Надежда

Знаменитый режиссер Питер Джексон спал беспокойно. Ему снились шаги, шорохи и чей-то шепот, тихая ругань на незнакомых языках. Он поморщился и хотел почесать нос, но руки не слушались. «Отлежал», — подумал Питер Джексон. Он попробовал перевернуться на другой бок, однако и это не удалось: что-то держало его за запястья. Рванувшись посильнее, мистер Джексон кубарем полетел со стула на пол, больно ссадив при этом щеку. — Я же велел привязать его к стулу тоже, — зашипел кто-то в темноте. — Извини, я не успел, — отозвались в ответ. У отвечавшего был странный акцент. Питер Джексон похолодел от ужаса. Сон стремительно улетал прочь: его похитили! Мысли метались в голове, не находя выхода. Кругом было темно, куда темнее, чем обычно в его спальне. Значит, его привезли в другое место? Держат в заложниках? О господи… — Поднимай его! Он не расшибся? — Не знаю… здесь темно. — Включи фонарь, тупая твоя голова! Тут же прямо в лицо мистеру Джексону хлынул яркий свет, заставивший зажмуриться. Видеть было невозможно, но на слух казалось, что внутри находится много народу, и само помещение просто громадное. — Мистер Джексон, вы слышите меня? — робкий девичий голос с японским акцентом возник из общего гула совсем рядом. — Мне очень жаль, но я должна сделать это. Что-то мягкое легло на глаза, терзаемые ярким светом, и знаменитый режиссер испытал секундное облегчение. Он даже мог почувствовать некоторую благодарность к этой стеснительной девушке, если бы руки не были связаны за спиной, а ноги — примотаны скотчем к ножкам стула. — Кто вы такие? Что вам нужно? — Не волнуйтесь, мистер Джексон, если вы будете вести себя разумно, то никто не пострадает, — новый голос, обратившийся к нему, тоже был с акцентом, и принадлежал молодому человеку. — Мы просто хотим задать вам несколько вопросов, мистер Джексон, — вмешался женский голос, в котором слышалась угроза. — Я ничего не скажу без моего адвоката! — зачем-то пискнул режиссер. Это были первые слова, возникшие в голове после пугающей пустоты страха, но Питер Джексон тут же сообразил, что прозвучало это очень глупо. — Сейчас вам не помогут адвокаты, — мягко сказал кто-то, тщательно выговаривая слова чужого языка. — Что вы хотите знать? У меня нет никакой секретной информации, я же режиссер! Одобрительный гул, смешки и многоголосый шум наполнили помещение; похоже, все происходило в большом зале. — Господа, соблюдайте порядок! Вопросы будут заданы согласно процентам, полученным в голосовании, успокойтесь, — громко сказал молодой человек со строгим акцентом. Дождавшись хотя бы условной тишины, он продолжил: — Итак, мистер Джексон, вопрос, набравший больше всего баллов в голосовании: Тауриэль. Зачем вам понадобилась эта посторонняя романтическая линия, которая не оправдана абсолютно ничем? Питер Джексон похолодел. Его могли похитить террористы, чтобы выдвигать свои требования, грабители с целью наживы, маньяки, но все это было бы не так ужасно. «Фанаты», — в отчаянии понял он. Перспектива короткого и кошмарного будущего замаячила перед мысленным взором знаменитого режиссера. Привычный ответ про девочек и романтику явно не мог его спасти. — Но… я же говорил! Я уже не раз это говорил — люди хотят видеть отношения! — Люди хотят видеть хорошую экранизацию «Хоббита», — ледяным тоном перебил его тот же голос. — Зачем нужна эта швабра? — У Профессора не было ничего подобного! — Сколько вам заплатили за это? Выкрики слышались из разных концов зала, и Питер Джексон нервничал все сильнее. — Времена изменились! — закричал он. — В наше время нельзя снимать фильмы, где женщинам уделяется слишком мало места! — Ты бы еще про негров вспомнил, — хмыкнул кто-то совсем рядом. — То есть вы идете на поводу у масс? Отсюда следующий вопрос: почему же вы не послушали людей, которые умоляли вас пощадить Торина, Фили и Кили? Вам писали об этом тысячи поклонников, мы знаем об этом. Вы скажете, что в оригинале они погибают — это верно, но не так чудовищно глупо. Зачем вы принизили их подвиг, сделали их смерть такой бесполезной? — Я не мог сделать такое серьезное расхождение с сюжетом книги… мне бы не позволили правообладатели, — пробормотал Питер Джексон. Он хотел ответить, что ему так больше понравилось, и отчасти они придумали такой ход, чтобы немного ослабить натиск толпы обезумевших фанаток, не дающих прохода актерам Тернеру и О'Горману, игравших роли Кили и Фили соответственно, но после лихорадочного размышления этот ответ был признан неразумным. — О, значит, вы ни в чем не виноваты, это все злые правообладатели? Они позволили Тауриэль, но не позволили каноничную смерть гномов? Хорошо, мистер Джексон, тогда скажите нам наконец, что за представление вы устроили для леди Галадриэль? Почему она вооружена каким-то лазером? — Спроси про Беорна! Чего так мало? — выкрикнул кто-то из зала. — Темницы Трандуила тоже, и ничего: мы же не лезем! Ждите очереди, — на ломаном английском отозвался кто-то. — Мы не можем все уместить в экранное время, — осмелевший Питер Джексон рискнул подать голос. — Иначе каждый фильм занял бы вдвое больше времени! — А нечего было эту рыжую впихивать! — истерично завизжала какая-то девица, и хор голосов поддержал ее дружным ревом. — А Бомбадил? Почему не было его? — заорал кто-то справа. — И Глорфиндель!!! — поддержал предыдущего оратора рев раненого слона с галерки. — Тише, господа, тише! — первый говоривший все еще пытался навести порядок. — Но это же «Властелин Колец», — возразил Питер Джексон, пытаясь перекричать поднявшийся шум, — мы давно закончили его! Вопросы неактуальны! — Ну, после выхода «Возвращения короля» вы собрались снимать «Хоббита», мы не могли причинить вам вред, пока ожидали окончания проекта, — усмехнулся женский голос. — Но теперь вы абсолютно свободны… Шум нарастал. Где-то уже вспыхнула драка, слышались возгласы на английском, немецком, японском языках, кто-то блажным голосом орал непереводимое «Мочи козлов!». Рядом сцепились в борьбе два каких-то тела. Пользуясь всеобщей неразберихой, знаменитый режиссер Питер Джексон упал на бок вместе со стулом и пополз в сторону. Он ничего не видел, но понимал, что звук удаляется, удаляется, удаляется… За окном гудела косилка. Она частично заглушала перепалку двух садовников и шорох листвы от сильного ветра. Питер Джексон открыл глаза и сообразил, что он находится в летнем домике. Сейчас утро, он упал с кровати во сне, ссадил щеку и запутался в покрывале, а потом почти заполз под кровать и немного застрял. Выбраться удалось не сразу, но едва он это сделал, как тут же бросился к телефону. — Да, это я, хорошего утра. Слушай, нам немедленно, любыми способами, нужно получить права на экранизацию «Сильмариллиона». Хоть части, хоть дополнительных материалов — чего угодно! Нет, я не спятил, это вопрос жизни и смерти! Питер Джексон усвоил, что пока идут съемки — он в безопасности.