***
Я уверен, тот кто сказал выражение - живая вода, был с похмелья. В этот период, вода особенно живая, даже живительная. И сейчас, я поглощаю ее с таким же упоительным желанием, как вчера поглощал спиртное. Наслаждение. Но будь я трезвым, не познал бы столь вкусного вкуса. Прям таки масляное масло. Парень медленно поднимается с пола. Старается держать равновесие, не смотря на то, что земля уходит из под ног. С трудом открывает балконную дверь, достает ледяную воду, пьет, качается. Чуть не давиться ей. Желудок наизнанку, во рту не пропадает курятник, а в голове мутная каша из дерьма и обрывков воспоминаний вчерашнего вечера и ночи, которые хочется забыть, но не можется. Он понимает, что столько он не выпьет, да и от себя не убежишь. "Меир" означает "излучающий свет". В данном случае, свет адского пламени из глубин тьмы королевства Люцифера, где принимают муки грешники, а вот обладатель этого имени горит заживо, не дожидаясь Ада. Парень не высокого роста, брюнет, зеленые глаза, спортивное телосложение, вполне симпатичен. Его тело усыпано цветными и темными татуировками. На спине красуется гибкий ирбис, плавно ступая по чистому телу. Меир узнает в нем себя, такие же повадки, спокойствие и агрессия внутри, нераздельные красота, опасность, плавность движений и линий, кошачья грация и звериный оскал. С права, на шее, черный штрих код - все продается, все покупается. Сам парень не исключение, тем более с его то работай. Красивое слово - хост, на деле же, обычная шлюха, только мужского пола. Он понимает это, и если девушка в этой профессии прекрасная нимфа, жрица любви, потасканная и уставшая, позволяющая себе слабость и притворство, ловкая обманщица, актриса, то мужчина - всего лишь паяц, переворачивающий законы мироздания, позволяя женщине платить за него и ему. Говорят, деньги не пахнут. Это верно, они воняют, от них за версту несет духами, алкоголем и властью. Не в деньгах счастье, о нет... Все дело в их количестве и качестве, определяющимся по средствам нулей за первой цифрой на купюре. Тут не важно, лат это, доллар, евро или рубль, фунт стерлинг и так далее, и тому подобное, важен лишь наминал. Оторвав губы от бутылки, Меир плетется до ванной комнаты, к зеркалу. Осматривается. Усмехается. Его тело разрезано на полосы следами от ногтей. Грудь, руки, плечи, торс украшены царапинами. Эта дамочка была дикой, орущая стерва пометила территорию. Работать несколько дней эскортом теперь не получиться, только досуг, соответственно и меньше оплата. Чувство использованной вещи не выходит у парня из голову. Прошел уже год, но воротит по прежнему, тошнотворный ком подступает к горлу, голова кругом, или это всего лишь похмелье... Он не помнит себя трезвым с начало работы. Раздевшись, Меир становится под душ. Вода очищает тело, отпускает разум, расслабляет, убирая из головы воспоминания, шумом ударяющихся капель. Полотенце, одежда, кофе. Он берет сигарету, вдыхает горький дым, обдирающий горло, ядом заполняет легкие, запивая черным растворимым с двумя ложками сахара. Изо дня в день ни чего не менялось, только квартиры, в которых мог проделываться утренний ритуал. Утро - это то время суток, когда ты проснулся, а смена небесных тел - обычный устой вселенной. Застоявшуюся тишину квартиры разрывает телефонный звонок, на экране высвечивается имя, а это означает, что он ответит на него. - Да. Привет. - произнес Меир, охрипшим от похмелья, голосом. - Нет. А сколько сейчас? - небольшая пауза разделяет ответы - буду тогда через пол часа. Нет, через час, к девяти, лучше. Мне еще себя в порядок надо привести. - мужской голос в трубке настойчиво удерживал парня во внимании, хотя было видно, что он хочет скорей окончить разговор - Да, я встал только что. Все. Давай, до встречи, короче. - недовольно отключив устройство, отбросил от себя не дешевый смартфон. Допив глотком кофе, парень уже не медля, одел светлую рубашку, темные брюки на черном поясе, обулся, накинув сверху куртку, вышел за порог квартиры, отправляясь к бару, в котором работал. На часах половина восьмого вечера. Огни города горят разными красками. Светофоры подмигивают проезжающим мимо машинам и пешеходам. Фары сверкали под рычание моторов, раздавливая снег шипованной резиной. Украшенные витрины магазинов манили к себе, они кричали - купи, зайди, возьми... Весь мир двадцать первого века твердил о своей продажности, вводя новые тенденции моды, красоты и поведения. У дороге, на пешеходном переходе стояла блондинка в короткой юбке и белой шубе, не прикрывающей даже тощей задницы. Красные губы выгодно выделялись на бледном лице, укрытым плотным слоем косметической штукатурки. Фальшиво неестественные брови немного скрывали белые пряди выжженных волос. Длинные ноги в полусапожках на десяти сантиметровой шпильке не доставляли ни какого удобства и когда загорелся зеленый свет, она продефилировала перед машинами пошло виляя бедрами. Экстрасенсорно можно понять, что мужчины на первых рядах своих авто облизнулись на этот суповой набор. Большинство женщин нового мира не способны вызвать ни какого интереса к своей натуре, кроме полового влечения, низменного желания ради развлечения, а не продолжения рода, что возвышенно и тайно. Истина забивается в снегу, под набойкой её шпильки. Мы врем во всём, всем и себе в придачу. Убеждаем себя в том, что время, в котором живем прекрасно, потому, что ни кто не видел чего-то другого. В итоге, получается, что выбора ни кто не имеет, и даже над своей жизнью не властны, размениваясь по мелочам, с таким видом, будто мы создаем что-то, а на самом деле, лишь потребляем плоды великих творцов. Теперь зеленый загорелся для водителей и самый проворный, наглый, на BMW успел подцепить блондинку, увозя в неизвестном направлении. В девятом часу вечера, как и обещал Меир, он уже был на работе, у барной стойки накачивался алкоголем, ожидая съема. Со второго этажа бара спустился блондин. - Приперся уже - сказал новопришедший парень, хозяин этого заведения. Ему было годков двадцать на вид, а по паспорту еще плюс пять лет. Сынок богатеньких родителей, даровавших ему вседозволенность. - Как видишь. Куда-ж от тебя денешься, папа тюльпан... - поднимая очередной бокал виски со льдом, брюнет даже и не посмотрел в его сторону. Блондин, подходя к парню, опустился рядом на барный стул, заказывая себе алкоголя. - Мурка, не строй из себя бедного, несчастного. - парень обратился к Меиру, повернув голову в его сторону. По имени его редко кто называл, скорее придумывали разные прозвища, по типу "Мурка" или "Мир". - Для такого как ты, бордель идеальное место работы. - с усмешкой произнес парень, делая первый глоток. - Не на заводе же пашиш смену и мешки не таскаешь. Сиди, улыбайся, пей, трахайся, да и деньги еще за это получай. Спасибо бы лучше сказал, что устроил тебя к себе. - Тебе самому было это выгодно. У тебя тогда шлюх не хватало, в прочем, как и клиентов. Так что, кто еще спасибо кому сказать должен, вопрос. - Меир усмехнулся в ответе, запивая слова алкоголем. - Не строй из себя благодетеля. Ты меня снимаешь бесплатно. - За твои выходки, тебя пора гнать в шею давно. - злобно, с долей смущения прошипел блондин в ответ. Меньше всего ему хотелось, чтоб кто либо просек о его увлечениях своим же полом, а вот его собеседника это, по видимому, интересовало в последнюю очередь. - Ох, боюсь, боюсь.- с явным сарказмом ответил брюнет - А ты в курсе, что Андрей меня в свою кантору работать позвал? Ну, прогони. Давай. Есть куда идти, не пропаду. - Хах, его тоже успел трахнуть?- в голосе блондина прослеживалась ревность к парню, что сидел напротив. - Тебе то чё?- далее, брюнет осушил бокал глотком, показывая рукой знакомый жест на повторение - Виталь, то чем я занимаюсь в свободное время, не твоего ума дело. Лучше со своей личкой разберись и свою телку начинай доебывать. - Не понял? - Все ты понял. Еще скажи, якобы не знал, что твою Маринку в "Красном зонте" драли как суку.- брюнет зевнул, пододвигая ближе к себе алкоголь. Блондин лишь усмехнулся на данную новость. Девушка была для него лишь прикрытием. Вит вытащил из кармана несколько купюр, положив на стол, возле Меира. - На сегодня я тебя снимаю. Расплатишься и поднимешься ко мне. - после этих слов, блондин поднялся с месте и пошел к себе, обронив злобный взгляд в сторону бармена. - Надо же, в первый раз заплатил, видать чтоб не уволился. - Меир по новой усмехнулся, осушая и второй бокал глотком до дна. Лениво поднимаясь с места, отдав бармену плату и чаевые, пошел следом, за скрывшимся уже за дверью, начальством.***
Комната Вита была одновременно и рабочим местом. Парень сам не брезговал общением с клиентами в привате за деревянными дверьми. Все начиналось невинно и безобидно, когда он только познакомился с Меиром год назад. Это была любовь с первого взгляда, сильная, выжигающая изнутри. В тот же день он предложил себя брюнету, ожидая, что тот его попросту пошлет, но удача, если можно было то событие назвать так, была на его стороне. Бисексуальность не кажется нормальным явлением для общества. Приверженцы ее - изгои, что скрываются от налета толпы. Вит был таким, Меир и работники хост бара. В сумме двадцать семь человек, из которых десять мужчин. Не значит, что они являлись такими, все до единого, но когда нужны деньги и молодую и красивую хочет забрать с собой такая же молодая и красивая, девушка соглашается, с перва по нужде, и потом, вернувшись домой под утра приходит осознание, что такой эксперимент не так и плох. Это вовсе не пропаганда. Это данность. Тело - удивительный механизм, в котором все просчитано до мелочей. Его способности и модификации почти безграничны. Что же касается души, так это вообще бездна, ни имеющая своего окончания. Единственное что человек знает о ней, только ее вес - от двух с половиной, до шести с половиной граммов. Мысли чужого - темный лес... Меир входит в комнату, где на постели лежал Вит, погруженный в ноутбук, пересматривал документы. За своим занятием, он даже не замечает брюнета. Так рано он его не ждал, обычно тот появлялся спустя несколько часов. Мягко проходя по комнате, не тревожа тишины шагами, Меир подошел к окну, из которого в неосвещенное помещение попадал свет вместе с гулом города. Теперь его и заметил Вит, когда тень от тела попала на кровать. Отложив ноут в сторону, расположился удобнее, скревив губы в улыбке, наблюдая за любимым, который станет его на какое то время. Не так уж и плоха продажа тела, если это доставляет кому либо удовольствие, тем более, не только физическое. Для брюнета это работа, для блондина - несколько часов счастья. Меир расстегивает пуговицы на рубашке, подходя к Виту. Как он делал это раньше, сейчас по новому даст почувствовать этому парню себя во власти любимых рук. Брюнет выучил его желания, и сейчас улыбается, показывая всем видом, что якобы он счастлив проводить с ним время. Вит только поддерживает этот обман, верит в него и ему, тяжело сглатывая вставший ком в горле. Начинается парад лицемерия. У самого края кровати пуговицы заканчиваются, открывая вид на развитое тело, тени в ложбинках ключиц, грудь и еле заметный пресс. Даже подпорчинность товара не портит его. Нагнувшись, брюнет становиться на колено по краю постели опираясь на руки, подползая к своему блондину, накрывая телом, опускается, вжимая своим весом в матрас любовника. Горячие поцелую, один за другом ложатся россыпью на кожу, опускаясь вниз влажной дорожкой. Выпирая лопатки, брюнет поднимается над телом партнера, теперь уже нависая, а после опускаясь на его пах, но только для того, чтобы разорвать одежду. Пуговицы рубашки Вита с треском нитей разлетаются в разные стороны, трещат звоном по полу, похожим на то, как бьются удары дождя в стекло. Сердце нижнего сейчас сбивает свой ритм. Его тяжелое дыхание продает с потрохами своего обладателя, выказывая волнение. Меир чувствует это, слышит, ощущает. Хватая любовника ладонью под голову, поднимает к себе тушку, страстным поцелуем врываясь в рот парня, скользит языком меж ряда ровных зубов, переплетаясь с языком партнера, уводит за собой в танце из ласк. Вит не замечает, как остается без рубашки, сжимая любимые плечи пальцами, задыхаясь от нехватки воздуха в легких, напивается поцелуем, забывая как дышать. По новому они валятся на измученные простыни. Два прекрасных тела, начинающих пылать друг от друга. Когда руки верхнего проходились по телу блондина к низу живота, а после еще ниже, к пуговице и ширинке, пальцами ловко их расстегая, Вит постановал от предвкушения будущего удовольствия. Он подавался на встречу каждым движением, прикрывая глаза, распахивая губы, подставляя тело под поцелуи любовника, гладил его тело, помогая освобождаться от одежды, стягивая вниз брюки, выпуская набухающий член из ткани. Оказавшись обнаженным, блондин терял связь с реальностью в руках любимого человека, а тот самый - любимый, сейчас потераясь своим пахом о его, оставлял яркие засосы на коже. Вит выгибается, подается на встречу желанному телу, Меир незаметно смазав руки в смазке, пальцами проходиться между его ягодиц. Сжимая плоть, массирует напряженные мышцы ануса, не проникая внутрь, слегка надавливает на колечко мышц. Хрипловатый голос еле слышно прорывается сквозь губы, занятые поцелуем. Он говорит спокойно, уверенно: - Не бойся, милый... В тоне слышится - поддайся, отдайся, люби, желай... У блондина кружиться голова к тому моменту, когда брюнет закидывает его ноги себе на плечи, с рыком проникая в тело пальцами. Сильно и мягко. Он гладит бедро любовника, кусая лодыжку и тут же зацеловывая, снова кусает, разрабатывая анус, добавляет еще один палец, проникая не более чем на две фаланги. Постепенно углубляется, массируя бугорок простаты, протирается эрегированным органом о ноги партнера, показывая свое возбуждение, желание иметь его. Вит стонет под ним, привыкая к редким ощущениям, морщась, кусая губу, сжимая напряженные плечи и предплечья Меира, чувствует твердые мышцы, массируя, впиваясь в тонкую кожу партнера, цепляясь, расслабляется, оставаясь напряженным. От каждого прикосновения к простате, тело вздрагивает, невольно подаваясь навстречу любимому, с новым неповторим стоном, с новой эмоцией на лице. Ни что не имеет аналога в этом танце тел. Не в силах больше сдерживаться, чувствуя ослабление и готовность партнера к соитию, брюнет убирает пальцы, взяв в руку член, приставляет ко входу. Другой рукой сжимая ягодицу, слегка раздвигает, проходя головкой внутрь, медленно, по узким стенкам, давая чувствовать себя. Меир наполняет собой Вита,из его груди вырывается стон наслаждения, когда партнер начинает двигаться под ним, стараясь соскочить сейчас, уйти от первого дискомфорта, постанывая. Брюнет только сильнее сжимает его бедра, руками терзая кожу, продолжая натягивать парня на себя, не отпуская ни на сантиметр, входя до конца, останавливаясь и переводя дыхание, припадает к телу партнера, выцеловывая каждый сантиметр, до куда может достать. Блондин, стараясь привыкнуть, все больше тонул в любовнике, подставляя шею, плечи, ключицы под влажные поцелуи и покусывания. Время липко тянулось, плавясь о горячее дыхание, стекало по стенам, наполняя комнату чем то вязким, душным, упоительным. Стоны как и голоса оставались эхом в голове, когда брюнет плавно повел бедрами, ускоряя фрикции. На висках выступает испарина от множества толчков. Они сменяются на более грубые, резкие, глубокие. Вит жадно глотает воздух, металась по простыням, как в бреду, теряя маски, кричит: - Я люблю тебя! Меир даже не заметил это, сейчас не предавая значения словам. Отпуская ноги, давая больше свободы телу партнера, заставляя обнять ногами талию, переводит одну руку на член Вита, надрачивая, чуть сжимая, проводя усердно по стволу, доводя до оргазма. Поглаживает бедро, с последнем толчком взрывая тело блондина, который изливается на свой торс, с именем любимого на губах, обмякая. От напряжения мышц, во время оргазма блондина, Меир, с рыком вбивается в партнера, кончая, заливает изнутри горячей спермой. Обессиленно падает рядом, загребая под бок любовника, обнимая, целует лицо, добираясь до губ, уводит в новом поцелуе, крепче прижимая к себе Вита. Когда Меир покинул комнату, время уже перевалило за полночь. В этот раз, не ожидая такого эффекта, он отдавал самого себя, не трахался, а занимался любовью, желая этого. Прошел уже год с их знакомства, а такое с ним было впервые. Находясь в раздумьях, он и не заметил как прошла еще одна бессонная ночь, не понимал, как успел обслужить еще несколько клиентов, составляя компанию. Брюнет проходил ночными улицами до своего дома, опустив вниз голову. Наблюдал как ложиться снег под ноги. Нет, он не мог влюбиться, хотя его сознание твердило другое, постоянно рисуя воспоминания вечера, страсть и любовь, искренность поцелуев и касаний, настоящее сплетение, начавшееся со лжи и после, переросшее во что-то правдивое, чистое, искреннее. Сердце Меира волнительно екало, нарастала тревога. Он еще ни когда не был так счастлив. Чувства разрывали грудную клетку парня, тело трусило. Он хотел позвонить Виту, сказать об этом. Смелости добавлял выпитый алкоголь, но он так и не смог дозвониться на давно знакомый номер человека, который год был близок ему, а сейчас стал невероятно дорогим. Этой ночью он не спал. Этим утром он не спал, он не спал эти сутки, приходя в себя по средствам контрастного душа и лошадиной дозы кофе и никотина. Следующим днем, ближе к вечеру, вместо знакомого звонка на его дорогой смартфон поступила смс:Виталик вскрылся.