Междумирники

Небывалые полеты! И как только раньше можно было просто жить без них?.. Алиса больше не спала. Разум переполняли неизъяснимые чувства, и оно, одно незабываемое чувство, перекрывающее все остальные в её сознании... Это просто бешеное, бешеное счастье, неведомо откуда пришедшее и затаившееся у неё в груди. Алиса осторожно села на кровати, обхватив колени и пытаясь как-то сохранить, не растерять полученное ею во сне богатство... Потихоньку приходил утренний рассвет, и тонкое кружево серебристого тумана становилось всё более явственным. Разве было такое когда-нибудь? Нет, она не видела этого, просто не видела. А жизнь — она там, там, за окном. За широким окном виднеется жизнь. Почему бы не пойти туда? - Нет-нет, не сейчас... - причудливо шептала сама себе Алиса и вновь начинала аккуратно прерывисто втягивать носом воздух, наполнявший её комнату. Где-то здесь только что витал запах сна... Запах неба из её сна. Алиса мягко опустилась обратно на подушку и попыталась заснуть. Это было не так просто, ведь сердце продолжало учащенно биться, а в сознании то и дело неожиданно всплывали всё новые воспоминания. Кажется, во сне было что-то холодное... Снег? Нет, то был не снег, вернее, не совсем снег... Там были облака. Они витиевато закруживались вокруг неё в танце, а иногда словно холодными длинными пальцами прикасались к ней. Похоже на наперстки. Именно там был этот странный запах... Так пахнет иней? Или роса? Как будто привкус заржавевшего металла на языке... Алиса вновь посмотрела в окно, и серебристый туман на сей раз как будто фигурно изогнулся от легкого духа ветра, нарисовав в воздухе спиралистую дугу и неспешно проникнув в комнату. Затем туман приобрел чудистый бирюзовый оттенок и приблизился ещё на дюйм, так, что всё перед глазами окрасилось этой шутовской гаммой. - Снова мерещится, - недовольно пробормотала Алиса, слегка качнув головой и разведя рукой перед глазами. Туман с невысказанным недовольством рассеялся. *** - Простите меня, мисс, но, боюсь, вас давно уже ждут внизу в приемной... Алиса проснулась, но продолжала притворяться спящей. Ей хотелось в одиночестве ещё помыслить немного. Горничная ещё не знала всех причуд и особенностей юной леди, остановившейся в поместье только недавно, и, убедившись в непробуждаемости девушки, в тревоге спустилась вниз, где нашла хозяйку дома. - Леди, прошу прощения, - неуверенно начала она, - Вы наказали мне разбудить юную мисс, но с ней что-то не так, она не просыпается! Мадам, до этого непроницаемо изучавшая узорчатую чашку, находившуюся перед её обозреванием в центре стола, натянуто-удивленно подняла на вошедшую глаза. - Что вы такое говорите, не желаю ничего слышать, - высокопарной скороговоркой прорезала она расстояние, отделявшее её от смущенной девушки. - Но, леди, я... - Не нужно лепета, - перебила женщина, - Я велела прислать ко мне мисс Кингсли, разве это так же сложно, как сварить сыр или выпасти стадо овец? Так этим и займётесь, сейчас же, если мое повеление не будет исполнено немедленно, - она указала служанке на дверь. Девушка, всё ещё находясь в сметении, поспешно выбежала в коридор. Пройдя несколько шагов в обратном направлении, она шумно выдохнула. - Вы пятитесь назад, словно вас оттолкнуло ветром, Мари, - послышался за её спиной добродушный смеющийся мужской голос. Мари испуганно обернулась к хозяину дома. "Да что же это за утро выдалось такое, на каждом шагу — подворот!" - успела подумать горничная. Хозяин улыбался ей, и это немного успокоило душевные негодования Мари. Она почувствовала бо́льшую уверенность и поспешила воспользоваться этим моментом: обиженно сдвинула аккуратные черные бровки и ожидающе посмотрела в глаза своему господину. А он, в свою очередь, выполнил в точности то, чего она ждала: с мгновенно ставшим обеспокоенным лицом он спросил её: - С вами всё в порядке, Мари? Что-то случилось? - Мадам обещает отправить меня из дому, если я сейчас же не приведу юную мисс! А мисс Кингсли не просыпается! - А вы пробовали с ней поговорить? - Поговорить? - удивилась девушка, - Как... ведь она же спит! - она смотрела такими непонимающе-беспомощными глазами, что мужчина невольно рассмеялся. - Ох, Мари, не тяните же, и последуйте моему совету. Я уверен, как только вы посвятите мисс Кингсли в суть вашей проблемы, она немедля проснется. Ступайте, - он легко коснулся её накрахмаленного рукава и легким шагом последовал в сторону лоджии, размышляя на ходу. "И как всё-таки заметно оживляет всё вокруг своими причудами Алиса, где она ни появись..." *** Не хотелось покидать это хрупкое состояние счастья. Но тонкие ощущения прошедшего сна неминуемо улетучивались, и с каждой новой мыслью уходили всё дальше. - Мисс, мисс... - откуда-то издалека послышался неуверенный голос, - Я пришла сообщить вам, что леди Эскот ожидает вас у себя в гостиной, и больше не может ждать, пока вы проснетесь... Алиса сильнее вцепилась кулачками в тугую подушку. Как же эта бледно-розовая наволочка похожа на ту забавную розовую рубашку! Не хватает только... Что-то звякнуло у окна и Алиса хитренько переглянулась с заигрывающей с ней шторой, приметив висящие с краев кружавчатые кисти. Девушка же, ожидавшая какой угодно реакции, только не этой, с нервным смешком подытожила: - Вот и прекрасно, что вы проснулись, теперь я помогу вам одеться и вы сможете спуститься к леди Эскот... Алиса резко повернулась к ней и, чуть прищурившись, стала с каким-то ей одной понятным подозрением вглядываться в самое сердце девушки. Та в недоумении лишь хлопала глазами и протирала худенькими пальцами новые складки на старом белом переднике. Вдруг Алиса улыбнулась, по-настоящему добродушно и искренне, как умеет только она и ещё один человек, правда вероятнее всего находящийся сейчас на другой планете. - Меня зовут Алиса, - звонко произнесла она и весело протянула руку девушке. Та недоверчиво посмотрела на эту руку — прямую, светлую, открытую. Что-то неприятно сковывало, быть может, пресловутый общественный статус, а может, непривычка к такому общению. - Ну?.. - нетерпеливо спросила Алиса, подняв светлые брови и смеясь уголком губ. - М... Мари, - выдавила из себя служанка и взялась за протянутую руку, пряча глаза в пол. Алиса тут же оживилась. - Замечательное имя! Поможешь мне сшить рубашку из этой наволочки? Дело в том, что я никогда не шила мужские рубашки... - замялась она. - Зачем шить мужскую рубашку? - не поняла Мари, - И почему из наволочки? Алиса посмотрела куда-то вверх, быстро барабаня по коленке пальцами и неспешно выпуская воздух из надутых щек, помогая себе самой понять, зачем же она действительно собралась заняться таким непривычным делом и собираясь что-то отвечать этой глупой молоденькой девушке, задающей вопросы касательно того, что до этого момента у Алисы не вызывало и тени сомнения. Она собралась с мыслями. - Значит так. Во-первых, эта рубашка должна быть именно мужской, потому что… Потому что она розовая. Во-вторых, - деловым тоном разглагольствовала Алиса, - Эта наволочка очень на нее похожа, и потому мы сошьем ее с изнанки, там цвет ярче. Ну и в-третьих, - на ее лицо без спроса вылезла улыбка, - Мне так приснилось. А наволочка пахнет моим сном. Вот, кажется, всё важное вспомнила, - и Алиса ловко соскользнула с кровати по гладкой шелковой простыни. Артистично растянув в разные стороны подол пышной кружевной сорочки, она непринужденно заглянула в глаза девушки, продолжавшей взирать на все это с изумлением, - А, забыла самое главное – ее буду носить я. - Может, тогда не стоит шить ее мужской? - вдруг очнулась Мари. Алиса закатила глаза от раздражения. - Ну я же всё объяснила… - Да уж... - недовольно пробормотала горничная, открывая шкаф и вытягивая оттуда платье для мисс Алисы, - Всё-всё, даже больше. - Что ты там бормочешь? - донесся от окна голос Алисы. Мари поднесла ей платье. - Я всего только сказала... Мисс! Боже мой, вы же не одеты, скорей отойдите от окна! Алиса не сдвинулась с места. - Почему? - невозмутимо спросила она, при том на лице её не выразилось ни капли заинтересованности в вопросе. - Но вы ведь... - Идем уже вниз. Ты же говорила, мадам меня ждет, ну так чего мы здесь топчемся? И Алиса направилась к входной двери, но горничная перебежала ей дорогу. Алиса отпрянула, когда Мари черной кошкой выскочила перед самым её носом, вцепившись мертвой хваткой в дверную ручку. - Вы должны сперва одеться, мисс Алиса! И какая всё же бойкая ей попалась горничная! Ничего не скажешь... - Ну хорошо, Мари, давай-ка сюда платье, - Алисе пришлось сдаться на волю этой выскочки, - Хотя ты ведь не станешь утверждать, что я сейчас не одета? Согласись, что вполне. - Что — вполне? - не поняла Мари. - Вполне в одежде, что же ещё?.. И убери от меня руки, Мари, я не собираюсь переодеваться в твоем присутствии! Или ты хочешь, чтобы я предстала пред тобой и-без-одежды-вполне? Мари не нашлась, что ответить, и Алиса, воспользовавшись удачным случаем, ускользнула у неё из-под носа в симпатичной ночной сорочке с коротенькими штанишками и с бирюзовым платьем в руках. Перед лицом Мари захлопнулась дверь. Несколько мгновений она так и стояла перед дверью, силясь понять, что только что произошло. Она снова и снова прокручивала в памяти сказанные Алисой фразы, и вдруг... - Боже мой... Ведь она спустится в таком виде вниз! - ...поняла, что девушка обвела её вокруг пальца. Мари пулей выбежала из спальни и в изумлении предстала перед приоткрытой дверью гостиной. - Вы что-то хотели, Мари? - осведомился лорд. - Видимо за вашей спиной находится мисс Кингсли, ведь я посылала за ней. И, к ещё большему удивлению Мари и всех, кто находился в этот момент в гостиной, из-за спины служанки действительно выпорхнула мисс Алиса, причесанная и одетая, и при том завораживающе светившаяся счастьем. - Доброе утро, Террабальд, - улыбнулась она лорду Эскоту, - Доброе утро, мадам. Вы желали меня видеть? - Алиса! Какое, простите, утро! И сколько раз я просила не называть лорда по-имени хотя бы в моем присутствии! И потом, почему так долго? Мы здесь ждем тебя уже около получаса. - Прошу прощения, мадам, но мне очень нравится имя Террабальд, - невозмутимо отвечала Алиса. Лорд Эскот довольно рассмеялся. Покручивая густые усы и прищуривая маленькие блестящие глазки, он смотрел то на жену, безмолвно и беспомощно разводящую руками, то на Алису, так непринужденно улыбающуюся и ожидающую дальнейшего всё же развития разговора. - Думаю, Алисе можно называть по-имени своего компаньона, не так ли? И закроем эту тему. Алиса, - с милой улыбкой обратился лорд к девушке, - Мы звали тебя к завтраку. *** Наконец вновь настал вечер. Алиса поскорее отпросилась у Эскотов, чтобы пораньше забыться сном. Она с разбегу плюхнулась в свою кровать, уткнулась носом в прохладное шелковое одеяло и стала размышлять о прожитых здесь сутках. Было очень тяжело проводить день с этими людьми. Мадам, которая вечно чего-то хочет и которая постоянна в своем недовольстве; Террабальд, буквально "охотящийся" на мысли и идеи Алисы и в течение дня не спускающий с неё дозорливого взгляда... Да ещё и эта Мари, гоняющаяся за ней по всему дому и совершенно ничего не понимающая... Алиса обиженно вздохнула. Да, Мари уж точно не поможет сшить рубашку. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить что-то важное, какой-то плюс... Ах да, во всем этом ведь действительно был положительный момент — благо, Хэмиш в отъезде. Алиса улыбнулась этой мысли и приобняла подушку. Что-то зашевелилось от этого прикосновения. Алиса открыла глаза и обнаружила, что её любимая подушка несколько преобразилась по форме. Да и по содержанию явно тоже. - Шляпник? Что ты тут делаешь? - Ты пришла, сказав, что очень устала, и легла спать... Алиса до предела широко раскрыла глаза, когда услышала этот голос: до того он был настоящий. - ...вот я и не стал тебе мешать, раз ты действительно валишься с ног. - Постой, Шляпник, ты хочешь сказать, что я просто на тебя свалилась? Тот широко улыбнулся в ответ — до чего же понятливая и внятная девочка! Алиса же не видела ровным счетом ничего, кроме этой улыбки, блеснувшей в кромешной тьме. - Шляпник! Почему вдруг стало так темно? - Потому что на ночь я всегда плотно задергиваю шторы, иначе в дом попадают лучики брызгосветов, и от них крайне невозможно заснуть. И да что ты заладила, Алиса: Шляпник, Шляпник... У меня вообще-то имя есть. Алиса виновато закусила губу. - Да, я помню... - Что ты помнишь? - поддевал Шляпник. - Помню, - обидевшись на себя, повторила Алиса и шепотом прибавила: - Начало помню... Шляпник как-то режуще рассмеялся: - Немало! И какое же оно? - Терра! - довольно выпалила Алиса. - Хм, как-то интересно ты запомнила, - вдумчиво произнес Шляпник, - Террой меня ещё никто не называл! Алиса виновато улыбнулась: - Я помнила его всё целиком, пока не узнала, что моего компаньона зовут Террабальд. Теперь всё стрррашно смешалось! - И ничуть не стрррашно, сейчас всё обратно размешаем. Для начала скажи мне, кто это — твой компаньон? И откуда он взялся? Я почему-то всегда думал, что это я — твой компаньон. Алиса осторожно облокотилась на свой кулачок и начала рассказывать. - Это отец одного моего знакомого лорда. Он тоже лорд. И сейчас я живу в его доме... Потому что так определила моя мать. Она считает, что мне будет полезно жить не рядом с ней, а... Как это называется... "Ближе к обществу" и "не при матери". - Тебя отдали за него замуж? - Нет, что ты! - у Алисы округлились глаза от ужаса, - Нет-нет... Он слишком стар, наверное... Да и жена у него есть, и сын, и горничная... Всё у них есть, меня им не надо, - с улыбкой подытожила она. И вдруг вспомнила:-Хотя в том году они и правда хотели выдать меня за своего сына! Шляпник недовольно нахмурился. - Ну вот, а ты говоришь — "меня им не надо". А теперь ещё и живешь в их доме. Вот так и знай, Алиса, - он пригрозил ей пальцем, - Выдадут они тебя за него, или даже просто оставят при себе жить. А ты разве хочешь этого? Алиса вздохнула, её глаза заметно погрустнели. Шляпник чуть наклонился к ней, протянув руку к её лицу. - Ээй, это что такое? Ну-ка, где у тебя кнопочка смеха? - весело спросил он и слегка нажал указательным пальцем на кончик её носа. Маневр прошел успешно — Алиса сначала улыбнулась, а потом тихонько рассмеялась и теперь просто с теплотой смотрела ему в глаза. - Теперь-то ты вспомнила мое имя, - смело заявил Шляпник. - Да, - с улыбкой отвечала Алиса, - Террант. Она произнесла это как-то не задумываясь, имя взлетело над ними легко. - Мы тут приходили на тебя посмотреть недавно, - серьезно заговорил Шляпник, - И Чешир раскрошил над твоей постелью междумирники. Алиса с удивлением слушала. Шляпник замялся: - Ну... Вообще-то это я их принес тебе и хотел оставить в вазе на письменном столике, но Чешир выхватил их у меня из рук и смял цветки в лапах так, что вся пыльца разлетелась. - Значит, это были цветы? - догадалась Алиса. - Да, цветы из нашего леса. Они цветут-то раз в сорок лун. Я собрал самые красивые. А Чешир не дал тебе даже взглянуть на них! Шляпник был явно расстроен. Алисе стало его жаль — так грустно смотрели в никуда сейчас его глаза. Казалось, он вот-вот заплачет. - Ну не расстраивайся, Терра, пожалуйста, а то я тоже сейчас заплачу... - она была готова уже первой захныкать, когда Шляпник резко вскочил, так, что Алиса даже подпрыгнула. - Алиса! Так это же были междумирники! - пораженный, выпалил он, - Значит, это из-за их пыльцы ты оказалась здесь! А я и забыл! - Зато Чешир всё помнил, - невозмутимо проурчала бирюзовая дымка тумана над их головами. - Чешир!.. - Алиса потянулась к постепенно проявляющейся в темноте словно фосфорической полосатой лапе. Мгновение — и уже весь кот был стиснут в объятиях. - Однако меня ты так не встречала, - пробубнил себе под нос Шляпник. И тут же был затянут Алисой в круг обнимающихся друзей. *** Снова солнца свет. По утрам он бывает в странной степени назойлив! Но сегодня он действительно кстати: нельзя позволить этой нелепой служанке снова будить ее. Алиса мягко и неторопливо потянулась, затем ловко подбросила в воздух над собой свою розовую подушку и попробовала ощущение от пыльцы на пальцах. - Таа-ак… Будем сотворять и в этом мире хоть какую-то жизнь. Первое, - заговорила она, пользуясь идеальным одиночеством. Оглядывая еще не успевшую приесться комнату, она продолжала рассуждать и загадывать: - Во всех обитателях этого дома есть что-то прекрасное. Второе. Мари чем-то похожа на черного котенка, Чеширу бы она точно приглянулась. Это третье и четвертое, - расхаживая по комнате, Алиса добрела до свисающего со стены зеркала; скептически выгнув бровь, установила: - Лучше чем вчера. Пятое, - взгляд через зеркальную гладь упал на болтающиеся то ли бежевые, то ли опять-таки розовые кружева занавесок на окнах, - Когда сошью рубашку, смогу попадать в Страну Чудес не только ночью, но в любое время суток – как только пожелаю. Ше-сто-е, - по слогам отчеканила она и, накинув оставленный на ручке дверцы мохнатый халат, улетела в ванную. И столкнулась с поднимающейся по лестнице служанкой. - Ой, нет-нет-нет… - пробормотала себе под нос Алиса, - Только не ты. - Отчего же, мисс? Я вам сегодня не нужна?.. - оторопела та. Алиса на минутку задумалась, оценивающе оглядывая девушку от ленточных кружев на чепчике до пальцев ног, угадывающихся в чересчур узких туфлях. - Нет, - строго произнесла она и уже стала обходить девушку, ища себе проход к ванной, как вдруг Мари, опустив виновато голову, заметила в ее сторону: - А вчера Вы, помнится, просили меня помочь Вам с рубашкой. Вы уже раздумали?.. Что ж, ладно. Алиса резко обернулась; на лице ее последовательно сменились несколько групп эмоций: неожиданное удивление, недоверительная настороженность, мечтательная задумчивость, и только после всего этого на губах ее наконец проявилась улыбка одобрения, и Алиса согласилась: - Да, Мари, ты очень вовремя мне об этом напомнила. Сейчас пойди в мою комнату, стяни наволочку и сними шторы, приготовь нитки и много ножниц... Одним словом, сделай всё необходимое ко времени моего прихода. - А как скоро вас ждать, мисс Алиса? - Не имею понятия. Но думаю, что время у тебя есть, и предостаточно. Истинной же причиной ее переменчивости была внезапно настигнувшая ее мысль, требовавшая немедленного вмешательства и неоткладываемой действенности. Алиса решительно отказалась от завтрака и поспешно направилась прочь из имения, намереваясь наконец осмотреть окрестности и может быть найти где-нибудь неподалеку пустующий сосновый лес или что-то ему подобное. Пришлось долго бродить по окраинам, но вместо порядочного леса всюду оказывались какие-то ничтожные парки и садовые комплексы. Их ограждали резные заборчики, через которые легко можно было бы перепрыгнуть, если бы за ними находилось что-то действительно интересное. Одна из таких огородок была необыкновенно привлекательного чеширского цвета, и Алиса, улыбнувшись, погладила шершавую деревянную поверхность кончиками пальцев. Странно! Как будто и впрямь запах хвои... Может, это здесь сосновый лес? Алиса легко перескочила за изгородь, даже не заметив, что на острых шипах огородки осталось несколько сиреневых ниточек, зацепленных и вытянувшихся из подола ее вязаного платья. *** Алиса гуляла по лесу. Иногда лес становился ниже травы, а иногда, наоборот, возвышался до небес. А что удивительного? Это даже не грибы высотой с верблюда. На случай, если она заблудится, Алиса старательно вытаптывала свою тропинку и срывала по ходу в явном избытке растущие здесь сиреневые вьюнки. А когда оглядывалась, отчетливо видела протоптанную зеленую тропинку на сиренеющем поле. Никогда ей еще не было так хорошо здесь, в этом уголке земли!.. Потемнело неожиданно резко. Алиса как раз прикрыла глаза, вдыхая аромат набранных еловых веток. И тут — как выключили свет, забыв включить ночные фонарики. И даже светлячков здесь нет?.. А всё от туч, набежавших и набросившихся на небо и сдавивших воздух в преддверии чего-то устрашающего... Внезапно пробудился то ли рёв, то ли оглушительный треск — как будто с четырех сторон захлопнулись стены: прогремел гром. "Скорее бежать!" - не долго думая, решила Алиса. Дождь уже изо всех сил барабанил по спине Алисы, когда она в страхе устремилась назад к своей тропинке, и только тут она поняла, что на траве вокруг нее — всюду нити, нити, сиреневые нити от ее платья... Видимо, она долго кружила по одному и тому же пространству, оставляя ряд за рядом подол своего платья тонкой вязки на аккуратно подстриженной траве. Она остановилась, чтобы разорвать тянущиеся нитки и пугливо оглядела себя: теперь платье напоминало скорее уж растянутый вязаный свитер, неаккуратно оборванный выше колена. Но вид был вполне пристойный; уж маленькое подобие платья из ее полосатой подкладки, в котором пришлось когда-то оббегать весь грибной лес, будет почище. Вдруг гром пуще прежнего заорал на тысячу миль вокруг, и на густом вязком небе отразилась морда неведомого животного, глаза которого угрозливо осветило молнией. Алиса от неожиданно охватившего ее ужаса панически закричала, и это до странного подошло к сгустившейся в этот момент атмосфере: сначала воздух был прорезан громом, а после, как некий ответ, пронесся звонкий колокольчиковый голос Алисы, однако, зримо прорезавший ей дальнейший путь. Уже у входа в имение Алиса запнулась ногой за выступ садовой дверцы, но ни ноющая боль в ноге, ни потерянный отскочивший каблук не могли остановить ее бега сейчас. Как бешеная она ворвалась в дом и вскорабкалась по центральной лестнице, а достигнув наконец своей комнаты — резко захлопнула дверь изнутри, задернула шторы, чтобы не видеть сверкающих молний и, вконец обессилев, упала на кровать, накрыв голову подушкой. - Не могу-не могу-не могу!.. - упрямо твердила Алиса, сильнее и сильнее вдавливая собственный нос в упругий матрас. - Что — не можешь? - раздался над самым ее ухом заинтересованный голос. - Не могу укрыться от грозы, - как ни в чем не бывало отвечала девушка. - Дождь уже кончился, иди смотреть! - обладатель голоса с прискоками направился к двери, мелодично поскрипывая половицами. - Что смотреть? - не поняла Алиса. - Радугу на траве, конечно! - и даже хлопнул дверью, убежав во двор. Алиса сняла с головы подушку и внимательно осмотрелась. В какой странной комнате она очутилась! Круглая, нет, спиралевидная комната (иначе Алиса охарактеризовать форму закручивающихся к потолку безугольных стен не могла), тесная от бесконечного множества мелких и больших предметов, таких как чайники (пузатый белый керамический, весьма пузатый серебряный и изящный сиреневый в цветочек), вазы и конфетницы (с апельсинами, земляникой, пирожными и мылом), сундучки и шкатулки (с драгоценной резьбой, фенифтью, зернью и чернью), напольные часы (висящие также и на потолке, и кое-как пришпиленные к стенкам, и выглядывающие из-под кровати — вот уж действительно напольные) и книжные полки — много-много книжных полок, с которых то и дело что-нибудь да сваливалось (настольные лампы, ключи, мышата, флаконы с духами и самые обыкновенные книжки). - Ну так ты идешь или нет? - спросил, снова заглядывая в комнату, Шляпник. - Идем! - весело откликнулась девушка и спрыгнула с кровати. Довольный Шляпник протянул ей руку и, стоило ей только кончиками пальцев за нее ухватиться, спешно вытянул Алису на улицу. Со стороны вся эта сцена смотрелась несколько иначе — прохожие, жующие ватные леденцы или помадку-самокрутку, гуляющие в этих краях и засмотревшиеся на дом Шляпника, если бы они на самом деле были, увидели бы как чинно и совсем без подскоков и излишней суеты выходят из дому под руку Шляпник и Алиса. - Вот, гляди-ка, - Шляпник указал безымянным пальцем, нещадно обмотанным бинтом, на травяной ковер, расстелившийся у каменной дорожки, ведущей в дом, равно как и из дому. Алиса аккуратно присела на корточки и вгляделась в брызги капель, оставшиеся на травинках. Их здесь оказалось несметное множество, может быть, более тысячи разноцветных капель на одном только листке подорожника, а что уж говорить об остальном!.. - Как красиво!.. - возвышенно пробормотала Алиса. - Нет-нет, мне кажется, что ты не всё еще увидела, твоя радость — она не совсем та, которая бывает, когда видишь наши росинки, тем более впервые... - скороговоркой уверял Шляпник, тряся головой, при этом до странного не теряя шляпы. Или может она вообще не снимается?.. Да нет, тьфу ты, бред какой-то. Она же сама надевала ему эту шляпу сто раз на голову, да и Чешир не раз эту же шляпу утаскивал... Правда, безуспешно. А и правильно — ну где это видано: Шляпник — без Шляпы? Да быть такого не может. - Ты меня совсем не слушаешь, или мне показалось? - Немного слушаю. И немного не слушаю тоже, - честно призналась Алиса. Террант недовольно нахмурился, но тут же и обрадовался тому, что вновь снискал внимания. - Думаю, ты этого не увидела с первого раза, - Шляпник сорвал с земли травинку и поднес ее сначала к своим глазам, а потом, гордо улыбнувшись, протянул ее Алисе, - Посмотри на сами капли... Действительно, к росе стоило приглядеться... Потому что на травинке было не только кружево сверкающих капель, но и в каждой из них Алиса увидела теперь по радуге. - Невероятно! - воскликнула она, когда наконец разглядела то самое сокровище, что преподнес ей Шляпник, - Это и есть те самые "радуги"?! Никогда не видела ничего подобного! Знаешь, это как рождественский шар, в котором идет снег! Только летний и... И маленький. Наверное отсюда и добывают уменьшунку? - восторженно предположила она. - Я не знаю, как добывают уменьшунку, - серьезно глядя на нее, ответил Шляпник. - Знаю только, что радуг здесь больше, чем во всем мире за целое лето собрать можно! - широко улыбаясь, добавил он. Алиска как-то задиристо оглядела небольшую поляну и, по-шкодному улыбнувшись Шляпнику, подпрыгнула на месте и пустилась в пляс по травянистому кружеву, напевая что-то очень знакомое — кажется, это была песенка про бобра*. Террант любовался ею: ну надо же быть такой настоящей, когда ты приходишь редко-редко, совсем не на долго и только во сне. Но он очень ценил и эти минуты, правда, всегда излишне торопился. Хотелось столько всего успеть до ее ухода! От раздумий его отвлёк неожиданный "плюх!" — Алиса поскользнулась на мокрой траве и упала, полностью промочив платье. "Прям не поляна, а какое-то озеро!" - недовольно подумала она, но тут же переменила настроение, когда Шляпник свалился на траву рядом, чуть не укатившись по невидимой речке вниз по склону, и обеспокоенно спросил: - Не ушиблась?.. Алиса улыбнулась ему: - Да нет, всё нормально, не волнуйся, - и так по-доброму смотрит, что кажется, что время еще больше остановилось, хотя останавливаться-то ему уже некуда. А эта маленькая девочка, у которой как будто и вовсе нет возраста, — вечная юность, вечное детство пляшут в ее лучистых глазах... Мокрые пряди волос спиральками разбросаны по лицу, маленькие капельки-радуги причудливо свисают с кончика ушка. - Красивые у тебя сережки, - придержав двумя пальцами ее остренький подбородок и крутя им то в одну, то в другую сторону, приговаривал Шляпник, - Приди ты такая к нам на ярмарку в долину, все тамошние девицы б обзавидовались, - он с серьезным видом рассматривал то под одним, то под другим углом личико Алисы. Ее глаза смеялись, а щеки пылали то ли от смущения, то ли от неожиданно обрушившейся радости. - Гарк! - внезапно раздалось над их головами. - Ну вот, опять... Как в прошлый раз, - расстроенно проговорил Шляпник, - Ну до встречи, Алиса. Девушка даже не успела понять, что случилось — просто она открыла глаза и увидела над собою Мари. - Вы долго спали, мисс Алиса, я пришла звать вас к ужину. *Широко известная в узких кругах Песня про бобра, обыкновенно напеваемая в минуты веселья и радости: Купался бобёр, купался черно-ой, Во речке быстрой!.. На горку всходил, Отряхивался-а, Охора-а!-шивался. (прим. автора) *** Пока мисс Алиса без особой охоты ужинала в обществе хозяев дома, Мари заботливо приготовила для нее ванну; ей очень хотелось угодить хозяйке, которая просила ее "сделать из этого ребенка наконец человека", "приучить ее к нормальным человеческим потребностям, таким как комфорт, кофе, красивая одежда, общение в обрамлении скромности, созерцание аккуратных пейзажей и прочая, прочая". Служанке было пока еще невдомек, что ее умственные способности, если начать их развивать, могут достигнуть весьма и весьма похвальных высот. А пока что Мари просто запоминала за своей хозяйкой каждое слово, стремясь хоть чему-то от жизни научиться. Причем именно из уст леди Эскот она обыкновенно слышала "действительно содержательные слова", как часто в шутку характеризовал их лорд Эскот, — "умственное спокойствие", "всенепременнейше", "как то приличествует" и прочее. Вот только по части упомянутого прочего, нередко исполнявшего роль обрамления во всех указаниях, у Мари были весьма сомнительные предположения. И сейчас это касалось непосредственно списка необходимых потребностей Алисы; в хорошенькой головке Мари крутились всякого рода вопросы, поступающие в сознание по мере исполнения обязанностей: стирая снятые с петель шторы, она думала: входит ли в число этого самого "прочего" шитьё и дневной сон, к коим мисс Алиса имеет явное пристрастие? Конкретно шитьё-из-штор, а по совместительству и наволочек, в данный момент опускалось, важно было само действие. Протирая тонкий и совершенно незаметный, но от этого и как будто если не сказать приятный, то хотя бы уютный слой пыли, совершенно случайно задумывалась: а чтение, по части коего служанка и вовсе не понимала ничего? Нужно ли оно? Приличествует ли леди? Поэтому вовсе даже не странно, что Мари вздумалось нагреть для Алисы ванну. Мысль к ней пришла так же непосредственно, как и все предыдущие, многие и разношёрстные, неизбежно сопутствовавшие ей во время приевшейся работы по уходу за домом. А нужна ли им, этим леди, в конце концов, ванная?.. — просто спросила саму себя Мари и даже удивилась, насколько ей самой понравилась эта идея. На сегодняшний день, тем более в контексте погоды, она показалась самой убедительной. Но, как и предполагается, Алиса была очень недовольна ожидавшим ее перед сном купанием; будучи заведенной в белоснежную комнату для умывания, она сразу же отбросила все надежды на что-либо лучшее: набранная вода оказалась чуть теплой, при этом почему-то отвратительно желтого цвета; сама "посудина", как она не очень придирчиво охарактеризовала ванную, скорее напоминала каменное корыто, в котором даже ноги-то было бы мыть неудобно. В сторону отчего-то как никогда жизнерадостной Мари был брошен обо-всём-сразу-говорящий взгляд. - Что здесь? - почти что утвердительно отчеканила Алиса. - Здесь — ванная для вас, милая мисс Алиса, - Мари никак не могла справиться с почти душащим ее изнутри рвущимся потоком какого-то радостного опьянения, взявшимся не пойми откуда и намеревавшимся делать с ней невесть что. - Отчего ты так весела? - Мне трудно ответить вам сейчас, мисс. Возможно, я пойму это позже. Как странно. Такая Мари нравилась Алисе гораздо больше прежней; да, вероятно, стоит ее за это отблагодарить. Алиса согласилась принять ванну. - Но. Впредь — не делай для меня сюрпризов, - на всякий случай предупредила она. - Хорошо, мисс, - с улыбкой отвечала горничная, подливая из фарфорового кувшина горячую воду и устремив довольный взгляд на пенящуюся струю воды. Этот кувшин ей удалось найти с трудом — для этого пришлось полдня потратить на перебирание предметов на разных складах в огромном доме. Но дельце было сделано — еще одно поручение леди Эскот, а именно "приучить эту мисс к фарфору" было ею выполнено. - Мари, это чайник. Столь неожиданное заявление кое-как вытянуло служанку из нехитрых размышлений, и она с интересом воззрилась на предмет, с таким трудом найденный и теперь находящийся в ее руках. - Ну что ты так выпучиваешь глаза, - не замедлила тут же заметить Алиса. Да что же сегодня происходит такое!.. - Да всё в порядке, Мари, незачем так беспокоиться! - с добротой в лице ответила ей юная мисс. - Я сказала это вслух?.. - оторопела горничная. - Да успокойся ты. Говорю же, что всё у тебя хорошо, значит — так и есть! - уже более нетерпеливо отозвалась Алиса, и, нахмурившись, уставилась на потихоньку успокаивающуюся гладь воды в ванной. Придется ее терпеть. И, что хуже — неизвестно сколько терпеть. *** "Сколько ж времени-то прошло?.." - "У-у, несказанно много..." - "Может, уже хватит здесь без толку потеть!?" - "Да, наверно, хватит". Вот примерно так уже какое-то нескончаемое время Алиса проговорила сама с собой, вернее, с мысленным собеседником, который отзывался к ней, в противовес ее собственной медлительности, с веселой активностью. Последнее высказывание было весьма убедительно, и потому разморенная от лежания в воде без счету времени Алиса поспешила со звонким плеском-переструйником (от катящихся вниз капель, дребезжащих об пол) выкарабкаться из скользкой посудинки (приземляясь точно в домашние туфли на маленьком каблучке) и набросить халат, после чего с пошоркиванием засеменила по лестнице. Ощущение, сопровождавшее ее всю дорогу до спальни (ну почему, спрашивается, ее поселили на этом, практически, чердаке!), складывалось не лучшее. Карамельная тяжесть, внезапно скатившаяся на нее, горячим, скользким потоком обволакивала с силой оттопыренные ресницы и прямо-таки заставляла широко распахнуть рот, вкушая сонную сладость. "Видел бы тебя сейчас кто, так бы на месте и повалился со смеху..." - "А что? - откликнулась на прежний внутренний голос Алиса, - Подумаешь, человек валится с ног. Подумаешь, мокрая зевающая Алиса, ну и что... Да и не видит никто вовсе" - "Да ну, - хихикнул голос, - А как же я?" - "Не проведешь, дружище, - без особых эмоций парировала Алиса, - Ты это я. А я — это я, и хватит об этом". Голос тихо недовольно пробурчал что-то, но послушно замолк. *** Мари бы не расслышала сквозь затаившийся в голове сон, как, вяло поскрипывая, в спальню ввалились домашние туфли, если бы они, небрежно и легко скинутые, не вписались так живописно в ее прическу, забранную тугим чепцом. Алиса, теперь уже свободная от отяжелявших походку каблучков, с завидным спокойствием опрокинулась на заботливо приготовленную постель, забыв переодеться на ночь и так и оставшись в пушистом махровом халате. Ей даже не пришло в голову обратить на что-либо свое усталое и порядком раздосадованное сегодняшним днем внимание; а между тем ведь Мари день даром не провела — любимая алисина наволочка была стянута, постирана, пропитана свежим воздухом из сада, выглажена и убрана в шкафчик с тканями для шитья. На подушке же красовалась совсем новая, аккуратная и даже чуть-чуть колючая наволочка, и, что характерно, далеко не розовая. Совсем даже не розовая, а изжелта-белая, что глазами служанки — очень даже ничего, а глазами Алисы, разумеется, безобразнейше; посему стоит даже счесть за благо то, что Алиса не увидела этого обновления и не испортила себе настроение еще больше, испугавшись, что без старой наволочки она больше не попадет в любимую Страну Чудес. Ей несказанно повезло в эту ночь, и она провалилась в сон мгновенно, в какой-то мере даже неожиданно, словно споткнувшись о невидимый корешок и улетев глубоко-глубоко в нору.