Отец...

Когда-нибудь это должно было случится. Нельзя никого ни в чем винить. Все в порядке вещей. Они сами сделали свой выбор и сами теперь расплачиваются за свои решения. Каждый из ребят знал куда и на что он идёт. Но чёрт, как же больно! Кого я пытаюсь успокоить?! Наверное всё же саму себя. Надо просто привыкнуть, просто свыкнуться с мыслью о том что его больше нет. Он не вернётся, не обнимет, не прижмётся больше крепко-крепко и шепнёт на ушко «Я люблю тебя…». Нет. Этого не будет. Никогда больше. Вроде бы жила раньше без него, всё было хорошо… А сейчас понимаешь, что и не жила вовсе. Нельзя назвать мир в котором нет его тепла и любви, жизнью. И сейчас ты сидишь на этом подоконнике с чашкой дымящегося чая и укутавшись в плед, думаешь о нём… Ведь он так и не узнал почему она тогда осталась. Не узнал почему плохо себя чувствовала, не узнал самой важной новости в их жизни, не успел… И ты сидишь и думаешь о нём косясь на маленькую бумажку с двумя полосками. Нет слёз и истерик, но есть равнодушие. Он ушёл как всегда. Обняв её и скоро поцеловав в самые губы таким мягким и таким незабываемым поцелуем. Наверное она никогда не забудет вкус его губ, его глаза, голос…

Флэш-бек

— Как это произошло? — Буквально шипя от переполнявшей злости, ярости и бессилия, спрашиваю я. — Две пули. В живот. — Кратко ответил Тарасов опустив голову, предварительно сняв форменную кепку в цвет камуфляжу. — Ты видел?! — До последнего не веря в происходящее вновь спрашиваю я, всё ещё надеясь услышать хоть одно слово которое выселяло бы надежду на то, что всё это всего лишь нелепая случайность, глупое стечение обстоятельств. — У меня на руках. — Одна фраза сорвавшаяся с губ капитана 3-го ранга, рушит всё внутри. Всё. Конец. Фенита ля комедия. Без него стало холодней. Из дома пропало тепло, спокойствие и уют. Странно, ведь обычно всё это исчезает, когда уходит женщина, но как бы не так. Они уже давно единое целое. Он не может без неё, а она без него. Говорить о любимом человеке в прошедшем времени безумно тяжело. Многие карят в таком Бога… Глупо. Я ему только благодарна. Ведь хоть и это небольшое время, всего какой-то там месяц, но они прожили его вместе и были счастливы. Как же тяжело от этого "Были"… И вот спустя долгие пять лет, держа меня за руку, твой сын, твоя маленькая копия, положит на холодный граните, такие живые цветы. Положит и скажет — Привет, папочка. Ему всего четыре, но он всё понимает. Никто и не думал распевать эти песни про космонавтов, нет. Это ведь ТВОЙ сын. Глуппо врать. Уже уходя он ещё раз обернётся, по отцовски прищурит глаза, и ослепительно улыбнувшись прошепчет — Я люблю тебя… А с фотографии установленной на памятнике, ему вечно будет улыбаться отец…