечер ожидался долгим и точно безрадостным.       Поттер подошел к лорду Малфою.       — Утром я получил послание. Его принесла твоя сова. Ты просил о встрече. Но ранее о встрече попросила Гермиона. По пути к ней на меня напали…       — Ты думаешь, что это я тебя подставил? Предал…       — Предал ты меня раньше. Когда вышвырнул из своей постели и жизни, прикрываясь глупыми фотографиями и не дав мне и слова сказать. А теперь приперся меня спасать… Скажешь, что это не так? Впрочем, сейчас я не хочу с тобой говорить.       Гарри оставил раздосадованого Малфоя и подошел к застывшему, словно статуя, зельевару. Возможно, он сделает хуже. Магнусу его вмешательство уж точно не понравится. Но лучше он сделает и будет жалеть, чем будет жалеть о том, что так и не сделал.       — Поттер. Вам не обязательно дожидаться Авроров…       — Я считаю иначе — Кинсли не успокоится, пока воочию не увидит, что со мной все в порядке. К тому же дома Магнус, а он явно дал понять, что желает побыть в одиночестве. Снова усядется в мое любимое кресло, будет плеваться Огневиски, которое ему сразу пришлось не по душе, и листать альбом с фотографиями покойного любовника…       Северус уставился в зеленые глаза героя. Он бы сейчас тоже не отказался оказаться дома и побыть в одиночестве.       — Зачем ты мне это рассказываешь? Мне нет до него дела…       — Если бы не было, вы бы не пялились в течение нескольких минут в то место, где захлопнулся портал.       — У тебя разыгралось воображение... К тому же это —не твое дело.       — Все, что касается Магнуса — мое. С тех самых пор, как он еле живым свалился мне на «голову» после не совсем гладкого перемещения между реальностями.       Он то ведет себя как ребенок. То ворчит как дряхлый старик. То впадает в меланхолию, то кипит неуемной энергией и втягивает меня в очередную авантюру. Чаще всего его хочется проклясть. Но он всегда честен с собой и другими. Он не притворяется тем, кем не является, и делает только то, что хочет. Я знаю его больше месяца, но смело могу утверждать, что он человечнее многих волшебников. Взять хотя бы покойного Реддла и его прихлебателей. Мне не понятен интерес Магнуса к вам. Но сердце… — Гарри бросил быстрый взгляд на грустного и явно нервничавшего лорда Малфоя. — …порой выбирает неожиданых людей. Я не вправе вам давать советы. Да и наверно не стоило мне вообще рот открывать. Но не спешите рубить с плеча.       Ну что, Снейп? Докатился до того, что сын Джеймса Поттера учит тебя жизни.       — Поттер…       — Идите. Я дождусь Кинсли.       — Поттер…       — Я живу на Гриммо. Чары вас пропустят. Не обольщайтесь, просто они все еще настроены пропускать членов Ордена Феникса.       Северус апарировал прямо с места, ещё четко не зная, что будет делать и говорить. Оставив героя и лорда Малфоя в одиночестве, если не считать обездвиженных Пожирателей.