Покурим

Ветер, холодно, продирает до дрожи и пальцы уже обморожены, в кулак скручивает, прячет в карман, но уже все равно холодно. И словно руки чьи-то невидимые забираются под куртку и шею сразу пронизывает холод и уже ниже по позвоночнику, но останавливаться поздно уже и не зайти никуда. Да и стоит ли вообще? Грязный подъезд, а чем он лучше? Хочется забиться в углу и сдохнуть, или в сугроб сразу сигануть. Но ноги сами тащатся и переплетаются, медленно уже и кроссовки в снегу но идти надо, последнее что осталось это просто идти. В никуда, долго, лучше вечность, или что бы время замерло и не шло дальше, потому что тебе уже некуда и незачем. Жизнь в один миг просто закончилась, рухнула и не восстановить уже, слишком мелкие осколки, песчинки совсем, и самому бы песчинкой стать, но не получается, тело целое собранное, ломит, болит, сильно, обжигает все, и мороз по коже, и внутри уже ветер, даже в голове уже пусто совсем мыслей нет, ничего вообще не осталось, стерлось, и люди и воспоминания, блеклые, темные, как выцветшая пленка на солнце, вроде и было что-то, но уже нет. Только пустота и холод, коробит тело и мысли и вакуум даже какой-то. Прислоняется к перекладине, холодно, метал ощущается сразу но не чувствуется. Достает сигарету подкуривает, медленно, спешить все равно некуда и даже зажигалка которая тухнет не бесит совсем, просто отчеканивается в голове как сложившийся факт, и снова чиркает, пальцы мерзнут и уже почти не могут прокрутить, еще чиркает и втягивает, успел, но радости не добавляет, просто факт, очередной как и ветер который все сильнее подымается и снег в лицо, обжигает. И так хочется хоть что-то почувствовать, но сил не осталось. Пустота только и терпкий запах дыма и ощущение в легких, вдох, выдох и так по кругу, пока тлеющий фильтр не стал обжигать пальцы, выкинул, оглянулся. Забыл от куда пришел, а значит снова надо выбрать направление, просто и сложно одновременно, в никуда идти тоже сложно, только сейчас понял, усмехнулся даже. Выбор. А был ли выбор вообще? Жизнь, мгновение и все в одной точке собралось теперь и снег под ногами и ветер в лицо, пойти некуда, не хочется, кто бы такое выбрал? Само сложилось и винить некого. Снег пошел хлопьями, большими, падает на лицо, ресницы, и сразу каплями скатывается, холодно, ежится, надо решить, выбрать направление и идти, или решить и остаться, замерзнуть. Но решения нет, не приходит. Апатия. Ступор. Конец. Умереть так и не выбрав способ, просто от нерешительности. Безысходность. - Огонек не найдётся? – вздрагивает, оборачивается, смотрит долго, пытаясь понять, ночь, снег, холод, умерший город казалось бы но нет, и здесь человек, нигде не спрятаться. - Да. – достает зажигалку, протягивает, и снова руки в карман. **** Обшарпанная кухня, еле светит лампочка на потолке, и хозяин неспешно протягивает горячую кружку с чаем. И как так вышло? Он не знает, просто позвал к себе, и он просто согласился. Теперь вот держит обледеневшие руки над железной кружкой и пытается отогреться, хотя зачем? Брюнет присаживается напротив и повторяет такие же манипуляции, обстановка херовая но выбирать не приходится. Обратно на мороз почему-то не хочется и чем больше отогреваются руки тем дальше уходят мысли о смерти и тем любопытнее становится, почему. - Я Денис кстати. – наконец говорит хозяин квартиры. А он красивый, темные чуть длинные волосы, яркие карие глаза, ровный нос, и чуть выделяющиеся скулы. - Август. – тихо произносит блондин и продолжает разглядывать хозяина голубыми глазами. - Забавное имя, Август. – усмехается парень. - Какое дали, такое и ношу. Почему пригласил? – стараясь быть как можно равнодушным произносит парень, а ведь теперь действительно интересно, с чего вдруг такая доброта? - Курить было нечего, а у тебя вроде полная пачка и пойти тебе некуда, равноценный обмен. – улыбаясь произносит хозяин. - Не думал, что ночлежки теперь за сигареты можно найти. - У меня не ночлежка. – немного обижено протягивает брюнет и тут же натягивая улыбку продолжает. – Просто ты мне понравился, решил тебя согреть. **** Не успевает войти в комнату как тут же чувствует точек в спину и падет на расправленный старый диван. Коленом больно ударяется об край и вскрикивает. Но схватится за больное место не удается, сильные руки подхватывают и затаскивают на диван полностью, Денис прижимает всем телом и по вновь пробегает мороз, как будто и не отогревался все это время на обшарпанной кухне, как будто все те же невидимые ледяные руки вновь забираются под одежду и пронизывают холодом, но на этот раз уже внутренним. - Согревать я тебя собрался кстати не чаем. – ледяным шепотом произносит в самое ухо и дыхание перехватывает, неужели снова? Сколько кругов этого ада он должен пройти что бы наконец сдохнуть?! А парень не теряется и уже стягивает с него футболку и проходится языком по спине, и кожа покрывается мурашками, не от холода, нет, от страха. Дыхание остановилось, пошевелится тоже уже не может, снова ступор, и почему всегда именно он? Вырваться, убежать и не чувствовать это снова. Шею сжимает сильная хватка, а вторая рука уже растягивает ремень джинсов, резко стягивает и переворачивает на спину. Успевая снять и отбросить в сторону уже свою футболку, на лице язвительная улыбка, глаза смотрят с насмешкой и хочется просто исчезнуть, но красота насильника завораживает и Август просто молча смотрит и ждет неизбежного. Брюнет медленно наклоняется проводя рукой от паха до шеи и снова мертвая хватка, губы недопустимо близко и снова леденящий шёпот: - Будь паинькой и я буду нежным. Впивается в губы жестко терзая нижнею, кусает, отрывается и резко вторгается языком внутрь, влажно, жарко, мороз по телу, но щеки загораются просто огнем, Август стонет недовольно, но сопротивляется нет ни сил ни желания, а насильник не останавливает, ерзает на нем трется своим уже возбужденным членом и причиняет боль, касаясь джинсами нежной плоти, но почему то кровь приливает и с каждым движением и глубоким проникновением языка плоть внизу твердеет и у Августа. Наконец отрывается и резким движениями одной руки избавляется и от своих остатков одежды, продолжая болезненно сжимать тонкую шею. Снова припадает к губам и пытка продолжается. И кто вообще целуется при изнасиловании? Проскальзывает мысль, но тут же уходит на задний план а члена касается холодная струйка смазки, и где взял? Мысли путаются а чужая рука уже обхватывает член и обводя пальцем головку начинает дрочит, грубо и больно, но почему-то снова срабатывает, вместе с отвращением волнами накатывает возбуждение и Август уже постоянно мычит, сам не понимая возражая или от удовольствия, а чужие губы наконец отрываются и прикусывают шею, спускаются ниже, губы облизывают сосок и сильно кусают, одновременно с этим в анальное отверстие раздирает от боли и внутрь проникает первый палец. Август вскрикивает и не может понять где больнее, а губы уже снова ниже, палец быстро двигается внутри, и наконец брюнет заглатывает его член и одновременно вводит еще два пальца. Теперь боль смешивается с наслаждением и нижняя плоть твердеет окончательно, пару возвратно-поступательных и он уже сам толкается ему в рот и одновременно насаживается на пальцы. Черт, это уже приятно, разум затуманен, страх прошел, но скорее от безысходности, а не от удовольствия, хотя оно захлестывает с горьким привкусом отвращения, но все же. Наконец все заканчивается и его снова переворачивают но уже на живот, ставят в коленно-локтевую и тут же даже не давая зафиксировать положения вдалбливаются внутрь. Крик отдается эхом в полупустой комнате и насилие продолжается, он уже не церемонится, ему снова плевать больно ли его жертве или приятно. Дергает за волосы не останавливая движений, по щекам Августа уже градом льются слезы, но возбуждение не спадает, отходит на второй план, а от наслаждения остаются лишь отголоски, едва ли появляющиеся где-то внутри, когда он все-таки задевает заветную точку. Голову все еще тянет на верх и проходится приподняться с локтей и обхватить насильника за шею, он не останавливается а вот у Августа ощущения снова сменяются, наслаждение вновь накатило, и брюнет чувствует это по сменившим свой оттенок громким стонам, придерживает за живот и кусает шею, бедра Августа уже поддаются на встречу, связь с реальность теряется окончательно, а когда чужая рука спускается с живота и начинает грубо дрочить в такт он срывается и кончает, перестает держатся и падает на диван, но шатен успевает податься следом, немного придерживает и все еще с силой заколачивается внутрь, несколько или несколько десятков толчков и с глухим стоном он изливается прямо в партнера и заваливается на него. Тишина вновь окутывает комнату и лишь сбитое дыхание отдаётся эхом об обшарпанные стены гостиной. Через какое-то время брюнет все же покидает тело парня и заваливается рядом, тот не шевелился и лишь по бедру стекает на старые простыни вязкая белая жидкость. - И что это было? – наконец выдавливает из себя блондин. - Я тебя согрел. – усмехается хозяин. - И что теперь? - Покурим.