Часть 1
22 декабря 2016 г. в 17:45
Юри лёг, заполз под тёплое котацу, почистил мандарин и, открыв книгу, принялся за чтение.
В детстве он любил так делать вместе с Юко и Такеши. Родители Юри всегда с радостью и доброжелательностью принимали его друзей. И вот, все трое, лёжа под столом, чистили ярко-рыжие мандарины, привезённые из префектуры Вакаяма. Они всегда были сочные-сочные, вкусные-вкусные. И, что самое главное, легко чистились.
Но теперь у Юко и Такеши была своя семья. Они стали реже навещать Кацуки, чуть меньше с ним общаться, но продолжали быть такими же добрыми и милыми.
Но зато теперь у Юри был Виктор, который сейчас либо гулял по Хасецу, либо был в Ледовом Дворце — парень точно не знал.
Мандарины, как и в детстве, были такими же: ярко-рыжими, вкусными-вкусными и сочными-сочными. Сок разбрызгивался во рту, приятной сладостью окутывая язык. Книга оказалась на удивление интересной: Юри не ожидал найти на полках родительской домашней библиотеки Кэндзи Ширатори, ведь им больше нравились западные писатели. Кацуки был приятно удивлён. Книга «Кровь электрическая» была весьма увлекательной, написанной в популярном жанре «киберпанк». Читать было трудно: в тексте была ужасная помесь японского, латыни, английского и языка программирования C++. Переходя на сноски внизу страницы, Кацуки всё же понимал текст и всё глубже в него погружался, пока…
— Мандарины? Я тоже хочу. — Раздался голос прямо у его уха.
Юри вздрогнул. Он так зачитался, что и не заметил, как Виктор вернулся домой и склонился над ним. Не медля ни секунды, Никифоров внимательно осмотрел необычный стол, а потом, видимо, вспомнив что-то, полез к Юри под одеяло. Стало тесновато.
— Что читаем? — так же непринужденно спросил русский, а после, подняв книгу с пола, перевернул её на название. — Ммм, ясно. — Он важно кивнул. — Интересная вещь.
Юри закатил глаза. Как бы Виктор не притворялся, Кацуки знал точно: фигурист ни иероглифа не понял. Говорил Никифоров по-японски неплохо, но вот читать… Виктор знал лишь парочку элементарных иероглифов.
Потом взгляд русского фигуриста приковали к себе оранжевые очистки из-под мандаринов. Виктор любил мандарины. Очень. Особенно он их любил есть зимой, под Новый Год. Тогда они становились вкуснее и приносили новогоднее настроение.
— Эй, Юри, покорми меня. — Обняв парня правой рукой поверх спины, Никифоров положил свою голову к нему на плечо.
Юри покраснел. Он никак не мог привыкнуть, что их отношения… такие. Конечно, он и раньше слышал о таких парах: видел на фотографиях в журналах у одноклассниц в школе и в магазинах на прилавках. Но чтобы самому испытывать такое — ни разу.
Но Виктор изменил всё: перевернул привычную жизнь Кацуки, заставил вновь встать на ноги после сокрушительного поражения и каким-то неведомым образом влюбил в себя. Юри стеснялся, старался скрыть свои, казалось бы, постыдные чувства. Но долго продержаться не смог: любовь к Виктору победила. И японец уверен, что это к лучшему, ведь теперь они вместе.
Родители и сестра понимающе кивали и молчали.
Японец мягко улыбнулся и протянул Виктору дольку. Тот зубами выхватил её из пальцев Кацуки. Тонкая шкурка порвалась, и сладкий сок оказался на губах Никифорова. Спортсмен быстро проглотил дольку мандарина и вызывающе облизнул губы. Юри смущённо покраснел и сделал вид, что ему очень интересна книга.
Они лежали молча. Кацуки читал, а Виктор прижимался к нему, положил голову на локоть и чуть ли не урчал от удовольствия, как кот.
— Дай ещё, — попросил Никифоров.
Кацуки кивнул, протягивая фигуристу новую дольку мандарина. Но тот, только перехватив её зубами, тут же приблизился к Юри, делясь с ним и одновременно целуя его.
Сок брызнул во все стороны, но никто на это не обратил внимания: для Юри губы Виктора были слишком сладкие и мягкие, а сам Виктор был немного занят поцелуем.
Оторвавшись от японца, Никифоров вернулся в прежнее положение.
— Было вкусно.
Юри покраснел и вновь перевёл взгляд на книгу, продолжая чтение.
Это была самая вкусная мандариновая долька в его жизни.