"И все у них будет хорошо".

Трение кожи о кожу и мягкие яркие стоны — он слышит каждое их совместное движение, каждый поцелуй, каждое слово шепотом. Так доверительно и так тепло. Руки мягко скользят по спине — ощущения обостряются. Кожа под пальцами покрывается мурашками, а Тсуна захлебывается чувствами. Проводит кончиками пальцев по спутанным темным волосам. Хибари совсем не умеет нежничать — кусает и вгрызается, словно голодный дикий зверь. Он беспощаден. А еще — прекрасен и горяч. Его стальные глаза смотрят жадно, как на вожделенную добычу, как на «драгоценную еду». Его руки рвано изучают каждый изгиб тела сидящего на его коленях Савады. Так жарко, так горячо, так обжигающе сладко и… приторно горько. — К-кё-ёя, — Тсуна отстраняется, пересиливая вселенское возбуждение. Это сложно. Только вот подвешенное состояние в этих хрупких отношениях смущает. Ему ведь уже двадцать три, и хочется чего-то более определенного. — Кёя, я так больше не могу. Хибари скептически смотрит. Ни одна женщина не сможет тягаться с количеством заморочек Савады. — Что опять? — раздражение накатывает моментально. Жизнь вместе не сделала их более толерантными друг к другу. Тсуна не уступал, не любил прогибаться и вообще вел себя иногда, как полная задница. Хибари всегда казалось, что он женился, а не просто жил с мужчиной под одной крышей. Еще чуть-чуть и два чертовых года пойдут прахом, осыпятся песком и разлетятся по ветру, будто и не было страстных ночей, томных вздохов и пробуждений вместе по утрам. Ведь Кёя ни за что не признает, что это было самое счастливое время в его жизни, самое спокойное и самое честное. Они жили вместе еще в университетской общаге, потом решили не расставаться и дальше. К тому же этому способствовали и совместные ночные времяпрепровождения, о которых стоит умолчать в угоду цензуре. — Скажи, что мы встречаемся, и ты меня любишь. — А ты не охринели ли, Зверёк? — Хибари лишь раздраженно цикнул, всем своим видом давая понять, что его это порядком достало. — Что за дибильные запросы? Тебе недостаточно того, что мы живем вместе? — Знаешь, друзья тоже могут жить вместе. Кёя возводит глаза к потолку, мысленно прося терпения у непонятно кого. Он резко опрокидывает Саваду на лопатки, да так резко, что диван под ними жалобно скрипит, пытаясь не отдать концы. — Ну, то, что я делал с тобой десять минут назад, — Хибари грубо проходится ладонью по чужому паху, заставляя хрипеть от накатившего желания, — друзья не делают. — Чего… Ах… Только… Мм…в жизни… ааа…так не бывает… Тяжелые вздохи облачками витают вокруг, пока Савада, оставляя последний засос на шее Хибари, встает с дивана и утягивает их обоих в душ. Признание в любви тебе, Савада? А разве все не очевидно?