***
Рождество обычно отмечают в кругу семьи, но так вышло, что парни всей компанией будут праздновать его вместе. Родители Ханбина решили поехать вместе с его младшей сестренкой к бабушке в деревню, но он эту идею не поддержал. Долго его не уговаривали — просто пожелали повеселиться с друзьями. Больше всех, наверное, расстроилась Ханбёль, но брат задобрил ее подарком и вкусняшками. Чживон был единственным, кому было немного грустно из-за того, что он не может справить этот праздник с родителями, ведь они находились в другой стране и пока не планировали возвращаться в Корею, но несмотря на эту ситуацию, Чживон все равно не опускал нос. Порой Ханбин завидовал тому, что тот не унывал в любой ситуации. Отметить решили в квартире Чживона, которую ему купили родители на совершеннолетие. Она была большой и просторной, правда в ней вечно творился какой-то хаос из-за неряшливого хозяина. О квартире Чжинхвана и Чжунэ речь закрыли сразу. Старший наотрез отказывался пускать всю эту свору в свою обитель, ибо однажды они устроили там такой погром, что Чжинхвану хватило на всю жизнь. Пока шла подготовка к празднику, ребята незаметно складывали подарки в кучу. Делать это надо было осторожно, чтобы никто не заметил и не понял по упаковке, где чей подарок. На кухне готовил Юнхён, а помогали ему в этом Чану и Донхёк. Последний больше мешался, но наблюдать за всем было весело. Ханбин сидел на удобной софе и разглядывал коробки с подарками, размышляя, какой из них предназначен ему. Рождественская пора — время заедающих тематических песен, которые бесконечно крутят где только возможно. Одна из таких заела в голове Ханбина на протяжении двух недель, но сегодня наконец-то оставила его в покое. Он наслаждался звуками реальности, которые не перекрывала в голове одна и та же мелодия. Смех парней, жарящееся мясо на сковородке, комедийное шоу по телевизору… А вот и проходящий мимо дивана на кухню Чживон, который запел: — Last Christmas, I gave you my heart… Специально он или нет, но от летящей в него диванной подушки спасти не могло ничего. Та прилетела четко по голове парня, который и сориентироваться не успел. — Засранец! Ты ведь специально, да? Я же просил ее не петь! — прокричал Ханбин, увернувшись от оружия мести, что летело назад. Чживон остался недоволен результатом, поэтому, прокричав боевой клич, подбежал к Ханбину и завалил того на диван. Младший не успел что-либо предпринять и теперь брыкался что есть силы, стараясь избежать щекотки. Чживон же в это время пытался петь песню дальше прямо в ухо Ханбина, но из-за смеха получалось что-то совсем отвратное. — Пусть поет что угодно, кроме «Let it snow». Эта песня кажется мне самой унылой из всех. И именно она почему-то играет на работе чаще всего, — сказал Чжинхван, сев в кресло рядом с диваном. — Хен, слезь с меня. Ты тяжелый, — попросил запыхавшийся от борьбы Ханбин, который уткнулся носом в диван из-за лежащего на нем парня. — Не могу — меня придавило тобой снизу, — Чживон в ответ на это хрипло засмеялся прямо над ухом и потерся носом об загривок Ханбина. Тот снова задергался от щекотки, махая головой из стороны в сторону. Шея уже была против правил. Ханбин старался не думать о том, что его передернуло от мурашек из-за этого действия — он отчаянно пытался это скрыть, возившись в тщетных попытках сбросить с себя Чживона. — Хен, тащи уже сюда свою задницу и покажи, где лежит твоя хваленая приправа, — с кухни послышался спасительный голос Юнхёна. Ханбин с облегчением выдохнул, когда Чживон убежал помогать на кухне. Он сел и потер шею сзади, где до сих пор осталось щекочущее ощущение после действия старшего. В гостиной из света включенными остались только несколько бра, телевизор, а также гирлянды, что висели на стенах и ёлке. Созданная атмосфера была просто идеальной для праздника и приносила удовольствие любому эстету. — Напомните: кто решил притащить бабское шампанское в мужскую компанию? — спросил Чжунэ, недовольно осматривая бокал с шипящим содержимым внутри. — Ой, прекрати занудничать. Это просто для разогрева. И оно ведь такое праздничное, прям под настроение, — возразил Чжинхван, чьей идеей шампанское и было. Чжунэ лишь закатил глаза и после тоста сразу же опустошил весь бокал. Ханбин выпил все потихоньку, ибо газированный алкоголь на него плохо влиял. Но он был согласен с Чжинхваном насчет праздничного настроения. В голове продолжали появляться мысли о том, как он распил бы вот так бутылку шампанского со своей второй половинкой. Что за фигня? Сейчас еще не весна для всего такого. Казалось бы, силуэт в мыслях обретал четкую форму, но тут же ускользал, не позволяя себя рассмотреть. От мыслей отвлек Донхёк, который рассказывал какую-то казусную историю, что произошла с ним недавно. Наконец-то настала пора для подарков. Парни договорились в этот раз только о подарках в игре «Тайный Санта», и никто никому ничего не стал покупать отдельно. Хотя Чжунэ и Чжинхван, скорее всего, подарили что-то друг другу как парочка. Когда очередь дошла и до Чживона, Ханбин очень внимательно наблюдал за его реакцией. Адресат подарка почти взвизгнул, когда увидел чехол со своим любимым Винни, сразу же примерив его на телефон. Потом заметил, что это еще не все, и достал две подвески, хватаясь за цепочки. Сейчас они не светились, потому что до этого находились в темноте и не могли накопить энергию от света. Ханбин чуть не сдал себя, чуть не ляпнув, что они еще и в темноте светиться могут. Этот подарок Чживон тоже сразу надел на шею, а второй такой же положил обратно. Он искренне поблагодарил своего тайного Санту за такой подарок. Последним презент открывал Ханбин. Сначала он легонько потряс коробку над ухом, пытаясь заранее угадать что там могло бы быть. В коробке приглушенно зазвенели бубенчики. Он немного удивился и все же решил не томить себя. Все вокруг уже получили свои подарки и ждали с интересом ханбинов. Никто не остался недовольным своим подарком, хотя некоторые Санты очень скреативничали. Ханбин зашелестел двухслойной оберточной бумагой. Внутри нее была полностью черная коробка, которая ничего ему не говорила своим видом. Парень поднял крышку. — Какого хрена?.. — уши Ханбина вмиг покраснели, и он уронил коробку на пол. Парни с интересом посмотрели на то, что так поразило Ханбина, и покатились со смеху. В коробке лежал резиновый красный член, повязанный зеленой ленточкой с двумя бубенчиками, символизируя цвет Рождества, и смазка с банановым запахом. Как Ханбин любит. В смысле, бананы он любит, да. Ханбин бы сейчас тоже ржал с этого прикола, если бы его щеки и уши не были пунцовыми от смущения. Он закрыл лицо ладонями, а затем медленно отодвинул ладошки, чтобы посмотреть на злосчастную коробку. — Ладно, кто бы так не соригинальничал, подъеб засчитан. И что мне с этим делать? — обескураженный Ханбин откинулся на спинку дивана, скрещивая руки на груди. Все тут же посмотрели на него так, словно он спросил самую идиотскую вещь в мире. — Ну, я даже не знаю, Ханбин. Тут же столько вариантов. Например, использовать как массажер для лица: отлично помогает от морщин, — съязвил Чжунэ, и, взяв из коробки подарок, нажал на какую-то кнопку снизу, демонстрируя возможности, как оказалось, вибратора. Игрушка из секс шопа завибрировала, вдобавок вращаясь и изгибаясь круговыми движениями. Бубенцы звонко побрякивали. Еще в коробке действительно лежали инструкция и зарядное устройство. Юнхён, Донхёк и Чживон продолжали заливаться смехом. По-любому кто-то из них додумался до этого, хоть познания Чжунэ в этой вещице тоже настораживали. Все в компании знали, что Ханбин девственник. Но кто так иронично решил пошутить над ним? Или, скорее, не пошутить, а даже намекнуть! Господи, второе его даже как-то пугало. Из них он единственный, кто не позиционировал себя как гея. И если это своего рода специфичное признание и желание быть с ним, тогда почему кому-то понравился такой, как он, и нужно ли было выражать свою симпатию именно подарком в виде вибратора?! — Но мне никогда не нужен был фаллос! — А я сейчас не отказался бы даже от резинового члена, — подал голос Чану, и все как один повернули головы теперь в его сторону. Юнхён, сидевший на диване позади Чану, поперхнулся от неожиданности и уставился тому в затылок. Кажется, кто-то может начинать действовать. Впрочем, про Чану все вскоре забыли, кроме Юнхёна. Подарки, включая самый пошлый, были отложены в сторону, и парни стали наслаждаться вечером, болтая, играя в какие-то игры и попивая алкоголь. Ханбин сидел зажатым между Чживоном и Донхёком, и его это пиздец как сейчас настораживало. Чживон, как и обычно, не скупился на прикосновения: то по спине похлопает, то коленку погладит. В итоге Ханбин сидел слишком напряженно, как по струнке вытянутый, и никак не мог расслабиться. Чживон забросил свою руку ему на плечо, а Донхёк оперся локтями о чужие колени, положив голову на руки, и общался так с Юнхёном, что сидел с другой стороны дивана. Пока Ханбин молчал, не вступая в разговор, выглядело все, наверное, очень странно. Рука хена, покоившаяся на его плече, почему-то отрезвляла слегка пьяного Ханбина. Ох, как странно все это. Ханбин отчаянно пытался выключить шестеренки в голове, которые не хотели прекращать генерировать предположения о том, кто его тайный Санта, и почему он выбрал именно такой подарок. Ханбин повернулся лицом к Чживону, а тот, в этот же момент что-то сказав, повернулся к нему. Чживон улыбался в тридцать два зуба, а Ханбин залип. Дышать стало как-то труднее, а время перестало идти. Ханбин смотрел в глаза напротив, а губы Чживона шевелились, что-то говоря. Не дождавшись реакции от парня, Чживон потряс его за плечо. — Ч-что? — очухался Ханбин, смачивая языком пересохшие губы. — Я говорю: в этом здании можно попасть на крышу. Ты с нами? Ханбин растерянно кивнул. Осознание и догадки о всей прошлой неловкости начинали потихоньку долбиться в сердце, словно незваные гости. Парни оделись и пьяной оравой отправились на крышу по лестнице. Чану не захотел морозиться на улице, поэтому остался дома, а Юнхён, по известным всем причинам, решил составить ему компанию. Зря Чану не захотел идти: даже на крыше было довольно тепло, хоть и дул легкий ветерок. Небо было затянуто светлыми облаками, которые бывают только в теплые зимние ночи. Обычно из таких идет снег, но в Сеуле он все еще так и не выпал. Ребята подошли к бортику крыши и стали смотреть на город, восторженно крича. Чжинхван взял с собой телефон и селфи палку, поэтому они наделали кучу фотографий. Парни носились по крыше, фотографируясь и веселясь, в то время как Ханбин и Чживон остались на том же месте, смотря на ночной город. Внезапно пошел снег, который по прогнозу сегодня и не обещали. Большие белые пушистые хлопья медленно опускались на землю. Ханбин счастливо заулыбался, подставляя ладошки, чтобы снежинки упали на них. Руки тут же замерзли от легкого ветерка, и он потер ладони друг о друга перед тем, как спрятать обратно в карманы. Ханбин помотал головой из стороны в сторону, убирая с глаз отросшую челку. Стоявший рядом Чживон наблюдал за всеми этими действиями, улыбаясь, а после, положив свою ладонь на ханбиновы волосы, слегка потрепал их. — Тебе нужно постричься — так ведь и ослепнуть можно, — руку с головы он так и не убрал, продолжая свое интересное занятие. Ханбин смотрел на улыбающегося старшего, а внутри сердце, кажется, пропустило пару ударов — сначала из-за действий Чживона, а затем и из-за улыбки. Ханбин хотел провалиться сквозь землю из-за своих мыслей о том, что ему нравится вот так вот стоять рядом с Ким Чживоном, чувствуя его теплую ладонь. Ханбин остановил хена, схватив его за запястье. Он медленно отодвинул от себя ладонь старшего и, отведя взгляд, сказал: — Прекрати портить мне прическу. Должно было прозвучать натурально и с шуткой, но Чживон все равно как-то странно на него посмотрел. За всем этим наблюдал Чжинхван и что-то анализировал, делая заметки у себя в голове. К нему подошел Чжунэ, жалуясь, что замерз, поэтому парни решили вернуться и продолжить свою вечеринку в тепле. Чживон потащил Ханбина за собой, выдергивая его руку из кармана куртки. Случайно задев его ладонь своей, и, почувствовав, что она ледяная, взял ее в свою, согревая. Все произошло так быстро, пока Чживон с Ханбином пытались догнать впереди идущих друзей, что Ханбин даже не понял сначала, что к чему. Только спускаясь по лестнице он заметил, что рука отогрелась, а причиной тому был Чживон. Поднимался вопрос: просто так это получилось или специально? Если первое, то можно не зацикливаться. А вот если второе… Значит тот подарок мог быть от него. Господи, если Чживону нравится практиковать такое, то что делать Ханбину? Он к такому не готов. О чем это он?! Думает уже о том, что они будут делать с подарком, когда Ханбин еще даже ни разу не целовался! Самое страшное заключалось в том, что Ханбин был и не против, если он нравится Чживону. И только ему. Донхёка, как вариант, он не хотел воспринимать. Нет, Донхёк милый и добрый, но это было абсолютно не то. При всей своей милости, Донхёк все равно был способен на такую шутку. Как и у Чживона, у того были деньги на что-то подобное. А Ханбин не думал, что оно стоит прямо-таки дешево. В ту ночь Ханбин больше почти ничего не пил, потому что хотел остаться в трезвом состоянии и не натворить глупостей. Чживон постоянно вис на всех, особенно на Ханбине, что очень радовало последнего. А Юнхён с Чану светились от счастья так, что хотелось просто утопиться. Потому что Ханбин завидовал. И суток не прошло с осознания, а тот начал себя накручивать. Проблемы не было лишь в том, что Чживон точно был геем, и все возможно. Но Ханбин припоминал, что в последнее время он несколько раз видел Чживона в компании какого-то парня, который обычно уходил, когда Ханбин появлялся. Стечение обстоятельств. Но тогда он этому значения не придавал, а Чживон обещал, что как-нибудь познакомит их. Ханбин со злостью растрепал свои волосы. Стремно-то как все. Он посмотрел на лежащую рядом коробку с его подарком. Лицо тут же вспыхнуло, и он отодвинул ее подальше. Чжинхван с Чживоном это заметили и засмеялись между собой: Ханбин выглядел слишком загруженным и в то же время очень милым. — Чживон… — замялся Ханбин, — можно я это пока у тебя оставлю? Не могу принести это домой. Заберу, как только начну снимать квартиру перед поступлением в универ. Ханбин умоляюще смотрел на Чживона, перед тем как уйти на следующий день из его дома. Было чертовски стыдно это говорить. Чживон мог подумать, что Ханбин все-таки решил им воспользоваться, но тот яро доказывал, что это был остроумный подарок от кого бы там не было, и он просто оставит его в память о проведенном с ребятами Рождестве. — Обещаю сохранить его в целости и сохранности, хотя насчет смазки не уверен, — задорно ответил Чживон, наблюдая за тем, как уши Ханбина мгновенно вспыхнули красным. Ханбин старался не думать о том, на ком эту смазку мог бы использовать Чживон. Он уже хотел как можно быстрее смыться из этой квартиры, ибо уровень неловкости зашкаливал под сотый левел. Хотя так было только со стороны младшего. Чживон оставался таким же.***
Ханбин начал избегать любых контактов с Чживоном как последний дурак. Он отказывался от встреч с ребятами под предлогами учебы, сидения с сестренкой или еще чего. Сначала все верили, но первым тревогу забил лучший друг. Чжинхван знал, что его друг очень серьезно относится к учебе, но тут все было чересчур странно. Особенно это началось после Рождества. Неужели его действительно так задел тот подарок? Ханбину просто было реально страшно, и вел он себя далеко не как умный человек. Но он понимал, что это глупо. Не знал, как вести себя дальше с Чживоном, чтобы не было все очевидно. Или наоборот думал, как бы так поговорить с ним и расставить все точки над и. Боже, да все его друзья намного лучше разбираются в отношениях мужчина-мужчина. Единственный, кто сейчас может помочь, — это Чжинхван. Хен как мысли прочитал и позвонил Ханбину первым. — Привет, ты где сейчас? — В ресторане у… — Ханбин не успел договорить. — Отлично, я скоро буду. Оставайся там. — Хен, ты один придешь? — решил уточнить он. — Да, а что? — Ничего. Жду тебя, — с облегчением вздохнул в ответ Ханбин. Примерно через полчаса Чжинхван пришел, и они сели за столик в уголке. — Ну и от чего ты бегаешь? — тут же перешел в наступление старший. Ханбин даже немного обрадовался, что Чжинхван такой проницательный, ведь так будет легче вести разговор. Парень немного помялся, натягивая рукава толстовки пониже, прежде чем начать. — Слушай… У Чживона сейчас кто-нибудь есть? — вот так сразу спросил, хотя на самом деле хотел сказать совсем другое. Брови Чжинхвана взметнулись вверх от удивления, а затем он ехидно улыбнулся, от чего Ханбин нервно сглотнул. Сейчас еще подкалывать начнет, не дай бог… — А что? — протянул старший, явно играя на нервах друга, видя, как тот реагирует на ситуацию. Ханбин решил не тянуть кота за хвост, раз Чжинхвану хочется услышать и так понятную вещь вслух. — Думаю, он мне нравится. И я не знаю, что мне делать. — Ох, я уж думал ты из-за того подарка такой, — выдохнул старший. — Ну, во-первых, избегать всех вот так вообще не вариант. Во-вторых, у Чживона никого сейчас нет. В-третьих, тебе лучше поговорить с ним. Чживон не кусается, и ты ему точно не неприятен. Не мне разбираться в ваших отношениях, но я тебе говорю, что попробовать стоит, иначе может быть поздно. — Думаю, это он был моим тайным Сантой, — Ханбин провел ладонью по лицу, стараясь скрыть смущение, — поэтому мне страшнее вдвойне. — Ну, Чживон вполне мог отмочить такое. Этот придурок не умеет по-нормальному. Только не думаю, что он сделает тебе что-то плохое. Уверен, если это он, то у него были причины. Странные какие-то причины, наверное, у человека, который додумался подарить другу резиновый член и смазку. — Надеюсь, после нашего разговора, ты одумаешься и наконец вернешься к нам. Парни как обычно проболтали остаток дня, гуляя по городу. В один из вечеров в дверь квартиры, где жил Ханбин, позвонили. Мать позвала сына, сказав, что это к нему. За дверью стоял курьер с посылкой для Ханбина. Он, вроде, ничего не заказывал, поэтому расписался и побыстрее отправился в свою комнату, чтобы узнать, что в свертке. Ханбёль заинтересованно крутилась возле него, поэтому брат решил отправить ее к родителям. В свете недавних событий он уже побаивался что-либо при ком-то открывать. На этот раз бояться оказалось нечего. Внутри свертка были теплые шарф и перчатки. На пол упала бумажка, на которой был текст, напечатанный на принтере. Ханбин поднял ее и прочел: «Ты такой милый, когда смущаешься. Я не смог удержаться от того подарка. Это будет твоим настоящим подарком на Рождество, хоть и немного поздно. Носи с удовольствием». В животе все перевернулось, словно обрушилась волна цунами. Ханбин улыбался как дурачок. Он посмеялся с того, что письмо было распечатано, чтобы получатель не узнал кто отправитель. Но сейчас почему-то не сомневался, кто именно был его Сантой. Он еще помнил, как Чживон согрел его ледяные руки в Рождество. Отсюда и такой теплый подарок. Еще от шарфа слегка пахло знакомым парфюмом, которым пользуется только Чживон. Запах несильный, скорее всего он попал как-то случайно, по неосторожности. Все-таки стоит поговорить с Чживоном в ближайшее время. Даже если Ханбин услышит отказ, это не конец в жизни. И вообще, это парни должны добиваться «дамы» своего сердца. Почему именно здесь, Ханбин не знал. Казалось, будто он пересмотрел сопливых сериалов и теперь стоял на заснеженной крыше в ожидании того, когда к нему поднимется Чживон. Шел такой же крупный и красивый снег как в рождественскую ночь. Все вокруг белым-бело и немного слепило глаза. Ханбин смотрел вниз, на город, когда за спиной послышался хруст снега под подошвами обуви Чживона. Сердце бешено забилось, норовясь покинуть положенное ему место в грудной клетке. Чем ближе шаги, тем становилось все напряженнее. Ким Ханбин пришел сюда с твердой намеренностью рассказать о том, что начал что-то испытывать к парню и что не хочет этого скрывать, каким бы не был ответ старшего. Но вся уверенность куда-то стремительно улетучивалась. Он наконец-то развернулся лицом к Чживону, когда шаги перестало быть слышно. Хен тут же расплылся в улыбке, и Ханбин почти поддался этому настроению, практически улыбнувшись в ответ, но сумел сохранить спокойное выражение лица. Он, по крайне мере, надеялся, что лицо выглядело спокойным. — Что-то случилось?.. — Я хотел сказать… Начали они одновременно, но тут же остановились. Чживон кивнул, побуждая Ханбина продолжать. Ханбин неловко переминался с одной ноги на другую и подтянул к губам свой новый шарф, пряча за ним смущение. Ну чего он как девчонка на первом свидании? — Я хотел сказать, что думаю, что ты мне нравишься, и что я не хотел бы это скрывать, и что… — затараторил Ханбин. Речь вышла пиздецки некрасивой, но его остановил легкий смех Чживона. — Блять, почему ты смеешься?! Я тут пытаюсь признаться, это впервые, и мне очень неловко! — Прости-прости, просто ты такой милый, не могу не улыбаться рядом с тобой, — тепло улыбнулся Чживон, и аккуратно поправил шарф на Ханбине. — Из-за шарфа я тебя почти не слышу. Можешь повторить? — Ты издеваешься? — Ханбин готов был взорваться, хотя минутой ранее хотел зарыться в снег с головой. — Ты еще что-то хотел сказать? — вопросом на вопрос продолжил Чживон. — Я… А должен что-то еще? — злость Ханбина отступила, и он, внезапно почувствовав, что готов расплакаться, опустил голову вниз. Этого еще не хватало. — Эй-эй, ты чего? — Чживон поднял голову парня за подбородок. И как его руки сохраняли тепло в таких условиях? — Я тебе не нравлюсь? — Ханбин продолжал смотреть в сторону. — Я спрашиваю тебя, не хочешь ли ты мне еще что-то сказать, потому что ты мне нравишься. Скажем, например, «хочешь со мной встречаться?». Сердце ухнуло куда-то в пятки, не иначе. В голове истерично билось на повторе «ты мне нравишься» голосом Ким Чживона. Ханбин не мог прийти в себя, пытаясь что-то сказать, но получалось только открывать и закрывать рот. Холодные снежинки падали на лицо и ресницы, тут же тая. Чживон перевел большой палец с подбородка парня на его щеку и вытер капельку растаявшей снежинки. — Я сделаю вид, что ты задал мне этот вопрос, и отвечу «да». Ханбин наконец-то расплылся в улыбке, демонстрируя милые ямочки на щеках. Чживон улыбался уже шире некуда. — Я хочу тебя поцеловать, — Чживон наклонился к Ханбину и оставил нежный поцелуй на его щеке, а затем также нежно коснулся губ. Наверное, не стоило сообщать об этом заранее, но в итоге Ханбин забил на это. Губы Чживона были теплыми и такими приятными, что Ханбин таял даже от одного этого целомудренного прикосновения. Старший прижался чуть настойчивее, обнимая парня, не позволяя пока себе углубить поцелуй. До этого они дойдут чуть позже, а пока хотелось просто вот так сминать эти губы, упиваясь сладостью поцелуя. Ханбин пока не мог сказать наверняка, любит ли он Чживона, но то, что сейчас хочет быть с ним, мог сказать точно. С Чживоном было хорошо. С Чживоном было тепло. Они дополняли друг друга: один согревал другого с вечно холодными руками и ногами, а тот в свою очередь остужал постоянно жалующегося на жару половинку. А еще с Чживоном сердце Ханбина не прекращало вытворять сумасшедшие кульбиты. У Ханбина никогда такого не было. Он чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Ему очень нравился их конфетно-букетный период, потому что Ким Чживон старался быть романтиком, когда понял, что Ханбин действительно от этого тащится. Когда их свободное время совпадало, парни по возможности проводили его вместе. Ходили гулять или сидели у Чживона дома: смотрели фильмы, рубились в приставку и читали комиксы, коих у старшего было огромное множество. Порой целовались до умопомрачения, до дрожи в коленках, но дальше пока так и не заходили. Чживон знал, что Ханбин девственник, поэтому хотел сделать все правильно и не наседать на парня, хоть иногда было действительно сложно не спугнуть его. Ханбин порой дергался от любого нового движения. Бывало, что это немного обижало. Однажды вечером пара сидела вместе за просмотром телевизора. Крутили какую-то новую крутую дораму, но заинтересованным в происходящем был только Чживон. Ханбин, что лежал у него на коленях, снова много думал. Он повернулся на спину, чтобы видеть лицо своего парня. — Хен, скажи: это ты все-таки был моим тайным Сантой на Рождество? — вопрос до сих пор мучил его, и он-таки решился его задать. — Нет, — задорно улыбнулся Чживон, явно сдавая себя с потрохами. — Почему именно это? — Ханбин сглотнул, потому что не мог нормально говорить о таком с Чживоном. — Я наблюдал за тобой еще с Америки. Ты всегда мило смущался, когда мы все начинали поднимать тему, связанную с сексом. Не смог противиться своему желанию увидеть твою реакцию во всех красках, когда такое окажется у тебя в руках. Ханбин сделал вид, что надулся, но вдруг встрепенулся. — Что значит «еще с Америки»? — зацепился за фразу Ханбин. — Ну, Чжинхван мне много рассказывал о своих друзьях и присылал ваши совместные фотографии. Иногда он рассказывал, что происходит в жизни каждого. «Вот трепло», — подумал Ханбин. — Чаще всего он говорил именно о тебе, а когда показал твою фотографию, ты мне сразу понравился. Я не только про внешность, но и про начинку. Я постоянно спрашивал, как ты поживаешь и все ли у тебя хорошо. На самом деле очень хотелось познакомиться с тобой в живую. Чжинхван умеет очень красиво говорить о людях и подавать их с лучших сторон. Теперь поведение лучшего друга стало понятнее — он еще до приезда Чживона в Корею пытался их как-то свести. Значит, он давно знал, что Ханбин нравится Чживону, и молчал, засранец. Но Ханбин зацикливаться на этом не стал, потому что сейчас все и так хорошо. Если подумать, то ведь Чживон постоянно был рядом с ним чаще, чем с другими. И все его прикосновения и обнимашки приобрели двойной подтекст. Внутри все приятно перевернулось от осознания данного факта. — Придешь ко мне в пятницу с ночевкой на все выходные? — внезапно спросил старший. Чживон как-то нервно смотрел сверху вниз в глаза парня. Скорее всего этот вопрос дался ему нелегко. Не то чтобы Ханбин не хотел. Он очень хотел. Ханбин знал, что за этим может последовать. И не мог отказать сейчас. Сколько можно бегать, мучая и себя, и Чживона. А все снова из-за страха. Страха того, что у Ханбина это будет впервые. Но больше всего он боялся опозориться перед своим парнем, потому что опыт у него был только со своей рукой, да с порно-видео и информацией с интернета. Словом, как он считал, полный ноль. Ханбин не мог облажаться. — Конечно, Чживон. Я приду, — не давая себе путей отступления, ответил Ханбин. Всю неделю Ханбин готовился как морально, так и физически. Пересмотрел и перечитал все, что только можно. Он даже пошел на восковую депиляцию зоны бикини. Наверное, это было уже слишком, и Чживону вообще все равно, так как он тоже мужик, но Ханбин подумал, что это будет приятным бонусом. От дикого смущения его спасла только боль, но все было не так страшно, как он себе представлял. Он лишь надеялся на то, что первый секс окажется не больнее такой жертвы. Узнал бы Чжинхван, засмеял бы. Хотя он и так еле сдерживался, потому что волей не волей, а Ханбину пришлось обратиться за помощью к опытному другу. Тот дал пару дельных советов и сказал, что, если слишком страшно будет, нужно просто довериться своему партнеру. Перед выходом к Чживону, он принял душ, сделав все нужные процедуры перед сексом с мужчиной, о которых читал на сайтах. Господи, и почему так сложно? Ханбин решил, что о презервативах и смазке позаботится Чживон. Вторая точно есть, та самая — банановая. По крайней мере, Ханбин очень надеялся, что она все еще не использована. Бедный так изпереживался в этот день, что забыл даже поесть. Перед дверью в квартиру старшего Ханбина пробил мандраж. Ну же, просто нажать на кнопку звонка и все. Как нажал на звонок, он так и не понял, но когда Чживон открыл дверь, то Ханбин чуть не сошел с ума. Младший отдал пакет с купленными чипсами и пивом и одарил Чживона сладким поцелуем в приветствии. Он уже первый целует — вот это прогресс. От Чживона пахло гелем для душа вперемешку с его собственным запахом, а волосы все еще были слегка влажными. — Ты знаешь, что я готовлю не очень, поэтому я заказал нам еды на ужин, как раз недавно принесли. Ханбину весь вечер было еще больше неловко, чем когда он признавался ему в своих чувствах. Поужинав, они занимались всем тем же, чем и в проведенные дни до этого вместе. — Кстати, — Чживон встал и ушел в свою комнату зачем-то, — вот. Я все хотел отдать тебе это, но забывал. Чживон надел через голову Ханбина цепочку с кулоном, который тот ему и подарил, однако Чживон до сих пор не знал, что подарок был от него. Ханбин покрутил в руке подвеску и счастливо улыбнулся. — Ну, они парные. Я сразу хотел подарить тебе второй, как только увидел их. Но тогда это было бы странно, — смущенно почесав затылок, пояснил Чживон и вытащил из-под ворота футболки точно такой же. Ханбин крепко обнял старшего. — Спасибо. Рад, что его буду носить именно я. Он немного отстранился, чтобы видеть лицо хена, после чего легко поцеловал того в уголок губ. Чживон расплылся в улыбке, мурча как довольный котяра, и прижал Ханбина за талию ближе к себе. Ханбин снова прижался к губам парня, но настойчивее. Сейчас или никогда. Чживон ответил на поцелуй и взял инициативу в свои руки. Он слегка оттянул зубами нижнюю губу Ханбина, а затем сразу же с языком углубил поцелуй, которому Ханбин не сопротивлялся. Чживон умел целовать страстно, сжигая своими действиями впрах. До этого он такого не испытывал, потому что его Чживон, как оказалось, сдерживал себя все это время. Ханбин попытался отстраниться, чтобы посмотреть на Чживона, но тот упрямо тянулся вслед за ним, не желая прекращать сладостный поцелуй. Чживон поднялся, поднимая за собой Ханбина, подхватив его за бедра и усадив к себе на пояс. Младший обхватил его ногами поудобнее, чтобы не упасть. Возбуждение от чего-то такого нового и интимного зашкаливало, а упирающийся в живот Чживона стояк скрыть было сложно, да и не нужно. Хен аккуратно уложил парня на кровать в своей комнате и сразу же опустился поцелуями на шею Ханбина. Тот дрожал от каждого влажного прикосновения к чувствительной коже, выгибая шею навстречу горячему языку, от чего по всему телу разбегалась стая мурашек. Руки Чживона гуляли по его бедрам, оглаживая их через одежду, а затем поднялись выше, задирая домашнюю майку, которую тот принес с собой. Ханбин же не знал куда ему деть свои руки абсолютно. Но чувствующий это Чживон помог ему: он взял его руки в свои, одну засунул к себе под майку и положил на кубики пресса, а вторую примостил на бедро, двигая обеими по своему телу. — Расслабься и делай, что хочешь. Можешь быть даже немного грубым. Ханбин судорожно выдохнул, когда Чживон накрыл его сосок своим ртом, нежно посасывая и водя по нему языком. Он вцепился в его спину короткими ноготками и с нажимом провел по ней. Чживон утробно зарычал и впился поцелуем в губы парня. Ханбину понравилась реакция, поэтому он проделал это снова. В этот раз Чживон прорычал и лег на парня, толкнувшись своим возбуждением в его. Домашние штаны и трусы очень мешались. Они в спешке раздели друг друга полностью и наконец соприкоснулись обнаженными телами. Ханбин нежно целовал и иногда прикусывал кожу на шее Чживона, пока тот тягуче медленно водил рукой по их членам одновременно. Соприкосновение столь интимных зон доводило Ханбина чуть ли не до потери сознания. Особенно из-за того, что это был Чживон. Чживон, которому он принадлежал сейчас целиком и полностью. Чживон перевернул их так, что младший теперь нависал над ним, и немного поднялся выше, принимая позу полулежа. Теперь Ханбин прикоснулся к возбужденной плоти старшего, оставив себя без внимания. Держать чужой член в руке было странно, но не так страшно, как думалось. Он просто делал то, что ему нравилось, а Чживон помогал, направляя. Ханбин понял, что его парень любит небольшую грубость, поэтому подстраиваться под его движения стало проще. — Пододвинься сюда. — Что? — затуманенными глазами посмотрел на старшего Ханбин. В темноте почти ничего не было видно — только их кулоны светились синим светом. — Встань на колени и пододвинься ко мне ближе. Ханбин не совсем понял, но расставил ноги по обе стороны от парня и пододвинулся к тому ближе. — Еще ближе. Это было уже совсем странно, но Чживон сам потянул его за бедра к себе. Он сразу же слегка лизнул языком чуть солоноватую от естественной смазки головку члена Ханбина. Тот было дернулся от внезапного удивления и приятного ощущения, но хен крепко держал его бедра в своих руках. Чживон снова коснулся головки губами, немного посасывая ее и обвел круговым движением языка. Он взял в рот наполовину, привыкая к размерам и расслабляя горло. Начал сосать, делая поступательные движения головой и помогая рукой. Ханбин оперся руками о стенку, колени дрожали и норовили разъехаться в сторону, но Чживон крепко его удерживал в этом положении. Младший уткнулся лбом в прохладную стену и сжал кулаки. Господи, Чживон просто сносил ему крышу. Для первого раза это было слишком, но у него оказалась очень даже высокая выдержка. Чживон уже брал почти на полную, но внезапно отстранился, выпуская член изо рта с характерным пошлым звуком. — Я могу делать глубокий минет, так что можешь сам управлять этим. Только держи себя в руках, — и Чживон снова погрузил плоть во влагу и тепло своего рта. Ханбин был готов кончить только от этого. Сначала он неуверенно толкнулся, совсем легонько, и Чживон подтолкнул его бедра к более активным действиям. Тот принял правила игры и стал двигаться более уверенно. Ханбин постанывал от удовольствия, и даже не мог понять от физического или от морального. От редких стонов Чживона по органу проходилась приятная вибрация. Когда Ханбин начал двигаться быстрее, забыв об осторожности, Чживон его остановил. Он нежно поцеловал парня в гладкий лобок, а затем и вдоль всего члена. Чживон сжал в руках ягодицы младшего, раздвигая их, и притронулся пальцем к колечку мышц, подтверждая свою догадку. Ханбин, опирающийся на стену, чуть отодвинулся и посмотрел вниз на своего любовника. Чживон довольно улыбнулся ему, продолжая водить вокруг ануса пальцем, массируя его. Хен с некой благодарностью поцеловал подкаченный живот любовника. Ханбин пошел для него на такие жертвы. Очень приятные жертвы. Хотя Чживона особо и не волновало, если бы тот этого не сделал. Ханбина потряхивало от всех навалившихся ощущений, и он немного жалел, что не позволил случиться такому намного раньше. Чживон с силой развернул младшего к себе задом. Тот еле успел переставить ноги, чтобы не упасть. Он повернул голову через плечо, чтобы посмотреть, что задумал хен, однако громко простонал и упал вперед, упираясь руками в колени Чживона, когда тот прошелся языком от мошонки вдоль ложбинки, слегка задевая сфинктер. Можно смело забыть о том, что было до этого, потому что вот это уже слишком! Ханбин не смог сдержать стон, когда Чживон начал ласкать языком колечко чувствительных мышц. Чживон немного заерзал, потому что собственное возбуждение ныло и требовало внимания. Если такое возможно, то у Ханбина даже глаза слезились от удовольствия. Через какое-то время мучительных ласк он потянулся рукой к члену своего парня и стал ему надрачивать. Чживон с благодарностью выдохнул и подался бедрами немного вперед, однако Ханбин уже помнил, как тому нравится. Чживон протолкнул язык в дырочку, немного раздвигая стенки и стал имитировать этим секс. Рука Ханбина на члене старшего сжалась сильнее, а стоны стали громче. Как же тогда он будет стонать при полноценном сексе? — Чживон, подожди… Чживон, — но он не останавливался, продолжая вылизывать Ханбина, — прости, я больше не могу… Ханбин кончил практически не касаясь себя, только в последний момент взял свой член в руку, помогая семени выйти наружу, продлевая удовольствие. Он тяжело дышал, стискивая одной рукой покрывало, и пытался прийти в себя. Чживон вытер влажные от слюны губы и повернул любимого к себе. Тот был словно желе, разморенный сладостной негой удовольствия. Ханбин жарко дышал Чживону в губы, и тот нежно их поцеловал. — Прости, — прошептал Ханбин. — Придурок, не извиняйся за это. — Но ты… Чживон взял руку Ханбина и положил к себе на член. Ханбин тут же понял, что от него хотят. Старший перевернулся на спину, выгибаясь навстречу ханбиновой руке. Кубики напряженного пресса четко выделялись. Чживон, наверное, от природы умел быть таким соблазнительным. Ханбин бы возбудился от такого вида еще раз, если мужская физиология позволяла бы. Хен положил свою руку поверх руки младшего, помогая подвести себя к разрядке. Любовник ускорил темп — Ханбин еле поспевал за ним. Чживон резко напрягся, в теле забила крупная дрожь, и он кончил себе на живот. Пытавшийся отдышаться Чживон подтянул к себе за шею Ханбина и глубоко поцеловал его. Нужно как-то добраться до душа, но сейчас сил хватило только открыть окно, чтобы проветрить комнату и слегка остудить горячие тела. Чживон прижал к себе Ханбина, не желая куда-либо отпускать. Тот против не был и уткнулся в ключицу старшего. В который раз он был самым счастливым человеком на земле за последнее время. Наверное, официально Ханбин все еще девственник, но у него впереди целых два дня и Чживон под боком, чтобы исправить ситуацию. Хотя кого это волнует? Сейчас он готов прождать и до тридцати лет, только бы это было с Ким Чживоном.***
Когда парни проснулись, Ханбин чувствовал себя смущенным, но это было приятное смущение, от которого сердце выпрыгивало из груди при воспоминание о прошедшей ночи. Они сидели на кухне за завтраком. Чживон усадил сопротивляющегося парня к себе на колени, но тот быстро успокоился и устроился поудобнее. — Прости, что я, ну… — Ханбин, малыш, я сказал тебе не извиняться за это, — «малыш» было как-то слишком, но Ханбину даже немного понравилось, — к тому же у меня не было презервативов. — Как не было? — искреннее удивление появилось на лице. — Ну, я не думал, что мы дойдем до этого, — Чживон мило улыбнулся. Ханбин оценил заботу парня о себе. Чживон видел, что тому было сложно морально подготовиться к этому, и старался не спешить: такому человеку можно доверить всего себя полностью. — Но ты удивил меня тем, что пошел на такую жертву ради меня, как депиляция. Это был очень приятный сюрприз, — поиграл бровями хен. Ханбин спрятал лицо за ладонями, но незаметно улыбнулся тому, что его парень это оценил. — Воспользуемся моим подарком? Ханбин вспыхнул как рождественская ёлка и поперхнулся завтраком. — Нет. Пока… — неуверенно ответил он. — От смазки, значит, отказываешься. Сразу хочешь перейти к главному? — захихикал Чживон, явно довольный своей шуткой, потому что вытянувшееся лицо Ханбина надо было видеть. — Что?! Ну и придурок ты! — Я люблю тебя, — сказал на это Чживон. Ханбин не мог пока сказать наверняка, любит ли он Чживона, но то, что сейчас хочет быть с ним, мог сказать точно.