Спаситель

Бывает, что человек глубоко засел в голове. Он живёт в мыслях, поселившись там надолго. Изредка в качестве галлюцинаций его можно увидеть или по дурости представить. Мысли, видения блондина согревали душу Никиты. Вот уже три дня он томился в скуке, ожидая чего-нибудь интересного. И спасали только мысли о том парне из метро. Гулять с одноклассниками он не хотел, пусть и не видел их около полугода. Честно сказать, не видел бы и ещё столько же. Достаточно и того, что они спамят в социальных сетях глупыми и иногда грубыми сообщениями. Киоссе до сих пор не мог определить: это дурость или зависть? 20 мая — на третий день своего отдыха — Свят тоже не знал, чем заняться. Редко в нашей Вселенной бывает такое, чтобы красивый и талантливый парень умирал от тоски в одиночестве. Разве это справедливо? В итоге голубоглазый решил начать репетировать. Взял песню любимой группы. Лёгкую песню, которую пел уже около трёх лет. Считал её своей коронной. Взял гитару, настроил. Хотел начать петь…вспомнил, как пели её бойз-бендом с Данисом и Артёмом и улыбнулся. Неплохо им хотя бы написать. Зашёл на страницу Даниса, на которой появились две новые фотографии. Первая: сидит на траве и улыбается. Вторая: в обнимку с Фрешером. Стаса Свят сейчас хотел видеть меньше всего. Чисто фактически его поступок можно считать предательством. А предательства Свят не прощал. Видеть Машу и Стаса совсем не хотел. Более всего желал, чтобы они исчезли и не показывались ему на глаза вовсе. Маме Ник ничего не сказал про кастинг. Деньги на дорогу есть, поедет самостоятельно. Ему уже шестнадцать, он взрослый! И ехать недалеко, они же в Москве живут. Не придётся ничего говорить, мама остаётся на пару дней в Рязани. Шатен лежал на диване, глядя в потолок. Так скучно ему не бывало никогда. Суть родственников: сначала рады видеть, не отходят ни на шаг, а потом и плевать им на тебя. Даже с ними теперь не поговорить, все в делах. Загремел телефон. Рокер в душе Киоссе не умрёт никогда. Звонил Гоша, друг из Москвы. — Ты выиграл, дурачина, — первая фраза, которую услышал Никита. Гоша никогда не начинает с приветствий. — Ой, вписка всё-таки будет? — парень подскочил на ноги. Если так, то нужно ехать в Москву. Сейчас же. — Да, в субботу. И ты идёшь, естественно. Про кастинг слышал? — Ага, Коля уже позаботился. Спасибо, кстати, — улыбка озарила лицо мальчика. Рад, что выиграл. И всё будет так, как он хочет. В общем Святослав был доволен результатом. Отрепетировал песню так, чтобы не было ноток прокуренного голоса. Наоборот сделал тембр мягким, приятным. В тот самый день, в который должна произойти встреча, всё пошло немного не по плану. Гоша готовил квартиру для вечеринки, но ничего не успевал. Его это не расстраивало, потому что он знал, что многие опоздают. Свят шёл к другу совсем медленно. Он намеренно хотел опоздать. Никита шёл, разглядывая дома. Был обычный вечер, тихий и спокойный. Огни фонарей только-только загорались, люди выходили со своих работ. Впереди Киоссе шла худая фигура. И довольно медленно, кстати. Что-то в ней было знакомое, Никита не понимал. И в эту же секунду он понял, кто это. Киоссе посчитал, что это шанс. Стоит заговорить? А о чём? Степанов оглянулся и сразу узнал его. Это тот самый парень из метро. Тот, кем заняты мысли в его голове уже больше недели. Понимающий шатен с тёплыми глазами. Человека, который только что рядом шёл с Никитой, теперь не наблюдалось. Свят ускорил шаг, а вскоре и вовсе скрылся. И вдруг шатену стало одиноко. Одиноко так, как не было уже долгое время. Редко он доходил до такого состояния. Ощущение, что потерял что-то жизненно необходимое. Потерял то, чем дышал. А по сути ничего и не произошло. Просто парень, к которому что-то питал, ушёл. Какая-то платоническая любовь получается. Он уже думал и не идти вовсе. Так расстроился, что никакого настроения теперь и не могло быть в помине. Хотелось плакать как девчонка. Решил, что погуляет, остынет, а потом возможно пойдёт. Друг был удивлён, когда Степанов влетел и, не сказав ни слова, ринулся к столу с бутылками. — Воу, что-то быстро ты начал. Ещё никто не пришёл, — подошёл сзади Гоша, похлопав Свята по плечу. Блондин аж поперхнулся ромом с колой — зачем так пугать? — Я не могу находится в таком состоянии, понимаешь? — Что-то конкретно произошло? — Святослав был чересчур раздражительный сейчас. Редко и таким его можно было увидеть. — Ну, неважно, — нет, Свят не скажет. Не скажет, что от простого взгляда на этого мальчишку его кинуло в дрожь. — Ты, когда врёшь, слегка краснеешь, — лукавая улыбка, и Гоша отходит доделывать всё, что не успел. Когда Никита только подходил к дому, вечеринка уже была в полном разгаре. Девушки сами собой начинали разговаривать с красивыми парнями. Пара людей уже были в отдельной комнате. В этом преимущество квартиры — четыре комнаты. Свят сидел с какой-то милой блондинкой уже изрядно выпивший. Он стоял на ногах, но он ничего совсем не соображал. Зато говорил ясно. Он явно понравился этой девушке, которая завлекла его в поцелуй. И Киоссе это сразу увидел, как только зашёл в квартиру. Блондин услышал хлопок двери и сразу повернул голову, тем самым разорвав поцелуй. Зрачки Степанова расширились. Какого. Хрена. Он. Тут. Делает. Гоша — их общий знакомый? Решил ничего пока не предпринимать. Странно, что в таком состоянии он мог что-то соображать и решать. Около часа Никита сидел в одиночестве в соседней комнате. Не хотел почему-то никого видеть кроме него. В шоке, что в мире случаются такие совпадения. Может, судьба? Вспомни лучик — вот и солнышко. Святослав стоял в дверном проёме, опёршись о косяк. Он так стоял уже около пяти минут, наблюдая за шатеном, который смотрел в одну точку. Занятие из самых интересных, особенно когда выпил рома с колой, а запил виски. — О, ты сюда, я тогда пошёл, не буду вам мешать, с кем-либо бы ты там не был, — с лёгкой иронией произнёс Никита, всматриваясь в лицо Свята. Не хотел вообще уже тут находиться. Совсем не имеет смысла. Он его ещё не разглядывал, не смотрел в эти чистые глаза. Стоп, он пьян? «Никита, чего ты ожидал? Это вписка» — подсказал дьявол на левом плече. Дьявол часто что-то подсказывал и оказывался прав. На лице блондина появилась ухмылка. Шатен поднялся, только хотел пройти мимо голубоглазого, чтобы выйти из комнаты…и его тут же светловолосый всем своим телом прижал к ближайшей стене. Глаза Никиты в этот момент нужно было видеть, он тихо сглотнул. Неожиданный поворот событий для него. — Для этого ты не должен уходить, — прошептал Свят и уже хотел поцеловать… — Серьёзно? Хм… Я должен идти, — голос будто не его, но кареглазый пытался вырываться, освободиться, но был беспощадно прижат к белой подруге ещё крепче. По телу жар, в голове неразбериха. Ник не знал, куда ему деться. Не хотел он пьяных романов. Не хотел принимать в этом участие. Они незнакомы, этот парень его не любит… не хотел вообще быть геем. Это же неправильно, так не должно быть. Единственной мыслью Свята было изнасиловать этого мальчика. Сам не понимал, как его так несло. Но стоило ему посмотреть Никите в глаза, в сердце сразу кольнуло…и возбуждение усилилось. Он уже чувствовал, что в штанах уже теснится, и сам от этого улыбнулся. — Может, просто поговорим? Слушай, я хочу тебе кое-что сказать, — блондин ухмыльнулся, немного отойдя. Если убежит, то пусть оно так и будет. Не будет он жалеть об этом. Плевать. — И что же? — Никита выдохнул, отойдя подальше от опасного парня и присаживаясь на диван. Кажется, что так безопаснее. И вообще, что за пидорские у него наклонности? Сам вид Свята не вдохновлял Никиту. Слишком он был развязным и…пьяным. Перегаром несло так хорошо, что можно, даже не пытаясь, учуять. — Красотой своей режешь глаза который день, — пьяная улыбка, закатывая глаза. — Какого хера ты тут вообще несёшь? Мы незнакомы, а ты… Пидорасы в другой комнате! — Никиту словно ветром сдуло. Только что был здесь, а теперь нет. Киоссе выбежал из квартиры. В мыслях он может и хотел чего-то подобного, в самом уголке сознания, тело тоже откликалось на прикосновения незнакомца, но…признаваться в том, что он не такой как все, так скоро не хотел. Трудно представить, как далеко это вообще может зайти. Поэтому просто будет лучше для всех, если они с этим парнем не будут пересекаться. Степанов немного покраснел от злости. Что этот придурок несёт? Его только что геем обозвали? Он встал, но не успел сделать и шага, как в комнату влетел Георгий. — Эм, не в курсе, что с Никитой? — Что? Это вот этот придурок? — кинул вопросительный взгляд на шатена, получив кивок, продолжил, — Не знаю я ничего… Я сливаюсь. Наташу позови. Блондинка была не против поехать на дом к Святу. Гоша на последок предупредил, что она в прошлом наркотиками занималась, но Степанову было всё равно. Дома они добавят, а потом заснут, удовлетворённые сексом. Именно так он планировал этот вечер. Забыться, чтобы вообще ничего не помнить. С такими темпами скоро печень должна отказать уже. «А Наташа не откажет», — думал он. Эх, сейчас скобочками и ноликами писать. Мальчик шёл по улице под первой майской грозой. Нередко Никита не мог даже сам себя понять. И сейчас тоже не мог в себе разобраться. Характер спрятался где-то далеко. Где его своенравность? Это так блондин влияет…да? Рылся в душе, строя предположения, но потом сам себя материл и начинал заново. — С чего я вообще должен иметь с ним что-то общее? Да он же чёртов эгоист и бабник, это сразу можно различить! Не дай Бог я его ещё раз увижу, — на Ника смотрели люди как на идиота. Верите или нет, но ему было всё равно… всё равно, если встретит знакомых…всё равно, что о нём подумают…внутри что-то переклинило, и он намерен разобраться. Или оставить так, как есть? Часто люди не могут самого себя узнать, понять, что чувствуют…на это уходят дни, месяцы, года…десятки лет. На самом деле правда на поверхности, мы просто этого не видим. А Свят уже и забыл думать о этом кареглазом мальчике. Да и вообще из жизни его вычеркнуть пора бы. Ему сейчас весело с этой девушкой. Они сидят на кухне, выпивая последнюю бутылку шампанского. Уже чувствуете, как парню хреново будет утром? А он об этом не задумывается. Потом, через полчаса, они удовлетворят друг друга. Здесь не стоит описывать? Забыл думать…так просто выкинул из жизни. Пока Никита страдал, Святу было всё равно. Даже самые чужие могут понять нас с первого момента, с первого взгляда…только понять не всегда сразу. Свят опомнится, спустя время…позже. Мама звонила ребёнку бесконечное количество раз, беспокоилась и металась из угла в угол. Никогда не бывало, чтобы у Никитушки был отключен телефон. А сын просто его выкинул в реку. Не хочет никого видеть и слышать. До кастинга неделя, он выйдет из депрессии. А сейчас не трогайте его, он что-то потерял в жизни. Какие-то мелочи могут влиять на нас сильнее всего. Можно поругаться с кем-то незнакомым в транспорте, а потом целый день переживать. Можно поскользнуться, а потом неделю причитать по поводу этой лужи. Можно получить двойку, а злиться на себя ещё месяц. Можно увидеть глаза человека однажды, но влюбиться навсегда… Святослав проснулся в жутком похмелье. Такое часто случалось, а иммунитета никакого. Не стоит думать, что этот парень вёл образ жизни парня-паечки. Он далеко не тихий, далеко не ручной…улица научила своим законам, по которым и привык жить. Привык не доверять людям…привык не привязываться…привык любить только себя…но какого чёрта он думает об этом сейчас? Сразу понял, что лежит не один. С какой-то девушкой, имя которой не помнит. Что вчера вообще было? Память будто стёрли. Совсем ничего не понимает. Он слегка потормошил за плечо незнакомку, приподнимаясь на один локоть: — Доброе утро, милый. Таблеточку? — блондинка мило потянулась, улыбнувшись уголком губ и прищуривая глаза. — Прости меня, конечно, но ты кто? — всегда было стыдно признаваться девушкам, что он их не помнит. — Как кто? Мы вчера у Гоши на вписке познакомились… Ты вообще помнишь что-нибудь? — незнакомка изогнула бровь. Видимо, ей не нравилось, когда её не помнят. Он уже чувствовал, что скоро начнётся ругань. Они все одинаковые, эти девушки. — Да? Я ни черта не помню. А…я помню, как шёл…как выпил…а потом нет, — всё, что мог сейчас сделать, так пожать плечами. Но всё же не стоило этого делать, потому что боль рикошетом снова стукнула в голову, и она снова закружилась. — Да иди ты, — стала собираться, изо всех сил делая вид, будто обиделась. Обыкновенная шлюха. А как ещё назвать? Шлюхи — которые за бесплатно. Он уверен, что и завтра утром она опять с кем-нибудь проснётся, а её и не вспомнят. — Больно ты мне нужна, — процедил сквозь зубы и снова отключился. Самое лучшее лекарство — сон. А Никита и не спал. Всю ночь он думал о своей жизни. Написал список тех парней, которые ему когда-либо нравились. Таких получилось порядка десяти, не меньше. Не мог понять, откуда возникала эта влюблённость к представителям своего же пола. Ну рос же нормальным ребёнком… Как он ни старался забыть вчерашний день, всё равно прокручивал его в голове снова и снова. Мальчик слишком впечатлительный, чтобы так просто на всё забить. Слишком нежен для таких страстей. Разные персонажи, а дорога-то в одном направлении для обоих…