Последнее письмо

«Дорогая Джинни, Выпавший снег кажется белее всех единорогов в мире. Я никогда раньше не видела такой красоты! Однажды, когда мы встретимся, я покажу тебе это воспоминание в Омуте памяти. Впрочем, как и многие другие. За пять лет уже достаточно накопилось, не так ли? Сейчас я в Швейцарии, в очередном заповеднике, куда меня пригласили из-за странной болезни его обитателей. Знаешь, твоему брату Чарли нужно приехать сюда однажды, маленькие альпийские дракончики очень редкие и за ними любопытно наблюдать. Правда, уже после того, как я разберусь, что за болезнь их подкосила. Но я уверена, что справлюсь. А как поживаешь ты? Я сейчас не читаю газет, так что совершенно не представляю, что творится в Англии. Да, и ещё, поздравляю с наступающим Рождеством. Всегда твоя, Луна.» Джинни нежно улыбнулась, а мягкое тепло окутало всё её тело. Все письма Луны творили с ней эти чудеса. Пусть они и были редкими — пять писем в год. Так когда-то они договорились одним холодным зимним вечером в Хогвартсе, в их последний школьный год. Они пообещали, что будут писать друг другу, несмотря ни на что. Пусть даже поначалу им будет очень тяжело. Джинни завернулась в плед; потрескивающий огонь в камине навевал далекие воспоминания, которые когда-то вызывали только грусть, но теперь... теперь у нее была другая жизнь, а любовь, такая правильная и неправильная одновременно, давно заперта в шкатулке глубоко в душе, ключа от которой, наверное, больше не существует. Девушка легко погладила пергамент с летящим и извивающемся почерком, что всегда напоминал ей фантастических существ, которые скрывались в завитушках слов Луны. Впрочем, это не было чем-то удивительным, ведь для Джинни Луна всегда была больше нимфой, чем человеком, а значит всё, что окружало и дополняло её, превращалось в волшебство. Как и она сама, в те моменты, когда холодная рука Луны сжимала её ладонь, когда неловкие поцелуи в нос или уголок губ вызывали, казалось, магические выбросы наравне с ускоренным сердцебиением. Всё это было таким искренним и чистым, что казалось нереальным, как тогда, так и сейчас... Иногда Джинни задавалась вопросом, не сном ли были те два последних года в Хогвартсе? Когда буря и ненависть войны кружила их в водовороте эмоций, а после попытки жить как прежде и тихая грусть обдувала их холодным ветром и скатывалась со щёк дождевыми каплями-иглами, — всё казалось нереальным. В то время Луна для Джинни была неизменной константой, личным якорем и путеводной звездой, которая выведет из тьмы. Они были нужны друг другу в моменты предельной искренности, когда одним лишь взглядом можно было сказать больше, чем тысячами слов. Они желали быть рядом каждую секунду, а когда не могли, появлялись во снах друг друга. Разве нельзя назвать это магией? Даже большей, чем та, что окружала их повседневность, и той, что жила в каждой волшебнице. Однако и магии иногда приходит конец. У них были слишком разные цели и мечты, настолько, что даже их волшебство на двоих не могло помочь... — Мы не расстанемся навсегда, правда-правда, — шептала Луна. — У нас будут письма, что станут для нас связующей красной нитью из японской легенды. И мы никогда не забудем друг друга. Только не бойся, ладно? Джинни только кивала, она не позволяла себе заплакать, ибо знала всё с самого начала. Их отношения закончатся слишком рано, чтобы у каждой были силы отпустить и пойти вперёд, навстречу мечтам. — Пять писем в год, — произнесла Джинни хриплым голосом. — Ни больше, ни меньше. Обещаешь? Под яркой луной, отражающейся на замёрзшей глади озера, они целовались в последний раз. Поцелуй-прощание. Поцелуй-обещание. Джинни резко встала, встряхнула рыжими волосами, и подошла к столу. Нужно было написать ответ...

***

«Милая Луна, Я была счастлива получить твоё письмо. Знаешь, после него на меня нахлынули воспоминания. Со мной давно такого не происходило, но я была рада пережить это ещё раз хотя бы в своей памяти. Я не знаю, зачем рассказываю тебе это, наверное, я просто не могу молчать. У меня много чего изменилось. Я ушла из квиддичной команды, а в следующем году хочу вернуться в Хогвартс, буду преподавать полёты. Как ты помнишь, мы с Гарри расстались еще в августе, но только сейчас я начала понимать, что наконец отпустила ту выдуманную одиннадцатилетней девочкой сказку о Герое. И это хорошо. У меня начинается новая жизнь. В который раз новая. Я надеюсь, на этот раз у меня всё получится... Рождество я проведу в кругу семьи, а вот Новый Год хочу отпраздновать одна в своей купленной еще год назад квартире. Помнишь, я рассказывала? Наконец я займусь её обустройством. А потом... не знаю, придумаю что-то ещё. Ты превосходная целительница, одна из лучших, поэтому я уверена, что с твоими подопечными всё будет в порядке. Надеюсь ты хорошо проведешь Рождество. P. S. Снег за моим окном тоже прекрасен и, знаешь, он всегда напоминает мне о тебе. P. P. S. Жду твоего последнего письма в этом году. Твоя, вечно мечтающая о волшебстве, Джинни.» Луна перечитывала его снова и снова. Это письмо давало ей всего один шанс. И она не хотела упустить его. — Ты уверена в своем решении? Или мозгошмыги опять атаковали тебя? — Эдриан, её помощник, разливал по чашкам травяной чай, с улыбкой посматривая на портключ в Англию, который Луна приобрела в тот же день, как получила письмо. — Мозгошмыги здесь не причем, — напряженно ответила девушка и для убедительности покачала головой. — Я должна это сделать сейчас или никогда. — Значит, окончательно, — Эдриан откинулся на спинку кресла и фыркнул. — Тогда я остаюсь за старшего, справлюсь, не волнуйся. А ты отправляйся к своей рыжей первой любви, и чтобы больше я тебя здесь не видел. Новый Год уже скоро, не опоздай. — Спасибо, — Луна улыбнулась своей странной и немного загадочной улыбкой и, поднявшись, взяла портключ, который вскоре должен был активироваться. — Не забудь написать ей пятое письмо, — усмехнулся Эдриан. — И последнее.

***

Всего один час до... Бокал вина, яркая ёлка в магических гирляндах и успокаивающая музыка фоном. Джинни ждала. Письма, её новогоднего подарка, которое ничем не заменимо. Но его всё не было. О возможности того, что Луна так и не ответила, не хотелось даже думать. Но с каждой минутой становилось всё холоднее, а одиночество больше не выглядело таким желанным в эту ночь. Осталось всего полчаса. Джинни никогда не задумывалась о том, что однажды их общение сойдёт на нет. И даже не догадывалась, что письма Луны могут всё ещё значить для неё так много. Они неизменно приходили, а значит, всё было хорошо. У них всё в порядке. Так почему же..? Слишком громкий звонок в дверь разрушил почти сковавший девушку по рукам и ногам страх, что красная нить судьбы, их пять писем в год, вдруг разорвётся. — Да, кто там? — Джинни сильнее закуталась в халат и распахнула дверь. Холодный порыв ветра принёс с собой самые белые-белые снежинки, наверное, красивее всех единорогов в мире... и девушку, прекраснее каждой этой снежинки. — Я принесла тебе последнее письмо, впустишь? — голос Луны дрожал от холода, а щёки, в воспоминаниях всегда бледные, раскраснелись. Голова Джинни закружилась, а перед глазами всё поплыло. Хотелось теперь только одного... Тогда чего же она ждала? — Входи... Луна закрыла за собой дверь и, под бой курантов, отдала Джинни письмо. — С Новым Годом, — от её улыбки, как по мановению волшебной палочки над ними зацвела омела. Луна превращала всё вокруг себя в волшебство и Джинни никогда не была исключением...

***

«Дорогая Джинни, Я собираюсь навсегда вернуться в Лондон. Больше ничто не мешает мне это сделать. Даже наоборот. Поэтому это моё последнее письмо. P. S. Я ведь обещала, что мы не расстанемся навсегда. P. P. S. Я всё ещё люблю тебя. Всегда твоя, если ты вновь этого захочешь, Луна.»