RECKLESS

29 апреля. 2017 год. С громким хлопком закрываю крышку ноутбука и перевожу уставших взгляд на перевязанную красной лентой коробку, которую я поставила на столешницу пару часов назад. Торт для Кристофера был готов, а крупицы информации о группировке Yakuza переваривались в моей голове. В ночь с пятницы на субботу я почти не спала, занималась декором торта и строила планы на вечеринку в Бункере. С первым дела обстояли куда лучше, чем с моим больным замыслом. Я уже десятки раз пожалела, что вновь полезла в прошлое, но успокаивала себя тем, что у меня есть цель. Она заключалась в том, чтобы разобраться в замысле Юнаса, делах, в которых он состоит и в целом узнать врагов наших ребят. Как давно я начала называть Вильяма и Кристофера нашими ребятами? С тех, когда Вил стал парнем Нуры или же когда я осознала, что испытываю что-то большее, чем ненависть к Шистаду? Думаю всё дело в том, что Юнас нанес мне больше травм, чем я могла представить. Прошло больше года, но я не могу отделаться от последствий его влияния на мою жизнь. А теперь, зная то, что он хочет настроить Кристофера против меня, по-настоящему пугает меня. Я хочу знать причину и выгоду бывшего парня. А быть может даже отомстить. С этими мыслями я пошла собираться на вечеринку. Мой план был абсурдным, но другого выхода я не нашла. Пришлось написать сообщение Юнасу, что я буду позже начала и доберусь самостоятельно, а сама заявлюсь на вечеринку Вильяма, вручу торт и улизну в Бункер. Мне хотелось выглядеть по-особенному для Кристофера, но мне также нельзя было привлекать много внимания у Yakuza, но моё чертово сердце победило над разумом. Надев облегающие чёрные брюки, открытые босоножки на небольшом каблуке, я скептически осмотрела боди с V образным вырезом на груди на вешалке. Аккуратно надев его, я поправила перед зеркалом широкие лямки и одобрительно подмигнула самой себе. Вырез очень красиво подчеркивал мою грудь, а плотная ткань стягивала ребра и талию, отчего подчеркивали мои изгибы. Я выглядела непривычно женственно, оставляя привычную мешковатую одежду скучать в шкафу. Вспомнив совет мамы, что золотые украшения всегда гармонично смотрятся с чёрными нарядами — я заимствовала из её шкатулки массивные серьги и кулон на тонкой цепочки. Волосы пришлось выпрямить и собрать в высокий тугой хвост, из-за которого у меня начиналась головная боль. Приложение такси издало характерный звук, оповещающий меня о прибытие машины. Подхватив в одну руку коробку, а во вторую сумку, я закрыла входную дверь и юркнула в теплый салон. Через пятнадцать минут я прибыла к дому Вильяма. Первое, что я увидела — трёхметровый забор и каменные колонны. Ворота открывались по нажатию сенсорной кнопки и назвав своё имя дворецкому — они разъехались и я ступила на брущадку. Вдоль дорожки были высажена акация, в нос тут же ударил сладких цветочный аромат. Я перевела взгляд дом, который выглядел как особняк в готическом стиле. Было глупо полагаться на то, что Вильям бы жил в Хайтте*. Дом, высотой в три этажа, казался не таким уж и большим, по сравнению с территорией вокруг него. В конце дорожки располагался гараж, выезд из которого осуществлялся с левой стороны от пешей дороги, а на заднем дворе, который был скрыт от моих глаз из-за растущего дуба, видимо и проходила вечеринка. Автоматические пульверизаторы в это время распыляли воду на идеально выстриженной лужайки по правую сторону от меня, отчего к главной двери я подошла уже с влажными ногами. Дверь мне открыл тот же дворецкий, его лицо выражало незаинтересованность в происходящем. Он лишь забрал у меня коробку и жестом руки указал путь. В доме было тихо, только приглушенная музыка и голоса людей проникали внутрь из-за открытой настежь задней двери. Как я и предполагала, внутри дом также сохранил готический стиль, лишь только белоснежные и золотистые скульптуры в холле оставляли след барокко. Здесь на славу постарались дизайнеры. Пройдя вдоль просторной гостиной, я вновь оказалась в коридоре и идя на звук, который становился всё четче, я нашла выход на задний двор. Вся территория за домом была украшена яркими гирляндами — это был единственный источник света. На открытой террасе, которая соединяла дом и зону бассейна, тянулась вереница шезлонгов, а по другую сторону столы с напитками и закусками. В конце террасы, на деревянной пристройке, расположился диджей, а за ним, у самого забора, окруженный кустарниками и прудом, стоял летний домик, вероятнее всего для прислуги. Вероятнее всего его уже оккупировали пьяные подростки для своих утех. Я впервые была в загородном доме Вильяма и это удивило меня. Обычно они устраивают вечеринки в съёмных домах или загородом. Вил и Крис никогда не пускали посторонних к себе домой. Это приятно грело душу, ведь я была такой же, хотя, казалось бы, с графиком моей мамы я могла бы каждый день устраивать сборища. Первое знакомое лицо я увидела рядом с закусками и это была Крис с Саной, которые прожигали взглядом полуголых третикурсниц — те громко хохотали и плескали шампанское из бутылки. — Привет, — коснувшись плеча Крис, улыбнулась я подругам. Они тут же повернулись ко мне и смягчились во взгляде. — Ева, — обрадовалась Крис и заключила меня в объятия, а Сана отзеркалила мою улыбку и вернула суровый взгляд на девиц. Она была не тактичным человек, поэтому я никогда не старалась нарушить её личные границы, хотя порой из-за её мудрых советов мне хотелось по-медвежьи крепко её обнять. — Они забрызгали наряд Саны, — ответила на мой мысленный вопрос Крис. — Столкнуть их в бассейн? — появилась за моей спиной Ингрид с красным стаканчиком в руках, — Они всё равно выпускаются, — пожала она плечами и отпила свой напиток, играя бровями. — Я пока выжду, — сжав губы в плотную линию, ответила Сана, — но спасибо. Ингрид понимающе кивнула. — Хорошо выглядишь, — обратилась ко мне Ингрид. — Спасибо, Ингрид. Я рада тебя видеть, —неловко прошептала я, ожидая реакции бывшей подруги. Ничего не ответив, она оставила нас, вероятнее всего, возвращаясь к друзьям на диванчики. Ингрид была гордой, волевой девушкой и заботливой подругой, но между нами встал Юнас и всё пошло по наклонной. Несмотря на то, что она простила меня, между нами осталось много несказанных слов, но она предпочла остаться в стороне, а я оставила попытки поговорить. Музыка лилась мёдом из установленных колонок около диджейского пульта, и я буквально не могла продолжать стоять на месте. Подхватив какой-то напиток, я чокнулась с подошедшей Вильдой и опрокинула его залпом. Напиваться сегодня мне было противопоказано, но унять дрожь в ногах от нервов — необходимо. По ощущениям я выпила водку с лаймом. Что ж, замечательно, градус мне теперь не стоит понижать. Закусив оливкой, я оглядела толпу, в поисках… кого? Вильяма? Нуры? Кристофера? Самым правильным решением было найти первых двух, а Криса оставить напоследок. Выпив ещё, я оставила свою нервозность на дне стакана и набрала Нуру и начала свои поиски по всему двору. Подруга не отвечала, а мне становилось жарко. Терпкий воздух заставлял дышать меня учащённое, а вибрации он танцпола покрывали влажную кожу. Я крутила головой, но всё попытки были тщетны. Здесь было слишком людно, а водка замедлила меня. И тут я увидела его на танцполе. Он двигался сдержанно, держа в одной руке стаканчик, а во второй талию незнакомой мне девушки. Девушка, словно сделанная из пластилина, выгибалась во все стороны, тесно касаясь тела парня. Вокруг танцевала толпа, ликуя над танцем моего одноклассника — Люка. Серая мышь в школе, но яркая вспышка на танцполе. Я по-прежнему отдавала брозды правлению мозгу, концентрируясь лишь на своей цели — вывести Юнаса на чистую воду, или же, хотя бы, попытаться. Но моё тело и душа требовали Кристофера. Я хотела увидеть его, слушать, касаться, остаться. И тогда женская рука обхватила меня за запястье. Нура сама нашла меня. Её глаза блестели, а яркая улыбка захватывало всё внимание. — Пошли танцевать! — мимо нас прошёл Вильям, кивнув головой в сторону толпы. Они оба были изрядно пьяны и лишь только состояние Нуры меня удивило. — Ты ведь не танцуешь, — нахмурилась я, но позволила вести меня подруги вглубь событий. — Это последняя вечеринка ребят, осталось меньше месяца до экзаменов и обьезда Вильяма в Лондон, — перекрикивая толпу, обьяснила она. Мы остановились неподалеку от перфоманса Люка, моего одноклассника, и Нура заглянула мне в глаза. — Не знаю, выпила ли я вина от радости или от предстоящей тоски, но я хочу побыть свободной от своих убеждений. Мне весело, я хочу танцевать со своей подругой и удивить Вильяма. Он предложил мне поехать с ним и я разрываюсь. Мне хочется хоть на один вечер избавить голову от терзаний! Никогда ещё не слышала таких откровенного проявления эмоций Нуры, но решительно кивнула, чтобы ей стало легче. Она столько раз поддерживала меня, что я просто не смогу так просто уйти, не разделив её мгновение свободы. Моя цель остается другое место, но сейчас мне придётся сдвинуть свой приоритет. Нура игриво качнула головой и от бедра последовала в середину, где её уже ждала Вильде, снявшая с себя рубашку и оставшаяся лишь в полупрозрачном бра. Парни вокруг заликовали, а девушка залилась смехом. Нура мягко провела руками по плечам подруги и поманила меня пальцем. Я последовала к ним и по пути взглянула на Вильма, который с довольной улыбкой наблюдал за происходящим. Проведя рукой по волосам, я резко опустилась и выгнулась, проводя ладонью по штанам от голени до бёдер рядом с Нурой. Прокрутив восьмерку бедрами, я закинула руки на подругу, а она повторила за мной. Вильде возбужденно подняла рубашку и подняла её над головой, закрутив. Мне было плевать как мы выглядели, была лишь важна искренняя улыбка Нуры. К нам присоединилась Вильде и закружила меня в танце, отчего я потеряла концентрацию и почти вылетела из круга. Лицом к лицу я столкнулась с Кристофером, который встретил меня внимательным взглядом. Рядом с ним ластилась та самая девушка, но, очевидно всем, он не обращал на неё внимание. Я криво ухмыльнулась, протягивая ему руку, заведомо зная какое движения сделать в случае отказа, чтобы не быть опозоренной. Но Крис нагло всучает липучке свой допитый залпом стакан и крепко сжимает моё запястье. Отхожу спиной в центр танцпола. Крис заинтересованно наблюдал за моими дальнейшими действиями со взглядом хищника. Я положила руки ему на плечи, качнувшись вперед и прогибаясь в спине, одаряя парня сдержанной улыбкой. Мужские руки легли на мою талию и я победно сжала плечи Кристофера. Музыка набирала темп и, по мере приближения припева, Крис взял бразды правления в свои руки. Он покрутил меня по оси и опустил вниз, держа одной рукой мою поднятую ногу под коленкой, а второй за затылок, подмигивая. Явно кто-то из нас не подозревал, что выбрал равного противника. Когда я оказалась в вертикальном положении, меня пробил дикий жар, исходящий от парня. Пьяные крики ребята вокруг смешались со словами песни и, не прерывая зрительного контакта с партнёром, я провела по мужской груди ладонью, чувствуя каждый изгиб и рельеф подтянутого тела через ткань футболки. Ладонь двигалась вниз, по торсу, и всё это время я наблюдала за реакцией парня. Казалось, этот момент длился целую вечность, но в реальности это было двухсекундное движение, которое пробудило в Шистаде ещё больший азарт. Он резким движением развернул меня к себе спиной, и я почувствовала его дыхание над своим ухом в момент, когда он склонился над ней. Крис был выше меня на целую голову, но это не мешало ему. Мы двигались в унисон, причем так искусно, будто делали это на протяжении уже долгого времени. Это был секс в одежде, перед всеми, в моей чертовой голове. Крис был горячим, гребанная раскаленная лава и он умел двигаться. А ещё он отлично улавливал мои эмоции. Этого было достаточно для эффектного танца. Прижатая к его груди спиной, я откинула голову на мужское плечо и заметила неподалеку танцующих Нуру с Вильямом. Беру свои слова обратно — вот у кого был настоящий секс на людях, а у нас лишь прелюдией. Надеюсь, Нуре не будет стыдно на утро, ведь сейчас они выглядели по-настоящему счастливыми, свободными и сексуальными. Стыд — одно из самых сильных чувств, которое влияет на нас. Оно буквально может руководить нами и господствовать над здравым рассудком. А она определенно сильнее этого. — Боже, как ты выглядишь, — шепнул он мне на ухо, — Как танцуешь, — он оставил влажный поцелуй на моем виске, а я прикрыла глаза, плавно двигаясь бедрами, — Это мой подарок, верно? Я самодовольно улыбнулась, ощущая тепло в груди от его слов. Моё сердце бешено колотилось, а ноги дрожали от нашего танца. И я совру, если буду отрицать, что не желала бы стонать под ним сейчас. Каждое прикосновение, каждое слово, каждый тяжелый вздох мне в волосы отдает электрическим импульсом в низ живота. Я желала его всем телом и пыталась держать рассудок на плаву. — Тебе нравится? — невинно спросила я, смотря перед собой. — А ты не чувствуешь? — он толкнулся в меня и я приоткрыла рот в немом стоне. Ткань его брюк в районе ширинки красноречиво выпирала, когда я опустила взгляд между наших тел. — И что ты предлагаешь? — я сглотнула, провоцируя его на действия. Это не было чертовым действием алкоголя! Это была я настоящая, идущая на поводу своего желания, забывшая о истинной цели, отключившая разум. Мать его, какой же он был…желанным. — Ты больше, чем думаешь, Ева. Ты важнее, чем предполагаешь. Запомни, что видишь, слышишь и ощущать сейчас. Запомни наш танец. Наше тело понимает некоторые вещи быстрее, чем мозг — только я совершенно забыл об этом. Я разворачиваюсь в его руках, смотря ему прямо в глаза. Мне тепло в его крепких объятиях, внешний шум становится для меня лишь фоном. Положив ему ладонь на щеку, я привычно ощущаю под кожей грубую щетину. Кажется, это одно из тех вещей, которые я не перестану делать. Так я выражаю ему свою нежность и кажется, он знает это. — Я чувствую себя в порядке рядом с тобой и несмотря на многое, ты мне нравишься, — только и говорю я. На ум больше ничего не приходит, кроме этого признания. Я не лгу, как он и просил. Это мой подарок ему — правда. Теперь он законный владелец этого подарка — именинник может делать с ним что пожелает. По его реакции я могу предположить лишь одно — он прекрасно знал это. Возможно, все вокруг знали это, лишь я одна отрицала очевидное. Теперь он может играть с этим, может манипулировать, но в глубине души я знаю — это моя сила. Я честна, искренняя и в меньшинстве уж точно буду не я. Твой ход, Шистад. — С прошедшим Днём Рождения, Кристофер, — я целую его в щеку и оставляю его одного в толпе. У меня есть цель и я помню о ней. ***