Ты бы остался, если бы не ушел? Ты бы стал снова кем-то для меня? Я не хочу об этом думать. Но эти мысли. Опять и опять. Ты в них всегда. Всегда это «если…» Только это просто слово. А дальше пустота.
Я нервничаю. Но не чувствую своей вины. Они не поймут. Она не поймет. Её не было рядом. Она уехала, не верила мне. И оставила здесь. В этом месте. В городе, дарующем поначалу много радости, воспоминаний, где все замечательно. А что теперь? Эти воспоминания будут везде. Всегда. Пока не сотрутся из памяти, и я их немного запамятую. Каждый день будет испытанием. Каждый день. И я это понимаю, оставляя друзей у себя за спиной, когда медленно иду к родным. Вроде бы моя семья, да? Но я хочу от них сбежать, чтобы убрать эту боль из себя. Перестать чувствовать себя не такой. Чувствовать, будто всё дерьмо преследует меня, начиная от Мэтта. Я будто проклята. Просто проклята. А он все равно рядом со мной. Как какая-то злобная шутка судьбы. От этого меня передернет. Буду заламывать пальцы, думая, что говорить. Как смотреть родителям в глаза. Скорее всего, отцу. Сэм Хилтон в отличие от моей матери, был рядом. — Вероника, — её голос как гром, неожиданно зашумевший прямо перед дождем. — Я понимаю, что натворила. Но не хочу об этом говорить, — скажу, смотря матери в глаза. У нас они одинаковы. Наверное, поэтому папе было тяжело. Я, наверное, напоминала ему её. — Милая, — Сэм Хилтон вышел вперед, оставляя руку на плече Саймона. Мой младший брат был как хмурая тучка. Думаю, он осознавал, что происходит. И всегда чувствовал себя ужасно, из-за меня. Из-за того, что происходило со мной. Из-за всех этих ссор. Если честно, я тоже. Это нелегко, быть причастной проблемой из-за чего мама и уехала. — Простите, — поднимая голову, скажу, потому что запираться в себе не было лучшей идей. Тем более опять. Но только так я и умею. Думаю, что умею, но Дилан… Он показал мне, что делится с кем-то своими тревожащими мыслями, не плохо. Это не делает тебя плохим. Он такой. Он знает, что его тревожит и пытается с этим разобраться. По-своему как я поняла. Но пытается. В отличие от меня. Мысли о нем, удивляют. Только я не могу не думать Дилане. — Я не знала, что сказать. Просто не знала, — мои губы задрожат, по щеке покатится слеза, я не смогу закрыть рот от нахлынувших эмоций, — А мой телефон... Он разрядился. И я... Я просто хотела... Побыть… Одна… Тяжело. Просто невозможно говорить об этом. Я опускаю голову, сжимаясь от новой волны слез, а меня крепко обнимают. Теплая рука касается моей щеки, и я, понимаю, что это мама. — Мы с тобой, Ронни, — прошепчет Джо. Для меня новы эти объятия, они всегда были таковы. Но я позволяю матери обнять меня. Хочется остановить эти слезы, эти мысли, что появляются друг за другом. Мне хотелось помочь Уиллу, хотелось спасти его, быть для него не милой девушкой, быть для него той девушкой, которую он любит. Этот страх, что Лу важная часть жизни Уилла, не давал мне успокоиться. А сейчас я уже не знала, кому верить. Даже своей собственной подруге, и своей памяти. Бросая взгляд на молчаливого брата, во мне снова проснулось чувство вины. Мой брат не должен меня такой видеть. Он не должен скучать по матери, которая уехала. — Простите, — скажу, отстранившись от матери. Я посмотрела в глаза отца серо-голубые. Потом в глаза Саймона. Он медленно улыбнулся, я потянулась, присела на корточки и обняла брата. По правде мне не хватало этого. Не хватало моей семьи. Но вовлекать их сюда боялась до жути. После случившегося в доме, я не знала чего ожидать от Мэтта. И это снова наводило меня на мысли, что он так просто не остановиться. Он не даст мне спокойно жить. — Отпусти, Ро. А то задушишь, — промычал Саймон. Все засмеялись. Мне стало легче на сердце. И я отпустила брата, посмотрела ему в глаза. — Извини, что напугала тебя, Сай, — я попытаюсь улыбнуться, замечая веснушки на лице брата. Быть старшей сестрой для него в этом городке, маленький подарок жизни. Было так, если быть точной. А сейчас, один человек лежал в больнице из-за помощи мне. — Ничего. Я рад, что ты в порядке, — мальчишка расплылся в улыбке, и я не могла не улыбнуться в ответ. — Саймон, пойдем, возьмем что-то перекусить, — предлагает папа, и брат оживает ещё больше. Я же остаюсь стоять на том же месте, и смотрю, как Сэм Хилтон идет с Саймоном дальше по коридору. Мальчик подпрыгивает, оборачивается назад, помахав рукой. Моя улыбка исчезает. — Тебе нужно пойти домой и отдохнуть, — Джо встает рядом со мной. И мне нечего ей сказать. Думаю, она хочет как лучше, но мне тяжело снова доверится ей снова. После всего, видеть её рядом так странно. Я знаю, что она ждет, что я скажу, но я не хочу оставить Дилана одного. — Можно я проведаю Дилана, и мы потом поедем домой? — я кручу пальцами браслеты на руке, и просто стою на одном месте. — Ты так переживаешь за этого парня? — Джозефин касается рукой моего плеча. Я замираю. Поднимаю взгляд на свою маму. — Он хороший человек, — отвечаю, не желая сейчас затрагивать для себя неприятную тему. — Что ж... Конечно, можно, — она слабо улыбается, убирая руку. Задумывается, будто хочет что-то сказать. Но я не жду этого и медленно подхожу к палате. Там все так же. Пока никого нет, и я пользуюсь моментом. Дождик все ещё шумит, давая напоминание о том, что все это реально. Мне не хочется унывать и чувствовать свою вину. Только смотря на него, воспоминания оживают в красках. Я будто мучаю себя. Дилан сказал бы так же, думаю. — Я читала, что люди могут слышать того кто с ними разговаривает, находясь бессознательном состояние или коме, — начала я, немного усмехнувшись. — Можешь, думать, что это твое общение так сказывается на мне. Может, так и есть. По правде, я искала любимые догадки, улики, почему Лу исчезла. И мне жаль, что я втянула тебя в это, — мне хочется, положит свою руку поверх его, но я держу себя в руках. Только в этом чистая, правда. Мне нелегко принять это. Видеть, что кто-то пострадал из-за моего желания найти её. В этих словах была частичка правды, но так же Дилан сам решился помогать мне. Он мог остановиться. Мог просто дать мне самой пойти на поиски Уилла. — Знаю, тебе не нравится, когда я извиняюсь. И упрямлюсь, делая что-то вместо тебя, — от этих мыслей улыбнусь, делая шаг вперед. — Просто, пожалуйста, очнись, — прошу, не решительно опуская руку к его. Зная, что это не правильно что-то чувствовать к человеку, которого не знаешь, но кажется, что знаешь, доказывает, как бывает больно вспоминать общие воспоминания. Вспоминать даже что-то не значительное. А я сейчас, я просто желала, чтобы с ним все было хорошо, потому что я боюсь. Мне страшно, что Дилан пострадал из-за меня и он... он умрет. Всхлип, но я просто облизываю губы, давая слезам скатываться по коже дальше. Я не скоро отпущу это, а держать в себе больше не могу. Даже смотреть на него, будто снова увижу карие глаза, не могу. И потому что никогда чувствовала столько много всего в себе. Стук в дверь. Я убираю руку, слегка касаясь кончиками пальцев кожи Дилана. Оборачиваюсь. — Ты готова, милая? — обращается Джо, видимо думая, что все между нами все хорошо. Правда, думать об этом я сейчас не могу. — Да, — натянутая улыбка, и я, не оборачиваясь, выхожу из палаты, сложив руки на груди. К нам как раз подходят папа и брат. Саймон выглядит немного веселее. Мама перестает смотреть в телефон. Отец переводит свой юркий взгляд на меня, будто знает, что я думаю и как на самом деле себя чувствую. Может и так, но говорить, обо всем нет сил. Я обернулась и посмотрела на О`Брайена. Взор пал на окно. За ним все ещё шел дождик. Рядом со мной что-то происходило, а я полностью отстранилась. Пока звонок телефона не приврал этот момент. Джозефин отвечает, и я снова смотрю на неё, осознавая, что люди просто так не меняются. И она тоже. Я думала, что она разберется со всем, поймет, хочет ли быть здесь. Или просто оставит нас без слов. — Это срочно? — раздраженный тон матери. Я поворачиваю голову в противоположную сторону. Будто моя интуиция говорит, тебе нужно быть здесь, рядом с ним. — Ладно, Говард, — вздох. И я поворачиваюсь и смотрю на женщину рядом со мной. Боясь в какой-то момент стать, как она. Не узнавая в ней кого-то родного человека, не ощущая тепла и поддержки. Что это вообще значит? Чувствовать поддержку? — Мне нужно на работу, — буднично сказала Джо, но при этом как-то извиняясь. — Черт, я приехала с вами, — хлопает себя по лбу, уже находя ключи. Саймон подходит к матери, что-то спрашивает у неё. Я же чувствую разочарование. — Идите, я сама доберусь до дома, — скажу, снова смотря на окно за которым шел дождик, — Я немного побуду с Диланом, и просто приду в себя. И это не была ложь. И не была правда. Сейчас я будто потеряла нить с реальностью, и думала, только о прошлом. — Ронни, — в голосе женщины было не довольство, раздражение и переживание. — Все в порядке, — произнесу, поднимая взгляд на мать. — Для тебя же это в порядке вещей. Пропадать на работе, уезжать и внезапно появляться снова, — я усмехнулась, не сводя глаз с неё. — Вероника, — твердый, не громкий тон, призывающий мне замолчать. Но только она никогда меня не слушала. — Извини, — сухо отвечу, сложив руки на груди и медленно пятясь назад. Смотрю себе под ноги. — Я пытаюсь понять тебя, — голос дрогнул. — Мы поговорим об этом позже, — ответила на слова дочери Джозефина, не переставая на меня смотреть. Она пошла вперед по коридору. Сэм Хилтон коснулся моего плеча, положив руку, брат улыбнулся, пару раз оборачиваясь. Будто Саймон все ещё боялся, что может последний раз увидеть меня. Что я снова попаду в больницу. Для всех это был напряженный момент. Мне не хотелось их винить за это. Но уйти сейчас было нелегко. Тяжело было это объяснить. Поэтому поворачиваюсь лицом к палате, я медленно шага замечая, неизменное положение тела Дилана. Все это внушало воспоминания из прошлого. Не самые лучшие и хорошие. О срывах, слезах, о бессонных ночах, когда тебе просто не уснуть. В палате тихо, не считая приборы показывающие жизненные функции О`Брайена и шумный дождик за окном. Сейчас это не привычно, что так тихо, из-за Дилана. Если бы он проснулся, строил бы уже уйму теорий, что случилось с Лу или не доверчиво смотрел на меня. Я улыбаюсь своим мыслям, сажусь на стул, вздыхая. Смотрю на профиль парня. Он кажется умиротворенным, спокойным, но все же мне как-то не спокойно. Наверное, поэтому я оглядываюсь назад, зная, что это моя паранойя. — Что ты тут делаешь? — удивленный голос Изабель, и я слегка сжимаюсь всем телом. — Маму вызвали на работу, я не поехала с ними, — спокойно отвечу, поворачивая голову. Изабель недовольно закатит глаза. — А плохие воспоминания? — поинтересовалась темноволосая девушка. Я прикрыла глаза, будто снова погружаясь в них. Потому что эти воспоминания со мной. От них никуда так легко не избавишься. Как бы ни хотелось. — Зачем ты спрашиваешь? — посмотрев на Дилана, я натянула улыбку и посмотрела на подругу. Она не хотела оставаться той кто сдастся и уйдет. Ей хотелось, чтобы я ушла, показывая, что мне все равно. Просто сбегая, как, наверное, от меня и ожидали. — Мы обе знаем, что это были тяжелые несколько часов, Ронни, — не отвечая на мой вопрос, сказала Донман. Я медленно встала со стула. — Ты переживаешь, что у меня могут быть чувства к Дилану? Или что? — сложив руки на груди, я упрямо желала понять, что не так. Изабель отвела взгляд, задумываясь, что сказать, как я и думала. Но переходить черту было не правильно. Только сколько из-за этого я ещё буду думать? Да, и почему думаю? Только если… — Да переживаю, — выпалила Из, тряхнув кудряшками и снова впиваясь в меня немного безумным взглядом. — Он знал, что тебя не нужно было отпускать одну. И смотри, что из этого вышло? — Боже, мы же говорили об этом, — прикрывая веки, холодной ладонью, вздыхаю. Изабель пускает смешок. — Да, но ты не слушаешь. Нам всем нужно передохнуть, Ронни. А не бежать на поиски тех, кто стал причиной ранений Дилана, — упрямо сказала Донман. — Хорошо, если ты хочешь, я сейчас уйду. Доберусь до дома сама, только возьму кофе, — произнесу, хлопнув себя по бокам, и посмотрев мимолетом на девушку. Изабель ничего не сказала. Я, мимо пройдя неё, бросила взгляд на Дилана. Но становится не спокойнее. Сколько бы я не пыталась себя переубедить. Даже ускоряя шаг, я поспешила к лифту. Когда нажала на кнопку, стало легче. Двери открылись и я зашла. Потянувшись к кнопке, поняла, что оставила сумку в палате. В голове так много мыслей и ощущений, что ничего не закончилось. Мне хотелось бы выбросить это из мыслей, но не получается. Быстрым шагом я шла обратно к палате, не радуясь своему упрямству и преобладающим страхам. Замедлив шаг, услышу голос Изабель. — Нет, — на повышенном голосе сказала девушка, — А чего ты хочешь от меня? Я немного выглянула из-за угла, замечая мельтешившую подругу. — Нет, не знаю. Блин, я просто хочу это все остановить. Ведь ты даже её не видел, она выглядела ужасно. Будто вся эта игра разбила её, — Иззи остановилась, замечая мою сумку. Минута молчания, а я заметила, как Дилан пошевелил пальцами. От чего переключила свое внимание на него, что могло бы стать ошибкой. — Но это твоя идея, чертов идиот. Твоя чертова идея, устроить в школу вылазку ночью. И что из этого вышло? — Изабель вздохнула, заправляя прядь волос, я не спеша прижалась к стене. — Вот именно, что ты забрал его чертовы файлы. И что с этого? НИЧЕГО. Нам это ничего не дало, — возмутилась девушка, повышая голос. — Все я не хочу говорить сейчас. Увидимся, — пробурчала она, и я от этого начала медленно отходит назад. Добравшись до угла ближе к лифту, вздохну полной грудью, оглядываясь назад. Вопросов уйма. С кем она говорила? Что Иззи скрывает? Это связанно с этой странной игрой, про которую я ни черта не помню? Нажимаю на кнопку, вызывая лифт. Смотрю на пол, обдумывая все, что случайно услышала. Двери открываются. Я захожу внутрь, чтобы купить кофе и вернуться обратно в палату за сумкой. Но легче от подслушанного разговора подруги с кем-то, несколько не стало. Я знала только то, что у меня нет не одного варианта, как во всем разобраться. Сейчас я осталась совсем одна. Двери лифта монотонно открылись, край стаканчика касался моих губ, а я будто перенеслась назад во времени, снова переживая момент, когда Мэтт перенаправил пистолет сбоку от меня. Этот громкий выстрел. Мой крик, еле державшие ноги, когда я вижу лежавшего на земле Дилана. Все воспоминания будто заново и заново переживаются, каждый раз, когда я остаюсь с собой один на один. Отлипая губами от стакана, я дергаюсь вперед, выходя из лифта. Не спеша иду к палате, и медленно зайдя туда, замираю на месте... — Что ты ищешь в моей сумке? — спрашиваю, застав Изабель врасплох. — Ронни, — темноволосая девушка оборачивается, улыбаясь мне натянутой улыбкой бледных губ. — Я хотела посмотреть, может ты оставила телефон, чтобы отправить сообщение где ты забыла сумку, — оправдалась Иззи. Я, покручивая стаканчик кофе, кивала, слушая её. Но верить в эту правду отказывалась. Возможно, я была наивна, глупа, раз считала, что мои друзья рассказали мне ВСЕ, что я могла забыть. Возможно, слишком доверилась им и забыла, что есть вещи, которые ты можешь не захотеть сказать или вспомнить. — Все хорошо? — по-настоящему спрошу, понимая, что возможно это не к месту. — Я просто устала. Так много всего произошло, — Изабель подняла свои серые глаза, улыбаясь более настоящей улыбкой. — Ты решила остаться? — Донман оборачивается, посмотрев на Дилана. И это снова ставит меня в тупик. Потому что, я знаю, что не должна. Нельзя все и так усложнять между нами. Но моя интуиция, говорила иначе, было плохое предчувствие. — У меня плохое предчувствие, Из, — признаюсь, не желая ходить вокруг до около и врать. Не смотря на странный разговор Изабель, она всегда была моей лучшей подругой. Мы говорили друг другу все. И ценили нашу дружбу. — Ты говорила эти же слова перед тем, как мы решились играть, — сказала Иззи, опуская глаза. Я понимала, что задела что-то важное. Что-то, что сейчас я не понимала. И это на самом деле беспокоило меня. От этого хотелось узнать ещё больше, и я боялась, что Дилан после этого, как и остальные, не захочет иметь с этим дел. — Мне жаль, что все так вышло. Жаль, что я не могу вспомнить, и не могу никак помочь, — вздохнув, скажу, сосредоточившись на Изабель. — Но я пытаюсь, Из. Я делаю это не только, чтобы найти Луизу, а чтобы разобраться во всем. Раз и всегда, — серьезный, тихий прямой голос, и я даже удивляюсь своему спокойствию. — Проблема в том, что когда ты начинаешь эту игру, у тебя нет, выбора уйти. О тебе узнают все, Ро. Ты выбираешь, правда, и говоришь правду. Выбираешь действие, показываешь, на что ты готов. Тем самым показывая и рассказывая о себе абсолютно все, — тихо рассказала Донман, поникшим голосом. — Эй, — я сделала шаг, касаясь руки подруги. Изабель вздрогнула, обошла меня. Я обернулась, наблюдая за ней. — Я пойду домой, нужно поспать и привести себя в порядок. Но если что, ты позвони мне. Хорошо? — спешно сказала девушка, но на последней просьбе, посмотрела мне в глаза. Я, улыбаясь, кивнула. — Конечно, — соглашусь, и она сразу же поспешит в сторону лифта. — Вероника, — Изабель обернулась в коридоре, и я вышла из палаты, ожидая её слов. — Постарайся забыть о Мэтте, — она один раз взглянула на меня, опустила голову и пошла обратно по коридору. У меня не было не одного представления, что ожидать дальше и как принимать эти слова Изабель. Она была права, конечно же. Но Мэтт Вермонт как мрачная тень, которая идет позади меня, не желая оставить меня в покое. Он будто засел у меня под кожей, и я не могу, просто не могу освободиться. Я вздрогну от того, что приехал лифт и, поворачиваясь лицом к палате, посмотрю на руку Дилана. — Знаешь, я бы хотела, чтобы ты сейчас проснулся и сказал, что все слышал и считаешь это тоже странным, — мягко улыбаясь, я подошла ближе, — Но так же, я пойму, если ты решишь остановиться. Так, что просто выздоравливай и приходи в себя. Я не спеша взяла свою сумку, допивая кофе из стаканчика, остановилась боком, посмотрев на лицо Дилана. Наверное, единственное, что я не скажу вслух, то, что мне жаль, что мы встретились сейчас. Вздох. Выдох. Прикрывая глаза, я быстро выхожу из палаты, быстро направляясь к лифту. С желанием поскорее выйти из больницы. Остаться один на один. Отмыться от всего произошедшего за день. Это моя паника, когда выйдя на улицу, дышится легче. Ветер треплет волосы, все кажется нормальным. Будто все хорошо. Но когда тебя отпускает это уже просто ничего. Какая-то легкая пустота внутри. А ты уже не знаешь где реальность, где нет. Не знаешь где ты настоящий. Просто медленно теряясь в позднем вечере, в одиночестве. Полностью погружаясь в воспоминания чего-то старого, что согреет тебя сейчас. С этими мыслями, я сажусь в автобус, с усиливающимся предчувствием чего-то неминуемого. *** bahamas - all i've ever known Даже забываясь, ты снова можешь чувствовать себя в безопасности, там, где перестал это ощущать. И так каждый раз. И со всем. Мы думаем, что ранее утро не сможет подарить нам улыбку, в новый день не захочется сделать что-то несвойственное себе, а что-то давно забытое не заставит снова носить это каждый день. Но жизнь такая. Она умеет удивлять. И даже когда ты не ждешь этого, тебя накрывает этой какой-то по-своему волшебной волной вдохновения на что-то. Ты забываешься. Тебе охватывает нечто иное. Ты забываешься в моменте, когда так много всего вокруг, только и хочется кричать и жить в этом моменте. И этих моментов так мало, что каждый раз получая, такой ты забываешься. Снова чувствовать это удивительно. Снова дать себе возможность верить, что твоя жизнь особенная по-своему. Чувствовать каждую каплю скатывающуюся по коже, каждую прядь волос, что заставляет чувствовать мурашки. Тишина умиротворения, когда, кажется, твоя жизнь, наконец, нашла баланс, потому что ты закрыт от всего мира. Но эта сильная вера во что-то хорошее, только дает толчок. Наверное, поэтому приятно провалится в этот момент, когда все отсеивается. И тебе не понятно, почему хорошо. Просто так. К сожалению даже такие моменты легко разрушить. Так бывает часто. Один миг ты в моменте, и у тебя отличное настроение, а в другой ты снова закрываешься. Шумная вода шумит, не давая хорошо слышать все, что окружает вокруг. Дверь в ванну приоткрыта, когда туда заглядывает темная фигура, замечая девушку, принимающую душ и думающую слишком о многом. Её глаза закрыты, в голове много мыслей, ей снова комфортно у себя дома, она снова в балансе с самой собой. А этот человек касается стеклянного окна, рукой, пытаясь разрушить этот момент. Но когда девушка оглядывается, смывая с тела пену, никого в ванной уже и нет. Только ощущение, что кто-то был, остается. Не весомое ощущение, что тебя потревожили, специально. Вода перестает струиться потоком из душа, девушка оглядывает открытую часть комнаты. Вроде ничего. Светлые мокрые волосы, липнут к спине, вода стекает по мокрой коже. Облизывая сухие губы, Вероника выходит из кабинки, шире открывая дверь. Окно в её комнате так же открыто, время десять часов, дует приятный прохладный ветер, на кровати бедлам. Вроде ничего. Но человек, наблюдающий за девушкой, стоит в открытом проходе её комнаты, вспоминая, как все закончилось в прошлый раз. Сохранять усилия и терпения становится невыносимым, когда она так близка. Так ли все правильно? Так ли будет правильно атаковать сейчас? Звук скорой помощи. Сирен. Свет, который мешает сконцентрироваться. А затем полная пустота. Будто ты пропадаешь в бездну темноты. НИЧЕГО. Ни звуков. Ни голосов. Только тишина. И когда эта тишина сменяется громкой музыкой, все заново. Это как ночной кошмар, но каждый раз ещё хуже. Не вырваться. Громкий смех Катрины. Лязг шин, звук мотора, запах ночной жизни, вкус никотина на губах, крепкий алкоголь затуманивающий разум. И все хорошо. До того момента, когда картинка не меняется. На искорёженную машину. Разбитое лобовое окно. Открытые глаза Картины. И много-много крови. Обездвижены. Верх тормашками. Машина всмятку. Голова раскалывается. В глазах мутит. Тяжело дышать. Все как каждый раз. Только в этот раз резкая боль в животе, когда я резко открываю глаза, вздыхая грудью из-за нового кошмара. Бледные стены больницы. Воспоминания, возвращающиеся со скоростью света. — Хилтон, — слетает с губ. Но в палате никого. Как и до этого. Как заново. Только ещё хуже, потому что ты ничего не знаешь. Ты безнадежный придурок, который хочет помочь. Но нужно ли это кому-то? Нужно ли её спасать? Тяжело опускаю голову, почувствовав себя просто ужасно. Пальцами провожу по запутавшимся волосам. Я понимаю, что все это глупо. Тем более во второй раз, пытаться помочь тому, кому это не нужно. Мне сразу вспоминается Катрина. Она как живое напоминание о прошлом, когда я пытался быть для неё кем-то. А в итоге все закончилось трагично. Осознание чего-то не хорошего вцепляется мертвой хваткой. Я не могу лежать на месте, но прикреплен к аппаратам и капельнице. А последнее воспоминание, это голос Вероники, которая пытается докричаться до меня. И все пока как в тумане. Голова болит, напоминая об аварии и моем долгом лечении. И оказавшись снова в больнице, навевает плохие воспоминания и мысли. Это было тяжелое время, и я бы не хотел снова это переживать. Особенно, когда тебе просто не могли помочь, а близкие друзья, оказались уже не теми, кем были. От этого я закрываю глаза, снова чувствуя ощущения в потребности сна, боль становится еле заметной, как и весь шум окружающий меня здесь. Тишина в доме даже наводила на мысли, что так всегда и было. Но это не было правдой. Запах яичницы, апельсиновый сок, теплые бутерброды и немного кофе. Немая тишина за завтраком. Возможно, тут и говорить не о чем или только принятыми короткими общепринятыми фразами, не показывающими твоё настоящее настроение. Чего нельзя было сказать о темноволосой девушке, упорно поглядывающей то на родителей, брата, то на телефон, надеясь получить какие-то известие от Вероники или от матери Дилана, Элис. Только ничего. Она держала вилку в руке, смотря на экран телефона, задумавшись в своих мыслях. Но дело было не только в ожидание новостей, а ещё и во вчерашнем разговоре. Изабель Донман так втянулась во вранье, что уже не могла остановиться. Первым, что она на самом деле боялась, снова стать участницей игры, но по правде никто не говорил об её окончание. И эта правда пугала до чертиков, как эта тишина во время завтрака. Ведь они знают, что случилось. Знают. Но сидят, будто это обычный день, когда семья завтракает перед началом дня. Косые взгляда брата Эрика, стук ложек, ожидания. Слова Джека. Возможно, он прав, что нужно держаться вместе? Что нужно все рассказать? Но это же не из-за Вероники? Или так... И Изабель не показалось. Девушка, моргая, делает глоток сока, который кажется сейчас безвкусным, после насыщенного вечера вместо танцев. И воспоминания ещё живы. — Тебе необязательно идти в школу сегодня, Изабель, — тактично и вроде с заботой говорит мистер Донман, посмотрев жене в глаза. — Но я хочу, — спокойно сказала в ответ девушка, поставив чашку на стол, и по очереди посмотрев на родителей, — Я буду там ради Ронни. И остальных. А перед этим проведаю Дилана. — Я могу тебя подвести, — предложил Эрик. И девушка посмотрела на брата с удивлением. Они смотрели друг, на друга играя в молчаливые гляделки. Для Изабель это было странно, но она лишь слабо улыбнулась, снова делая глоток сока. — Спасибо, Эрик, — девушка посмотрела на отца, потом на мать. В голове были кучи мыслей, которые ты не осмелишься озвучить вслух, о которых никто и не захочет спросить. Иногда людям это не интересно. Иногда они просто забывают кое-что важное. Думать о ком-то. Слушать человека. Этого не хватало самой Изабель. Её семье. Но Иззи хотелось быть другой. Она старалась, чтобы не быть отражением своих родителей. Ей хотелось иметь свой собственный путь. Изабель Донман не из тех, кто сдается так быстро и легко. ***Тебя нет. Ты пустота, Остались только воспоминания. Ни слез. Ничего. Только ничего. Может, ты просто потерян? Но как это понять? Как понять себя, когда ты запутался среди всего? Только ты. Мысли. Тишина. Круговорот. И больше ничего.
Дождик напоминает о вчерашнем дне, о том, как все вокруг снова стало мрачным. Но в этот раз по-настоящему, и может надолго. Мне не хотелось спать, не хотелось просто осознавать, что все это правда, реально. Но это так и глупо это отрицать. Смотря на соседний дом, я уже не знаю, что чувствую. Наверное, очень-очень сильную злость. Мне хочется посмотреть ему в глаза, и сильно ударить, выплеснуть всю боль за ВСЁ. За него. За Уилла. Но я сижу на крыльце, снова чувствуя себя потерянной, разбитой, напуганной. Будто в любой момент может, появился Мэтт. Он будто хочет, чтобы думала так, думала о нем. И от этого все сжимается внутри. Я так злюсь. Так ненавижу себя за не осторожность, наивность, не осмотрительность, что поверила ему. Прикрываю глаза, не чувствуя себя здесь как прежде, счастливой. Куда же делась старая Вероника? Стала взрослее или её уничтожили события её же жизни? Я думаю об этом часто в последнее время. Была я такой, какой себя представляю или это только моё представление, воображение? Медленно вставая, я выглядываю и смотрю на небо. Оглядываюсь на дом, поднимаю рюкзак со ступенек и решаюсь поехать сейчас к больнице, навестить Дилана. На самом деле я так и не поговорила с кем-то из семьи о том, что случилось, я просто не могла. А они оставили меня в покое. Не знаю лучшее ли это решение. Но может им просто так лучше, чем попытаться стать ближе? Я не знала. Возможно, сама не была готова. Быстро сев на велосипед, я боюсь встречи с ним. Но с другой же стороны очень сильно хочу, увидится. Это странное особое желание и волнение, не как не дают мне покоя с тем самых пор, как все это случилось в лесу. Как и то, что из моих мыслей не уходит Уилл, и то, что с ним произошло. Все это ужасно пугает меня. Но просто так оставить это расследование, я не могу, не хочу. Даже зная, что возможно это закончится плохо. Внезапно к домам подъезжает машина. Я замираю, направляя руль велосипеда, уже намереваясь поехать. Но машина останавливается, и из неё выходит Изабель. — Иззи, что ты здесь делаешь? — я слезаю с велика и смотрю на подругу. Она, смеясь, улыбается. С водительского сидения показывается голова Эрика. — Эрик решил меня подвести. Я решила забрать тебя, вместе поедем к Дилану. Ты же не против? — Донман смотрит на меня. Эрик поднимает ладонь, здороваясь. Это ставит меня в тупик. Сколько я не видела её брата? Год-два? Меньше? Она выглядит такой спокойной, улыбчивой, такой привычной какой я видела её всегда. Только почему? Чего я все-таки не знаю? Но это последнее о чем я хочу думать, мне просто нужно выбраться отсюда. Больница не лучшее место, но лучше, чем дома. Там снова чувствовать себя не безопасно становится привычкой. И это меня раздражает. — Конечно, нет, — натягиваю улыбку. Легче притворятся, чем делать вид, будто ты в порядке. Только это ненадолго, пока не уйдешь в свои мысли снова. Да и в последнее время, я начинаю думать, что у всех людей своё понятие в порядке. И ты никогда, возможно, не сможешь их полностью понять. — Отлично, — радостно протянула Изабель, обнимая меня. А ведь вчера она говорила мне забыть о Мэтте, а теперь ведет себя, как ни в чем не бывало. Это основная черта всего их семейства? Я знала Эрика Донмана, что стало очередным разочарованием в ком-то. Может, даже не много во мне самой. Ведь мы часто что-то додумываем, ну или я лично всегда была такой. Так, что сидеть сейчас в машине с ним, как снова вернутся в прошлое. Не самая приятная вещь. Хотя даже в воспоминаниях есть что-то приятное. Но мне тяжело, пускай я пытаюсь улыбаться и делать вид, что справляюсь, на самом деле тяжело каждый раз все держать в себе. Не чувствовать какой-то важной поддержки. Застрять в своих мыслях. Не знать, куда себя деть во время эмоций и вообще, что творить со своей жизнью. Я встречаюсь взглядами с Эриком, и понимаю, что никогда его не пойму. А он возможно меня. Это время до больницы растянется болезненными воспоминаниями, потому что от них так легко не уйти. И я ненавижу это. Ненавижу, что не могу вспомнить тот вечер, когда пропала Лу. Что не могу вспомнить эту дурацкую игру. Что вообще не могла помочь им. Что сейчас Дилан в больнице. — Все хорошо? — обращается ко мне Эрик. — Да, конечно, — вру, не надеясь, казаться правдивой. Сейчас мне хотелось узнать, что ему лучше. Увидеть его и осознать, что нечего бояться. Что Мэтт так просто не явится сюда. — А по-моему это не так, — упрямо заявил Эрик, когда мы затормозили около здания больницы. — Это не важно, — скажу, пытаясь открыть дверь машины. — Эрик, — громко сказала Изабель, а Эрик смотрел на меня. — Почему тебе нравится всех отталкивать от себя, Вероника Хилтон? — задал напрямую мне вопрос Эрик. — Боже мой, — прошептала Иззи с сидения рядом с водителем. Я продолжала держать ручку двери и смотреть Эрику в глаза, ожидая продолжения. И меня злило, что все выходит так, что нельзя просто быть в какой-то степени нормальной. — А почему ты внезапно объявился? — спрошу, понимая, что он все поймет. Эрик ухмыльнулся, сверля меня взглядом. — Как сказал мне один человек, от себя не убежишь, — Донман опустил взгляд, затем снова замер им на мне, — Надави посильнее. Дверь легко поддалась, когда я сделала, как он сказал. От прохладного воздуха стало легче. Иззи сделала извинительную улыбку, вылезая следом, а я посмотрела на машину, где остался её брат. — Прости его, Ви, — сказала Изабель уводя меня от машины. — Все нормально. Просто, наверное, твой брат меня ненавидит, — я попыталась улыбнуться и снова посмотрела в сторону припаркованной машины. Изабель вздохнула. — Я не думаю, что это так, — произнесла она, взяв меня за руку. Но я уже не знала чему и кому верить. И это меня сильно волновало. Будто Мэтту, удалось пробраться ко мне в голову и сбить с толку. Именно этого я больше всего и боялась. Попасться снова в ловушку. На самом деле ему снова снится кошмар. Но не только ему одному. Ей тоже, чего не скажешь по попытки держаться, как и он. Не впервые в больницы, не впервые теряешь ВСЁ. И даже осознание чего-то важного. Той попытки, когда ты вроде находишь место, людей, и держишься. Тебе больше не кажется, что ты упадешь. Это было приятно особенно по началу, когда ему удалось сбежать от ужаса, который пришлось переживать с каждым кошмаром. А вот ей. Она кажется все так же живет в нем. Этот кошмар где-то будто рядом. Прямо забрался ей под кожу и живет там. Когда Вероника и Изабель подходят к палате Дилана, она прикрыта, не понятно как он, проснулся ли. Потому что девушкам загораживает дорогу Николос О`Брайен шериф и дядя парня. Мать Дилана, Элис обнимает девушек. Ронни теряется в суматохи слов, фраз. Она слышит, как стучит её сердце, слышит только его будто оно повсюду. Хилтон не хочет признавать, что случившийся ужас серьезно подкосил её. — Тебе нельзя, — вполне обыденно сказал Николос. — Но… Что? Почему? — не понимает Вероника, с помощью посмотрев на подругу. Шериф долго смотрит светловолосой девушке в глаза. — Это мера предосторожности, Вероника, — кратко сказал шериф. — Какая к черту предосторожность? Или что я, по-вашему, теперь под подозрением? — не удержалась блондинка, сверля дядю парня яростным взглядом, — Или что, а? Сама это подстроила? Только усложню ситуацию? — Вероника, — перебил её шериф. — Это серьезно. Теперь это убийство, расследование убийства. И пока ты не начала расспросы, как и мой племянник, и остальные ваши друзья, тело, которое нашли до появления в городе Луизы Райн, опознали, — рассказал мужчина, и Хилтон это парализовало. — И кто это? Мы знаем её? — на удивление спросила Изабель. Шериф вдохнул. — Вы все узнаете по мере поступления информации. И я хочу снова побеседовать с каждым из вас по отдельности, — Николос посмотрел на жену своего брата, снял шляпу, — Изабель можешь зайти к Дилану. Николос махнул рукой в сторону палаты, девушка отошла от подруги, замерла. Хилтон стояла, обнимая себя одной рукой и покручивая пустующее место на запястье. Затем попыталась улыбнуться. — Иди, Из, — но сказать это оказалось сложнее, чем Вероника Хилтон думала. Это могло значить многое. Им всем не верили, или возможно, только ей. Дилан не хотел её видеть. Мать и дядя парня, не хотели, чтобы они контактировали снова. Возможно, было ещё что-то такое, чего она не знала и то, что знал только шериф. И Вероника, правда, была подозреваемой. Девушку передернуло, она медленно пошла к окну, которое освещало помещение коридора. Она дрожала. Все происходящие походило на какой-нибудь триллер, где всегда всё могло закончиться не лучшим образом. И больше всего сейчас ей хотелось узнать, как Дилан. Потому что на самом деле, вина сидела в ней с той минуты, когда Мэтт выстрел. И от этого было тяжелее быть здесь. Хилтон вытащила телефон, нашла фотографию, которую показывала Дилану, грустно улыбнулась ей. Здесь они оба такие счастливые, влюбленные. А сейчас? Его нет. Это всё что только останется. — Прости меня, Уилл, — прошептала Вероника, прижимая телефон к себе. Этого не будет достаточно. Ей все равно будет больно. За все те «если» моменты, которые могли бы быть, если бы не секреты. Если бы только не какая-то извращенная игра. Если бы не Луиза, плетущая свои интриги. Были бы они вместе, если не все это? Ответ был загадкой даже для самой девушки. Головная боль снова давала о себе знать, чего я так и боялся. Даже это место удручает. А ещё даже поговорить не с кем. Ник просто слушать не хочет. Он не верит в слова Хилтон. Где она, черт возьми? Мне не нравится это плохое предчувствие. Я отклоняюсь на подушку, прикрываю веки. Все-таки тяжело, будто это возвращение назад. И я больше всего на свете этого не хочу. Не хочу застрять в воспоминаниях о прошлом. Прошлое, которое, в общем, определяет меня тем, кем я был раньше. — Тук-тук, — дверь приоткрывается, и показывается голова Изабель. Девушка улыбается, глядя на меня. — Привет, — как-то спокойно сорвалось с губ. Изабель оставила щель, не закрывая дверь, и осталась стоять на месте. — Ты как? — спросила она, оглядывая лицо беспокойным взглядом. В этом было отличии Катрины от неё. Мы встретились глазами. Изабель подошла ближе, машинально положила руку поверх моей руки. Она на самом деле переживала. Очень. Даже сейчас в её душе бушевали разные эмоции. Было легко понять, что она волнуется, что для неё это в новинку так переживать за кого-то. — Не лучшее первое свидание, да? — рассмеявшись, спросил я. Изабель улыбнулась. — Бывали и хуже, — призналась девушка. Я наклонил голову, игнорируя боль, поднял руку, заправляя пряди волос за ухо Донман. — Можно сказать, что я тебя удивил? — кривая улыбка. Изабель кивает в ответ. — Удивил, — произнесла она, наклоняясь и оставляя долгий, но требовательный поцелуй на губах. На удивление впервые я почувствовал себя нормально, как не тот, кто виноват в аварии, как не тот, кто выжил. Как не тот, кто зациклился на том, что всегда есть «но». Ты привыкаешь к хорошему, и неожиданно происходит то самое «бам». Возможно это, что нужно было так почувствовать. Минуты три мы просто молчали, будто слова нам и не нужны. Хотя толком друг друга не знали, тянулись. Что пугало на самом деле до чертиков. — Почему больше никто не заходит? — спрошу, чувствуя что-то не ладное. Долгий взгляд нежных, красивых глаз Изабель. Пропавшая улыбка. — Шериф, не хочет, чтобы ты и Вероника говорили, — честно призналась она, добивая меня этой фразой. — Черт, вот мудак, — всплеск эмоций. Меня снова охватывает паника. — Эй, — Донман заставляет посмотреть на неё. — Может это к лучшему? Тебе не нужно дальше пытаться во всем разобраться. Так будет лучше, Ди, — только правда ли это так. Я в это совсем не верю. — Правда? — удивляюсь, — Лучше, Иззи? Это уже не шутка. Любой может пострадать. Никто кто играл в эту долбанную игру, не в безопасности, — подвожу к логичному умозаключению. Изабель отходит от меня. — Почему ты так думаешь? — не понимает темноволосая девушка, спрашивая меня дрожащим голосом. — А ты только оглянись, Из? Они знают о вас всё. Один неверный шаг, один шаг пойти в сторону, один шаг не послушания, и это конец, — отвечаю, — Так просто это не закончится. Изабель не знала, что сказать. Не знала верить ли мне. Я видел это в её голубых-голубых сейчас глазах. В глазах, которых появились сомнения и страх. И не доверие. Но я не винил её. Потому что возможно всё это не для меня. Просто не то время. Не тот парень. Не та девушка. Джон сидел в кафетерии, где почти никого не было и было тихо. Напротив него сидел шериф Николос О`Брайен, задавая уже не зная какой вопрос. Видимо надеясь услышать не состыковку в словах подростков. Но врать им не нужно было. Что начинало раздражать Джона. Парень и так чувствовал себя обманутым, запутавшимся. Злость переполняла, но самое отвратительно было в том, увидеть в каком она состояние. Как бы Джон не злился, его тревожило состояние Луизы. Правда, этого было не достаточно, чтобы всем им поверили. — А Вероника, как она себя вела в тот вечер, когда вы оказались в лесу, в момент, когда в Уилла выстрелили? — очередной вопрос, ставящий парня в тупик. — Серьезно? — резко вставая, спросил Джон. — Чего вы хотите этим найти? Сделать так, чтобы она оказалась во всем виноватой. Нет. Вас там не было, шериф. Ронни пришлось быстро справиться с эмоциями, когда Мэтт выхватил пистолет и направил прямо на неё. А потом случилось, то, что случилось. Мы все там были, можете задавать свои вопросы миллион раз, — Винстон задвинул стул. — У нас есть улики, Джон, — сказал шериф О`Брайен останавливая парня. Брюнет медленно обернулся, нахмурив брови, сдавив свои эмоции, растягивая губы в полоску. — Знаете на своем опыте, знаю, что иногда улики, могут вести вас по неверному пути. По крайне мере, может, сначала поговорите со своим племянником, прежде чем делать неверные выводы, — честно произнес Джон. Винстон молча развернулся и ушел, оставляя мужчину в догадках. Но такие улики, вызывали сильные сомнения и потрясения. *** Я сижу одна в коридоре. Не желая сдаваться и показывать всем, что я в чем-то виновата. Но это тяжело. Не знаю, кого уже допрашивает шериф, и это напрягает. Нет, я знаю, что это глупо. Просто трудно сидеть тут и не знать, что происходит. Думаю, Дилан чувствует себя так же. Смотрю на дверь в его палату. Медленно встаю, подойдя к ней, и приоткрываю, юркая в палату. Зайдя останавливаюсь на месте. Дилан смотрит на меня с откровенным удивлением. А я же почему-то слабо улыбаюсь, чувствую инициативу подойти и обнять его. — Хилтон, ты знаешь тебе нельзя тут быть, — огонек темных глаз. Я жму плечами, заламывая пальцы. — Один мой сосед, как-то обмолвился, что я одна сплошная проблема, — напомню ему, делая намек, — Так, что это глупо было рассоединять нас. Как будто у нас совмещенная история, и мы очень четко все придумали. Смешок. Я снова становлюсь серьезной. Дилан улыбается, прикрывая глаза, видимо ему больно. Я подхожу ближе, боясь показаться чересчур, назойливой. И главное не заходить за границы. Нельзя. — Это все Ник, — уверенно сказал О`Брайен. — Не знаю, чего он хочет добиться и какие у него мотивы. Но думаю, он подозревает каждого из нас в том, что кто-то врет или придумал всё это. А может даже в сговоре с Луизой и братом Уилла. Боже, я не знаю... — он выдохнул, устало улыбаясь. — Эй, — я небрежно коснулась его руки, не подумав. — Не думай ты так об этом. Я понимаю, что тебе здесь тоже нелегко, но тебе нужно восстанавливаться, — я смотрю куда-то ему на грудную клетку. А сама чувствую взгляд Дилана на себе. И это так странно, будто мы оба понимаем, что не нужно, но не получается остановиться. Мне впервые становится рядом с ним не по себе настолько, что чувствую себя загнанной в угол. Напряжение будто растет. — Ты сама как? — хриплый голос, грудная клетка поднимается, теплый поток воздуха касается моего лица. Нам нельзя убежать от каких-то перемен. Этими переменами стали наши меняющиеся отношения. Я не знала, как с этим быть. То есть принять как факт, или бежать от этого дальше. — Не знаю, — скажу, посмотрев на него. Дилан засмеётся, а потом охнет от боли. — Это самый дерьмовый ответ, Вероника, — произнес он, вызывая уже улыбку у меня. Карие глаза врезались в мои зеленоватые. И это самое страшное. Этот взгляд. Совсем изменившийся. В нем понимание, смотря на них будто ощущаешь, что мы так хорошо друг друга можем понять. И ради этого пришлось пройти через столько? Встретится, тогда, когда это не особо важно и наши пути разойдутся вновь. Меня это злит. — Зато ты повидался с Изабель, — натянутая улыбка, моя рука соскальзывает с его теплой кожи. Я прячу глаза, потому что он легко все поймет. А сейчас не время. Да и будет ли оно? — На самом деле я слышал, как ты говорила со мной, — признался Дилан, и от этого у меня мурашки появились на коже. — Так бывает, — отвечу, зная, что он ждет моих слов. Я отвернулась от него, проверяя коридор. Дилан немного приподнялся. Я замерла на месте. Мне страшно от этих перемен. Страшно, что я сделаю что-то не поправимое и буду снова чувствовать боль. — Мне было страшно, что ты умрешь из-за моего глупого решения, — продолжу, сжимая пальцы в кулак. — Ты поступала, как считала нужным, и я не злюсь на тебя, Ронни… Я не могу злиться на тебя, — в его голосе словно были нотки радости, чего слышать было удивительно, — Мы же друзья. И вот те слова, которые все навсегда перечеркивают, то, что было нужно. Или я себя обманываю? А он? Ты обманываешь себя, Дилан? — Тебя что-то беспокоит, — неожиданно произнес он. Я нервно облизнула губы. — Это не так, — спокойно отвечу ему, — Правда, не так. Дилан слабо засмеётся, от чего я сама слабо улыбнусь, представляя эту улыбку. А её редко увидишь. Увидеть его таким, интересное и запоминающееся событие. — Ты же не думала, что я не наблюдал за тобой, не изучал? — спросил он, я обернулась слегка через плечо. — Нет, не думала. Просто казалось, что тебе не хочется сближаться с кем-то… А ты? — я подняла взгляд и встретилась с его серьезным взглядом, с смешинками. — Да, я наблюдал, — признал он. И я снова отвернулась, чувствуя прожигающий, изучающий его взгляд. Атмосфера накалилась или мне только казалось. — Слишком тяжелые дни, — скажу вслух, надеясь, что этого будет достаточно. — Мне жаль, что тебе приходиться через это проходит. Что мой дядя не хотел тебя пускать ко мне. Спасибо, что ты поступила по своему, — каждое слово меня удивляло и под конец, я обернулась к нему лицом, оставаясь на не большом расстоянии. — Это не важно, — тихо произнесу, отводя взгляд на окно. — Мы оба знаем, кого это когда весь твой мир переворачивается, — наблюдая за мной, сказал Дилан. Я посмотрела на него, подойдя ближе. — Тогда мне нужно кое-что тебе сказать, — было начала я, смотря в эти уставшие карие глаза с волнением. Но дверь в палату открылась. Я обернулась, замечая Изабель. Девушка сложила руки на груди и смотрела на меня и О`Брайена. Позади неё стоял шериф Ник О`Брайен. В груди у меня все сжалось, казалось, что за этим их появлением нет ничего хорошего. А самое страшное было в отсутствие уверенности, кому можно доверять. — Почему я не удивлен? — спросил вслух шериф, не доверчиво смотря на меня, потом на племянника. — А что поверить как его состояние это преступления, шериф? — не удержалась я, сложив руки на груди, — А если не верите, посмотрите камеры. И ничего такого вы не увидите и не услышите. Дилан коснулся пальцами моей руки, я усилием воли глянула на него. — В чем проблема, Ник? — вмешался Дилан. Только шериф посмотрел на меня, хмурым взглядом. Мне было не комфортно от этого, и молчаливой Изабель. — Что происходит, Из? — настаивал О`Брайен младший, резко поднимая голову с подушки, медленно сев. — В том, что Веронику не могли найти... — кратко сказала Донман, бросая на меня взгляд. — Я зашла просто проведать его, и всё, — проясню ситуацию, делая шаг вперед. Шериф О`Брайен задумчиво посмотрел в пол. — Я понимаю, Вероника. Но это специальная мера, чтобы никто не мог внести какие-то поправки в своих показаниях. Нам легче узнать все от каждого из вас, прежде чем вы, пятеро сможете поговорить. У меня к тебе всего один вопрос, — шериф слабо улыбнулся, посмотрев на Дилана. — Какой? — взволновано спрошу вслух. Изабель посмотрит на мужчину. Выглядела она встревоженной, смущенной. — Куда пропал твой браслет? Помню на прошлой нашей встречи он был, — заинтересовано спросил Николос О`Брайен. Я же замерла, вспоминая тот день, ту вечеринку, все, что случилось. Будто это было вчера. — Потеряла, — отвечу, надеясь на понимание. Дилан слегка поднимет верхнюю часть туловища, спуская ноги на пол. — Можешь спросить меня, потому что я слышал, что случилось и произошло, тогда когда Вероника потеряла браслет, — уверенно произнес брюнет. От этого было приятно, но так же становилось понятно, что это не просто вопрос на пустом месте. Сказать больше всем было нечего. Шериф молча развернулся и ушел. Изабель осталась стоять на месте. — Это плохо, — прошептал Дилан, а я молча смотрела куда-то в пустоту. Мне стало страшно, что всё это закончится самым ужасным образом. Либо Мэтт победит, сломав меня окончательно. Либо мы все вместе, закончим эту игру, разобравшись во всех тайнах и секретах.Она думала, что он другой. А внутри него всего лишь тьма. Сердце, погруженное во мрак. И куда это приведет их вновь?
На самом деле страшно, потому что не верится во все это. Хочется, чтобы это был сон, простой кошмар. Тяжело было просто поверить, что все так резко изменится. Далее принять и попытаться идти дальше, вместе с Уиллом. Когда его брат уехал, я думала, что все это просто закрытая глава жизни. Только сейчас понимала, что ошибалась. Мэтт оставался тем, кто так просто не отпустит всю эту ситуацию. За окном шумел ветер. Был уже вечер. Шериф О`Брайен говорил с Джеком. Я шла по коридору со стаканчиком кофе, чувствуя усталость. Мысли стали рассеянными. Хотелось просто уснуть без снов и лишних мыслей. Я постучала, заглянула в палату к парню. Дилан посмотрел на меня с удивлением. — Ты ещё не ушла? — спросил он. Улыбаясь, я зашла и медленно села на стул, делая глоток кофе. — Твой дядя ещё не закончил. Моя мама все ещё на работе, и иногда приходят новые подробности этого дела, — поджав губы, скажу, упираясь локтями в коленки. — Мне вообще кое-что кажется странным, — скажу вслух, сама этого не замечая. За окном подул новый порыв ветра, я немного вздрогнула. — Странным? Что? — поинтересовался О`Брайен. Я боковым зрением видела его просыпающееся любопытство. — Во-первых, вернулся брат Изабель, Эрик. Во вторых, я случайно услышала её странный разговор с кем-то по телефону вчера, — признаюсь. Дилан ухмыльнется. — Хочешь занять моё место, Хилтон? Или стать моим напарником? — самодовольно спросил брюнет. Я закатила глаза на его вопросы. — Можешь верить, можешь, нет, но я не хотела, чтобы это случилось, — немного на повышенном тоне, отвечаю. Дилан на это промолчит. Опуская взгляд, грею руки об чашку. Молчу, понимая, что, скорее всего мы оба поняли, о чем это я. Видеть как ему тяжело здесь, снова задумываться о последствие своего действия. Но так же я осознавала, что не могла просто так оставить Уилла одного. А теперь его нет. Он мертв. И мне нелегко принять, что Дилан пострадал из-за меня. — Тебе не нужно продолжать это. Он... Он так просто не оставит все это в покое, — серьезно скажу, ловя недовольный взгляд на себе. — О боже, Вероника, если я довожу все до конца, до конца, — спокойно произнес брюнет, но по глазам я видела бурю. — А как же твоё прошлое? — не унимаюсь, медленно наблюдая за его реакцией. — Я вижу, как тебе тяжело тут в больнице. Даже не по себе. И как я могу после случившегося давать тебе снова участвовать в этом? — наконец тот самый вопрос, что мучил меня. — Что за разговор ты слышала? — игнорируя мои вопросы, задал вопрос О`Брайен. — О какой-то вылазке ночью в школу и каких-то файлах. Не знаю, даже, — жму плечами, сев равно, делая очередной глоток. — Это интересно, — воодушевленно прошептал Дилан, но я все слышала. — Да, но ты же не задашь ей этот вопрос напрямую, — нервный смех, опускаю взгляд в пол. — Да, в этом ты права. Только это доказывает, что она что-то скрывает, — раздумывает кареглазый парень. От этого я улыбаюсь, прижимая стаканчик к губам, задумываясь. — Возможно, но ты забываешь, что это может не касаться всего этого, — напоминаю, получая удивленный взгляд парня, где таится фраза «Ты серьезно?». — Ладно, может быть, в этом есть что-то, — произнесу под этим взглядом. Но мне не хотелось об этом думать. Не хотелось зацикливаться на секретах друзей. Думаю, я устала от этого. Ждала того, что я могу им доверять. Ответы на вопросы, были до жути важны, и я осознавала это. Думаю, Дилан ожидал, что я поддержу его мысль. Но почему он не доверяет Изабель? Беглый взгляд на задумавшегося парня. Отвожу глаза к стенке, снова смотрю на окно. Из коридора доносится какой-то неожиданный шум. От него я вздрагиваю, оборачиваясь всем туловищем к двери, откуда доносились звуки. — Что это было? — спросил Дилан, а я резко встала со стула. — Не знаю, — сглотнув, отвечаю, напряженно смотря на прикрытую дверь палаты. Чувство беспокойства и ощущения, что я не в безопасности, снова завладевают мной. Я не могу остановиться. Не могу не вспоминать, как он вломился ко мне домой. Как причинил снова боль. Поэтому я медленно подхожу к двери, желая просто сделать это. Просто проверить, что это был за шум. — Хилтон, — остановит меня О`Брайен. Я на него недовольно посмотрю. — А что ты предлагаешь ждать и сидеть, пока что-то не случится? — спрошу, получая в ответ недовольный взгляд. — Вот именно, — скажу, получая порцию раздраженного Дилана. — Ты можешь просто взять телефон и спросить у Изабель, что происходит, — предлагает выход из положения кареглазый брюнет. Я продолжаю стоять в шаге от того, чтобы выйти в коридор и узнать причину шума, который повторяется. Медленно делаю шаг назад, почувствовав, как забилось моё сердце. Дилан приподнимается с подушки, наблюдая за мной. — Все хорошо? — в голосе услышу нотки беспокойства, что удивительно. Потом посмотрю быстро на него. — После того, как Мэтт проник ко мне домой, я боюсь, что это может повториться, — скажу, погружаясь в своих же опасениях, о которых даже не хотела говорить вслух. — И ты не говорила об этом ни с кем, — понимает брюнет. Я поворачиваю голову, вздыхаю. Он прав, но говорить о таком не так легко. Пускай даже очень хочется, но каждый раз, будто что-то не так. Новый шум, я делаю пару шагов от двери назад, пятясь. — Может, все-таки позвонишь Изабель, — напомнил Дилан, и я сразу же полезла в карман за телефоном. Но его нет. Это очень сильно усложняет ситуацию. Дилан ожидающие наблюдает за мной. И это совсем не помогает. Я хватаюсь за голову, снова двигаясь к двери, то к окну, наблюдая за ветряной погодой. — Похоже, я его забыла, когда была внизу вместе с Изабель, — вздох, я не смотрю на парня. Дилан вздыхает, напряжение немного уходит. Но я понимаю, как это глупо. Мне нужно успокоиться, поспать, прийти в себя, почувствовать себя в безопасности. А это уже не так легко и обыденно. — Я пойду, проверю, а ты остаешься тут, — произнесу, снова подойдя к двери. Дилан молчит, но по взгляду, вижу его не одобрение. — Черт, Хилтон, — прошипел он, когда я открыла дверь и выглянула в коридор. — Вероника! — услышу позади себя, но без задней мысли выйду из палаты. Будет неуютно из-за того, что в коридоре почти никого нет. Потому что это отделение для пациентов после операции, для восстановления и реабилитации. Стук повторился, и я заметила, что окно в коридоре открыто, и за ним шумит ветки деревьев. Медленно подойдя к нему, почувствую облегчение. Это просто совпадение. Просто ветер. Просто открытое окно. Ничего страшного. Он чувствовал себя не уютно, потому что напряженно относился к шерифу. Изабель чувствовала это даже, когда Эрик просто находится рядом с ней. Но, к сожалению, они тут все застряли. Эрик понимал, что ситуация запутанная, но не совал свой нос в дела сестры. Эрик предпочел бы услышать все от самой Иззи. Да и возвращение домой тоже вышло... спонтанным? Нет, Эрик Донман не знал, почему он так легко на это решился. Он смотрит на сестру, сидящую рядом. — А где твоя подружка? — спросил он, на что Изабель улыбнулась. — Уже успел соскучиться по ней? — смешок, и улыбка Эрика. Он отклоняется к спинки не удобного стула рядом с кафетерием, и видит как шериф О`Брайен говорил с Джеком Роджерсоном. — Очень смешно, — пробурчал парень. Иззи повернула голову, наблюдая за ним. — У вас двоих странная история. И ты это знаешь, и я знаю, — напомнила она, на что Эрик вздохнул. — И твои слова сегодня, — продолжала она. — Ладно, чего ты хочешь от меня? — решительно спросил Эрик. Иззи улыбнулась. — Ничего. Просто разговариваю, — она отвернулась, беря телефон, и что-то там ища. Пара минут, и телефон касается её уха, видимо кому-то звонит. Эрик же наблюдает за процессом в кафетерии больницы неподалеку. Раздается не громкая мелодия, и оба ребят смотрят на телефон, оставленный с боку от Изабель. Девушка опускает руку со смартфоном, и берет телефон подруги, наблюдая на заставке фотографию с Уиллом. — Они были красивой парой, — подметил Эрик, посмотрев на экран. — Да, и ей сейчас не просто, — согласилась девушка, заправляя кудрявые пряди за ухо, — Тяжело пережить такое, особенно когда ты присутствовал там. Знаешь, мне всегда было интересно воссоединяться ли они снова. — У сладкой парочки были проблемы? — удивленный голос с любопытством, заинтересовал Изабель. — Эрик, я же вроде тебе говорила, что Ронни после пропажи Лу перестала со всеми общаться, — девушка села боком лицом к брату, ожидая его слов. — Ладно... Ладно... Извини, мне, правда, было интересно узнавать обо всех новостях. Конечно же, я помню об этом, — Изабель смягчилась. — Я помню, как ты пригласил её на танец в начальной школе, — неожиданно вспомнила Изабель. Эрик смотрел куда-то впереди себя, снова погружаясь в воспоминания. — Эй, может, ты сходишь за ней? Шериф задаст мне пару вопросов, потом ей и мы отвезем Ронни домой. Предложения показалось Эрику интересным и даже неловким. Но спустя столько времени это было немного глупо. Все забывается, и меняется. Только вот что-то все-таки не забывается. — Хорошо, — сразу согласился он, поправляя свои растрепанные волосы на голове. Смотрю в окно, не много успокаиваясь, пока позади себя не слышу шаги. Краем глаза, замечаю, что кто-то стоит. Из-за этого меня парализует. И так всегда когда я начинаю бояться, не знаю, что делать. Но дергаюсь с места, желая просто делать вид, что ничего не происходит. Шаги позади, шумные завывания ветра, от которых мурашки по телу. Я иду вперед по коридору оставляя палату О`Брайена позади. Мне хочется начать бежать. Но я иду быстро, не желая оборачиваться назад. — Это весело, — раздался его голос позади, из-за чего я остановилась, пытаясь отдышаться. Он засмеялся. — Ещё не набегалась от меня? От своих страхов? — сжимаю пальцы в кулак, чувствуя, как раздражает его слова, его эта попытка не дать мне вырваться, победить его. — Ты ничего не знаешь, — чуть ли не закричу, мой голос эхом разнесется по коридору, я обернусь. Мэтт собственной персоной будет стоять передо мной, как мрачная тень моей прошлой жизни. — О, это глупо, Ронни. Глупо думать, что я ничего не знаю о тебе, — он улыбнулся, делая шаг ко мне. Безумный взгляд, прикованный только ко мне, ничего не замечающий вокруг себя. А я еле держусь, чтобы не сорваться. Не поступить сейчас глупо для своей же безопасности. Но Мэтт понимает, что я так просто от него сейчас не уйду. Именно этого он и хотел. А значит пришел не просто так. — Было глупо думать, что ты мой друг, — с раздражением скажу, показывая как же мне противно быть рядом с ним сейчас. — Хмм... Как там Дилан? Эта маленькая ситуация сблизила вас ещё ближе, не так ли? — не поддавался Мэтт на мои слова. Я посмотрела на него, как на безумного. — Ты поэтому это сделал? Поэтому выстрелил в него? — не унималась я. Мэтт улыбнулся широкой улыбкой, развел руками. — Моя милая причин уйма… Особенно, если это ослабит ваше любопытство, и я снова буду просто тенью твоей жизни, — он быстро оказался рядом со мной. Я не сводила с него глаз, но стояла как вкопанная, замирая, чувствуя тревогу, просто оказываясь рядом с ним. — Зачем ты здесь? — глаза в глаза, маска улыбка убрана, косточки пальцев касаются моей кожи на щеке. — Ты никогда не замечала правды, никогда не замечала меня. Не замечала какие вокруг тебя люди, — как-то печально сказал Мэтт. Я покосилась на руку, которая коснулась моей шеи, сначала легко и нежно, а потом сильнее. Он крепко прижал меня к стене, пугая до ужаса снова. Этим прямым, взглядом, где читалось какое-то безумство. Я пыталась брыкаться, оттолкнуть его, но бесполезно. Даже била по груди, пока не услышала голос. — Вероника, — мой теряющий осознанности взгляд, упал вправо, где в нескольких шагах от происходящего в углу коридора, стоял Эрик Донман. Мэтт закричал, резко отпуская меня, от чего я упала вниз на пол, ловя воздух ртом. Ударяясь головой, закрыла глаза, не замечая ничего вокруг себя, и того куда делся Мэтт Вермонт. А рядом со мной опустился Эрик, приводя в чувства. Я не сразу осознала, что это именно он, что мне не кажется. Смотрела на него, не зная, что сказать, как это объяснить. Мне хотелось быть в неведение, как он. Но его испуганный взгляд, даже приводит меня в чувства, не давая закрыть глаза. — Эй, ты как? — спросил Эрик, обращаясь ко мне. А я понимала, что он сидел так близко, что я удивлялась тому, что раньше не замечала его. Это было странным осознание, как и почувствовать, теплую руку, которая могла мне встать. И просто смотреть на него, принимая происходящее, что произошло со мной снова. На самом деле это был шок. Я не могла вымолвить и слово, чувствуя благодарность к Эрику за помощь. Зная, что он просто исчез, оставляя завесу секретов, не высказанных вслух, я помнила и приятные воспоминания. А сейчас терялась в омуте его глаз, чувствуя, что почва уходит у меня из-под ног. Я проснулась полностью, не понимая, что происходит. Оказалась в пустой палате, чувствуя, как немного болит затылок головы. Пока вставала, воспоминания не заставили себя ждать, и это не реально дало мне огромное облегчение. После случившегося исчезновения Лу, я боялась, что такое может повториться. И вот я снова ударяюсь головой из-за… Качаю головой, не давая себе думать сейчас о нем. Поэтому вставая на ноги, немного не решительно делаю шаги к двери, собираясь увидеть кого-нибудь. На самом деле это помогло бы очистить мысли в голове. Но приоткрывая двери пустой палаты, где неизвестно, сколько я проспала, в коридоре никого нет. Поправляя за края джинсы на талии, я смотрю по сторонам. Атмосфера обычная, но все же тут неприятно, из-за воспоминаний. Наверное, поэтому иду к палате О`Брайена, вспоминая, что там остался мой рюкзак. И подойдя к ней, слышу голоса. — Кристофер Эрик Донман, — прозвучал грубый голос шериф О`Брайена за дверью, — И почему я не удивлен, что ты оказался здесь каким-то боком. — Можно просто Эрик, и нет, шериф, я хотел просто помочь, — трезво и даже немного сердито сказал в ответ парень. — Есть камеры, Ник, — следом последовал голос человека, лежавшего в этой палате. Я улыбнулась от этих слов. — Ладно, но мне это совсем не нравится, ребята. Есть подтверждения, что Мэттью пропустил пару дней учебы, но вы сами понимается этого мало, — признался шериф. — А то, что его видели несколько людей, уже не считается как достоверный источник? — поинтересовался Дилан, реально раздражаясь бездействием своего родственника. — Или вы не верите только мне? — спросил Эрик. Мне не хотелось подслушивать дальше. Я отошла от палаты, прокручивая все услышанное. И не решительно постучала, заглядывая внутрь. — Простите, что помешала, — неловко улыбнулась, оглядывая всех, и замирая взглядом на Эрике. — Я хотела забрать свой рюкзак, — остаюсь стоять в дверях, замечая Дилана. — Вероника, — удивленно произнес О`Брайен. Я невесело рассмеялась. Ничего не понимая. Но чувствуя все равно какое-то раздражение. Хотелось потребовать ответов, расспросить, и держаться до последнего, чтобы не убежать и не поддаться своему же страху. Теперь это было не важно, потом что Мэтт легко найдет меня где угодно. Или я ему только помешала. — Что? — спрошу, и моя улыбка нервно спадет. — Ничего... Как ты себя чувствуешь? — растерялся парень, под моим пристальным взглядом. Это было впервые. Чтобы у Дилана не нашлось что сказать. — Как человек, который ударился затылком головы, — я не осознала, коснулась шеи, будто чувствуя его руки на ней, и замолчала. — Лучше. А ты как? — говорить так обеспокоенно и при ком-то другой, стало новой неожиданностью — Все ещё здесь, — кареглазый парень посмотрел на своего дядю. А я краем глаза на Эрика. Было вообще странно увидеть его снова. Не думала, что именно он будет тем, кого я снова увижу. И что он поможет мне избежать встречи с ним… — Я оставлю вас. А ты Вероника, как будешь готова, поговори со мной, хорошо? — шериф посмотрел на меня, потом на парней. Я отошла, давая мужчине выйти, и снова осталась в замешательстве. — Если ты хочешь я и Изабель, подвезем тебя до дома, — я замерла, и как только Эрик коснулся моего плеча, посмотрела на него, задумчиво. — Спасибо. Я подойду, — Эрик кивнул, оставляя меня и Дилана одних. Он медленно отошел, выходя в коридор из палаты. Но легче мне не стало. — Ты хочешь поговорить? — спокойно спросил О`Брайен. Я покачала головой. Конечно, не хотела. — Мне жаль, — скажу громче, осмеливаясь посмотреть на него, — Это моя вина, что ты пострадал. — Оба хороши. Так, что не перевешивай все на свою сторону, — Дилан медленно встал, заставляя меня, подойди к нему. — Что ты делаешь? — остановлю его, схватив за руку. Он молча будет таращиться на меня. — Делаю, что нужно было сделать, как увидел тебя, — О`Брайен без лишних слов, накрывает мои губы своими, целуя. Я теряюсь в этом моменте, забываюсь о том, что происходит в округ, но от воспоминаний об Уилле, отталкиваю Дилана. Минутная тишина. Смотрю на него, он спокойный. А я злюсь на него. — Это уже лишнее, Дилан, — произнесу на эмоциях, не решаясь, подойди к нему ближе в отличие от него. — Неужели? — он не терпеливо подошел ближе, беря меня за руку и приближая к себе. — Посмотри мне в глаза, и скажи, что это для тебя ничего не значит, — не просьба, а требование. Удивление, сильное удивление и потрясение его словами. Зачем? Зачем делать это сейчас так не вовремя? Его горячая кожа отвлекает, этот сильный напор, требовательный взгляд, не складывается с образом парня, которого я знала. — А как же Изабель? — шепчу, — Ты же знаешь, что это ничего не значит. Я так не могу. Не после всего. — Это не так, и ты это знаешь. Не ври себе, — хватка становится сильнее, темные глаза сверлят мои. Его лицо опять слишком близко к моему лицу. Взгляд падает на мои губы. Этого я уже не выдерживаю, отталкивая парня, и быстро подбегая к стулу, где остался висеть мой рюкзак. Он не подходил, выглядел слегка потерянным. Прикрыл глаза, оставаясь стоять около стены. Мне хотелось, пойди, но я остановила саму себя. — Я знаю, что тебе тяжело, Дилан, но ты должен разобраться в себе, — скажу, с тревогой поглядывая на молчаливого парня. Это было так для него не привычно. Я развернулась, собиралась уже уйти, как он снова схватил меня за руку, за запястья и развернул к себе лицом. В этот раз я просто смотрела ему в глаза. Не знала чего ожидать. Но почему-то ждала, что он скажет или что сделает немного с опасением. В этот момент он казался сам не свой, и оставлять Дилана одного казалось не правильным поступком. Но я так устала. Мне хотелось уснуть без лишних снов. — Катрина, — прошептал брюнет, касаясь своим носом мочки моего уха. От этого имени я дернулась назад, смотря на него ошарашенными глазами. — Дилан, я не Катрина, я Вероника, — почти закричу, чувствуя, как по щеке бежит слеза. Даже от этого ощущения мне было до жути не комфортно сейчас. О`Брайен смотрел на меня хмурым взглядом, будто хотел понять, хотел вглядеться в моё лицо и узнать. Но я покачала головой, выходя за порог этой палаты. — Катрина, — повторил парень, выходя из своей палаты. — Хватит! — резко произнесла я, оборачиваясь к нему. — Прекрати меня так называть. Ты должен понимать, что я это не она, — О`Брайен молча слушал. Я опустила голову, вздохнула, и отвернулась от него. Сердце сжалось, я не быстро пошла вперед по коридору, не решаясь даже больше обернуться. Это странное ощущение одиночества снова вернулось, когда я оказалось в пустом лифте, чему была безмерно благодарна. Слезы задуши меня своим потоком, я не видела цифр этажей, не видела двери лифта, не видела чего-то хорошего в своей жизни. Только огромная пустота. Черная дыра. Я одна среди этой черноты. Выходя из лифта, я замерла, замечая Эрика. Он, было, открыл рот, собираясь что-то сказать, замечая мои, наверное, покрасневшие глаза. Медленно выйдя из дверей лифта, я поправила лямку рюкзака, обняла себя одной рукой, не уверенно посмотрела брату подруги в глаза. — Прости. Я задержалась, — слабая попытка улыбнуться. Эрик нахмурится. — Ничего, — сказал он в ответ, тоже мне, улыбаясь, что было мне сейчас очень нужно. Мы, молча поворачиваясь, пошли на выход из здания больницы. Эрик шел достаточно рядом и близко, ничего не говорил. Я же мысленно была далеко, размышляя о случившихся событиях, о том, что было раньше. О прошлом, о настоящем, о Уилле, и том, что было бы с нами дальше, если бы не этот ужас… Обо всем, что происходило за последнее время и это пугало меня. Меня пугало, то, что я не знала, что будет дальше и куда это приведет. Пугал сам Мэтт и его одержимость, его желание все контролировать, и то, что я могу всех потерять... Мой взгляд скользну к небу. Небо над головой было такое чистое, чтобы можно было увидеть звезды, которые будто подмигивали. Мне хотелось, чтобы это был знак. Тот самый знак, что впереди случится что-то приятное. С этой мыслью, я сажусь на задние сиденья машины. Я не слушаю, о чем говорят Изабель и Эрик. Просто смотрю в окно, чувствуя, что частично поступаю не правильно… Что мне нужно было остаться с ним. Даже, если это разобьет не только мне одной сердце. Duncan Laurence - Arcade Машина Эрика Донмана остановилась возле его же дома. Так казалось правильнее. Его сестра, поговорила с Вероникой, попросила брата довести подругу в целости и сохранности. Эрик улыбнулся, обещая. Эта странная идея казалось Изабель немного даже банальной, но девушка решила рискнуть. Оставляя двух важных людей одних в машине наедине, Иззи думала, что это то, что им нужно. Она, улыбаясь, махала им ладонью, провожая машину. Стояла несколько минут, будто даже не хотела идти в дом. Но все было проще простого. Улыбка исчезла с лица кудрявой девушки, и она достала свой телефон. Решительно и даже нетерпеливо начала кому-то звонить. Ей не в первой. Ему тоже. Но только это так же было не правильно, как и необходимо обоим. Это странное их общение. Их общая игра. — Мне нужно твоя помощь, — сказала темноволосая девушка, но не сразу. Она смотрела туда, куда уехала машина брата. Было ли правильно с её стороны подталкивать его на все это? — С чего вдруг? — удивился парень. — Ты сегодня сказала мне, чтобы я не приближался к тебе, — напомнил он. — Джек, я серьезно. Просто помоги. Помоги мне кое-что понять, — для Изабель это было сложно. Просить его о помощи. Делать, то, что она не должна. — Чего ты хочешь? — молчание, что длилось с другой стороны, даже пугало Донман. И когда она услышала его голос, то закрыла глаза, плавно улыбнувшись. — Если ты не захочешь, я пойму, — Изабель нервничала, но так же чувствовала, что ей это нужно. Она не знала всего, не знала достаточно. — Говори, Из, — попросил парень, лежавшей на кровати в своей комнате. Он беспредельно смотрел в потолок, не представляя, что он творит, и что дальше будет с его жизнью. Даже такого как он это пугало. В этом они друг друга понимали, пускай были немного разными. Но Изабель для Джека не была просто красавицей, как для других парней, что потом её бросят или она их, нет. В первую очередь они дружили. И ему нравилось их атмосфера, как он чувствовал себя с ней хорошо, не притворяясь каким-то идиотом футболистом. — Найди информацию о том, что произошло с Диланом до того как он переехал сюда. Абсолютно все, что сможешь, — уверенный голос, но сомнение на душе. Изабель садится на ступеньки крыльца дома, вздыхает, ожидая реакции Джека. Она боялась просить его об этом. Но если он её друг, то поможет. Иззи не знала чего ожидать от него, но почему-то позвонила. Их маленькая тайна... Хотя, может и не маленькая. Только вот сердцу не прикажешь. Или можно дорожит сразу двумя парнями? — Хорошо, Из, — тихо ответил Джек, и Донман из-за этого беглым взглядом осмотрела все вокруг себя. Ему это не понравилось. Но он все равно согласился. Этого не достаточно, чтобы что-то доказать ей? — Хорошо. Увидимся завтра? Ты пойдешь в школу? — Изабель пыталась придать себе прежний голос бодрости и позитива. — Конечно, — Джек кивнул своим словам, и прикрыл ладонью лицо, готовый себя убить. Он должен сказать другое. Она тоже. Только оба этого не делают. У Изабель в голове вертелось только одно «Я очень хочу быть сейчас рядом с тобой». А Джек хотел просто признать, что «Мне очень не хватает тебя». Просто слова. Простое желание быть с друг другом. Но почему-то они сама себя останавливают. Сами не могу дотянуться друг до друга. — До завтра, Из, — произнес напоследок Джек, на что Изабель даже не успела ответить. Парень отключил звонок. Девушка продолжила сидеть на месте и смотреть на телефон. Её сердце взволновано стучало, и не могло остановиться. А их разговор звучал как прощание. Будто Джек не мог больше. Он не мог ждать её. А она не могла даже подумать, что потеряет Роджерсона. Но готова была отпустить его. Готова была найти свое счастье в Дилане. Но её ли это счастье? И что их ждет дальше?