Желание

      — Ну, капитан, поздравляю вас, — весело сказал доктор, снимая последнюю повязку с тела пилота.       — Что? Уже всё? — Акира, пролежавший в госпитале не чувствуя дней и ночей, удивлённо вскинул брови, шевеля руками и ногами. — Так быстро восстановился?       — Вы же знаете, насколько эффективна сегодняшняя медицина, — проверяя гибкость его локтевых и коленных сгибов, ответил врач. — Тем более, военная. У нас самые результативные и инновационные методы лечения. В один миг всех на ноги ставим, — довольно пробормотал он, слушая ритм сердца. — Неужели не рады, что выписываетесь? — изумился доктор, глядя в мрачное лицо парня.       — Конечно, рад, — кисло ответил Акира, застёгивая рубашку. На самом деле, он был готов хоть год лежать в больнице. А теперь… они непременно встретятся. Будут смотреть в глаза, придётся о чем-то говорить. Хорошо, если это будет происходить в окружении других людей. А если наедине?       — Пока избегайте сильных физических нагрузок до полного восстановления, — когда Акира поднялся на ноги, сказал доктор. — Знаю, капитан, что к вам предъявляют повышенные требования, однако я доложу начальству свои рекомендации.       Выслушав его, Акира полностью оделся и медленно вышел из палаты. Также, едва передвигая ноги, брёл по коридорам госпиталя. А когда дошёл до штаба, то задумался: что ему сейчас делать? По правилам нужно сначала доложить командиру о своём выздоровлении, но…       Вместо этого Акира закрылся в своей комнате и просидел там до самого вечера. Шики днём наверняка нет на месте, так что он решил подождать до ночи, а заодно и продумать разговор. Он скажет ему всё. Он скажет, что понял его. Всё понял. И совсем не обижается и не злится. Командир поступил так, как нужно. Он всё сделал верно.       Ближе к вечеру, когда солнце окончательно село, Акира, не чувствуя ног, побрёл к кабинету командира. И, ощущая пустоту и равнодушие внутри, уверенно постучал.       — Разрешите? — парень неторопливо открыл дверь и зашёл в кабинет. Шики сидел за столом, но моментально поднял глаза, только услышав знакомый голос. Он несколько секунд смотрел на Акиру так, будто не верил, что это он. В его глазах то и дело что-то мелькало, но командир был неподвижен и молчалив. Неужели он даже видеть парня не хочет?       — Если Вы заняты, я зайду позже, — опустив голову, Акира быстро развернулся к двери.       — Подожди, — хрипловатый голос окликнул его, а пилот даже не узнал этого тембра. Так давно не слышал? Или тот настолько изменился? — Ты уже полностью поправился? Тебя выписали? — тем же странным голосом спросил мужчина.       — Да, командир, — склонил голову Акира. Шики сузил глаза, вглядываясь в юношу.       — Почему так официально? — напряженно спросил он.       — Ведь так положено, командир, — пожал плечами Акира. Его голос был наполнен грустью, но глаза казались спокойными. Парень набрал в грудь побольше воздуха и решительно произнёс:       — Я пришёл сказать о том, что я понял тебя, Шики.       — Понял меня? — удивился военный, спустя несколько молчаливых секунд.       — Да. Я понял, насколько сильно ты любишь власть и делаешь всё, чтобы не упустить даже толику. Я понял, почему ты остаёшься верен лишь ей, а не кому-то ещё, — Акира слабо улыбнулся, а Шики больше помрачнел.       — Я не в обиде на тебя, — продолжил юноша. — Ты всего лишь следовал пути, который избрал уже давно, ещё до того, как мы встретились. И я думаю, что ты должен продолжить его дальше. Один, — подчеркнул парень.       — Ты уходишь от меня? — моментально переспросил Шики.       — Нет. Я останусь в твоей армии. Я понимаю, что нужен тебе, как пилот. Ты можешь распоряжаться мной, как пожелаешь. Если прикажешь полететь — я полечу. А вернусь или не вернусь — будет зависеть лишь от твоего приказа.       — Я не об этом, — прервал его холодный голос командира. Акира опустил глаза.       — Я не хочу, чтобы ты снова колебался, отдавая приказ, — тихо ответил он. — Зачем тебе лишняя помеха в достижении своей цели? Ведь будь на моём месте кто-то не столь близкий тебе, ты бы с лёгкостью отдал приказ. Просто хочу избавить тебя от своей тяжести, — он снова натянуто ухмыльнулся. Шики ничего не ответил, угрюмо смотря в противоположную стену. Его глаза были пусты как никогда.       — Я ведь прав… — выдохнул Акира, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Но я всегда хотел быть полезен тебе. И сейчас хочу. Пусть моя жизнь ещё хотя бы раз принесёт тебе желаемое. Больше власти, территории, господства… Потрать её на что хочешь. Я буду не против. Если это принесёт тебе счастье… то я тоже буду рад, — его голос под конец задрожал. Чувствуя, как перехватывает горло, Акира замолчал, быстро поклонился и вышел.       Всё правильно. Он сказал всё правильно. Шики уже забрал его жизнь один раз, пусть заберёт и второй. Потому что… эта жизнь давно принадлежит ему. А без него она станет ничем…       — Даже легче стало, — пробормотал Акира, уже находясь в своей комнате и лёжа в горячей ванной. Мысль о том, что он нужен Шики хотя бы в качестве пилота грела его. И в тоже время он чувствовал невыносимое опустошение. Этому человеку действительно ничего не нужно, кроме власти…       — Но он же предупреждал меня, — выдохнул парень, выходя из ванной и одеваясь. Уже наступила ночь — за окном сгустились сумерки, в его комнате повисла мрачная тишина. Однако было не настолько темно, чтобы не увидеть человека, сидящего в кресле посреди комнаты.       — Шики? — в голосе Акиры зазвучало удивление. Сначала он подумал, что обознался из-за сумрака. Но приглядевшись, понял, что это командир. Но он был каким-то странным — сидел без каких-либо движений, казалось, даже не дышал. Руки намертво вцепились в подлокотники, глаза смотрели прямо и не моргали, словно остекленевшие. Губы плотно сжаты. Он был в рубашке без кителя с расслабленным галстуком. Совсем не характерный и не собранный для него вид.       — С тобой всё в порядке? — осторожно спросил парень, приближаясь к столу и включая светильник. Шики поднял на него застывшие глаза. В тусклом свете лампы он выглядел уставшим и постаревшим. И неживым, словно восковая фигура.       — Скажи что-нибудь, — так и не дождавшись ответа, прошептал Акира. Командир, наконец, шевельнулся.       — А каково было мне разгадывать твоё молчание? — неустойчивым голосом проговорил он. До парня долетел характерный запах — похоже, военный как следует выпил. Акира печально улыбнулся.       — Зачем ты пришёл? Тебе есть что сказать? Или хочешь снова мне что-нибудь приказать?       — Хочу, — выдохнул он.       — Я слушаю, командир.       — Ты больше не будешь летать, — негромко, но твёрдо произнёс Шики. На несколько мгновений Акира лишился дара речи.       — Что? — изумлённо выдохнул он, а в глазах даже потемнело от волнения. — Но почему? Ведь своими полётами я приносил максимальную пользу!       — Потому что… — командир медленно поднялся на ноги и подошёл к парню. — Я больше не смогу отдать такой приказ.       — Не сможешь? — Акира иронично ухмыльнулся. — Один раз смог. Уверен, и второй сможешь. Особенно, если цена власти будет выше, чем предыдущая и чем моя жизнь. Ещё раз хочу повторить, Шики, — я не виню тебя и не ненавижу за то, что ты отдал тот приказ. Но я больше не чувствую того, что было раньше. Я больше не хочу быть с тобой, — тихо закончил он.       — Твоё желание пропало? Так быстро? — вскинул брови мужчина. Парень покачал головой.       — Нет, оно не пропало. Но… ты действительно убил меня. Убил самую большую часть меня, оставив лишь толику сознания для того, чтобы я мог служить тебе дальше. И кроме этого, кроме исполнения долга я больше ничего не чувствую к тебе. Прости… — он обреченно опустил голову.       — И ты ещё просишь прощения? — губы Шики скривила какая-то мерзкая усмешка. Он покачнулся и прислонился к стене, словно боялся упасть. Откинул голову и начал тяжело и часто дышать, будто от удушения.       — Да что с тобой? — Акира встревожился не на шутку. Ему показалось, что у Шики сейчас откажет сердце или что-то вроде того. Командир всегда был в форме, не показывая ни одного уязвимого места. А сейчас он открыт до предела, будто потерял свою броню.       — Ты говоришь, что понимаешь меня, — с трудом выговаривая каждое слово, начал он. — Мою страсть к власти. Я тоже понимаю тебя. Да, я не буду скрывать, что выбрал её, а не тебя. Если бы я дал тебе время улететь, то потерял бы всё. И я убил тебя, чтобы спасти себя и свою мечту, — он сделал судорожный вздох, так и продолжая опираться на стену. Акира заметил, что его лицо и шея начали блестеть от пота.       — Я убил тебя, как убивал многих, чтобы достичь своих целей, — продолжил командир. — Я просто убирал пешки со своей доски. И думал, что ты тоже пешка. Думал так вплоть до самого приказа. А потом я… — он внезапно замолчал, оторвался от стены и стал надвигаться на Акиру. Тот даже отступил на шаг, опасаясь странного огня в багровых глазах.       — Все, абсолютно все считают, что я машина, которая с лёгкостью готова стереть любое препятствие на своём пути. Да… Я и сам так считаю. Я сделал из себя прекрасный механизм, который отлажено работал всё это время, позволяя мне справляться со всем, что я задумал. Ты ведь тоже видишь во мне машину? — он схватил немного испуганного парня за плечи и так пригвоздил к стене, что Акира посочувствовал своей спине и затылку.       — Шики… — вдоль позвоночника пробежал холодок. Что с командиром?       — А ведь машина не могла поступить по-другому. Я просто сделал то, чего от меня все ждали, — он неожиданно начал смеяться, наполняя пустую комнату жутковатыми звуками. Потом замолчал.       — Я не ждал… — проронил Акира, ощущая себя беззащитным кроликом, пойманным змеёй.       — Я знаю, что ты единственный, кто не видел во мне машину, — бесстрастно ответил Шики. — Но я сам уничтожил тебя. Убил последнюю надежду. И теперь ты видишь во мне лишь то, что видят другие. Наверное, так мне и надо.       — Ты не понимаешь, о чём говоришь, Шики, — вздохнул юноша, стараясь разрядить накалившуюся атмосферу. — Видимо, ты и правда перебрал. Тебе лучше выспаться. На ногах еле стоишь.       Он попытался освободиться, но мужчина вдруг резко схватил его за горло. Акира замер, поражённо смотря на него. Ему стало страшно от его глаз, которые вновь запылали нахлынувшей яростью.       — Ты знаешь… У меня внутри всё разрывается от желания убить тебя, — как гром среди ясного неба прозвучали слова командира.       — Ты… сошёл с ума? — окаменев, прошептал Акира, чувствуя уже необъятный страх. Шики и правда выглядел как безумец.       — Возможно. По крайней мере, я не буду отрицать этого. После того приказа я перестал понимать свои желания и действия. Я не понимаю смысла в твоей смерти, но я хочу убить тебя. Хочу убить, чтобы не видеть в твоих глазах того, что вижу сейчас. А хочу убить тебя, потому что не могу убить себя. Ведь это я должен умереть, а не ты. Мне было бы легче, если бы ты погиб в той операции. Но ты выжил, чтобы свести меня с ума… — продолжая удерживать горло Акиры, другой рукой он потянулся к поясу и достал из ножен катану. Парень от происходящего ужаса не мог даже шевельнуться — Шики действительно сошёл с ума! Неужели Акира настолько сильно влияет на него?       — Если хочешь спастись — то просто убей меня, — зловеще прошелестел мужчина, чувствуя, как парень пытается вырваться.       — Что, так ты хочешь попросить у меня прощения? С помощью своей жизни? — тоже чувствуя внутри ярость, зашипел Акира. Ему удалось уклониться от скользящего лезвия меча и освободить своё горло, но вместо этого Шики ударил так, что искры из глаз полетели.       — Неужели ты серьёзно? — упав на колени, в отчаянии прокричал Акира, уворачиваясь от очередного взмаха катаной. — Да как такое возможно, Шики! — он вскочил на ноги и рванулся в противоположную сторону, со страхом смотря на командира. — Неужели из-за меня ты перестал контролировать себя?       Шики выглядел так, будто действительно не понимал, что происходит. Помимо влажного лица и шеи, Акира заметил, что у него мелко дрожат руки. Нет, с ним что-то не так.       — Ты ведь… ничего не принимал? — с тревогой спросил он. — Какие-нибудь таблетки или наркотики…       — Всего лишь успокоительное, которое доктор прописал. Кажется, оно слабовато действует, — усмехнулся военный, снова надвигаясь на парня.       — Чёрт! — Акира буквально отлетел в сторону, врезаясь в массивный стол. — Наглотался таблеток, а запил их коньяком? Сколько ты выпил? Десять? — Парень схватил со стола графин и выплеснул прохладную воду прямо в лицо командиру. Тот на мгновение замер, а Акира, воспользовавшись моментом, схватил ближайший стул и с размаху ударил им по корпусу Шики. Стул сломался, а мужчина, нетвёрдо стоявший на ногах, упал, выронив катану из рук. Подбежав, Акира отшвырнул оружие ногой, а сам лег на Шики, прижимая его сверху. Он думал, что тот начнёт сопротивляться, но военный не шевелился. Лишь часто дышал.       — Акира… — он закрыл глаза, а губы скривились от боли.       — Пожалуйста, приди в себя, Шики, — парень почувствовал, как из глаз сами собой катятся слёзы.       — Внутри… всё горит… — задыхаясь, хрипло прошептал военный.       — Я позову врача, — понимая, что не может отпустить его, проговорил юноша. — Сколько таблеток ты выпил?       — Я не знаю… Ни одна, ни вторая не помогли… Я не чувствовал облегчения. А раньше всегда помогало. Я подумал, что они перестали действовать.       — И поэтому решил найти себе другое лекарство. Глупый, — Акира, зажмурив глаза, уткнулся ему в плечо. — Ты ведь можешь умереть от передозировки и смешением с алкоголем… Уже весь мокрый и горишь! — ощущая, насколько высока его температура, воскликнул юноша. Шики слабо улыбнулся.       — Ничего не чувствую, Акира… Только внутри какой-то ад… Почему ты плачешь? — удивился он, ощущая горячие капли на затылке.       — Больно, — он шмыгнул носом. — Больно видеть тебя таким. И в то же время я счастлив.       — Да? — Шики скривил губы.       — Не потому, что тебя разрывает изнутри. А потому что есть чему разрывать. Ты не пустой, сколько бы не внушал себе этого. Стоило лишь контролю ослабнуть, и ты показал, что у тебя внутри.       — Это просто действие таблеток… — чувствуя, что к нему возвращается разум, ответил Шики.       — Но они усилили то, что было внутри. Ты до сих пор хочешь убить меня? — ощущая, как бешено несётся его сердце, спросил Акира.       Вместо ответа мужчина резко перевернулся и прижал юношу к полу. Не успел тот и слова произнести, как Шики с яростью вонзил зубы в его шею, а пальцами с такой силой сжал запястья, что Акира подумал, что кости сейчас треснут. Он сдавленно закричал, дёрнувшись в конвульсии под военным. Шики, продолжая находиться в пограничном безумно-здоровом состоянии, снова перевернул парня к себе спиной и заломил одну руку за спину с неприятным хрустом.       — Шики… — Акира, тяжело дыша, прижался лицом к полу. Командир решил вместо убийства переломать ему все едва сросшиеся кости?       — Я предупреждал… предупреждал, что я отвратительный партнёр. Но ты всё равно настоял на своём, — срывая с него одежду, хрипел он.       — Шики! Тебе желудок промывать надо, а ты!.. — понимая, что тот хочет делать, заверещал Акира. Но его слова тут же переросли в крик, потому что командир снова сделал больно. Мало того, что он грубо вошёл, укусил, так ещё приложил голову парня к полу. В глазах Акиры потемнело от всего этого. Он обмяк и перестал шевелиться. До тех пор, пока Шики не кончил.       — Ладно. Изнасилование всё же лучше, чем убийство. Наверное… — с горечью прошептал он, ощущая себя так, будто его поимел маньяк в подворотне. И это тот Шики, которого он когда-то страстно желал?       — Ты можешь говорить всё, что думаешь обо мне. Можешь кричать и посылать ко всем чертям. Но вряд ли это что-то изменит, — опираясь двумя руками в пол и сверху смотря на неподвижного парня, проговорил Шики. Акира ничего не ответил. Он беспомощно свернулся калачиком и, закрыв глаза, пытался удержать ненужные слёзы.       — Ты выбрал худшего, Акира, — Шики опустился и собрал с лица солёную влагу губами. — Я тебя убил, изнасиловал, причинил боль… Ты должен ненавидеть меня. И больше всех желать моей смерти. Почему ты не воспользовался шансом, который у тебя был только что? — развернул его голову, Шики подхватил его полуоткрытые губы своими. Парень медленно открыл глаза.       — Ты до сих пор не в себе. Я не могу ненавидеть тебя за причинённое… — осторожно проводя пальцами по его влажным горячим щекам, ответил Акира.       — Но когда я отдавал приказ, я был в себе, — Шики закрыл глаза и вновь подхватил его губы. Юноша скользнул ладонями по тёмным волосам и обхватил любовника за шею.       — Ты так хочешь, чтобы я ненавидел тебя? — когда Шики приподнял его за поясницу, спросил парень.       — Да. Хочу, чтобы ты ненавидел меня, — страстно прошептал тот, сжимая бедро юноши рукой, а мягкую кожу на шее зубами. Акира снова содрогнулся, понимая, что жестокий любовник не позволяет ему шевелиться.       — Как быстро у тебя меняются желания, — выдохнул он, внезапно ощутив в его укусах нежность. Акира закрыл глаза и расслабился, позволяя любовнику владеть его телом. Пусть делает, что хочет — причиняет боль, или наполняет нежностью… Всё равно, как бы он ни старался и что бы ни вытворял, Акира уже не сможет возненавидеть его. Та ненависть, которой он когда-то прикрывал своё желание сейчас показалась настолько смешной, что парень даже улыбнулся. Ненависть — не то чувство, что встанет между ними. Гораздо страшнее её — равнодушие.