В Петербурге городе, на Пяти углах

Яков попросил Коробейникова проводить Анну Викторовну в вагон-ресторан и остался в купе, сказав, что подойдет позже. С удовольствием избавился от тряпок, подходящих лишь продавцу в лавке. Переоделся в заказанную еще неделю назад одежду от Варшавского портного, соответствующую столичному жителю, и которую забрал прямо перед отъездом. Повел плечами – в отличие от мешковатого пиджака жилет и сюртук сидели как влитые. Завершив туалет, собрался уже присоединиться к попутчикам в ресторане, как заметил тусклые отблески в окне купе, постепенно сложившиеся в движущуюся картинку. Анна сидела за столиком, перед ней стоял стакан с водой, а рядом… Рядом с ней вместо Антона Андреича сидел памятный ему господин Скороходов, с широкой улыбкой и масляными глазами рассказывающий что-то его женщине. Штольман сорвался из купе, не затянув галстука. До соседнего вагона потребовалось пройти всего несколько шагов по громыхающему переходу. Войдя в ресторан, Яков увидел Коробейникова, который о чем-то спорил с официантом, предупреждающе взял агента за плечо, показал на наглеца, развалившегося на диванчике напротив Анны. - Антон Андреевич, вы слева, - негромко сказал Яков. Коробейников не подвел. Мужчины подошли к столику, синхронно сели на диванчик, с обеих сторон притиснув плечами не ожидавшего помех торговца. Яков на несколько секунд приложил ладонь к горлу Скороходова и сильно сжал сонные артерии. Коммерсант поник, не успев сказать ни слова. Штольман сделал знак Антону, показав на выход, и успокоил недоумевающую девушку: - Аня, мы ненадолго. Вместе они прошли по вагону и вынесли недвижного Скороходова в тамбур. Со стороны казалось, что двое приятелей помогают третьему выйти подышать. Поезд ужасающе громко загремел тормозами, останавливаясь, проводник быстро открыл перед ними дверь на низкий перрон. - Господа, стоим одну минуту, пожалуйста, не задерживайтесь, - проорал обер-кондуктор, перекрикивая паровозный гудок. ... Вернувшись за столик и сев рядом с Анной, Штольман невозмутимо углубился в меню. - Яков, а где же господин Скороходов? – Анне и самой не понравился назойливый попутчик, но такое быстрое исчезновение заинтересовало ее. Коробейников устроился на диване напротив, отпил минеральной воды из бутылки, ответил: – Не волнуйтесь, Анна Викторовна. Ему срочно пришлось сойти. Анна выглянула в окно. Поезд нехотя отходил от захолустной станции с непроизносимым названием Тршебисшув. Железнодорожный смотритель разогнулся над аккуратными грядками зеленеющего огородика, разбитого за крохотным станционным строением, и помахал флагом, провожая окутанный клубами дыма состав. Повернувшись к Штольману, Анна оценила его новую одежду. Положив ладонь на лацкан сюртука, медленно провела другой рукой по галстуку, подтянула узел, поправила воротник рубашки. - Вам идет, господин надворный советник, - произнесла она, улыбнулась и подняла взгляд к его губам. Яков замер от неожиданной ласки. Потянулся поцеловать Анну, остановил себя. Взял в ладонь пальцы любимой, перебирал их, скользя по нежной коже, утонул в прозрачных голубых глазах. Коробейников покраснел и закашлялся, извинительно показав на бутылку минеральной воды, но на него никто не смотрел. … В Вильно поезд надолго встал у вокзала. После томительного ожидания по вагону первого класса прошел начальник станции, стучась в каждое купе. - Господа, милостиво прошу прощения, непредвиденная задержка. Об отходе поезда будет сообщено двумя ударами колокола. Пожалуйста, не покидайте вокзал. Штольман вышел в коридор, отрекомендовался, спросил, что случилось. - Движение поездов приостановлено до особого распоряжения начальника Охранной стражи, более сообщить ничего не могу, - железнодорожник почтительно проинформировал пассажира и постучался в следующее купе. Воспользовавшись остановкой, Яков предложил Анне прогуляться по вокзальной площади, подышать воздухом, не насыщенном паровозными выхлопами. Они успели обогнуть площадь, когда из здания вокзала выбежал поручик, направился к ним. - Полковник Варфоломеев просит вас к нему, господин Штольман, - молодой офицер поклонился даме и проводил их в кабинет начальника станции в помещении вокзала. Полковник выглядел утомленным, коротко приветствуя Петербургских знакомых: - Яков Платонович, какими судьбами! Узнал, что вы в поезде, попросил найти вас. Добрый день, Анна Викторовна, как ваше поручение? Впрочем, все после, - он развернул на столе кабинета карту железных дорог и ткнул в пересечение линий карандашом. - Императорский поезд потерпел крушение здесь, на выезде из Вильно, по пути в Минск. Сошел с рельсов. Уцелело только пять вагонов, остальные десять в разной степени разрушения. Царская семья цела, слава вседержителю. Но погибло несколько человек из кухонной челяди. Взглянув на Штольмана, Варфоломеев попросил: - Яков Платонович, окажите услугу. Выступите дознавателем, опросите на месте выживших и железнодорожников. Нужно выяснить причину аварии. Я не доверяю местной полиции, их персонал я передам под ваше руководство. Штольман коротко кивнул: - Разумеется. С нами едет Коробейников, ваш младший агент… - Возьмите его также под свое начало, передайте, что я распорядился, - и Варфоломеев углубился в список придворных, поданный поручиком. … - Аня, прошу тебя, оставайся здесь, - Штольман тщетно уговаривал свою невесту не ехать с ним к месту крушения, подождать разрешения ситуации у вокзала. Анна чуть не топала ногой. - Яков, там же раненые, я смогу помочь. Ты что же, запрешь меня в купе? А вдруг нашему составу разрешат движение? Я не поеду в Петербург без тебя! Яков обнял любимую, понимая, что проиграл в этом споре: - Хорошо. Но умоляю, не отходи далеко от Императорского поезда. Как только устанешь, скажи, я распоряжусь чтобы тебе дали возможность отдохнуть. … На месте аварии царила суматоха. В спустившемся тумане из-под обломков вагонов извлекали раненых, сама императрица Мария Федоровна в накинутой на плечи офицерской шинели обходила пострадавших, ободряя и утешая. Штольман представился и рекомендовал Анну как сотрудницу полковника Варфоломеева. Предложенная ею помощь была принята с благодарностью, медицинского персонала не хватало. Анна принялась помогать по мере сил - подносила воду, как могла перевязывала порезанные и раздробленные конечности, утешала растерянных царедворцев и обслугу. Сплюснутые и разрушенные вагоны лежали на насыпи, ниже валялись хаотично разбросанные колесные рамы. Штольман с начальником дистанции прошли до середины состава, где, судя по осколкам металла, произошла авария. Подоспевших на ручной дрезине полицейских из Вильно Яков отрядил вытаскивать из-под обломков трупы, в то время как Коробейников занимался списками челяди и придворных служителей. Сверяя списки с помощью руководителя царской обслуги, они опознали уже нескольких из двадцати найденных погибших, когда Штольман увидел Анну, приближающуюся к разложенным на насыпи телам. Яков твердо преградил ей путь: - Анна Викторовна, вам сюда нельзя. Наклонившись к ее уху, прошептал: - Аня, прошу тебя, отдохни, иначе я не смогу сосредоточиться на деле. Анна различила следы усталости на лице Штольмана и решила на этот раз не перечить. Да и побаивалась она, что духи умерших царедворцев накинутся на нее, требуя что-то передать или объясниться с родными. Яков свистнул ближайшему полицейскому, приказал: - Отведите даму в уцелевший вагон, проследите, чтобы напоили чаем и накормили. … Уже темнело, когда уставший, промокший под зарядившим дождем и измазанный в глине Штольман нашел Анну в вагоне, в который тесно набились почти все выжившие. Царская семья и придворные высокого ранга ожидали в соседних неповрежденных вагонах. - Анна Викторовна, можно вас на минуту, - Яков отвел ее в тамбур, спросил без свидетелей: - Аня, ты хорошо себя чувствуешь? Ты поела? Внимательно рассмотрев при свете карбидного фонаря ее лицо и дождавшись заверений в нормальном самочувствии, Яков помог Анне спуститься с высоких ступенек вагона, бережно укутал плащом, отобранным у кого-то из служителей. - Требуется твоя помощь, Аня. Под обломками поезда найдено несколько погибших, - он не стал уточнять количество трупов, оберегая девушку от подробностей. - Одного из них, одетого в куртку железнодорожника, не смогли опознать ни придворные, ни паровозная бригада, ни начальник участка пути. Возможно, это злоумышленник. При нем найден паспорт на имя Сергея Соловьева. Анна кивнула: - Ты хочешь, чтобы я спросила его, кто он и что здесь делал? - Да, милая. Прости, что беспокою тебя, но по паспорту и описанию полиция может искать его очень долго… - Штольман до последней минуты не хотел привлекать любимую к поиску причин крушения, но Анна действительно могла ускорить их возвращение в Петербург. - Конечно, я помогу. Нам нужно пройти к месту, где он… его труп… был найден. Они подошли к уродливым останкам почти полностью разрушенного вагона, ранее бывшего царской столовой. Анна попросила: - Яков, ты обними меня пожалуйста, мне с тобой спокойнее. Ощущая за спиной своего полицейского, она позвала дух Сергея Соловьева. Удивительно, но в надежных объятиях Якова Анна не чувствовала более губительного, леденящего спазма в груди, сопровождавшего ранее каждый ее сеанс общения с потусторонним миром. Почти сразу перед ней возникла фигура молодого человека лет двадцати, с ухмылкой взирающего на исковерканный вагон. - Сергей, это вы устроили аварию царского поезда? - Ну да. А что, неплохо получилось, по-моему. Как император, быстро отошел или помучился? – юноша удовлетворенно потер руки. - Жалко, конечно, что меня задавило, но самодержавие отжило свое, за мной – историческая необходимость! Анна поежилась от самоуверенности убийцы и решила не сообщать ему о том, что царская семья чудом осталась невредима. - Как же вы устроили крушение? - О, это было просто. Я служил смотрителем пути у себя в Пскове. Загодя прогулялся тут. Мог бы и до Минска дойти, да повезло, почти сразу нашел трещину в рельсе. Подсчитал, когда здесь пройдет Императорский поезд, чуть расширил трещину, и - трах-тарарах! - похваставшись своей изобретательностью, Соловьев саркастически улыбнулся. - Плохо тут дистанция работает. Исчезая в темноте за путями, он добавил: - Террор не остановишь! Анна повернулась к Штольману и спрятала лицо в его влажной рубашке. - Аня, он ушел? – Яков обеспокоенно поднес фонарь к лицу девушки. - Все в порядке? - Да, я все узнала. - Тогда пойдем в тепло, там все расскажешь. Мы возвращаемся в Вильно, - и он повел ее к составу, стоявшему под парами за изуродованными остовами вагонов. … В вагоне-гостиной свитского поезда, поданного для вывоза царской семьи и приближенных с места крушения, Анна пересказала полковнику Варфоломееву в присутствии Якова сведения, полученные от террориста, а также сообщила об удачном завершении дела об убийстве актрисы Вишневской. Полковник с видимым удовлетворением поблагодарил ее. - Анна Викторовна, вы оказали поистине неоценимую услугу двору. Я в ближайшее же время расскажу о ваших заслугах императору и наследнику Николаю Александровичу. Кстати, вы поможете жандармской части и расспросите этого Соловьева о его ячейке и сообщниках? Штольман потянул Анну к себе за спину, с непроницаемым лицом сказал: - Евгений Никифорович, к сожалению, это невозможно. Анна Викторовна передала мне, что дух Соловьева распрощался с ней, более он не появится. Сейчас я хотел бы как можно скорее доставить Анну Викторовну в Петербург. - Хорошо, Яков Платонович. Надеюсь, увидимся в Петербурге. Еще раз благодарю за помощь в расследовании крушения, - Варфоломеев махнул рукой, и поручик проводил Штольмана и Анну к выходу из состава, уже остановившегося на вокзале Вильно. … В купе тронувшегося поезда Варшава – Петербург они вошли как к себе домой. Раздевшись до брюк, Яков вымылся в прилегающей к купе уборной, устало лег на застланный свежим бельем поездной диван и закрыл глаза. Анна присела рядом. Легко провела пальцами по его нахмуренному лбу, расправляя морщины. Запустила ладони в отросшие вихры, наклонившись, поцеловала в губы. Яков приподнялся на полке, охватил ее за шею, целовал глубоко и долго. - Иди ко мне, милая, - сказал он. Развернул ее от себя, расстегнул крючки на спине, стащил платье. Уложил рядом с собой, вытянулся на боку, подложил руку ей под голову. Положил ладонь ей на грудь, удовлетворенно вздохнул. Пробормотал в ухо: - Я люблю тебя. И тут же заснул.