Нэги.

Закатное солнце сквозь тонкое прозрачное стекло многочисленных больших окон освещало один из многих опустевших кабинетов учебного заведения. Лишь редкие работники, что ещё не успели уйти с места своей работы по многочисленным важным и не очень причинам, могли встретиться в пустующих коридорах или же на лестничных переходах. Если бы, конечно, сейчас здесь нашёлся кто-то, кто бродит по этому огромному зданию. И, конечно же, было удивительным видеть молодого мальчика с недетским взглядом с долей грусти, ностальгии, удовлетворения от прекрасно выполненной работы, а также с надеждой на новые встречи в будущем. Он перемещал свой взгляд с небольшими промежутками времени от одной парты к следующей. В сознании мальчика же мелькали все те самые радостные, самые забавные, самые смешные, самые добрые и самые грустные моменты из того времени, что он провёл с каждой из учениц этого ныне пустого класса. Прекрасные, милые и красивые девушки, ему выпало благословение небес стать их учителем. Ха-ха, как и всегда до этого, при воспоминании о своём первом появлении здесь, его толкает глупо, но искренне улыбнуться. Наверное, именно это воспоминание будет закрывать его личный пьедестал лучших моментов в жизни. Ах, если бы время можно было обернуть вспять, он бы отдал многое за то, чтобы вновь вернуться в тот чудесный миг. Пусть бы это и значило начать весь свой путь с самого начала. Как все же хорошо, что сам мальчик, дружески называемый другими Нэги, не касался в своём образовании магии времени и не знал о способах путешествия во времени столь далеко без всякого риска, иначе возле него всегда бы следовал этот огромный соблазн. Что же, он искреннее надеялся, что так и будет дальше, что это его "досадное упущение" останется таким навечно. Все, что было в прошлом, должно остаться там, незачем его ворошить. Хотя предаваться на миг лёгкой слабости и сентиментальности никто не запрещает, иногда это полезно. Хах, как же не хочется уходить, но это нужно. Все идёт вперёд, все меняется. Нэги в последний раз обвел взглядом пустой класс. - Девочки, наверное, уже разъехались по домам. - Разрушив тишину класса, тихо прошептал мальчик. Несмотря на то, что в этот миг ему стало немного грустно, он все же нашёл в себе силы улыбнуться. Сегодня хороший день, прекрасный день. Незачем грустить. Что-то невольно кольнуло в груди вундеркинда. А? Да. Пожалуй, это можно было охарактеризовать словом "непривычно" или "ново", но первое все же было ближе по смыслу к данной ситуации. Было непривычно находиться здесь, не слыша привычного гвалта "Бака-Рейнджеров" или очередной перепалки между Асуной и Старостой. Не видеть здесь за одной из парт с книгой в руке Хоню, а также вечно кружащих возле неё её лучших подружек. Но чаще всего взгляд юного Спрингфилда возвращался к месту, где сидела Мастер... При мыслях о ней на его щеках проступил лёгкий румянец, и, как всегда, стоило ему лишь подумать о ней, как в его голову лез самый счастливый момент, который с огромным отрывом от всех остальных вырвал из его рук своё золото. Лицо Нэги в такие моменты недалеко ушло по насыщенности от алого цвета спелой вишни или цветущих маков. И по нему легко можно было понять, о чем он думает. Чем постоянно пользовалась виновница его подобного состояния, чтобы отпустить в его сторону очередную колкую фразу. Но совершенно беззлобную. Наоборот, в таких фразах в основном и выражались её настоящие чувства, её поддержка и забота, как к нему, так и к другим. В этом была вся Мастер, Евангелина... Ева. Омрачало всё лишь его знание о том, что когда-то эта бессмертная была влюблена в его отца, поэтому он и медлил, не хотел признаваться, что на самом деле успел впервые влюбиться в неё. Он хотел немного подождать и удостовериться, что она выбрала именно Нэги Спрингфилда, а не вцепилась своими острыми клыками в тень его отца, которая незримо следовала за ним. И это было самой большой из причин его смущения перед ней. Ему было очень стыдно за такие свои детские мысли и действия. Но ничего он, увы, поделать сейчас не мог. Нет, это не значило, что остальные девушки были ему безразличны, просто Ева была... Евой, как бы странно это не звучало. Более четкого определения своего отношения к Мастеру он всё равно не дал бы при всем желании. В последний раз перед уходом гениальный маг и спаситель Марса открыл классный журнал своих уже бывших учениц. Перед ним вновь предстал класс 3-А в полном составе. На лице сама собой выступила чуть грустная улыбка. За этот год случилось столько всего, что для обычного человека хватило бы на десять жизней. Здесь он нашел замечательных друзей (он теперь мастер уклоняться от разного рода неожиданных ударов, спасибо Асуне), чья поддержка и помощь позволила пройти ему множество испытаний в жизни, и без которых не было бы нынешнего Нэги. Без них он бы не достиг своей маленькой вершины. Говорят: «скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты», - что же, он мог с уверенностью в голосе провозгласить на весь мир, что его друзья лучшие в мире, нет никого лучше них. Их чувства, их дружба, их помощь сделала его Нэги... Нэги Спрингфилдом. И он преисполнен гордостью, что имеет честь звать всех этих прекрасных девушек своими друзьями. Положив журнал в коробку со своими немногочисленными вещами, что успели скопиться в классе с момента его карьеры педагога, Нэги уже собрался уходить, когда заметил скромно лежащие в дальнем углу ящика стола детали сломанной "Касиопеи", что остались у него после битвы с Тяо. А возле неё нечто новое, что он раньше ещё не видел, с маленькой припиской: «Я все починила и улучшила. Улучшила! Проверите, Нэги-сенсей?». Что же, только одна особа могла написать подобное. А потому, подхватив в руки и сломанную "Касиопею", и новое творение сумрачного гения, он пошёл в двери. Внимательно рассматривая обе вещицы в разных руках. Единственная уцелевшая стрелка на треснувшем циферблате сломанной на празднике "Машины Времени" навсегда застыла, указывая на тройку. Чисто по наитию, пока голос разума не возобладал над чувствами, Неги одним резким движением повернул стрелку вспять. В часах что-то щелкнуло и Неги почувствовал, как из него к сломанному артефакту, который словно прилип к руке, стремительно начала утекать мана. Но так же неожиданно как всё началось, так и закончилось, а ничего страшного не произошло. То есть вообще ничего не произошло. Мир не треснул пополам, не открылись врата в мир демонов, не появился парень в синем трико и надетыми поверх красными трусами. - Фух! - Облегчённо вздохнул он. Все же лезть к сломанным артефактам и устройствам с такими свойствами крайне опасно. Именно в такие моменты, когда мимолетные порывы берут верх над гласом разума, становится понятно, какой же Нэги в сущности мальчишка. И что его детство требует свои права на него обратно. - Нужно на будущее запомнить себе - никогда не лезть к сломанным вещам, суть работы которых тебе доподлинно неизвестна, Нэги, - попенял он на своё ребячество, а затем засунул оба устройства в один карман, придерживая при этом новое в руке, чтобы случайно не нажать на нём никакой активатор. Его свойства все же ещё ему не известны. Но этот юный гений магии отделался крайне легко, всего лишь небольшая слабость в теле от одномоментного изъятия из его тела огромного количества маны. Это совсем небольшая цена за плоды своего любопытства. Совсем скоро это пройдёт. - Что делаешь? - Из-за спины прозвучал совершенно неожиданный голос Евангелины, и юный Спрингфилд, подскочив от звука голоса незаметно подошедшей девушки, и запутавшись в ногах, упал на пол. Совершено случайно его палец в кармане нажал на один неприметный выступ на механизме, что он держал в ладони. И в тот же миг вокруг юного мага появилось чёрное пятно в пространстве, что, подобно чёрной дыре, засосало его внутрь. Все что успел запомнить мальчик, прежде чем его сознание погасло под тяжестью навалившейся на его тело нагрузки, это вскрик: «Нэги!», - ощущение тонких девичьих пальцев на своей руке, и чудовищный рывок в районе сердца, что и погасил его сознание. Пространство между мирами всегда находилось вне многих констант, законов, аксиом и правил. Здесь мало кто обитал, а если такие обитатели и были, то они были многомерными сущностями, для которых жизнь и смерть, время и пространство, иллюзия и реальность были не более, чем непонятными словами смертных. Здесь был только один закон - здесь нет никаких законов. Поэтому тут могло произойти все что угодно. От рождения нового мира, до смерти изначального создателя какой-то вселенной. Это место хранило в себе множество тайн и соблазнов. И совершенно не удивительно, что в одном из клочков межреальности появилось бессознательное тело молодого человеческого мальчика. Но это место не для обычных смертных и даже для необычных тут нет места. А потому, не было ничего странного в том, что тело гостя этого места частица за частицей разрушалось, несмотря на все усилия организма этого не допустить. Говорят, что организмы смертных рас идеальны в своей природе, нет лучших или худших, все они равны. Природа позаботилась обо всём, что нужно. Но бывает так, что что-то было не предусмотрено, как, например, пребывание в водах Изначального Хаоса. Такое предусмотреть никто не мог. Но это не значило, что раз такое случилось, то выхода уже не найти. Там где не справилась природа, естественные механизмы, на помощь приходят искусственные. Эребия. Так в памяти значилось это... Явление? Существо? Энергия? Форма Магии? Не важно. Это было Эребией. И оно было всем сразу и даже больше. Что и не удивительно. Когда вопрос касается душ, многое во всех мирах пасует перед этим. А Эребия было извращенным порождением метода добывания силы из собственной души. Опасным, запретным, мерзким. И это не могло позволить своему... пользователю? Создателю? Носителю? Умереть. Если нужно, оно уничтожит смерть, сотрет понятие времени, изменит фундаментальные законы во всех мирах, но свою задачу сохранить жизнь выполнит любой ценой... Любой...