Скорей ныряй в мой тихий омут, Ты нравишься моим чертям. Их зов, поверь, не очень громок, Но крик их только для тебя.
Спокойно, тихо, но небрежно, Ты открывай дверь в новый мир. С тобою буду очень нежной, Ты демонов моих кумир.
Разглядывая любимые чёрные джинсы на предмет изношенности, я вздрогнула, когда в дверь постучали. Нет, всё-таки мне нужны новые джинсы. И кеды. Те вообще развалились на недавней тренировке с Поттером и компанией. Впрочем, им было уже несколько лет, неудивительно. - Ирин, можно? - ко мне заглядывает Тонкс. Девушка нервничает, знает, что я не особо нуждаюсь в её обществе и боится показаться навязчивой. - Заходи, Тонкс, - кивнула я, досадливо закидывая джинсы обратно в шкаф. Одни убытки с этой школой, ей богу. - Как насчёт прошвырнуться по магазинам? Девушка запнулась и едва удержалась на ногах, схватившись за шкаф. Видимо, моё предложение застало её врасплох. Я не была настроена к ней враждебно, мы даже успели найти общий язык за два месяца лета, но он в основном ограничивался редкими беседами по вечерам, да обмена новостями касательно дел в Ордене. Хотя девушка мне искренне нравилась: активная, взбалмошная, верная и честная. Я даже удивлена, что она попала не на Гриффиндор. - Я тоже самое хотела предложить. Мы с Гермионой и Джинни собрались по маггловским магазинам, - залепетала Тонкс. Со стороны могло показаться, будто она меня боится. Не удивлюсь, если так оно и есть. - Дайте мне десять минут, - попросила я, чуть наклонив голову вправо. Та несколько раз кивнула, развернулась и, едва не впечатавшись в косяк, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Добавив немного косметики на лицо, я сделала его чуть мрачнее, чем было, за счёт чёрной подводки и длинных густых ресниц, а также тёмной помады на губах. Надев чёрный пиджак, не требующий под собой рубашки, пусть и достаточно откровенный в таком виде, я запрыгиваю в классические зауженные брюки и надеваю любимые туфли на каблуке. Любовь к классическому стилю мне привила мама, пока ещё была жива. В отличие от Каркарова, она не пыталась сделать из меня универсального солдата, а хотела, чтобы я была леди. Её надежды не оправдались: я выросла курящей и циничной, да ещё и чернокнижник с вечно изрезанными руками от ритуального кинжала - такой себе пример светскому обществу. Но классический стиль в одежде ей всё таки удалось мне привить, пусть и частично, и по большей части скорее как дань памяти. По пути к холлу, захожу в библиотеку. Это одно из самых любимых мест Сириуса, скорее всего, он именно там. Вместе с Грозным глазом, они пытались просчитать планы Тёмного лорда, его последующие шаги, но получалось у них, как признался однажды муж, откровенно паршиво. Кроме того, что Тёмный лорд признанный гений, он ещё и законченный псих. Моя догадка оказалась верна. Блэк и Грюм оказались здесь, искали что-то по библиотеке. Вернее, искал Сириус, а Аластор сидел, разглядывая огонь в камине. Видимо это был один из немногих дней, когда Грозный Глаз не был занят в аврорате, но почему он предпочитал быть здесь, я не знала. Вероятно, ни семьи, ни детей старый мракоборец нажить не успел, посвятив свою жизнь служению обществу. И за это его нельзя было не уважать. - Сириус, - негромко позвала я, всё же привлекая внимание обоих. Бродяга, спустившись с лестницы, подходит ко мне, удивлённо вскидывая бровь, без слов спрашивая, куда же я такая красивая собралась. Ну да, по дому я ходила в джинсах, широких футболках и без макияжа. - Тонкс позвала меня по магазинам. - Ладно, - пожал плечами мужчина. Всем разумом он явно был в глубине размышлений и я не решилась оторвать его - вдруг Сириус прямо сейчас на пороге основополагающей мысли. Недолгий поцелуй и мы расходимся. Я спускаюсь вниз, где меня уже ждут девушки. - Идём? Со вкусом у девушек было плохо. Правда, плохо, я даже не особо придираюсь. Все трое, ни разу не являясь девушками из категории "за 70 кг", почему-то стремились выбирать вещи именно из этого ряда. И это несмотря на то, что у каждой из них был тот, сердце которого хотелось покорить. - Серьёзно? - я, вскинув бровь, смотрю на Гермиону, присмотревшую себе какую-то футболку в розовую горизонтальную полосочку. - Гермиона, тебе что, сорок? - Я не могу покупать откровенные вещи, - покраснела та. Боже, какая прелесть. Заучку тыкнули носом в отсутствие вкуса. - А я и не говорю тебе одеваться как проститутка, - парирую я, загоняя девушку в краску ещё сильнее. - Но чуть больше женственности, Грейнджер, и на тебя не только Рон начнёт слюни пускать, но и ещё половина Хогвартса. Ты не дурна собой, хватит себя хоронить. Ты красишься в школе? - Нельзя же... - Можно, если незаметно, - опровергаю я. - Я потом тебя научу. Джинни! У тебя ровные стройные ноги, юбки ниже колена даже не рассматриваются! - Я не думаю, что в школе оценят короткие юбки. Да и мама такой стиль не привечает, - пробубнила та в ответ. Закатив глаза, я отхожу на два шага назад и показываю на себя. - Ты видишь здесь хоть каплю разврата? - задаю риторический вопрос, но девушка всё равно отрицательно качает головой. - Но при этом, поверь, вслед не оборачиваются только те, с кем рядом идёт жена. Можно показывать не показывая, соблазнять не соблазняя. И поверьте мне, почуяв конкуренцию, ваши рыцари задницу порвут, чтобы доказать, что они самые-самые. Дошло? Отлично. Я пойду покурю, а вы выбираете что-то более женственное и адекватное. Девушка разворачивается и уходит, выходя из магазина. И Гермиона, чисто из исследовательского интереса, наблюдает за реакцией на неё. И правда, оборачиваются. Хотя, нет смысла врать самой себе. Ведьма действительно была весьма хороша собой. Густые светлые волосы в художественном чуть вьющемся беспорядке лежали на спине, только несколько прядей обрамляли лицо. Идеальная осанка, походка от бедра, приподнятый подбородок. На таких, как Каркарова, - теперь уже Блэк, - пускают слюни, но не решаются подойти. Даже такая пагубная привычка как курение её совсем не портит, лишь добавляет определённого шарма. Такому нужно учиться годы. - Легко ей говорить, - бубнит Джинни, нервно перебирая вещи на вешалках. - У неё нет пятеро старших братьев и мамы с папой. - Я думаю, что всё это ей с лихвой заменял отец, - покачала головой Гермиона. - Сомневаюсь, что Каркаров давал ей хоть какую-то свободу действий. Мне удалось одержать победу в неравном бою с безвкусицей моих боевых подруг. Рубашки были подобраны по фигуре, юбки выше колена и узкие, туфли на небольшом и устойчивом, но каблуке. Помимо этого, я настояла на косметике и нижнем белье. На последнем пункте у нас и вовсе был чуть ли не скандал. Но меня услышали, слава Мерлину. Зачем мне всё это было нужно? Сама не знаю. По идее, мне должно быть всё равно на них, но какого-то чёрта мне было интересно понаблюдать за переменами во внешности девушек. На носу война и мрачные мысли посещают всех нас. Мне хотелось лишь ненамного отвлечься от этого и их отвлечь. Я знаю не понаслышке что это такое: взрослеть, когда в голове сплошь дерьмище. И не желала такого будущего для них. Может, они и считают меня злой тварью, но я, наверное, таковой не являлась. Хотя, с другой стороны была моя лютая ненависть к Каркарову с перманентными пожеланиями сдохнуть. Чёрт, в задницу это самокопание. Бессмысленно это. Время покажет, война особо. Война всегда показывает кто есть кто. - Двигайся, Поттер! - прикрикнула я. - Толку от махания палочкой нет, если ты не двигаешь своей тощей задницей! Грейнджер, взмах сильнее! Траектория полёта заклинания шире - ударная волна сильнее! Близнецы, вы не перед зеркалом, не жалейте! Развернувшаяся передо мной баталия была достойна пера да Винчи. Разбившись по парам, ребята отрабатывали удары и технику. Для юных магов было открытием, что во время боя куда важнее и проще увернуться от заклятия, чем тратить силы на отражение. Поэтому первостепенной задачей было именно научить их двигаться, а не заклятия разучивать. Это потом, когда они будут более менее владеть своим телом. - Развлекаешься? - хмыкнул Сириус, приобняв меня за талию. Его появления я даже не заметила. - Из тебя вышел неплохой педагог. Они уже куда лучше, чем в первый раз. - Всё равно не то, - поморщилась я. - Перестань, - просит Блэк, обнимая меня за талию. - Они - не мы с тобой. У нас есть навыки ведения боя, а у них было детство. И сейчас самое время для них, чтобы научиться. Как и у нас было бы это время в их возрасте... - Если бы наши родители не были теми, кем они были, - мрачно продолжила я. Сириус не нашёлся с ответом, лишь поцеловал меня в висок и позволил пристроить голову на его плече. - Дамблдор не разрешил мне трансгрессировать в школу, - поморщилась я, устроив затылок на обнажённом животе мужа, разметав волосы по постели. - Сказал, что это может быть брешью в обороне школы, в случае нападения. - Он прав, - пожал плечами Блэк. - Прав, - согласилась я, беря из его рук наполовину скуренную сигарету. Это стало своеобразной традицией. Нам обоим нравилось курить одну сигарету на двоих. Будто бы кусок тлеющей бумаги, набитого измельчённым сушёным табаком, делал нас незримо чуточку ближе. - Но это не значит, что мне стало легче, - и, сделав затяжку, проявляю небольшую слабость: - Не хочу уезжать отсюда. От тебя. - Положение члена Ордена таково, что мы не можем диктовать, чего хотим и чего не хотим, - Сириус рассеянно гладит мои волосы, явно пропуская фразу через себя. Он скучал. Скучал по свежему воздуху, скучал, по шумным улицам или тишине леса, по возможности побегать на четырёх лапах или искупаться в озере. Одним словом, Сириус Блэк скучал по свободе. Он искренне считал, что даже время, проведённое в бегах после Азкабана, было лучше, чем то, что есть сейчас. Да, он никогда мне об этом не говорил. И я даже не видела больше сны с его участием. Но я видела его тоску. С каким упоением он смотрел в окно, как жадно разглядывал людей и машины. Он сходит с ума от этой тоски и только постоянное нахождение кого-то в доме не даёт ему свихнуться окончательно. Я так чертовски боюсь уезжать от него, боюсь оставлять его одного, наедине с его демонами. Я надеюсь, что он сильный, гораздо сильнее меня, что справится с этим, пока я не смогу к нему вернуться. Вернуться, чтобы быть рядом, быть опорой, любить и не давать замыкаться. Хотя интуиция подсказывала - скоро всё изменится и его подвешенное положение в этом доме тоже. Хозяин и узник одновременно, он ненавидел этот дом столь же сильно, сколь и невозможность выйти из него. - Я люблю тебя, - тихо говорю я, закрыв глаза, надеясь, что не рассмеётся и не назовёт малолетней идиоткой, умудрившейся полюбить за два месяца. - Я люблю тебя, - спустя несколько секунд тишины, отвечает мне муж. - Моя любимая чернокнижница. Чёрт, этот "титул" ещё никогда не звучал так приятно.