Пустые города

Есть особый вид утраты: потеря своего места в этой жизни. Так было и есть у меня. Давно ли? Не знаю. Иногда мне кажется, что так было всегда, но ведь в таком случае больно быть не должно? Я потерял десяток пустых городов прежде, но то место, где я находился в последний раз, вмещало в себя все, в чем я нуждался, чего желал. К боли нельзя привыкнуть. Я помню, как злонравный ураган впервые вторгся в мой город. Тот город был темен и дождлив, по его узким улочкам неустанно шастали страшные твари, так что мне приходилось всюду жечь огонь, чтобы отпугнуть их. Тем не менее, это был мой дом, пусть тесный, сырой и небезопасный. И однажды по свинцовому небу вдруг словно прошла рябь – то сотни черных птиц тревожно взмыли вверх с остроконечных пиков готических сооружений, предвещая скорую бурю. Тогда ветер впервые отогнал меня прочь от моего пристанища и разметал у меня на глазах мой город, словно песчаный замок. И именно тогда я впервые увидел мою неизменную спутницу в этом нескончаемом кошмаре – необъятную чернильную бездну, единственный выход из разрушающегося мира. Так чередовалось созидание с разрушением: я заботливо реставрировал дома городков, в которых оказывался, наводил уют, а ветер всякий раз налетал на слияние моего и чужого гения и стирал в прах, сталкивая меня в ненасытную пропасть. И каждый раз я, задыхавшийся от отчаяния, несчастный, получал глоток надежды, появляясь в новом месте только затем, чтобы вновь все потерять. Упорядоченный город с ровными, словно линейкой очерченными, улочками, маленькими, аккуратными домиками и начисто выметенными дорожками – был и до моего прихода прекрасен, но мне жаль его не меньше, чем практически с нуля отстроенный старый поселок с покосившимися ветхими избами. Я вкладывал в эти необитаемые города все – любовь и самые лучшие мысли. Я возводил, строил, украшал, совершенствовал – но все рушилось. Но это все однажды показалось лишь игрой, какой-то подготовкой – потому что я встретил дом свой мечты. Я со всей возможной теплотой и решимостью называл его своим, хоть в глубине души и знал исход, но была противна сама мысль, что меня вновь вытолкнут, как нечто чужеродное. Город стоял на берегу моря, все его широкие светлые улицы вели к залитой никогда не покидавшим это место солнцем набережной. Все было так празднично и ярко, что мне не нужно было ничего менять. То было само совершенство, потрясающее причудливой архитектурой разноцветных домов, меж которыми вились ровные дороги в обрамлении благоухающих цветов. Это был живой и чудесный город: всюду сновали словно выпорхнувшие из древних сказок неземные создания в пестрых одеждах, летали многокрылые существа, напоминающие фей. Но и в этот чудесный край однажды пришла черная буря. Я увидел ее во время прогулки, как она подбирается, колыхая черно-фиолетовыми волнами лавандовое поле, простирающееся за городом. Молчаливая убийца миров еще лишь готовилась вновь отнять у меня приют, а неумолимый ветер перемен уже гнал меня прочь. Я снова на краю бездны. За спиной золотой пылью рассыпается мое последнее пристанище. И вот, самое время задаться вопросом: а был ли у меня когда-то свой город? Или, может, я пришел… оттуда? И бездна – и есть мой дом? На этот раз я прыгаю с одним намерением: превозмогая боль и страх, достичь дна, вырвавшись из вечной тюрьмы несбыточных надежд. Но что поделаешь с проклятой человеческой природой? Я падаю, но снова грежу, на сей раз о селении, затерянном среди вековых дремучих лесов. Может, на сей раз Бездна сжалится и не станет обращать внимания на хлипкость безвольного духа? Из вязкой тьмы горестных мыслей меня вывел женский голос. Бездны больше не было, я встретился с взглядом пленяющих зеленью глаз. Их обладательница повторила вопрос: – Здесь не занято?