Поклон, Крыса, Свадьба

POV Джона – Дать тебе аспирин? – участливо спросил я, разливая по кружкам кипяток. – Обойдусь, – буркнул Шерлок, не поднимая головы. Выглядел он, откровенно говоря, паршиво: глаза с красной сеткой лопнувших сосудов, набрякшие синие мешки и грязный воротник рубашки, довершавший жалкую картину. Бедняга, он хоть раз в жизни напивался подобным образом? В голове мелькнула мысль, помнит ли он о том, что было утром, но я прикусил язык прежде, чем успел задать другу такой вопрос. После того, как Шерлок утром заперся в моей комнате, я несколько секунд нерешительно переминался с ноги на ногу у лестницы. Не хотелось бросать друга одного в таком состоянии, но если бы я ещё раз опоздал на работу без уважительной причины, то меня бы попросту уволили. Приняв решение, я поднялся наверх, толкнул дверь, которая на удивление оказалась незапертой, и увидел, как Шерлок прямо в одежде растянулся на кровати поверх одеяла, уткнувшись лицом в подушку. Ботинки тихо посапывающего детектива валялись рядом на полу. Аккуратно прикрыв за собой дверь, я спустился к миссис Хадсон и попросил её приглядеть за Шерлоком. Она оказалась настолько сбитой с толку зрелищем пьяного сыщика, что даже на время забыла о том, что сердится на нас. После этого я более или менее спокойно отправился на работу. Однако сюрпризы ещё не закончились. В середине рабочего дня мне позвонил Лестрейд: – Добрый день, Джон. Есть минутка? – Да, слушаю. – Я тут пересмотрел видеозапись по делу Николса, и кое-что показалось мне странным. – Дело вроде бы уже раскрыто, – удивился я. – Неужели вскрылось что-нибудь важное? – Да нет, к расследованию это не имеет отношения. – Грег замялся. – Просто поведение Холмса вначале видео показалось мне, как бы это сказать, странным. – Ты меня заинтриговал. – Приезжай после работы в участок, сам увидишь. – Договорились. Как только мне удалось освободиться, я мигом отправился в Скотланд-Ярд. Лестрейд встретил меня в дверях своего кабинета. – Выкладывай, что ты там заметил. – Сейчас покажу. В общем-то, ничего криминального, – обронил инспектор, открывая папку с видеофайлом на стационарном компьютере. – Просто нетипично для Шерлока. *** Когда на записи появился Николс, Грег остановил воспроизведение: – Ну как? Что здесь скажешь? Я был озадачен не меньше Лестрейда и так ему и ответил. – Я тут подумал, – начал тот, – с чего вдруг Андерсону тогда в Бартсе вздумалось оскорблять Хупер, а Шерлоку – мстить? Может быть, детектив с патологоанатомом оказались вместе на месте преступления неслучайно? И инспектор перечислил мне все необычные моменты, которые, как и я в своё время, заметил в поведении Холмса: Серпантайн, Бартс, Скотланд-Ярд. – Я всё-таки не полный дурак, – продолжал Грег, – сообразил: у сыщика с медэкспертом происходит стычка, чуть не дошедшая до мордобоя, а через полчаса у Андерсона пропадает отчёт о первичном осмотре. Не трудно догадаться, что это дело рук Шерлока. А после того, что я увидел на записи, мне пришло в голову – уж не встречаются ли наш социопат и Молли? Да, звучит, как из раздела «очевидное и невероятное», но вдруг до Шерлока всё-таки дошло, какая девушка рядом с ним? – Я тоже об этом думал, – попытался я уклониться от прямого ответа. – Если рассматривать все факты вкупе, то звучит не так уж бредово. – Я вот к чему интересуюсь. У меня была идея... э… пригласить как-нибудь Молли на свидание. Но если они с Шерлоком вместе, или он имеет на девушку виды, то я не собираюсь вставать у детектива на дороге, – работник полиции примирительно вскинул руки ладонями вперёд. Я чуть было не расхохотался: знала бы Молли, какой популярностью она нынче пользуется. Тем временем надо было что-то ответить Лестрейду, но мне вовсе не хотелось давать повод для сплетен. – Душа Шерлока – потёмки, – я постарался беспечно пожать плечами. – Часто я сам толком не понимаю, что с ним творится. Но в одном я уверен: если, как ты говоришь, есть хоть один дикий шанс, что Шерлок увлёкся кем-то, кроме себя любимого, то не стоит ему мешать. – Ясно, – кивнул немного огорчённый Лестрейд. На этом мы распрощались. Вернувшись домой, я застал отходящего от вчерашнего Шерлока на кухне. Он сидел за столом, глубоко погружённый в раздумья. По словам нашей хозяйки, Холмс вышел из спальни лишь за двадцать минут до моего прихода. Друг кивнул в ответ на приветствие, стараясь не смотреть мне в глаза. Пока я жарил у плиты котлеты (не рискнув попросить об этом миссис Хадсон до окончательного примирения), Шерлок продолжал молча сидеть, подпирая взлохмаченную голову руками. Наконец, я устроился на соседнем стуле и подвинул горе-Ромео чашку с дымящимся зелёным чаем. Тот медленно скосил на неё глаза, будто даже такое движение стоило ему болезненных ощущений. Бедолага. А когда детектив увидел, как я откусил от котлеты, то вид у него стал такой, словно я только что откусил голову жирному слизняку. Но чай всё-таки взял, отхлебнул немного и вернул кружку на столешницу. Проглотив последний кусок пищи, я набрался решимости и обратился к другу с желанием помочь: – Шерлок, если хочешь, мы можем поговорить. Тебе сейчас несладко, но… – Я передумал, Джон, – резко перебил меня друг. – Принеси мне аспирин, если не трудно. Закончив ужин, я оставил Шерлока в гостиной, всё также погружённого в мрачные мысли, а сам спустился к миссис Хадсон и первым делом как следует извинился. Женщина ласково улыбнулась, без следа вчерашней враждебности. Она была совершенно незлопамятной, возможно, сказывалось проживание с такими типами, как мы с детективом – отходчивость становится жизненно необходимой. – Шерлок сказал мне, что получил отказ от Молли, – повествовал я, с насторожённостью отхлёбывая из массивной розовой чашки подозрительно пахнущий травяной отвар. – Не представляю, что там у них произошло, но догадываюсь, что Холмс, очевидно, и не думал просить у девушки прощения. Может, дело в этом, а может, нет, не знаю. По крайней мере, я всегда полагал, что Молли Хупер любит Шерлока, а тут – на тебе! Однако чего я совершенно не в состоянии осмыслить, так его утреннюю выходку! В голове не укладывается, что Шерлок мог напиться как сапожник, даже из-за разбитого сердца. – Но, дорогой, вот как раз это я прекрасно понимаю, – обернулась ко мне миссис Хадсон, протиравшая салфеткой лакированную поверхность буфета. – Как так? – растерялся я. – Пойми, мальчик, это ведь первый опыт Шерлока в любовных делах, ну, или почти первый. («Ирэн Адлер», - мелькнуло у меня.) Он гордый и, на самом деле, очень ранимый. Если Шерлок решился на такой нелёгкий для него шаг, как признание, то полученный отказ стал тяжёлым ударом, с которым он попытался справиться крайне... – женщина неодобрительно поморщилась. – …нелицеприятным способом. Нет, решил я, на этот раз домовладелица не права. Хотя… Тут мне вспомнилось, как мы с Шерлоком осматривали в морге тело Джулии Стоунер, «пёстрой блондинки»*. Когда я пренебрежительно отозвался о блоге друга и его статье про различные сорта табака, Шерлок, не говоря ни слова, покинул госпиталь, дулся на меня весь день, а затем вообще удалил эту статью из блога. М-да, Холмс действительно был способен на крайние меры, пребывая в состоянии «острой обиды на весь мир». И как это раньше не пришло мне в голову? – Их надо помирить, – выдал, наконец, я. – Шерлока и Молли. – Джон, – начала домовладелица, присаживаясь напротив и с грустной улыбкой смотря мне в глаза. – Я, также как и ты, желаю нашему мальчику счастья. Но принесёт ли он счастье этой девушке? Раз она ему отказала, значит, на то были причины, – женщина вздохнула и вновь невесело улыбнулась, поплотнее запахивая халат. – Правильно ли взваливать на плечи Молли такую тяжкую ношу, как наш детектив? – Но вы же сами говорили, что вздохнёте спокойно, если Молли будет вместе с Шерлоком и позаботится о нём?! – возмутился я, поперхнувшись отваром. – Да, говорила, это так есть. Но тогда я думала лишь о Шерлоке, но не о девушке. Я вскочил со стула, возмущённый неожиданным предательством со стороны миссис Хадсон: – Нет! Молли Хупер – взрослая девушка, и она прекрасно знала, что её ждёт, желая внимания детектива. И если у них и произошла размолвка по вине Шерлока, то вполне реально всё исправить! – Как знаешь, дорогой, как знаешь… – женщина покачала головой. Не в силах больше терпеть снисходительных взглядов и улыбок домовладелицы, я буквально выскочил за дверь. Да что она понимает?! У Шерлока, возможно, впервые в жизни появилось желание завести отношения! Да я поддержал бы его, даже если бы он решил связаться с шимпанзе! А Молли для детектива – просто идеальная пара! Я обязан ему помочь. Но что я могу сделать? Одна идея пришла на ум, но если Шерлок о ней узнает, то, скорей всего, оторвёт мне голову. POV Молли Я проснулась разбитая. Во сне мне привиделась Ребекка Смит, разметавшая медно-рыжие волосы по паркету Главного музейного зала Бартса. Рядом толпились медработники в белых халатах и полисмены. Потом откуда-то из-за стенда с картиной появился Шерлок и с лёгкой полуулыбкой протянул мне руку. Я почувствовала бесконечное облегчение, сжав его тёплые пальцы, сказала ему, будто рада, что недоразумение осталось позади. Шерлок тихо ответил, что кошмарная ссора должна быть забыта, и поблагодарил меня за то, что я его простила. Открыв глаза, я через пару мгновений осознала, что мир между нами был лишь игрой воображения, а облегчение – мнимым. Реальность навалилась на меня ноющей тяжестью. Все события вчерашнего кошмара с яркостью предстали перед глазами. В ушах до сих пор стоял мой крик «Уйди!» и звон быстрых шагов улетающего прочь Шерлока. Завтрак прошёл уныло за безрадостными мыслями. Чуть позже, отмывая тарелки от остатков спагетти, я попробовала спокойно разобраться со всем происшедшим. Злоба утихла, и теперь я могла более трезво взглянуть на события. Наше вчерашнее поведение было ужасным. Мы оба сорвались. Я вышла из себя и кричала обо всём том, что накопилось. Но поведение Шерлока было непростительным. В этом я абсолютно уверена, как и в правильности своего отказа. Но, несмотря на это, я чувствовала стыд и горечь из-за бурной сцены, и тяжёлый противный осадок глодал душу. Рабочий день проходил также безрадостно. Новых поступлений в морг не было, так что пришлось заниматься вознёй с пробирками и старыми анализами. Шерлок в госпитале не появился, что неудивительно. Я пыталась отогнать одну мрачную мысль, сосредотачиваясь на работе, но, в конце концов, она одолела меня. Я стремилась к романтическим отношениям с Шерлоком, добивалась их, и, в итоге, получила предложение. Так в чём дело? А в том, что я хотела, чтобы мы оба принадлежали друг другу на равных. И я отнюдь не желала быть игрушкой, пусть даже любимой. Однако как же я могла надеяться на нормальные отношения, когда знала, каков Шерлок на самом деле? Неужели я была настолько глупа для того, чтобы лелеять призрачную надежду, что такой холодный эгоист, как Холмс, вдруг изменится ради меня? Как же я могла такое упустить? Безысходность – вот что одолевало меня со страшной силой и выгрызало сердце, оставляя чёрные отметины. *** На следующий день Шерлок вновь не появился в Бартсе, и меня понемногу стало мучить иррациональное беспокойство. Может, с ним что-то случилось? Не мог ли он наделать глупостей из-за моего отказа, ведь он ушёл так стремительно? И одёрнула саму себя – то, что его нет в госпитале, ещё ни о чём не говорит, лишь о том, что он не хочет меня видеть. Последний раз, когда я беспокоилась о Холмсе, закончился тем, что детектив обманом заставил меня привести в свой дом убийцу. Хотя сейчас я уже не сержусь на него за это – мне попросту всё равно, ведь он привык рисковать жизнью ради дела, не считаясь с чувствами других людей, которые о нём беспокоятся. Его объяснение в моей квартире затмило тот случай эгоизмом и грубостью. Тем более что, в конечном счёте, был схвачен преступник. Просто Холмс мог предупредить меня, довериться мне, посвятить в свой план. Хотя о чём это я, это же Шерлок Холмс. Для одного анализа мне понадобился индикатор, которого не оказалось в лаборатории. Я направилась на склад, но по дороге в коридоре меня окликнула девушка. На ней был короткий белоснежный халат поверх лазурной блузки, и её широкоскулое лицо с острым подбородком показалось мне смутно знакомым. – Ой, подождите, пожалуйста, вы ведь Молли Хупер, правильно? – Да, это я. А вы, кажется… сестра Сэндинг! – догадалась я. Вот почему лицо девушки показалось мне знакомым – она стояла возле тела Ребекки Смит и сообщила нам про цианид. Я столько раз изображала медсестру во время следственного эксперимента, что не могла не вспомнить её имя. Девушка улыбнулась и подлетела ко мне: – Вы меня помните? Как здорово! – быстро защебетала она. – Я хотела вас поблагодарить. Я видела, что вы пришли вместе с мистером Холмсом, когда отравили миссис Смит. Кэла позавчера выпустили из тюрьмы! Тогда как раз взяли настоящего убийцу! И всё благодаря мистеру Холмсу! Он великий сыщик! И благодаря вам тоже! Когда я спросила, как вас найти, чтобы передать «спасибо» детективу, то инспектор Лестрейд сказал, что вас зовут Молли Хупер, и вы помогали в расследовании. Он сказал, будто Шерлок Холмс рекомендовал вас как специалиста для написания, кажется, отчёта о событиях с места преступления. Боже, как я вам обоим благодарна! – Я здесь не при чём, – смущённо ответила я на такой поток признательности. – Однако вы, должно быть, тоже участвовали в расследовании, – прозвучало у меня за спиной. Плотный мужчина среднего роста обогнул меня и обнял медсестру за плечи. – Кэл! – та радостно обернулась к нему. – А я как раз беседую с Молли Хупер, инспектор говорил нам про неё. – Да, я помню вас, мисс Хупер. Передайте, пожалуйста, нашу с Памелой признательность мистеру Холмсу. Если бы не он, я бы до сих пор был в тюрьме, – черты на хмуром постаревшем лице мужчины просветлели. – И сами не отказывайтесь от благодарности. – Разумеется, я всё передам (через Джона Ватсона, скорей всего). Я очень за вас рада! Но, повторяю, здесь нет моей заслуги… – Но Шерлок Холмс сам подтвердил, что вы содействовали разоблачению и поимке Николса, когда меня выпускали из камеры предварительного заключения, – запротестовал врач. – Детектив сказал мне, правда, как-то сухо, что вы оказали неоценимую помощь в расследовании. – Вы ничего не путаете? – я не могла поверить своим ушам! – Нет, я сам с ним говорил. Вот это да! Шерлок потрудился заговорить о моей помощи с окружающими, хвалил мои заслуги, да ещё и косвенно поднял мой авторитет в Бартсе благодаря визиту Лестрейда. Я-то думала, что это была инициатива инспектора - взять у меня данные по месту преступления. Неужели Шерлок действительно ценит мою помощь, а не принимает, как данность? Верилось с трудом, но факты оставались фактами. Сестра Сэндинг продолжала что-то радостно щебетать, и вдруг я заметила на её пальце странный блеск, словно от кольца. – Вы обручились? – вырвалось у меня прежде, чем я осознала свою бестактность. – Да, и не смущайтесь, что спросили, – добродушно ответил доктор Смит, глядя в глаза девушки. Та ответила ему счастливым влюблённым взглядом. – Мы больше не намерены скрывать свою связь. Понимаете, смерть Ребекки и этот арест… В общем, жизнь коротка, и надо использовать каждую минуту. Вскоре мы распрощались, и я заверила коллег, что непременно передам благодарности при первой же возможности. Не представляю, как я это сделаю, ведь вряд ли мы с Шерлоком в скором времени сможем разговаривать друг с другом, не испытывая неловкости. Я размышляла о том, что Холмс с лёгкой руки взял и осчастливил двух людей. Думал ли он о них, когда составлял план поимки преступника? Так или иначе, человек, который хладнокровно отравил собственную невесту, доверяющую ему, сидел за решёткой, а невиновный вышел на свободу и подарил радость другой девушке. И всё благодаря тому спектаклю, за который я охаяла детектива последними словами. На секунду горло сдавил стыд. А не ошиблась ли я насчёт Холмса? Он говорил об уважении и доверии. Он доверился мне, когда попал в роковую ситуацию в ночь перед «падением». В голову пришло воспоминание о блеске гордости в глазах детектива, когда, играя в сыщика, я давала правильные ответы; воспоминание о том, что Шерлок прислушался к моим словам и отпустил «призрака святого Варфоломея». За последнее время он стал реже отвергать или высмеивать мои идеи. Или же всё это игра моего воображения? Вдруг рекомендация меня для написания отчёта – лишь очередная попытка простого использования? Всё, о чём говорили медсестра с доктором, было только косвенным доказательством того, что Шерлок изменился, а вот признание Холмса я слышала собственными ушами. В его тоне, когда детектив говорил о сильных чувствах, слышалось слабо скрытое презрение. Так он неосознанно высказал своё отношение к любви. Возможно ли, что Шерлока в момент разговора со Смитом одолело лишь минутное раскаяние из-за обмана? Или же он действительно изменился? И ещё одно не давало мне покоя – слова детектива обо мне и Джиме. То, что он сказал, не мог произнести человек благородный, и это обидело меня сильнее всего. Как он мог попрекать меня!? Проклятый собственник! В три часа этого же дня я, нагруженная колбами с анализами, чуть было не налетела на Джона Ватсона, заворачивая за угол. – Ух ты! – доктор еле успел подхватить пластиковый поднос. Вернув мне чудом уцелевшие колбы, Джон принялся извиняться за их с Шерлоком выходку, за свой телефонный звонок и т.д., но я остановила его, сказав, что вовсе не сержусь и понимаю, что в итоге совершилось благое дело. Доктор облегчённо улыбнулся. – И ещё кое-что, Молли. Я хотел показать тебе одно видео. Здесь есть свободный компьютер? - В ординаторской, - ответила я. Мы направились прямо по коридору и налево, я оставила анализы в нужном кабинете, и затем мы прошли прямо в полупрозрачные двери ординаторской. По дороге я, пользуясь случаем, рассказала Джону про разговор с медсестрой Памелой и доктором Смитом. Он внимательно выслушал меня и пообещал передать благодарности. Зайдя в помещение, я заметила на боковом столе открытый ноутбук, которым обычно пользовались доктора и практиканты в свободное время. Джон подключил к нему флэшку, объяснив, что они с детективом установили скрытую камеру в спальне, чтобы запечатлеть преступные действия Николса для доказательств в суде. И я, почему-то, нисколько не удивилась этому факту. Но доктор, оказывается, случайно включил её раньше времени. На цифровой записи я увидела себя саму, будто из верхнего правого угла комнаты напротив двери. Качество звука и изображения было средним, тем не менее, всё было понятно. Я увидела свою истерику, то, как билась в руках доктора в безумной попытке провраться к мнимому умирающему. Я перевела полный недоумения взгляд на Джона – «Зачем ты мне это показываешь?» Тот стоял, скрестив руки на груди, и с немного извиняющимся видом кивнул смотреть дальше. Мелькнувшая было параноидальная мысль, что все сговорились издеваться надо мной, тут же исчезла. На записи я выскочила за дверь, и доктор, не поворачиваясь в сторону кровати, тут же её захлопнул. И тут произошло нечто странное. Шерлок подтянув колени, приподнялся на кровати. По затылку было видно, что он уставился на дверь. Просидел так около полуминуты, потом медленно поднял руки, вцепился в кудри и уронил голову, чуть было не вырвав себе клок волос. Детектив застыл, казалось на века, но цифры на записи показали, что на три с четвертью минуты. И за это время до динамиков камеры долетел один тихий прерывистый вздох. Мучительно хотелось увидеть выражение его лица. Наконец, Шерлок отмер, откинулся на подушки, но теперь лицо было непроницаемым, став лишь немного мрачнее, что усиливалось гримом «умирающего». Джон промотал запись вперёд, причём Холмс чуть быстрее реального перемещал руки по одеялу. Когда снова пошло нормальное воспроизведение, где-то издалека послышались голоса («это пришли мы с Николсом» - догадалась я). Шерлок поспешно вскочил с постели и направился к углу, где находилась камера. Объектив показал его лицо крупным планом. Сыщик протянул руку, затем замер и, вскинув бровь, посмотрел куда-то чуть выше и левее. На лице удивление сменилось раздражением. («Не знал, что камера была включена» - поняла я). Затем быстро вернулся на место. Джон остановил воспроизведение. Это… Это действительно то, о чём я подумала? Увиденное было сухим, но всё же проявлением чувств и беспокойства, очень похожим на … Неравнодушие? Неужели Шерлок в самом деле не бесчувственное бревно? Неужели он действительно переживал из-за увиденной сцены отчаяния? Возможно ли, что ему не безразличны мои страдания? Запечатлённое на этих кадрах было настолько необычно, что я боялась неправильно это истолковать. Господи, могла ли я жестоко ошибиться в Шерлоке, наговорив ему мерзостей и выставив вон? Ведь даже в собственных надеждах я не в силах как следует разобраться. Если так, то я - чудовище! Сомнения раздирали меня пополам. – Я не пытаюсь повлиять на твоё решение, Молли, – тихо произнёс Джон, выводя меня из транса. – И Шерлок, скорей всего, убьёт меня, если узнает, что я показал тебе видео. Лестрейд совершенно случайно обнаружил эти кадры. Я просто хотел, чтобы ты их увидела, и всё. – Джон… я… спасибо, что показал мне это, – проговорила я севшим голосом. – Да, и… Шерлок не появлялся ни вчера, ни сегодня. С ним всё в порядке? – Он сейчас в каком-то маленьком городишке недалеко отсюда, кажется, в Анерли*. Поехал к давнишнему клиенту собрать материалы для собственного архива. Сказал, что пробудет там до конца недели. – Понятно. Спасибо. – Не за что. С минуту в ординаторской висела тишина, прерываемая лишь шумом кондиционера и звуками суеты из коридора. Наконец, Джон прервал молчание, тактично покашляв: – Обеденный перерыв скоро заканчивается. Я, если не возражаешь, пойду. – Да, конечно, до свидания, Джон. А мне необходимо собраться заново по кусочкам, на которые меня разбили мысли о Шерлоке и его противоречивом поведении. С одной стороны был холодный циничный Шерлок, который не способен на перемены и думает лишь о себе. А с другой – призрачный волшебный Шерлок, подверженный страсти, заботливый, покупающий мне угощение, ценящий помощь и прислушивающийся к моим словам. В которого мне теперь верить? Со стороны могло показаться, что я уже не желаю отношений с сыщиком и выдумываю оправдания, только это не так. На самом деле я безумно хотела, чтобы «второй» Шерлок оказался истинным, но боялась вновь ошибиться. Я большая трусиха. Детектив и так доставил мне много боли, но моё сердце не выдержало бы нового удара. Поверив в Холмса ещё раз, я бы уже не перенесла разочарования. Оно сломило бы меня окончательно. Вечером после работы я не отправилась домой, а зашла по дороге в супермаркет на Нортумберленд-стрит за специальным кормом для Тоби, который продавался только там. Уже в очереди у кассы я заметила миссис Хадсон впереди. После того, как расплатилась, я подошла к женщине и поздоровалась. Она удивилась и обрадовалась встрече. У домовладелицы были тяжелые сумки, и я вызвалась ей помочь. Миссис Хадсон от души поблагодарила меня и посетовала, что её мальчики совсем ей не помогают. Вечерний воздух был чистым, хоть и прохладным, и мы решили пройтись пешком. Слава богу, миссис Хадсон не пыталась заговорить со мной о Шерлоке, и мы болтали на отвлечённые темы. Но быстро мы поняли, что прогулка пешком оказалась не слишком хорошей идеей – погода начала портиться. Тучи над головой всё собирались и собирались, пока, наконец, не пролились на землю первыми крупными каплями. Оставшиеся метры до двери с табличкой «221 В» мы буквально пробежали, при этом я умудрилась наступить в лужу и промочить туфли насквозь. Зайдя в квартиру, мы сбросили с себя намокшие пальто, и я помогла женщине занести пакеты с едой в её комнату на первом этаже и уложить всё в холодильник, после чего взглянула в окно. Гроза разыгралась не на шутку, так что даже деревья сгибались от ветра. – Дорогая, тебе стоит остаться, пока дождь не закончится. Если захочешь, можешь даже переночевать здесь. – Спасибо, миссис Хадсон, но я, наверное, вызову такси, – замялась я. – Удобно ли оставаться…? …после всего, что было между нами с Шерлоком. – Глупости, милая. Да и при такой грозе просто опасно ехать в машине. Мальчиков сегодня дома не будет, Джон на ночном дежурстве, Шерлок уехал. А мы устроим девичьи посиделки! – оживилась домовладелица. На её небольшой кухоньке было так уютно и светло, сама женщина казалась такой счастливой, что нашлась компания в моём лице. А на улице сверкало, и порывы ветра со звоном бросали брызги на стекло, потоки стучали по козырьку, то наращивая темп, то чуть затихая. И я убеждала себя, что можно не опасаться встречи с детективом. – Хорошо, я останусь, – с облегчением сдалась я. – Только сниму промокшую обувь. Я вышла в прихожую, скинула туфли, и уже надевала мягкие ворсистые тапочки для гостей, как вдруг дверь распахнулась, и, к моему ужасу, сквозь пелену дождя и ветра в прихожую вошёл Шерлок. Наши взгляды встретились – я застыла с полуодетой тапочкой, он – с растрепавшимися блестящими, словно от росы, кудрями. Боже, что он подумает, застав меня в своей квартире!? Зачем я вообще сюда пришла? Но во взгляде Шерлока не было и тени враждебности, лишь удивление и растерянность. Спустя несколько мгновений я отвела взгляд. Шерлок, наконец, захлопнул дверь и, отряхиваясь, снял пальто, отчего вдруг напомнил мне взлохмаченного пса. – О, дорогой, ты уже вернулся… – показалась из своей комнаты растерянная миссис Хадсон и с извиняющимся видом посмотрела на меня. – Да. Дел оказалось меньше, чем я предполагал, – Шерлок перевёл взгляд с меня на свою хозяйку. – Тогда я, наверное, вызову такси, – я направилась к двери. – Ну что ты, девочка! Девичник всё ещё в силе. Мы запрём дверь и будем болтать всю ночь, – попыталась разрядить обстановку домовладелица. – Я поставлю чайник. Я попыталась было протестовать, но, к моему изумлению, вмешался Шерлок: – В вашей комнате, миссис Хадсон, сломан камин. А у Молли промокли ноги. Я разведу огонь в гостиной. И проходя мимо меня, шепнул в самое ухо: «Не стоит из-за меня подвергаться риску заболеть». Домовладелица застыла в проходе, Шерлок исчез наверху. Я колебалась ещё некоторое время, затем приняла решение и стала подниматься по ступенькам. Войдя в гостиную, я увидела, как Холмс сидел на корточках возле камина и огромной спичкой поджигал сложенные дрова. – Присаживайся, – махнул он рукой в сторону коричневого кресла и при этом даже не посмотрел на меня. Я опустилась на мягкое кожаное сидение и протянула ноги к разгорающемуся огню. Молчание было сейчас настолько невыносимым, поэтому я тихо проговорила: – Джон сказал, что ты был у давнего клиента в Анерли. – Вообще-то это была клиентка, – ответил Шерлок, созерцая каминную решётку. – Женщине лет за восемьдесят, но она с удивительно хорошей памятью, сотней шалей и игуаной в стеклянном аквариуме. Я невольно улыбнулась, представив себе эту картину. Атмосфера разрядилась ещё немного. Устроившись в кресле поудобнее, я украдкой стала рассматривать обстановку комнаты: красный ковер с витиеватым узором, такого же цвета массивное кресло напротив, круглый столик на одной ножке и книжный шкаф из красного дерева. На полировке мебели отражались красные всполохи огня. Шерлок подправил кочергой дрова и уселся в кресле напротив. Сложив руки домиком у подбородка, он принялся отстранённо смотреть на огонь, и я последовала его примеру. Наблюдая за взметающимися от поленьев оранжевыми искрами, я подумала, что сидеть вот так, рядом с Шерлоком в этой кроваво-карминовой квартире, когда за окном ведёт первобытный хоровод буря, было невыразимо уютно. Раньше я не замечала здешнего уюта, возможно, потому что предыдущие посещения этой квартиры приносили мне лишь печаль и разочарование. – Молли. Я вздрогнула от неожиданности. Шерлок даже не пошевелился, даже не повернулся, когда заговорил со мной спокойным холодным тоном: – Я обидел тебя. Мне нет оправданий. Я уставилась на него во все глаза. – Я не прошу у тебя прощения, потому что не заслуживаю его. Не может быть… Он, наконец, обернулся, и я потрясённо заметила, что за маской холодной решимости на лице скрывается рвущаяся наружу горечь и мука. – Я вряд ли сделаю твоё существование лучше, скорее, испорчу его. То, что ты сказала обо мне позавчера… – …было омерзительным. Прошу, не вспоминай! – Нет, это было правдой. Ты никогда не сможешь чувствовать себя по-настоящему хорошо со мной, а я не хочу, чтобы ты страдала. Поэтому я больше никогда не заговорю с тобой о чувствах. Обещаю. Боже, полный решимости ледяной тон, но сколько в нём боли, как и в сверкающих зелёных глазах! «Глупый! Глупый! Глупый! Ты действительно готов отказаться от личного счастья при первом же препятствии? Как же ты неопытен!» Каким-то шестым чувством я ощущала, что Шерлок сейчас не лукавит в надежде вызвать во мне жалость, а говорит совершенно искренне. «Ты говоришь, что не сможешь сделать мне хорошо, но только лишь с тобой, пускай и не без страданий, я ощущаю подлинное всепоглощающее счастье! Ты всё ещё испытываешь влечение ко мне? Даже после тех мерзостей, что я бросала тебе в лицо в пылу ссоры? Это мне нет прощения!» В один миг всё стало ясно и удивительно легко. Шерлок действительно изменился, и всё то хорошее, что замечала в нём я и окружающие было однозначным доказательством этой чудесной истины! Как будто огромный кусок скалы упал с сердца, допуская туда солнечный свет облегчения и прозрения. Для Шерлока Холмса всё, что связано с романтикой, в новинку, поэтому он и говорил такие странные вещи во время признания! Да он наверняка даже целоваться не умеет, не то, что делать предложения. «Бедный, как тебе, должно быть, было больно… Теперь я знаю, что ты и вправду видишь во мне человека, подругу, к которой ты относишься с уважением, доверием и страстью». Меня топило не дикое ликование, а лишь согревающая душу ясность и радость. А что касается той особенно горькой обиды… то какая же я женщина, если не могу простить любимого мужчину, даже если он сам себя не прощает? Ведь теперь, наконец-таки, всё встало на свои места, и мой Шерлок ради меня на самом деле преобразился! «Как же я могла сомневаться в твоём благородстве, ведь два года назад ты пожертвовал своей репутацией и рисковал жизнью, чтобы спасти друзей». Я поднялась с кресла и сделала шаг. Шерлок как-то обречённо опустил голову, думая, что я направилась к выходу. «Неужели ты действительно решил, что я так просто уйду и лишу нас обоих возможности совместного счастья? Ты решил, что я оставлю тебя тут одного страдать, мой милый? Никогда!» Я обогнула его кресло и зашла со стороны спинки. Заключила его кудрявую голову в ладони и медленно потянула к себе. Шерлок послушно откинул голову. На лице было написано такое недоумение, что я невольно улыбнулась: – Глупый. Он недоверчиво вскинул бровь, и этот жест показался таким забавным на перевёрнутом лице. – Глупый, – повторила я, – если решил, что я уйду. Забудь о том, что было. Я не знала, о чём ещё сказать: о своих чувствах, метаниях, облегчении или счастье. Но я совершенно точно знала, что надо сделать вместо тысячи пустых заверений. Я медленно опустила своё лицо к его и в последний момент, перед тем как утонуть в зелёном омуте, заметила вспышку радости в его глазах. Наши губы соприкоснулись. И не стало ни гостиной, ни Бейкер-стрит, ни туманной Англии, ни всего земного шара. Мир растворился и сконденсировался вновь в одной единственной точке, где соприкасались наши тела. В абсолютной черноте под плотно сжатыми веками я видела лишь пару горящих признательностью и желанием изумрудных глаз, сияющих, словно туманность Лагуна в черноте космоса*. Да, мы были одни в мерцающей вселенной, иначе как объяснить невесомость во всём теле? Из всех ощущений осталось лишь осязание родных губ, дарящее жар взрыва сверхновой. В это мгновение на небосклоне родилась новая звезда, осветившая наш поцелуй с небес. На краткий миг я ощутила сильный рывок, возвращающий меня на Землю, и чьи-то руки каким-то образом перенесли меня на кресло. Шерлок резко сжал меня в объятиях и тут же ослабил хватку, давая мне возможность высвободиться, если я того хочу. Но я лишь теснее прижалась к его груди, ощущая щекой шёлк рубашки и бешеный стук любимого сердца. Казалось, это самое правильное в мире – сидеть у моего Шерлока на коленях и прижиматься к нему, склонив голову на грудь. Стоп. Моего? Ну, вот, теперь я заразилась собственничеством от детектива. Тот ласково коснулся губами волос у меня на макушке и уже бережнее приобнял за плечи. От этого покровительственно жеста у меня стали слипаться глаза – за последнюю неделю было слишком много эмоционального напряжения. Разобраться с тем, что сейчас произошло, можно и завтра. Из полуприкрытых век я наблюдала за оранжево-красными искрами, вспыхивающими и тут же гаснущими в камине. На смену душевному облегчению пришёл сон, который одолевал меня со страшной силой. Последней связанной мыслью, пришедшей в уже наполовину затуманенный разум, было то, что я, не верящая в астрологию, слишком часто сравнивала чувства с космическими объектами. Наверное, решила я, окончательно проваливаясь в дрёму, это из-за частых походов в планетарий в детстве. А во сне привиделось созвездие Девы, но вместо звёзд в нём были изумрудные глаза Шерлока. POV Шерлока Мозг медленно пробудился. Слабый сероватый свет пробивался сквозь веки. Ощущалась непривычная тяжесть чужого тела на своём. Открыл глаза. За окном виднелась предрассветная дымка. Сейчас где-то около шести-семи часов утра. Молли крепко спала, прикорнув на моей груди, и я мог ощущать её почти бесшумное дыхание. Как странно. Впервые в жизни я проснулся, обнимая другого человека. Между нами не произошло ничего эротического, за исключением поцелуя, но, тем не менее, я ощущал глубокую интимность момента. Попробовал чуть пошевелиться в кресле. Спина и плечи ныли, конечности слегка онемели из-за долгой неподвижной позы. Но, главное, что Ей было сейчас удобно, и я не стану перемещаться, чтобы не нарушить её сна. Я пришёл к Молли в тот вечер, не усомнившись в её согласии. Вернее сказать, мысли мои были заняты лишь собственными чувствами. Поэтому отказ был настолько неожиданным ударом, что лишил меня самоконтроля. Я пребывал в кошмарной ожесточённости чувств, меня захлёстывала ярость вперемешку с негодованием, и в тот момент уместным решением мне показалось залить рану в душе тем обезболивающим, к которому часто прибегают обычные люди – алкоголем. Это было малодушием, и я не собираюсь более вспоминать об этом позорном инциденте, а, тем более, повторять. Только охладев немного, я вновь обрёл способность беспристрастно мыслить. Я прокручивал в голове все происшедшие события, обдумывал сказанное девушкой, и постепенно, мучительно медленно приходил к выводу, что моё поведение было отвратительным, что все жестокие выражения Молли в мой адрес были вполне заслуженным. Не буду описывать всё, что я тогда прочувствовал. Скажу лишь, что это было невыразимо тяжело: снова и снова возвращаться мыслями в квартиру девушки, и каждый раз отмечать очередную деталь, которая могла оскорбить Молли, и признавать свою неправоту. Никогда не забуду её упрёка: «Ты не достоин моего уважения». Как эти слова мучили меня, хотя лишь спустя некоторое время мне хватило ума распознать их справедливость. Но самыми ужасными, пожалуй, были мои слова про Мориарти. На самом деле я нисколько не хотел попрекать девушку давнишними отношениями. По сути, если б я прозрел раньше, значительно раньше, то не было бы никаких джимов, николсов и рыжих парней. Осознав в полной мере ту обиду, которую я нанёс девушке, я действительно решил отказаться от неё, думая, что не смогу подарить ей счастье. И в который раз совершил ошибку, опуская руки. Но Молли оказалась мудрее меня. Я тихо усмехнулся, осторожно перемещая занемевшую ладонь на плече Молли: как поразительно быстро могут меняться эмоции и внутреннее состояние – от мрачной решительности к светлому лёгкому чувству радости, когда девушка простила меня. Но я несколько переборщил в своём ликовании, схватив девушку и буквально перебросив её через спинку кресла, чтобы прижать к себе. Впредь необходимо будет контролировать свои эмоции, когда они выходят за рамки. Джон оказался, в конечном счете, прав, когда утверждал, что чувства – для меня тайна. Одного знания теории совершенно недостаточно. Честно признаться, я не испытывал больше отвращения к хаосу эмоций. Да, это принесёт некоторые неудобства, но то, что я ощутил сегодня, вернее, уже вчера, затмевает всё. Тепло мягких губ, влага горячего языка, истекающий лаской взгляд и сладость, невероятная, кружащая голову и заволакивающая разум. Это лучшее из всех тех новых чувственных событий, что случались со мной в последнее время. Абсолютно новая неизведанная область! Какой простор для чувственного познания! И всё благодаря Ей. Молли простила мне все оскорбления и просила забыть их. Но я не забуду. Девушка преподала урок, поначалу тяжкий, но весьма полезный. Мне есть над чем работать. Я уяснил ещё кое-что. Главное в отношениях – думать о партнёре, ставить его интересы выше своих. Я действительно ценю Молли. Она не права была в том, что я считаю её вещью. Если б это было так, то я никогда не пришёл бы к ней с признанием, потому что меня может увлечь лишь личность, полноценная, своеобразная и независимая, каковой и является Молли Хупер. Но она оказалась права в другом: я ни разу, за всё время своих длительных дум не побеспокоился о её чувствах. Это было в высшей степени эгоистично. Девушка высказала мне это в лицо, и теперь я понимаю, что боль от тех слов была необходимостью. Я реалист и понимаю, что не смогу сразу измениться. Но теперь я желаю перемен. Я дорожу Молли, как никем другим, и хочу, чтобы ей было хорошо. Девушка слегка пошевелилась, а затем снова задышала ровно. Спи, Молли. Как всё-таки необычно сжимать в объятиях живое человеческое тепло. Я попробовал проанализировать, какие из прежних чувств вызывает во мне эта ситуация: что всё происходящее нерационально, что это доставляет неудобства или, наоборот, рождает вожделение? Ничего подобного. Умиротворение – вот, что я сейчас испытывал. *** Лаборатория. День. Мы оба заняты работой, но то и дело отвлекаемся. Мой взгляд. В ответ её улыбка. Мы работаем практически молча, лишь постоянно посылаем друг другу невербальные сигналы. Вдруг открылась дверь, и в лабораторию вошёл, заставив меня непроизвольно напрячься, уже успевший набить оскомину рыжий тип. – Йоу, Молли! Есть планы на вечер? Я с громким треском захлопнул крышку металлического контейнера. Парнишка обернулся на громкий звук, и видимо, от моего взгляда его весёлость немного спала. – Здрасте. Вы приятель Молли? Его вопрос остался без ответа. – Привет, Чарли. Парень обернулся к девушке, всё ещё опасливо поглядывая на меня. – У нас намечается поход в киношку всей компанией. Ты с нами? – Что за кино? – уточнила патологоанатом, бросая на меня взгляды. – Лабиринт Фавна. Специальный показ. – Мой любимый фильм, – ответила девушка, вновь стреляя в меня коротким взглядом. Рыжий, очевидно, совсем запутался, поворачивая голову то в мою сторону, то в сторону Молли. – Кстати, Чарли, познакомься. Это Шерлок Холмс. Мой… Она оставила паузу и долгий взгляд, давая мне возможность продолжить. – Я её парень. И на душе сразу полегчало, будто это единственно правильное выражение давно ждало, чтобы его озвучили. У этого Чарли вытянулось лицо, на котором явственно читалось разочарование. Зрелище оказалось настолько забавным, что я не удержался от внутреннего смешка. Раздражение к парню сразу прошло, оно сменилось весельем от растерянной глуповатой мины и отстранённой жалостью. – Аааа, понятно… Но ты всё равно могла бы к нам присоединиться… – Я заканчиваю в шесть. Напишу СМС Глории, когда освобожусь. Рыжий ушёл, гораздо менее весёлый, чем появился. Остаток дня прошёл в новых переглядах, несколько измененных моим заявлением с подачи Молли. Меня это, честно признаться, несколько воодушевляло. – Я собираюсь пойти с друзьями сегодня вечером, – тихо, но уверенно произнесла девушка, когда рабочий день подошёл к концу. – И ты сможешь нормально поработать. – Я хотел, чтобы мы поужинали в кафе у Анджело. Но её лицо осталось полно мягкой решимости. Я сделал над собой усилие. Мне не о чем беспокоится. Я доверяю Молли. У нас будет ещё много вечеров. Не стоит рушить хрупкое установившееся между нами равновесие по такому незначительному поводу. Я глубоко вздохнул. Оказывается, вытравить из себя чувство собственничества не так легко, но осуществимо. – Пойдешь со мной в кафе завтра? – С радостью. Молли благодарно просветлела, и это было достаточной наградой за небольшую уступку с моей стороны. Я чуть наклонил голову в знак признательности. Это был поклон для девушки. Поклон, ознаменовавший начало наших отношений. __________________________________ Ну вот, мои любимые читатели! Часть первая "Поклон" закончена! Ура! Огромное спасибо всем кто был со мной: Angry Beaver, Одури Сонной, Лине Рыбаковой, nothingnessautumn, Надежда_умирает_последней, Good for you123, Ане, Molly Hooper,IraWhiteOwl, migalayte,Настя1.1.1, misstic, Stacy Holmes, Grey Weather и ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ, кто терпеливо читал мои труды! В следующей части "Крыса" будет новое расследование. Маленький городок. Старинный дом. Заснеженный сад. Странная семья. Покушение на мальчика и неожиданная находка клада. Ну и конечно продолжение любовной линии Шерлок-Молли, а также новая романтическая линия Джона. А ещё планируется совершенно новое мини по ШерМолли в сказочном ирландском стиле с загадочным преступлением и метанием страстей! Будьте со мной, мои милые, и спасибо вам за всё!