***
Король Вентир с силой сжал локоть племянника: его малышка, его драгоценность проснулась и по магической связи захлебываясь слезами просила, чтобы папочка прибежал и спас дядю Розя. Король похолодел. Жестом указав Ратимину следовать за ним, венценосный Вентир выхватил пару человек из стражи и бросился к дочери. Не обнаружив у дверей выставленную охрану, король взбесился и пообещал устроить всем и вся сладкую жизнь, а открытая дверь и чуть не довела его до сердечного приступа. Вылетевшая навстречу любимому папочке вся в слезах и соплях дочь чуть успокоила короля, и убивать ему хотелось уже не так сильно. Первыми зашли охранники, и не обнаружив угрозы, позвали короля и его спутника. Король прижимал к себе дочь, не позволяя ей еще раз смотреть на открывшуюся картину. Ратимин присвистнул. Лорд Роуз возлежал на каком-то типе, неприлично выставив задницу на всеобщее обозрение. Под ним, вытянув руки над головой, находился тот самый неопознанный тип, в чью шею не двузначно впивались осколки от разбившейся бутылки вина. Клинок, выскочивший из его правой руки, мрачно бросал зеленые отсветы. Лужа крови стремительно расползалась по белому ковру. — Небесный, — только и выдохнул Вентир, крепче сжимая дочь. — Он умер, спасая твою дочь, — ободряюще похлопал по спине дядю Ратимин, расширившимися зрачками следя за продолжающей набирать объем лужей крови. — Кто еще тут умер, — раздалось глухо со стороны ужасающей картины, — я живее всех живых, еще и выспаться успел. Лорд Роуз слабо затрепыхался и попытался встать, но руки, которыми он пытался оттолкнуться от пола, скользили по ковру и пачкались еще больше в крови. Ратимин поспешил ему помочь, невзначай полапав за задницу. — Я бодр и полон сил. Так что тебе, голубчик, еще придется просить у меня пощады. Ратимин закатил глаза и что-то пробурчал про только обещающих старикашек. Король Вентир, как был с дочерью на руках, так с ней и бросился обнимать помятого и грязного лорда. Лорд улыбался самодовольно и благосклонно слушал сбивчивую речь короля о том, что все получилось, и так уж и быть, выбирать кадры к себе на службу в тайную стражу Роуз будет сам. Как-то так получилось, что происшествие удалось не придавать огласке, ведь лорд позаботился обо всем заранее и выставил стражу, не пускающую гостей венценосного на этаж. Принцесса уже спала, устав от пережитого шока, и на утро наверняка ничего не вспомнит. А Ратимин позволял Роузу делать с собой все, что тот хотел, про себя посмеиваясь на оценку в целых сто баллов своей несомненно прекрасной задницы, в порыве страсти брошенной лордом.Часть 1
18 декабря 2016 г. в 21:50
Если оценивать задницу короля Вентира по десятибалльной шкале, то лорд Роуз дал бы ей все девять. Даже несмотря на то, что она была облачена в парадные брюки, частично прикрыта не менее парадным жакетом и покоилась на подушке самого парадного трона, который можно в принципе найти в Литалии, девять баллов — её.
Несомненно, она уступала заднице королевы Сантиири, покоящейся на чуть менее парадном троне. Хотя лорд Роуз давно подумывал снять ей полбалла после родов, когда ее прекрасная не половина, но часть, потеряла былую прелесть и упругость. Тем более там неприкрытое лучшее творение природы, а тут — брюки, что по нехитрой логике лорда накидывали королю еще одну десятую очков. Но король Вентир был другом и, что немаловажно, владыка государства, а на святое у Роуза рука не поднималась, хотя с остальным проблем не было.
Лорд кинул оценивающий взгляд поверх бокала. Что ни говори, а устроенный бал в честь того, что принцессе Луане сравнялось четыре года и два месяца, был превосходным. Роуз был доволен как никогда: столько новых задниц, которые он с удовольствием оценивал и заносил в свой список «на потом». Глаза разбегались от такого разнообразия и непаханого поля работы. Лорд Роуз невольно облизнулся.
О необычной мере оценки лорда знал чуть ли не каждый в королевстве. Над ним посмеивались еще со студенческой скамьи, но вместе с тем он приобрел известную популярность, ведь о нем не говорил только ленивый. К тому же лорд был высок, статен, красив и богат. В общем, привлекателен во всех отношениях.
Лорд еще раз обвел взглядом зал. Некое беспокойство никак не хотело отпустить. Как и рука, мягко поглаживающая его тщательно оберегаемую ценность, не хотела отпускать задницу. Только он мог так бесцеремонно ощупывать и оценивать определенно лучшие части человечества. Роуз напрягся.
— Вы так пристально наблюдаете за королем, лорд, — раздался едва уловимый шепот. — Поговаривают, что вы нагло спите с Его Величеством, при этом продолжаете улыбаться королеве и имеете дерзость вообще появляться ей на глаза.
— Ну что я за мерзкий тип, — печально вздохнул Роуз.
Тепло ладони чувствовалось даже сквозь ткань брюк. Впервые лорд растерялся.
— А еще говорят, что вы спите с королевой. И милая принцесса на самом деле ваша дочь.
— Если учесть, что кто-то уверен, что я еще сплю и с этой самой принцессой, то как меня земля еще держит? — усмехнулся лорд. Его невидимый, но хорошо ощущаемый собеседник хмыкнул.
Несомненно, лорд был в курсе всех слухов и сплетен. Часть из них он сам же и распускал, когда становилось особенно скучно. А скучно ему было часто.
— О, вижу, ты уже возобновил знакомство с моим племянником Ратимином! — неожиданно раздался голос короля.
Лорд Роуз вздрогнул. Он совсем перестал контролировать ситуацию.
Рука, до этого нежно оглаживающая его задницу, пропала. Вместе с ней исчезло и ощущение тепла. Лорд нахмурился.
— Ты про того самого сопливого мальчишку, который пытался подлить мне настойку полыни в вино и подкинул дохлую крысу в постель?
— Он самый, к вашим услугам, — сопливый мальчишка, успевший вырасти и превратиться в красивого юношу, с насмешкой поклонился лорду. Тот скользнул по нему оценивающим взглядом. «Хорош засранец», — с неким предвкушением заметил Роуз и встретился взглядом с горящими глазами молодого человека. Вдоль позвоночника пробежали искры азарта. Так кстати в памяти всплыло ощущение теплой руки на самом дорогом. Лорд знал, чем закончится бал, и был совершенно не против такого расклада.
Большие ягодичные судорожно дернулись. Лорд нахмурился. Он, привыкший доверять своему необычному радару, точно знал, что медлить нельзя.
В детстве было трудно принять себя таким, но уже в сознательном возрасте, будучи студентом столичной Академии, где лорд и познакомился с будущим правителем, Роуз по достоинству оценил все прелести необычной способности. А на выпускном курсе пришло и всеобщее признание.
Они, выпускники, со всей тщательностью готовились к итоговому экзамену, когда в хмельную голову лорда пришло озарение и он не преминул поделиться им с однокурсниками:
— Задницей чувствую: не будет экзамена! — со всей горячностью воскликнул Роуз.
Конечно, студенты ему не поверили. А потом кому-то уставшему от длительной и утомительной подготовки пришла мысль залезть в кабинет декана и выкрасть ведомости. Они и залезли. Картина связанной секретарши и охаживающего ее плеткой декана запомнилась студентам надолго. И экзамена, который не отменяли даже во время войны и эпидемии чумы, не было. Был скандал.
Лорд Роуз в одну ночь стал легендой.
Поэтому лорд напряженно замер, не обращая внимания на обращавшихся к нему с какими-то глупыми вопросами собеседников. Назревал большой пиздец.
Роуз еще раз окинул зал внимательным взглядом, отмечая не состыковки, задерживаясь на необычных и незнакомых, по его мнению, задницах. Большие ягодичные снова дернулись.
— Мне нужно отлучиться, — как можно спокойней сказал лорд.
— Не вручил подарок крестнице, — ответил на немой вопрос Ратимина король.
Лорд с грацией пьяного тюленя проталкивался к противоположной стене зала, где было сосредоточения алкоголя и веселья, не забывая отпускать пошлые шуточки и шлепать хорошенькие задницы. Он был известной персоной, и внимание ему сейчас было очень кстати. Добравшись до цели, лорд опрокинул в себя два бокала неизвестно чего и во всеуслышание заявил, что идет пополнять свой список, а желающие всегда могут присоединиться — его хватит на всех.
По залу пронесся оживленный шепот. Лорда считали легкомысленным, пьяницей, непостоянным, прекрасным любовником и чуть ли не богом в постели. В общем, личностью более чем притягательной.
Тем временем Роуз с трудом поднимался по лестнице, сбиваясь, но упорно продолжая считать ступени. Когда он все же смог досчитать до двадцать первой, свернул в просторный коридор, где по идее должна быть его комната. Ноги заплетались, а тело по совершенно непонятным для Лорда причинам хотело опереться о стены или в идеале прилечь на холодный пол. Но Роуз упорно шел вперед, одной рукой ведя по стене, уверяя себя, что это вынужденная мера, а второй рукой прижимая к груди свою драгоценную ношу — бутылку вина.
Вдруг привычной опоры не оказалось под рукой, а приоткрытая дверь, которая имела несчастью оказаться на пути лорда, под его весом бодро отворилась, но под неожиданным препятствием поспешила назад, и Роуз чуть не схлопотал деревом по носу, что счел личным оскорблением и попытался отомстить, распахивая дверь снова и вваливаясь в комнату. Раздался грохот. Лорд прищурился, но так и не смог разглядеть в темноте, что же упало, сделал шаг вперед, споткнулся, приземлился на что-то мягкое, услышал звук бьющегося стекла, успел пожалеть отличное вино и потерял сознание от нестерпимо заболевшего лба.