Незамеченные нити

В тишине, нарушаемой лишь поскрипыванием бумаги под ручками, да негромкими переговорами, раздался громкий чих, разрушивший временное спокойствие. Тишина в таком месте как школьный кабинет всегда была редким явлением, особенно когда идет урок литературы, особенно если в кабинете печально известный выпускной класс. Но, что только не делает с людьми магия итогового экзамена, которым их и так пугал учитель на протяжении последних трех месяцев. Девушка, сидящая за второй партой у окна, лениво подняла взгляд на чихнувшего. Он сейчас усердно потирал нос, не менее усердно продолжая строчить что-то в своем бланке. Есть же действительно работающие уникумы. От этой мысли уголок губ девушки невольно приподнялся, а задумчивый взгляд перевелся на вид за окном. Через местами грязноватое стекло хорошо просматривался обычный среднестатистический двор, ничем не отличающийся от тысячи таких же в городе. Такая же потрепанная детская площадка с галдящими там женщинами и детьми, точно такие же разносортные машины. Характерные для стоящего времени года зеленые листочки тоже местами проглядывали на голых деревьях, хоть их и закрывал так и не растаявший до конца снег. Мда… конец апреля называется. Ная, а именно так звали девушку, бездумно почесала ручкой за ухом, скосив взгляд на громко тикающие старые часы, которые держались на стене, казалось, одной силой мысли. Пятнадцать минут. А еще три пункта. Уныло вздохнув себе под нос, девушка опять попыталась сосредоточиться на оставшихся вопросах, в который раз за день сетуя на отсутствие соседки по парте. Вот кто бы и решил все быстро, и списать не пожалел дать. А так, своими силами справляться приходиться. Через положенные пятнадцать минут стадо школьников вытекло из кабинета, сопровождая это действие не затихающей болтовней. Кто-то жаловался на свой «самый сложный» вариант другу, кто-то спорил с соседом по парте над правильным ответом в каком-то там вопросе. Ботаники останутся всегда. Ная, благополучно миновав дверной проем и коридор, облокотилась на старый деревянный подоконник, скрестив руки на груди. Девушка занялась одним из своих любимых дел — наблюдением за одноклассниками. Цель этого для нее была не в сплетнях, и даже не в природном любопытстве, Нае просто нравилось «изучать» это стадо. И этот интерес не пропал даже спустя несколько лет таких наблюдений. Всегда возникало чувство, что ты эдакий пастырь рядом с овцами. В который раз за последние пол часа, девушка усмехнулась, заметив угрюмо брошенный на нее взгляд со стороны учительницы английского. Ох, и любит же она свои драгоценные подоконники! Не дай бог кто прислонится, или того хуже, сядет на них, злобу затаит на века. Хотя, порой приходится признать её правоту, ведь многие из многострадальных подоконников действительно держатся на честном слове. А, судя по их возрасту, данно обещание было еще Ленину. Но бесстрашные найдутся всегда, а сама Ная предпочитала просто прислонятся к ним. Спустя пару минут Ная задумчиво взялась за кончик растрепанной косы, а позже и вовсе стянула с нее резинку, старательно пытаясь хоть как-то расчесать волосы пальцами. Получалось, откровенно говоря, плохо. Казалось, что они только сильнее запутывались. Не успела она смириться, и решить переплести косу заново, как рядом с Наей, прямо на опасно скрипнувший подоконник, плюхнулось нечто лохматое, но до неприличия довольное. Стоящая девушка подпрыгнула от неожиданности, и даже было занесла руку для «приветственного» хука, но быстро брошенный на «нечто» взгляд заставил ее во время передумать. — Ну и где мы на этот раз были, а? — обманчиво спокойным голосом спросила Ная, пристально смотря на, до безобразия довольно улыбающуюся подругу. Вопрос она сама считала почти что риторическим, ведь ответ был просто очевиден. — Эх, Наенька, сочувствую я тебе, — практически пропела рыжеволосая, следя взглядом за бегущими на спортивной площадке под окном младшеклассниками, и напрочь игнорируя заданный ей вопрос, — тебе семнадцать скоро, а одна до сих пор! На эту фразу Ная только и смогла, что возвести глаза к синему потолку, на котором местами пооблупилась краска. Выглядело это похоже на чудные облачка. Она, конечно, знала что Лиза не ответит на ее вопрос, да и эту тему она тоже ожидала в который раз услышать, но надежда, как говорится, умирает последней. Надежда на спокойный разговор, без привлечения истинных пар, как и в прошлые разы, помахала девушке платочком и ушла в закат. Порой ей даже казалось, что эта Надежда просто постоянно машет платком и куда-то идет, а сама Ная, как и многие оптимисты, за ней постоянно бегает, создавая для себя иллюзию возможности её догнать. Уже месяц прошел с того дня как Лиза нашла своего соулмейта, а она все тараторит о связи безумолку. Только умудряется прогуливать итоговые тесты с ним под ручку. — Вот иди и обними Пашу! — Лиза с задорной улыбкой попыталась подтолкнуть стоящую столбом Наю, к маячащему недалеко блондину. Тот же, как назло, услышал свое имя и слегка удивленно посмотрел на вмиг покрасневшую русоволосую девушку. Она только и смогла, что энергично затрясти руками, будто пытаясь сказать «забей», да посмотреть на Лизу со всем имеющимся в ней укором. Не то чтобы она была ярой ханжой, даже наоборот, но эти зверские попытки подруги найти ей соулмейта, Наю уже доводили до дергающегося глаза. — Мало тебе, окаянная, понедельника было? — едва ли не прошипела Ная, — Я очень долго тот клей пыталась оттереть! Рыжеволосая только невинно пожала плечами, как будто она даже не поняла о чем речь. Конечно, чертенок в юбке. Решив проигнорировать этот жест, Ная вернулась к созерцанию окружающей площадки, а точнее холла, лишний раз сетуя на эти Лизины детские глазки, которые у любого отобьют желание с ней спорить. В этом холле были почти что все её одноклассники, и пара-тройка человек из параллели. Самое забавное, что с подачи Лизы, или же со старых экспериментов самой Наи, все кроме вышеупомянутого Паши были протестированы на соулмейтность. Странное слово конечно, но так это называла Лиза. А проверялась ими эта соулмейтность крайне просто. Либо Ная сама лезла кого-то обнимать, либо её к этому принуждала неугомонная подруга. Некоторые из присутствующих уже имели свою истинную пару и в основном стояли этим же составом, не отлипая друг от друга. Да и то это были уже поуспокоившиеся. Те же самые Лиза с её Артемом друг от друга не отклеивались неделю, даже после окончания сцепки, да и рыжая до сих пор редко с ним расстается. Два рыжика нашли друг друга, наимилейшая пара в классе. Так, вернемся к нашим баранам, то есть к соулмейтам. Вот Макс из параллели с Лизой учудили гениальнейшую вещь, как раз в тот самый памятный понедельник. Эти гении, а точнее гений-Максим додумался намазать руки клеем! Причем все. Вы себе это представляете? Нае потом пришлось выкинуть тот пиджак, который так и не удалось спасти от последствий попытки представиться её истинным. И эти двое действительно думали, что она поверит, идиоты. До сих пор тот момент вызывал на лице Наи ухмылку, ведь случай её все-таки больше позабавил, чем разозлил. Тем временем руки девушки уже на автомате стали переплетать между собой пряди, образовывая толстую косу, а глаза от скуки занялись наблюдением за все теми же младшеклассниками, которые теперь делали зарядку. Бедные дети. Взгляд зацепился за забавного мальчишку лет десяти, чья майка ему была явно великовата на несколько размеров. Только улыбку на лице вызвала отнюдь не несоразмерная габаритам ребенка одежда, а то, что мальчишка попытался поймать запнувшуюся перед ним на ровном месте девчонку, обхватив ее поперек живота. Девочка в майке с каким-то цветочком по-видимому рассмеялась, хоть этого было и не слышно, и стыдливо чмокнула мальчишку в щеку. Это было настолько мило, что заставило бы улыбнуться даже злюку. А уж падкая на такие вещи Ная и вовсе готова была пустить слезу от умиления. Хотя нет, она этого делать не стала. Уж больно много свидетелей. Только зеленые глаза на секунду расширились в размере, когда она наконец-то заметила, что как старательно девчушка не вырывалась, потряхивая хвостиками, мальчишка её не отпускал, хоть и выглядел явно озадаченным. Видимо, просто не мог выпустить. Кажется, она только что стала свидетельницей крайне ранней сцепки. Однако, некоторым дичайше везет, найти пару так рано и просто. До сих пор сидевшая рядом Лиза вдруг спрыгнула с подоконника, и, протараторив нечто на подобии «Я скоро, не скучай» быстрым шагом направилась к коридору. Оторвав все еще немного ошарашенный взгляд от окна, русоволосая глазами проследила за удаляющейся копной рыжих волос до коридора, после чего стала бездумно перечитывать изученный вдоль и поперек патриотический плакат на стене. Гимн, и история создания флага тоже были вызубрены. Про косу она, видимо, забыла, ведь резинка так и осталась висеть на запястье, рядом с многочисленными браслетами, а руки бездумно засунулись в карманы джинсов. «Россия, священная наша держава…» — мысленно допеть гимн дражайшей Российской Федерации ей помешал внезапный гул, шедший со стороны все того же коридора. Следует полагать, что пошел он из-за мальчика, который сейчас сидел у стены и, усердно потирая локоть, следил взглядом за кем-то, кого от обзора Наи загораживало скопление обеспокоенных учеников. Парнишку, очевидно, кто-то толкнул, причем неслабо. Не прошло и секунды, как на обозримое пространство быстрым шагом вышел взлохмаченный, и явно чем-то очень недовольный парень. А вот и виновник торжества, пожалуйста, фанфары. Нае даже не пришлось его разглядывать, чтобы сразу опознать в нем своего «любимого» одноклассника. Разрешите представить — главная головная, и не только боль всех учителей и большинства учеников, Ренат Шахобов. Такое себе имечко, не правда ли? И этот, при ближайшем рассмотрении жутко злой, брюнет по всем признакам направлялся именно к Нае. — Сазонова, на пару слов! — едва ли не рявкнул парень, заставив упомянутую девушку невольно выпрямить спину. Шахобов направился было к ближайшему, на вид пустому кабинету, как на полпути заметил, что за ним не идут, а Ная даже не сдвинулась с места, все также смотря прямо перед собой. Опрометчиво с её стороны. — Я что-то непонятно сказал? — прошипел брюнет, теперь уже медленным шагом приближаясь к замершей девушке, — Или у тебя внезапно атрофировались уши? Сазонова чуть заметно вздрогнула от прямо-таки излучающего угрозу тона, но, через силу медленно, повернула голову к говорившему. Тот сейчас до смешного напоминал кота. Дворового, от которого удирает внезапно обнаглевшая мышь. «И какого лешего ему от меня понадобилось?» — мысленно обратилась русоволосая сама к себе, упорно смотря прямо в льдинисто-голубые глаза напротив, едва борясь с внутренней дрожью, настолько пристальным и холодным был взгляд. — Приятно удивлена, что ты знаешь такое слово, Шахобов, — старательно ровным тоном произнесла Ная, вытаскивая руки из карманов, и вновь скрещивая на груди, — Только, с какого перепугу твой умный мозг решил, что я пойду с тобой? Иронично приподнятая бровь явно не порадовала собеседника, а заставила сжать кулаки. Этот факт не ускользнул от напряженной девушки. Бесится. Плохо. Секундна паника сменилась осознанием того, что он ее не тронет, да и она сдачи дать сможет. Наверное. — Выёбываться будешь на уроках, Сазонова, — едва ли не выплюнул последнее слово Шахобов, — А сейчас ты идешь со мной. Не успевшая пройти фильтр допустимых, фраза вылетела сама собой, почти на автомате. — А ну не ругайся! — привычная фраза сейчас вызвала только жгучее желание ударить головой об стену, или провалиться на этаж ниже. «Ну ктож меня за язык тянул?!» — мысленно взвыла Ная, смотря на резко поднявшиеся брови Шахобова. Тот видимо тоже удивился ее неуместной реплике. — Так, мне надоел этот балаган! — не успела Сазонова ничего понять, как парень преодолел несколько разделявших их шагов и схватил ее за руку, потянув куда-то. Причем так усердно, что и без того почти распледшиеся волосы окончательно распустились, упав на глаза. Мигом отмершая Ная сразу попыталась выдернуть руку, но в нее вцепились как клещами. Она захотела было воззвать к успевшим собраться зевакам, но вовремя осознала бесполезность этой попытки. Кто же считает себя настолько бессмертным, что полезет на Шахобова? — Шахобов! — попыталась было остановить упорно тащащего её куда-то брюнета, — Шахобов, чтоб ты провалился, отпусти! Результатов эта реплика, разумеется, не возымела, зато спереди послышался явный смешок. Ная себе сразу живо представила приевшуюся за годы их конфликтов ухмылку, которая так и кричит о самодовольстве. В основном она возникала при их частых спорах, при случаях, если Шахобов «выигрывал». Это бывало крайне редко. Хотя, Ная бы совершенно не удивилась, узнав что сам парень считает себя победившим во всех. Уже прекратившая брыкаться девушка снова резко рванула руку из расслабившейся хватки, уж больно ей не хотелось пройти через главный холл на буксире у Шахобова. Как не удивительно, но эта внезапная попытка удалась. Так и не понятно, кто из них сильнее удивился. Девушка резко развернулась и быстрым шагом направилась к лестнице, силой воли заставляя себя не перейти на бег. А чертова челка продолжала лесть в лицо, пробуждая неконтролируемый позыв чихнуть. — Ну, раз не хочешь по-хорошему… — донеслось откуда-то сзади. Не успела толком девушка осознать, что эта фраза несла побуждение к бегу, да даже не успела заправить прядь за ухо, как Шахобов… Как Шахобов. Видимо он намеревался закинуть ее на плечо или что-то в этом роде, но почему-то просто застыл на месте. Застыл на месте, со скрещенными где-то в районе её талии руками. Черт. Испугавшаяся до чертиков Ная едва ли обратила внимание на внезапно разлившееся по телу тепло, и на разом забившееся в сто крат быстрее сердце. Она просто списала это на испуг, и истерично забилась в крепких руках. Чем он там занимался, рукопашкой?.. — Сволочь! А ну отпусти меня немедленно! — уже откровенно закричала девушка, усердно молотя ладонями по сковавшим её рукам, что сейчас казались в два раза больше её собственных. Сзади была подозрительная тишина. Внезапно Ная почувствовала, что мышцы на держащих её руках перестали казаться каменными, расслабились. Но, не успела она обрадоваться, как обнаружила странную вещь, пугающе странную. Как сильно она не вырывалась, она не могла выбраться из этого кольца. Хотя при этом она прекрасно видела и чувствовала что держащие ее руки расслабленны, просто лежат на ее талии почти касаясь локтями. Что за черт… — Шахобов, мне уже не смешно, отпусти меня, — уже с долей паники и в разы тише протянула русоволосая, и, не услышав ответа добавила, — Пожалуйста. — Сазонова, посмотри на меня, — будто бы севший голос донесся из-за ее спины, спустя минуту. Ная на секунду замерла. «Что происходит? Что еще за шутки?» — куча мыслей хаотично закружились в голове бедной девушки как в пчелином рое, заставляя мозги неприятно загудеть. Сазонова осторожно покачнулась в кольце рук, ища границу возможных перемещений. Результат был неутешительный, но на половину развернуться вроде бы было возможно. Это она и сделала спустя еще полминуты раздумий. Чужое лицо оказалось слишком близко. Непозволительно близко. Настолько близко, что Ная смогла разглядеть ранее не замеченные ею веснушки на бледных скулах, которые сейчас показались до ужаса милыми и уместными. Хотя, она была абсолютно уверенна, если бы ей об этом факте сообщили час назад, она бы просто рассмеялась над этим, как над шуткой природы. Ведь не смотря на их напряженные отношения, девушка никогда не отрицала, что Шахобов уродом совершенно не был. Даже не так, она признавала, что он был действительно красив. Не вслух конечно, но все же. Несмотря на дурной характер и грубую манеру общения, девушки носились за ним едва ли не толпами. На таком расстоянии Ная неожиданно поняла всех этих «глупых куриц, которые не смотрят дальше внешности». Наконец-то обратила внимание на тот пульсирующий теплый шар в груди. Черт… неужели?.. Нет-нет-нет… — Настя, я не могу тебя отпустить, — все тем же тихим голосом, только смотря прямо в глаза. Так смотря, что девушка в его руках вздрогнула всем телом. Насколько же необычно звучало из его уст имя, которым не называли несколько лет, настолько был сильным смысл сказанных слов. — Ренат, не отпускай, — настойчиво что-то твердящий внутренний голос был затолкан куда подальше, а руки волшебным образом переместились на шею к парню, невольно давая возможность обхватить себя покрепче, прижать к себе всем телом. Настолько, что их носы теперь почти соприкасались. Не к месту пришло осознание того, что они первый раз назвали друг друга по именам. Какая ирония, спустя пять лет знакомства. Улыбнувшись некой странной, нежной улыбкой, Ная неожиданно для себя вытянула вперед руку, аккуратно убирая угольно-черную челку. Она чувствовала бешеную пульсацию своего сердца, а может и сердца напротив, девушка не могла разобрать. Что-то разрасталось в груди, с бешеной скоростью отключая все мысли и рассуждения, оставляя лишь эмоции и ощущения, которые, казалось, готовы были разорвать на части. Переместив руки на шею брюнета, Ная вплела руки в жесткие волосы на затылке, почти опасливо, заставляя наклонится ближе. Горячее дыхание обожгло шею. Резко выдохнув, парень, чуть ли не с рыком, рывком подался вперед, целуя приоткрытые, потрескавшиеся губы Наи. Та вздрогнула, но не отстранилась, а лишь сильнее зарылась в волосы недавнего врага, полностью отдаваясь в еще крепче сжавшие ее руки. Им обоим резко стало все равно на окружавшую их толпу, большинство из участников которой стояли с ошарашенными лицами и валяющимися на полу челюстями. Все сразу же живо представили заголовки всех завтрашних сплетен школы «Давно ли роман у Шахобова и Сазоновой? „Враги“ были лишь прикрытием? Соулмейты?..» Но «парочке» было все равно. Ренат целовал медленно, словно смакуя поцелуй, покусыва губы девушки. Сазонова вздрогнула, почувствовав горячие руки на своей холодной шее, играючи поглаживавшие выступавшие позвонки. Брюнет прошелся языком по губам Наи, заставив их невольно разомкнуться. — Кхм-кхм, — неожиданно донеслось откуда-то сбоку, заставив молодых людей, насколько это было возможно в их положении, резко отодвинуться друг от друга. Лицо Наи сейчас отлично походило на цвет спелого помидора, хоть в детскую книжку помещай, а вот Шахобов казалось, был спокоен как удав. Настолько, что нервной Нае, захотелось его чем-то пристукнуть. Желательно чем-то увесистым. Привлекал их внимание никто иной, как директор их обожаемой школы, который сейчас стоял в классической позе «руки в боки», и настолько громко дышал, что его густые седые усы едва ли не развевались веером. Сведенные на переносице кустистые брови, и лицо близкое по цвету к Наиному явственно говорили о высшей степени недовольства Виктора Георгиевича. «Откуда ж ты только вылез?» — почти синхронно, только с разной степенью цензуры пронеслась мысль в головах Рената и Наи. — Здрасьте… — только и смогла выдавить из себя нервно заикающаяся девушка, готовая сейчас провалиться под землю. — И вам того же! — возмущённо пропищал директор, раздраженно взмахнув руками, — Что здесь происходит, я спрашиваю? Ная спрятала горящее лицо в плече разом приосанившегося парня, который, она была абсолютно уверена, сейчас довольно ухмылялся. Позер чертов… — А вы не видите? — довольным тоном кота, которому перепала целая бочка свежей сметаны,промурлыкал Ренат, — Мы склеились! Эта фраза откуда-то сверху выдавила из девушки невольный смешок, хоть этот звук никто и не услышал. Значит, он знал… Следил что ли?.. Еще у нее сейчас чертовски, просто ужасно сильно чесалось правое запястье. — Виктор Георгиевич, извините пожалуйста за это представление, — протянула русоволосая, так и не отцепившись от Рената, просто в пол оборота повернув голову, — Но, пожалуйста, отпустите нас на денек, видите какие обстоятельства. — А лучше на недельку! — быстро поправил её брюнет, за что тут же получил локтем под дых. Судя по тому, как разгладились морщины на лбу директора, и как приподнялись седые брови, образовав гармошку другого вида, до Виктора Георгиевича стала доходить сама суть ситуации. Он неловко почесал лысину, задумчиво посмотрев на висевшие неподалеку электронные часы. — Так уж и быть, Сазонова. Но исключительно из… — дальше директора уже никто не слушал, весь зал обернулся на внезапно раздавшийся писк. Ренат видимо решил, что директор донес до них суть, и можно смело уходить. Ведь не успел он договорить предложение, как ошарашенная и испуганная подобным поворотом девушка взлетела в воздух и, каким-то невероятным способом, была схвачена под спину и подхвачена на руки. Нае только и оставалось, что обхватить подставленную шею, и постараться спрятать в ней довольную улыбку, пока парень бодрым шагом направился к выходу из учебного заведения через расступавшуюся перед ними толпу. Откуда только в их школе резко взялось столько народу? Или все сбежались посмотреть? «Ну и ладно», — мысленно махнула рукой Ная, — «Если им так хочется, пусть обсуждают!» Мысль перебил вскрик неожиданности, когда Ренат вдруг решил перепрыгнуть «лишнюю» пару ступенек. Видимо сегодня будет, что рассказать подруге… Или не сегодня. Может через неделю… А вдоль ее запястья теперь тянулись аккуратные нити, такого знакомого, и уже родного голубого цвета.