Габриэль

Любой женщине в жизни порой приходится сталкиваться с определёнными трудностями. Но самое ужасное, когда причиной их становится твой родной сын. Меня зовут Габриэль де Лионкур. И я биологическая мать самой большой занозы во всем вампирском мире — Лестата. Хотя, с точки зрения именно вампиров — я его дочь. Сложно? Дальше будет ещё сложнее. Мой сын, что бы он порой не говорил, любит меня. И, что ещё важнее, я сама люблю его. Он — плоть от плоти моей. Мой самый младший сын, единственное моё дитя, оставшееся в живых из семерых сыновей. Когда до меня дошли слухи о вышедшей и произведшей настоящий фурор книге «Интервью с вампиром», я решила прочитать её. И прекрасно знала, ⎌что с Лестатом все хорошо. Странно, но с ним у меня особая связь — не смотря на то, ⎌что мы не можем читать мысли друг друга. Я его мать и знаю, если он по-настоящему попадает в беду. Сейчас он был жив и здоров. И доказательство не заставило себя долго ждать. События, описываемые в книге, меня не удивили. Лестат, как всегда, нашёл, влюбился, обратил — и после расхлёбывал проблемы. Такой уж у меня сын. Но вот его возлюбленный, его спутник, этот Луи — заинтриговал меня. В нем действительно было что-то особенное. И позже мои мысли подтвердились. Лестат не замедлил с ответом на книгу — и выдал «Вампира Лестата». Ох, ну почему же нужно было выбирать именно такое название?! Вставил бы ещё сразу рост, вес, фактический возраст, родословную. Но это же мой сын, я знаю его лучше, чем другие. Уж во всяком случае лучше, чем все его предыдущие увлечения. Взять хотя бы Армана. Не то что бы я его ненавидела, но вот добрых чувств к нему явно не испытывала. Но самым большим потрясением для меня стала эта сумасшедшая «мать» Акаша. Вот к ней я отнеслась, как любая нормальная настоящая мать — с отвращением. Что она сделала с моим сыном?! Куда она забрала его?! Будь моя возможность, я бы с удовольствием расцарапала ей лицо. В ней не было ничего, кроме внешней оболочки — ни ума, ни интуиции, ни характера. Нет, она была всего лишь взбалмошной капризной девицей с грандиозными планами по порабощению мира, превратившейся в статую и очнувшаяся благодаря моему сыну. Лестат тяжело переживал её смерть, но к счастью, недолго. В то время мне было тяжело наблюдать за Луи. Злилась ли я на него за предательство? Нет. Ведь Лестат простил его. Значит, простила и я. Тем более, настоящей убийцей была несчастная Клодия. Луи великолепен. Я прекрасно понимала, почему мой сын выбрал именно его. За эти изумрудные глаза, за эту чувственность, меланхолию можно было пойти на все. Но Луи абсолютно не пользовался своими дарами. Он воплощал собой живую печаль, несущую лишь смерть. И потеряв Лестата, он стал необыкновенно одинок. Всеми силами я старалась поддержать его. И ради Лестата, и ради него самого. Едва мы узнали, что Лестат похищен, мы сразу отправились в единственное место, в котором нам дали бы хоть какой-то ответ — к Маарет. О ней я слышала от других вампиров. На Луи больно было смотреть. Взгляд его потух. И тогда я сделала то, чего делала в своей жизни всего пару раз — обняла его и поцеловала. Как мать. Как друг. Как существо, которое понимает и поддерживает. В ответ Луи обхватил меня обеими руками в поисках поддержки. Глаза его были полны слез. Он только встретил Лестата после стольких лет! Только наконец осознал то, что давно к нему испытывает! А теперь мой сын исчез. — Мы найдём его, Луи, — уверенно произнесла я, хотя моё сердце замирало от горя. Но сейчас я должна была поддержать Луи. — Ты же знаешь моего сына. Лестат нигде не пропадёт. — Почему именно сейчас? — с полными слез глазами спрашивал Луи. Он не рыдал, нет, но от одного его взгляда рвалось сердце. Я ощущала его одиночество, его потерю. Потому что это была и моя боль. — Не знаю, — честно ответила я, ласково гладя его по волосам. — Не волнуйся, мы найдём его. А сейчас поедем к другим. К Мариусу, к Арману. Они собираются не так далеко отсюда. И мы узнаем, где Лестат. Эта стерва ни за что не причинит ему боль. Луи на миг сжал в своей руке мою ладонь. Он смотрел на меня так, словно боялся оторвать взгляд. Лестат был очень похож на меня. И от этого Луи было ещё больнее. Я взяла в руки его лицо и, прямо глядя в глаза, уверено произнесла: — Луи, ещё не все потеряно. Мы найдём нашего Лестата. Мы справимся. Уже хотя бы потому, что мы не одни. Ты не один, Луи. Я тебя не брошу. Я позабочусь о тебе. Ты доверяешь мне? — Я доверяю Вам свою жизнь, — произнёс он тихо, но твёрдо. Такая безоговорочная доверчивость к матери своего возлюбленного не могла остаться незамеченной. Я чувствовала, что Луи сгорает внутри себя от боли и одиночества, и знала, о чем бы меня попросил Лестат: «Позаботьтесь о нем, матушка». К счастью, разлука не превысила нескольких дней. Когда же наконец Лестат объявился в доме Маарет, он бросился ко мне и обнял так крепко, словно ему снова было шесть лет. Гладя эти белокурые шелковистые волосы, я на несколько секунд закрыла глаза. Как же я люблю своего сына! И за него готова отдать свою жизнь. За моей спиной нерешительно появился Луи и робко обнял Лестата. Но Лестат с такой любовью обхватил его за шею, что я еле скрыла улыбку. Ну вот, Луи, он твой. Забирай, тебе я доверяю моего сына. Когда все наконец улеглось, я снова собралась уехать в горы. Как бы не нравилось мне общество некоторых, я предпочла своё привычное уединение. На прощание Лестат попытался уговорить меня остаться, но я решительно отказалась. Синие глаза его стали темнее. — Лестат, я всегда буду с тобой, ты же знаешь. И всегда приеду к тебе, чтобы ни случилось. Помни, что я люблю тебя. Обещай мне только одну вещь, хорошо? — дождавшись ответного кивка, я мягко произнесла: — не оставляй Луи, Лестат. Ему нельзя быть одному слишком долго. Как и тебе. Я люблю тебя. Мы обнялись, а потом я вернулась в дом попрощаться с остальными. Ко мне подошёл Луи. — Спасибо, — с благодарностью произнёс он, — Вы были моей надеждой… — Меня зовут Габриэль, — сказала я с улыбкой. — Называй меня на «ты», Луи. Мы ведь не чужие, верно? И тебе спасибо. За то, что ты любишь его. Больше мне ничего не надо. Я обняла Луи и в ту же ночь покинула общество. Следующая наша встреча состоится много лет спустя, и тогда мой сын станет носителем ядра Амеля. Значит, просто звание Принца тебе было мало, родной? Ну что ж, я и Луи будем держать твою корону, Лестат. Потому что даже у королей должна быть стена, на которую можно опереться.