Instant

Из них состояла вся его жизнь. Из мгновений. Боли, печали, скорби, кратких мгновений триумфа или празднования победы... Ему иногда казалось, что все эти мгновения способны свести его с ума. Повторять, что все это во имя восстания, стало его единственной отговоркой, единственной возможностью скрыться от угрызений совести. Думал ли он в свои шесть лет, когда только вступал в Сопротивление, что спустя долгие годы за его плечами будут диверсии, шпионаж и убийства? Слепо следовать приказам, не вслушиваясь в протестующий голос сердца. Потому что поступать правильно не всегда действенно. Не в этот раз. Благородство у всех них в крови – у него в крови, но с одной только его помощью победы не одержать. Кассиан Андор, знаменитый капитан разведки Альянса, отважный солдат и блестящий командир... всего лишь человек, совершивший много противоречивых поступков. Знал ли он, что так изменится за эти несколько дней? Думал ли, что сможет нарушить отданный ему приказ только потому, что после не вынесет мгновения ее гнева? Джин тоже состояла из мгновений. Безрассудства, решимости, гнева и кратких мгновений счастья. Она привыкла не отступать перед лицом опасности – он привык делать то, что велено. Она терпеть не могла приказов – он слепо их выполнял. Ради восстания. Сдаться, значит, предать самого себя. И вся жизнь прошла напрасно. Самоубийственная миссия, но что это рядом с возможной надеждой на лучшее будущее? Разве не за это он боролся столько лет? Не потому ли просыпается по ночам в холодном поту, вспоминая те злосчастные моменты, которые так хочется забыть? Разве не поэтому он решился на этот полет? Всего лишь отчасти. Когда ему стало не все равно, что скажут другие? До полета на Иду или после? Скорее всего, позже. После того, как стало очевидно: у них больше общего, чем они думали изначально. Доверял ли он ей? Вначале нет. Но после Джедды все изменилось. То, с какой самоотверженностью она кинулась к той девочке – это что-то сломило в его душе. Быть может, она и другая, изгой, но она уже не одна. Быть может, она не доверяла ему, а он тогда все еще не доверял ей, но все же они стали ближе. Кассиан не подозревал, насколько. Он не думал, что она простит, но надеялся, что хотя бы поймет. Оправдываться не было смысла: это была его жизнь, которую она не понимала, не хотела понимать, потому что жила принципами. Вот только принципам на войне нет места. Либо делаешь то, что должен, либо погибаешь – иного не дано. Биться до последнего вздоха, до последней капли крови, пока есть силы и возможность – это единственное правило. Что хорошо, что плохо – рассуждения для мирной жизни. На войне однозначного ответа нет. Участвуешь в восстании, значит, ты им живешь... Джин поняла. Возможно, не сразу, но он делал то, что было нужно. Для общего, святого дела, ведь оно того стоит. Шансов почти не было, но все же они справились. Еще одно из немногих мгновений, на сей раз счастья. Они еще живы. Он видит, как блестят ее глаза в редком свете солнца, и в них тоже отражается это мгновение. Полутьма лифта и эхо несказанных слов, а сказать надо так много!.. Всего несколько дней, а кажется, что прошла целая вечность. Кассиан Андор, блестящий командир... нет, в этой командной игре он всего лишь солдат, один из изгоев. За настоящим командиром он пойдет до самого конца. Дрогнувший пол как напоминание о том, что ничего еще не кончено. Короткий упущенный миг, но ведь будет еще один, правда? Должен быть, обязательно... Слепящая вспышка, от которой режет глаза, и клубы пыли и дыма, медленно поглощающие все, что подвернется на пути. Мгновение горького разочарования, но оно куда короче, чем могло быть. Они знали, на что шли. Пыль затуманивает глаза и разум, легкие обжигает огнем, будто в них набился тот же колючий и шершавый песок, что он чувствует под своей рукой. По крайней мере, он не один – она рядом. В светлых глазах ставшее привычным упрямство, ее главная черта, не исчезающая даже перед лицом смерти. Страха нет – она тоже знала, что будет такой исход. Лишь немного грусти и только. Сказать?.. Или она и так знает? Эхо невысказанных слов и привычка все держать в себе, выработанная за долгие годы войны... - Твой отец гордился бы тобой, Джин. Она улыбается, протягивает руку. Поняла без слов, наверно, еще тогда, в лифте. Значит, тот миг не упущен, а это – еще один. И жизнь прожита не зря. Обнять крепко-крепко, в последней, нелепой и бессмысленной попытке защитить. Чувствовать, как быстро бьется ее сердце, почти в унисон с его собственным, пока всю планету озаряет жаркий свет вечности. Еще одно мгновение сожаления, еще одно мгновение счастья. А потом... Мгновение спокойствия...