Небо

      Небо ластится к рукам Юри как избитая собака. Невесомо касается шелком чуть шершавых, грубых пальцев и улыбается так, что в груди начинает щемить от безумной нежности и невозможности поверить в реальность.       Небо разливается у Юри над головой, ему кажется, что до него нельзя достать. Плисецкий несчастен, прямо как и Кацуки, прячет боль в рукавах огромной толстовки, вот только Юре позволено касаться неба кончиками пальцев, а Юри — нет. Небо целует Юрия куда-то в лоб и ободряюще улыбается.       У Кацуки глаза карие, Юре они напоминают горький кофе или шоколад, японец видит свои глаза как рыхлую землю. Это в очередной раз доказывает ему, что до неба ему никогда не достать. Юри думает, что небо смеется над ним, высоко задрав подбородок. Вот только на самом деле оно плетёт для них васильковые венки, смотрит с невообразимой лаской и тянет свои тонкие руки.       У Плисецкого в глазах лёд. Лишь единожды Кацуки ловит тёплый, полный любви взгляд Юры. В нём он видит теплое небо, зелень сада и мягкие объятия. В обычное время Юрий смотрит волком. Проницательная Мила ловит взгляды Плисецкого, полные скорби по Кацуки, но молчит, изредка сухо улыбаясь Юри.       Небо аккуратно касается грубых ступней японца, разминает уставшие от длительных тренировок ноги Кацуки, и нежно улыбается. Обвивает голени японца руками и опускает голову на его колени. Юри чуть дрожит и путает пальцы в волосах своего идеала.       Небо целует колени Юри, а потом сцеловывает его слёзы. Кацуки и сам не замечает, как начинает плакать, губы предательски дрожат, он закусывает нижнюю до металлического привкуса во рту, чтобы не разрыдаться. Небо всё продолжает ластиться.       Небеса Юри — Виктор Никифоров. У Кацуки на запястье аккуратным шрифтом выведено — «Небо», а рядом инициалы русского чемпиона.       Японец верит, что его соулмейт откажется от него, а на руке вместо метки появится уродливый шрам. Ведь он, Кацуки Юри, недостаточно хорош для олимпийского чемпиона, глаза вновь невольно начинают слезиться.       У Виктора почти ежедневно болят толстые буквы, выведенные на лопатке — «Земля». Виктор тяжело вздыхает, и злится на судьбу, которая не дала подсказки в виде инициалов его второй половинки.       Когда небо сцеловывает слёзы земли — боль проходит, а по телу разливается необходимое, родное тепло. Виктор прижимает Юри ближе, сплетает их пальцы, целует костяшки японца и клянётся никогда не отпускать.       Когда Кацуки в следующий раз встречается взглядом с Плисецким — в его глазах прохладный, раскидистый еловый лес. Юри вздрагивает, когда рука Никифорова ложится на его плечо; больше он никогда не смотрит в глаза Юрия.       Кацуки идеально подходит Виктору. Никифоров дарит японцу уверенность в своих силах, тёплые улыбки и всего себя. Юри тоже отдаёт себя целиком, всю нерастраченную любовь и ласку, трогательную заботу. По вечерам они смотрят мелодрамы и долго целуются.       Каждое утро Виктор готовит для Юри горький кофе, они обнимаются и желают друг другу удачного дня. Надеясь, что на катке им придётся работать вместе.       Никифоров и Кацуки нашли то, что некоторые ищут всю жизнь. Тепло разливается в груди, а покинуть своего соулмейта кажется невозможным.       Юрий Плисецкий, юный чемпион России, рыдает в туалете небольшой забегаловки.       Рука ужасно болит, а кровь, кажется, и не собирается останавливаться. Юрий готов волком выть, вот только никто не услышит, поэтому он закусывает губу сильнее и молчит.       Плисецкий хочет дарить кому-нибудь любовь, вечерами смотреть ужастики и долго целоваться, запуская руку в волосы партнёра, вот только поздно, рука, на которой находится метка Юрия, истекает кровью. Молодой фигурист уверен, что уже этим вечером появится огромный, уродливый шрам.       Юрий Плисецкий — очередная ошибка Бога, теперь он в этом не сомневается.       Когда он был младше, мечтал о том, чтобы быть свободным, не принадлежать другому человеку. Быть вольным выбирать, кого ему любить. Сейчас же Юрий заливается слезами и верит, что он глупец.       Когда рука наконец-то перестаёт кровоточить, на улице темнеет, а Юрий видит огромный шрам на месте, где раньше было выведено — «Земля».       Плисецкий вытирает салфеткой кровь с пола, руки и пытается успокоиться.       Умывает красное, заплаканное лицо и спешит быстрее убраться из этого сомнительного заведения.       Теперь уж Юрий Плисецкий — определённо точно ошибка Всевышнего.