Алтын

Юра со смехом, танцуя, отошел от Отабека спиной вперед, даже не думая выключать музыку, играющую из динамиков телефона, зажатого в его руке. - Юр, я как бы казах, а не татарин. Может, хватит включать эту песню каждый раз, как только я вхожу? - Не хватит, - фыркнул Плисецкий, поведя плечами. - Мин алтын, мин алтын матур чэчэк... Цветочек, ахах. Алтын тяжело вздохнул, грозно приподняв бровь. - Зато ты всё понимаешь, правда же? - Юра запрыгнул на кровать и принялся танцевать уже там. - Классная песня. - Отабек, позвони мне, а то я телефон найти не могу, - Плисецкий разогнулся, оставив тумбочку с вещами в покое. Алтын набрал номер возлюбленного и нажал на дозвон, не отвлекаясь почти от книги. И не отвлекался бы он дальше, если бы не рингтон телефона Юры, донесшийся из-под подушки. Вместо надоевшего девичьего сиплого голоса песенку про золото пел... Плисецкий. Хорошо пел, умело попадая в ритм музыки, отчего именно под эту запись хотелось танцевать. Но сначала... Отабек поднялся с дивана, подошел вплотную к Юре, прижимая того к кровати, и прямо в лицо выдохнул: - Ты записал кавер на песню, которой ты засирал мой мозг прошлый месяц, и ничего мне не сказал. - А чего? - Плисецкий задрал подбородок, упрямо глядя Алтыну в глаза. - Побьёшь? - Жизнь побьёт, а ты мне дашь послушать, - казах вцепился пальцами в подбородок и щёки Юры, притягивая ближе, и тяжело поцеловал - так, что у Плисецкого аж внизу живота потеплело. - Дам послушать, если сходишь со мной на каток, а на Новый Год мы не будем сидеть дома, а попремся по улицам, - Юрка поджал губы, ожидая ответа. - Всё, что угодно, - Отабек снова чмокнул его в губы и отошёл, отобрав незаметно телефон. Пропажа была замечена только пару минут спустя, а потом на всю квартиру раздался вопль "БЕКА, ВЕРНИ МНЕ МОЕГО ТИГРА!". Ответом на рингтон стала поставленная на Юру "Мой братан тигр". И, кажется, это соревнование не собиралось так быстро исчерпывать себя.