Look into my eyes and you'll see I'm the only one Посмотри мне в глаза и ты увидишь, как я одинок You've captured my love, stolen my heart, Ты завладел моей любовью, украл мое сердце, Changed my life… Изменил мою жизнь…
Юри был безумно одинок. Родители не хотели, чтобы он занимался фигурным катанием, а предпочитали, чтобы он продолжил дело семьи и занимался онсэном «Ю-топия», также, как и старшая сестра. Много друзей не было — лишь добрые приятели, с которыми он ходил на каток. Они разделяли его интерес и любовь к русской легенде, пытаясь скопировать его движения, читая журналы, в которых выходили какие-то записи о нем. «У меня перехватывает от него дыхание!» — восторженно заявлял мальчишка и показывал плакаты, которые ему удалось достать. Он купил щенка, которого назвал Виктором. Ребята были счастливы видеть успехи своего друга и его стремление представить свою страну на состязаниях, но также понимали, что им не построить карьеру фигуристов, поэтому не уделяли так много времени катку, нежели Кацуки. Когда ему становилось плохо из-за выходок отца, или же из-за ссор с матерью и перепалок с сестрой, он уходил с головой в оттачивание двойных и тройных прыжков, в правильное скольжение конька о замерзшую водную гладь, во вращения и позы. Парнишка был неуклюж, склонный к полноте, из-за чего часто сидел на диетах, в рацион которых не входили жирные продукты и, уж тем более, его любимый мамин кацудон. Он хотел достичь тех же высот, что и его идол, но в итоге лишь падал плашмя об твердый и жесткий лед.Every time you make a move you destroy my mind Каждым своим движением ты сводишь меня с ума, And the way you touch Когда ты прикасаешься ко мне, I lose control and shiver deep inside Я теряю контроль над собой и моя душа трепещет, You take my breath away… У меня перехватывает от тебя дыхание…
И вроде бы мечта сбылась — Юри Кацуки на одном катке со своим кумиром, но вот только позорное поражение омрачает все знакомство с чемпионом. Парень был потерян, стерт в пыль и развеян в своем мире над среднерусской равниной. А еще эта невероятно лучезарная улыбка вместе с убийственным «Фото на память?». Если приблизится к нашему светилу, то оно непременно уничтожит. Так и сейчас — он приблизился к звезде и был повержен. Японец развернулся на пятках и ушел, чувствуя на себе растерянный взгляд Виктора. Юри вернулся домой лишь спустя год. Целых триста шестьдесят пять дней, которые не прошли без тренировок и раздумий о самоуничтожении на месте. Он пересматривал выступление Никифорова, которое не смог лицезреть лично из-за пелены слез поражения, и все больше ощущал теплый шар в груди, который раздувался с каждым па и вращением. Золотой медалист, сам того не подозревая, спасал от жуткой депрессии и мотивировал. Как и в давно забытые времена. Виктор как-то сказал в одном из интервью, что секрет его побед — это неожиданность, стремление удивить судей и соперников. Но когда он пожаловал в Японию, заявился в онсэн семьи Кацуки и свалился, как снег весной, на голову бедного Юри, с широкой улыбкой называя себя тренером японского спортсмена — вот уж точно удивил. И у парня перехватило дыхание — от вида своего кумира в их источниках, от его голоса и жутко милого акцента. Он погиб и воскрес в одно мгновение.You can reduce me to tears Ты можешь довести меня до слез With a single sigh Одним-единственным вздохом. (Please don't cry anymore) (Пожалуйста, не плачь больше.) Every breath that you take Каждый вздох, сделанный тобой, Is a whisper in my ear Это шепот в моих ушах.
Время летит с невероятной силой. Они пережили с Виктором немало — забавное домашнее состязание с Юрием Плисецким, которое, на самом деле, играло огромную роль в жизни Юри; Кубок Китая, Кубок Ростелекома… и Гранд-При, на котором Кацуки занял не совсем почетное второе место. Двенадцать сотых — разница действительно ничтожно малая, но именно они сбросили японца на ступень ниже. Никифоров был доволен обоими Юриями, но особенно Кацуки, потому что успел привязаться к парню за все то время, что они провели вместе. Юри зашел в номер и сразу отправился в ванную. Его трясло после выступления, ведь он так много вложил души и чувств, что просто не мог справится с собой. Кацуки не хотел плакать, тем более зная, что в соседней комнате находился Виктор, но его просто прорвало. В самом деле, как маленький ребенок, он опустился на колени и ревел в ладони. Дверь резко распахнулась, впуская в комнату свежий запах цитруса и солнца, и Юри успел лишь в долю секунды заметить падающего рядом на колени своего идола, ведь в следующее мгновение был прижат теплыми и крепкими руками к широкой груди. Фигурист плакал навзрыд — все, наконец-то, закончилось — всхлипывал совсем по-детски и чувствовал, как мягкие ладони гладят его по прилизанным воском волосам и как горячее дыхание опаляет его уши и плечи. Виктор шептал что-то в запале, перемежая русские и английские слова, но в итоге выдохнул, что Юри, божемой, был невероятен и что во время выступления у него перехватило дыхание. Кацуки вскинул мокрое от слез лицо, смотрел на Никифорова долго-долго, всматривался в невероятные голубые глаза, цвет которых напоминал такое близкое майское небо, нашел в них лишь искренность и капельки слезинок, и коротко поцеловал в губы, почти целомудренно, вкладывая в это прикосновение все пережитые им эмоции. А после покраснел до кончиков ушей и смущенно отстранился. Виктор же засмеялся счастливо, крепко прижал к себе парнишку и быстро целовал в макушку.I will find you Я отыщу тебя, Anywhere you go Куда бы ты ни отправился, Right until the ends of the earth Хоть на край света. I'll get no sleep till I find you Я не буду спать, пока не найду тебя, To tell you Чтобы сказать тебе, When I've found you Когда отыщу тебя:
I love you. Я люблю тебя.