Я буду ждать на небесах.

Предисловие. Моя учительница по русскому языку всегда говорила, что существуют два мира: мир реальный — это мир в котором ты живешь, мир полный боли и разочарования и мир идеальный — это твои мечты. Еще она говорила, что реальный мир никогда не станет идеальным потому, что даже если сбудутся твои мечты, тебе все равно захочется больше. Но я подумал, а если у тебя будет все, что ты только пожелаешь. Тебе надо будет только захотеть этого и оно сбудется Глава 1. Каждому человеку при рождении дается наблюдатель. Люди ещё называют его Ангелом-Хранителем, но наблюдатель не имеет права вмешиваться в жизнь людей. Спросите, для чего он нужен? Ну, это долго объяснять, вы все узнаете позже. Скажу лишь, что мы направляем людей при их смерти и ведём дневник, записывая все, что происходит с человеком. Мы, наблюдатели, появились тогда же, когда и люди. После смерти человека, мы переходим к другому. У нас нет определённой формы, но перед людьми мы предстаём в привычном для них виде. Ещё наблюдатели могут общаться между собой, пока все спят, и у каждого есть свой характер, свои друзья, а у некоторых даже любимые. Мы чувствуем все, что чувствует наш человек. Я думаю, что хватит рассказать о себе. Я решил написать этот рассказ о поразительном мальчике, который однажды меня очень удивил. А зовут его Александр Соколов. Лето — это целый праздник для всех школьников. Вспомните, как вы все ждали это время года: никаких уроков, никаких домашних заданий, ложишься спать и встаешь, когда захочешь и, конечно, летний лагерь. Первая любовь, первый поцелуй, первая боль утраты. Я уверен, что почти с каждым это было. Так и встретил свою любовь Саша Соколов. В этом году он закончил десятый класс, скоро ему надо будет писать экзамены и переходить во взрослую жизнь. Он не знал точно, кем будет. Он хотел сдавать историю с обществом. Его нельзя было назвать красавчиком, но внешность у него была довольно приятная: правильные черты лица, тёмные волосы, голубые глаза, широкие плечи, средний рост. В общем, самый простой и серый человек во всем мире, настолько серый, настолько обычный, что даже любой ничем неприметный парень будет казаться эксцентричным, по сравнению с Сашей. У него почти не было друзей. Он вообще не любил общаться с кем-либо, да и с ним никто не спешил заводить разговор. Он был похож на призрака: его не видели, даже проходя мимо. С рождения Сашка был очень хрупким и застенчивым ребёнком. Его, конечно, никто не замечал, но все же он существовал, а из-за того, что он был вечно один одноклассники в начальной школе стали считать его изгоем. Сначала над ним стали подшучивать. Ставили ему подножки, прятали его вещи, закрывать в туалете. Когда он жаловаться учителю, его стали бить. В четвёртом классе он начал прогуливать уроки, за это он получал от учителя и от папы. Они просто не пытались его понять. Папа был очень занят своей работой и, кроме как наказаний совсем не проводил время с сыном. Его самым лучшим другом, если её можно было так назвать, была мама. Она находилась рядом с Сашкой почти все свободное время, читая ему сказки, рассказывая интересные истории, только мать утешала его. Она была очень добрым человеком, её все любили. Очень набожная, ходила с сыном в церковь, рассказывала ему о сотворении мира Богом и, Сашке это очень нравилось. Вскоре она погибла, её сбил пьяный водитель, который потерял управление и выехал прямо на тротуар. Сашка очень долго отказывался поверить, что его любимой мамы больше нет. Он проклинал весь мир, этого водителя, всех людей и больше всего того самого Бога. Если он и правда существовал, то зачем позволил уйти женщине, которая никогда в своей жизни не делала ничего плохого, молилась каждый день и помогала другим. Все это очень отразилось на маленьком мальчике. Он стал ненавидеть всё общество и старался быть один. У Сашки остался только отец, который сильно изменился после смерти жены. На похоронах он сказал своему рыдающему сыну, что мужчины не плачут и обнял его, когда у самого же на глазах наворачивались слезы. После этого момента Сашка стал по-другому относиться к своему отцу. Обижать бедного парня так и не бросили, даже стали больше дразнить его и шутить над погибшей мамой, что и заставило этого маленького, слабого мальчика стать самым сильным. Он защищал честь своей матери и думал, что так она и хотела. Сашка желал, чтобы она гордилась им. Первое, что пришло ему в голову — это бокс. Он видел по телевизору, как дерутся двое огромных мужчин, получая каждый друг от друга мощные удары по лицу, но они все равно продолжали бой из последних сил и никто не хотел сдаваться. Его это вдохновило, он мечтал стать таким же мужественным. Последние шесть лет он упорно тренировался, но на занятиях боксом он нашёл ещё больше проблем. Сашка ездил в тренировочный лагерь. Там было ужасно. Над ним издевались старшие ребята, Ещё были жуткие тренировки, настолько, что он хотел просто все бросить, сдаться и будь, что будет, но все же это все прошло. Он уже не думал так о маме, он не злился ни на кого, ему было все равно. Единственное, чего он хотел — остаться в одиночестве. После того, как Саша смог все это осилить. Больше к нему не подходили вообще, его даже стали бояться, он в одного смог справиться с тремя главными задирами в школе. И вот он достиг своей цели, но ему чего-то не хватало. Он не хотел Славы, не хотел денег, он не мечтал стать кем-то, он вообще перестал мечтать. Ему было все равно на мнение других. Он даже не знал, что хотел от жизни — он не видел в ней смысла. Может, вы скажите, что ему всего шестнадцать лет и он всего-навсего ещё ребенок, он не может так глубоко мыслить, но он даже и не думал об этом. Он действительно не знал, что могло бы погасить его скуку. Перейдя в десятый класс, он впал в глубокое уныние: перестал читать книги. Чтение книг было его любимое занятие. Раньше он всегда хотел стать чем-то большим, чем простой человек, из-за этого он обожал читать фантастику. Хотя его любимой книгой оставались рассказы о Шерлоке Холмсе — они так захватывали дух своими загадками. Теперь же Саша делал только то, чего от него требовали. И когда все вокруг говорят только о том, что необходимо учиться, чтобы сдать хорошо экзамены, поступить в приличное учебное заведение, получить высшее образование и позже найти хорошую работу, Саше было глубоко все равно на всё это, он не видел своего будущего. Он всегда говорил прямо, что думает, чувство такта и нормы морали ему были неведомы. И даже на все мотивации и приободроения педагогов он отвечал одной фразой, откуда он её вычитал уже не помнит, но она ему жутко понравилась: “Сначала окончи школу, сначала окончи институт, сначала устройся на работу, сначала умри”. Все ссылались на потерю матери и не предавали его суицидальным высказываниям особого смысла. Как-то, на уроке литературы задали выучить любое стихотворение на свободную тему. Учительница русского языка и литературы, Елизавета Сергеевна, просто вывела из себя Сашу своими рассказами о боге, и вместо того, чтобы разбирать какое-нибудь литературное произведение или личность весь класс слушал очередную небылицу о чудесах господних. Саша решил написать собственный стих, который бы привел в бешенство этого фанатика. В чем смысл жизни? Может быть в вере? — Когда будет счастье? — Верь и жди... Получишь все в полной мере. Вокруг войны и смерть. А вы предлагаете мне маску дружбы надеть? Вся жизнь — это просто случайность. Не нужно предавать ей какое-то значение. В итоге ты все равно возьмёшь в руки трость. Ты все равно увидишь последнее мгновение. Открою вам тайну. Бога то нет. Есть лишь толстые священники, а грешник тут ты? Они Несут золотой огромный крест. И говорят, что мёртвые не мертвы. И мы верим в эти сказки? А в это время дети умирают, не получившие маминой ласки. А Господь ведь всех любит? И все перед ним равны? Боженька все видит? Только почему он не может залечить мои глубокие раны? Так в чём же смысл жизни? Да его просто нет. Прочитал он все это идеально, с выражением и эмоциями. На него показывали пальцами и смеялись, ему удивлялись и кто-то даже восхищался, но он однозначно бы в центре внимания. Эта огромная масса глаз была ему безразлична, ведь он хотел увидеть одну единственную пару. Как и рассчитывал Саша, разъярённая учительница отвела его к директору и попросила поговорить с маленьким нахалом, назвала его даже ненормальным и психом, но этому психу были совершенно безразличны любые слова, на то он и псих. Саша заранее подготовился и достал из рюкзака небольшую книжку, на которой был нарисован герб Российской Федерации, и чёрными большими буквами написано: “Конституция Р.Ф.“ Саша быстро пролистал страницы и показал на двадцать девятую статью о свободе слова и мыслей. Елизавета Сергеевна ещё долго выступала, её голос срывался на крик: “Да как это возможно? Это же ведь наш Господ Бог! Читать это стихотворение дьявола при всём классе? И тебе даже ничуть не стыдно? ты вообще понимаешь, что натворил?” Саша просто молча сидел, смотря ей прямо в глаза, и даже улыбнулся, когда его назвали Дьяволом, хоть и не осознано. Учительница не ожидала такой реакции. Это был первый подобный случай, за всю её не малую карьеру педагога. Она не знала, что делать в такой ситуации и поэтому просто вызвала родителей в школу, но директор сказал, что это будет уже лишнее. В итоге Сашу просто отпустили безнаказанным и ему это понравилось. На протяжении всего десятого класса он так и выводил Елизавету Сергеевну из себя: то напишет сочинение, то очередной стих и даже иногда умудрялся перебивать её, во время рассказов и задавать вопросы, на которые учительница не могла ничего ответить, а она не могла ему ничего за это сделать. Думаю, что вы поняли, какой характер был у Саши. Он не был никаким социофобом или социопатом и уж тем совершенно никого не боялся. Ему было безразлично почти всё, что происходило во внешнем мире, это просто не касалось его. Этот год был последним, когда он сможет поехать куда-нибудь и отдохнуть, не как взрослый. Может ему удастся завести друзей? Глубоко в душе он всё таки этого очень хотел: дискуссировать на разные темы, выразить ему свои чувства, строить планы на будущие и, конечно, обсуждать книги, музыку, фильмы. Было бы очень здорово, если наш новый друг любил аниме, мы с Сашей смотрим его почти каждый день, не много, где-то серии три. Познакомились мы с этой частью японской культуры довольно забавно. Саша просто ненавидит слово “толпа” и всё, что с ней связанно. Как-то на перемене трое задир, те самые, что досаждали Сашке когда-то, пристали к одному мальчику и просто из-за того, что он смотрит эти “мультики” избили его. Наш боксёр, конечно, мог помочь, но... хотя вы уже знаете причину. Саша всегда идёт против толпы и делает всё, что обычно люди несправедливо осуждают. Разве, что гомосексуалистом не пробовал стать. Натуралом он тоже был так себе, отношений с девушкой, на тот момент, у него никогда не было, вообще никаких. Самый долгий диалог с человеком противоположного пола, наверное, был в классе шестом, когда учительница во время классного часа проводила интеллектуальную игру, тогда Сашу поставили в пару с девочкой. Нет! Многие интересовались и даже делали какие-то попытки познакомиться, всё же он довольно красив, был умнее всех своих ровесников, имел первый спортивный разряд в таком тяжёлом спорте и главное, что на мой взгляд всех привлекало — богатый Сашин отец, но после того, как на их приветствие и кокетливую улыбку отвечали слабым кивком головы, они сдавались. Ещё бы! Какой смысл заводить знакомство с человеком, с которым кроме новых модных новинок и бессмысленных городских сплетен не о чём поговорить. У нас родилась такая гипотеза, что наш город слишком маленький, отсталый и отдалённый от центра России, чтобы в нём можно было найти хорошего человека, который мог бы стать на другом. Поэтому мы решили летом отправиться, как можно ближе к европейской части нашей страны. Саша попросил отца, чтобы тот достал путёвки в какой-нибудь лагерь, рядом с морем. Отец в этот же день выполнил просьбу сына, точнее он только подал заявку, ему сказали, что подробности: когда можно выкупить путёвку, день отъезда и остальные мелочи сообщат по телефону. Денег в этой семье всегда было в достатке, аналогично проблемам и горю. Саша уже даже обрадовался, что едет на море: про эту водную необъемную синеву так много рассказывают в романах, стихах, пишут картины и даже в аниме оно показано. Он хотел заранее познакомиться с кем-нибудь в социальной сити и даже нашёл подходящую группу для этого, но в итоге постеснялся. У нас немного приподнялось настроение и появилось желание заняться какой-нибудь деятельностью. Саша сделал кучу конспектов по истории, купил книги, скачал сериалы на телефон и ещё какие-то видео уроки по стихосложению — был готов во все оружия. Прошёл самый скучный месяц в нашей жизни, наверное, из-за предвкушения перед поездкой, да и вообще без школы было как-то не так: совсем нечего делать. Каждый день повторялся и был идеальным клоном прошлого. В конце концов позвонил Иван Васильевич и сообщил, что смена того лагеря начинается только в начале сентября и продлится весь месяц, ещё сказал, что он не будет против если Саша поедет, ведь он круглый отличник и заслужил этот отдых. Естественно, что неудавшийся путешественник отказался от этой поездки. Осталось учиться последний год, и хоть один месяц не сильно понизит его успеваемость, все равно он хотел получить высший балл на экзаменах — если жить, то лучше жить в достатке. Вся жизнь построена на деньгах, всё всегда упирается именно в них. Конечно, Саша очень расстроился, но так или иначе был готов к этому. В таких ситуациях он просто повторял одну фразу, после которой становилось уже как-то всё равно: “Всё никогда не будет так, как хочешь ты”. Мы так и не оставили мысли об отдыхе в летнем лагере. Нам просто хотелось поменять хоть что-то. Каждый день эти четыре стены в комнате давили на нас всё больше и больше, и пусть мы не сможем найти того, с кем можно было бы разделить свою грусть, хотя бы вырваться из этой каменной клетки. Ещё одно подтверждение моим словам. Всё путёвки, которые предлагали в нашем городе, уже были распроданы. Иван Васильевич и так уже чувствовал стыд перед сыном, ведь единственный раз в жизни он не смог выполнить его желание. Чтобы загладить свою вину он у кого-то перекупил путёвку, заплатив при этом в несколько раз больше. Пройти медосмотр Саша всё равно бы не успел, но и тут его отец со своими деньгами не подвёл. В общем, уже на следующий день надо было собирать сумку с вещами. В этот момент на нас особенно нападала грусть. Скорее всего, это из-за детских, невинных рассказов, когда ребята смеялись над тем, что не могут в конце лагеря собрать половину вещей, потому что перед лагерем их складывала мама. Да и не только моменты с сумкой. Допустим, когда одноклассники пугались при этом, шутя, что после родительского собрания им влетит от родителей. Почти все в классе завидовали Саше: его папе разрешили не ходит на эти собрания, так как замечаний по поведению и учёбе сына всё равно не было, а Иван Васильевич — человек занятой. Как-то раз, один парень, не подумав, сказал вслух, что Саше сильно повезло. За что потом и поплатился. Сначала на этого бедолагу, который просто случайно сказал мысли всех, наорал сам Саша, позже учительница прочитала ему лекцию о хороших манерах и тактичности, к тому же он заслужил неодобрение класса, но всего лишь на некоторое время. Я знаю, что он у него и в мыслях не было никакого обижать: он просто хотел пошутить, но всё равно нам это принесло ещё один повод для депрессии. Мы всё пытались понят — так почему же мы так страдаем без этой женщина, без мамы, она умерла ещё тогда, когда Саша был только в четвёртом классе. Знаю, что это прозвучит очень цинично, и вообще не стоит так говорить, но если бы умер Иван Васильевич, нам бы не было так плохо из-за этого. В итоге, рассуждая над этим, мы пришли к выводу, что там привязались к ней потому, что она всегда могла понять нас, выслушивала все проблемы, обнимала и главное, что она любила Сашу. Ещё, наверное, мотивом для грусти была потеря того, чего нам так не хватает — поцелуй в лоб, перед сном. Хоть и стыдно признавать это. В конце концов, Саша подумал, что ему нужна девушка, но сразу же стал быстро мотать головой и бить себя по голове, чтобы забыть свои мысли. В лагерь Сашу привёз отец, который всю дорогу болтал с кем-то по телефону, а сын слушая музыку в наушниках, смотря куда-то вдаль. Тут Саша почувствовал, что до его плеча кто-то дотронулся; он снял наушник с одного уха и посмотрел на отца. — А почему ты на этот раз поехал в другой лагерь, да ещё так далеко? — спросил Иван Васильевич. — Да так, — отводя голову к окну, ответил Саша. — Но ты же обычно... Ой, прости. Надо ответить на звонок. — Саша промолчал и вернулся в свой мир. Этот лагерь находился в ста километрах от ближайшего города. Тут повсюду были сосны. При входе в лагерь висела старая и ржавая вывеска " ", которая качалась из стороны в сторону, издавая жуткий звук, такой, как в этих ужастиках про апокалипсис и зомби. Отец помог донести сумку до ворот — там был крутой подъем. Тащит все вещи одному составило бы некоторые трудности, даже взрослому здоровому мужчине. Они остановились, сначала им надо было отдышаться. Иван Васильевич окинул взглядом всё вокруг и сделал такое выражение лица, как ребёнок, который натворил какую-то пакость и, осознавая свою вину, просит извинения у мамы. — Прости. Это всё, что я мог для тебя найти. Выглядит не очень, но природа прекрасная. — Всё хорошо. Мне нравится, — ответил Саша. Какое-то время они ещё стояли, всматриваясь в окружение. Эти моменты, на едине с отцом, были очень редкими. Не могу точно описать, что мы испытывали, находясь рядом с ним, но это было точно не восхищение и не скука, не счастье и не злоба. Скорее что-то средние между всем этим — духовное равновесие, состояние покоя. Они оба без слов всё понимали. Отцом и сыном они были только формально, а на деле же это друзья, мужчины, пережившие огромное и невыносимое горе. Эти двое мужчин потеряли нечно настолько драгоценное, что это изменило их и их отношение друг к другу. Их холодное обращение, могло показаться таким только со стороны. Для них же слова, жесты, мимика лица ничего не значали. — Мне пора ехать. Удачи, сын. — В ответ Саша одобрительно кивнул и попращался. Саша оказался последним из всех отдыхающих, кто прошёл через эти ворота, за время всей лагерной смены. Все ребята, которые обычно приезжают сюда, скорее всего, уже давно раскладывают вещи и вспоминают о том, как было классно в прошлом сезоне. При входе в лагерь сразу же чувствуется свежий и чистый воздух, которым хочется дышать не останавливаясь. Справа стоит большая сцена со скамейками. От ворот отходят две дороги; одна из которых ведёт к каким-то старым и полуразрушенным домам, а другая к небольшим корпусам из камня. Дойдя до сцены, дорога шла по небольшой возвышенности — это была своеобразная лестница, поднявшись по которой, открывается совсем другой вид: яркое солнце, прекрасное голубое небо. Саша видел такой пейзаж только на картинах; это место так излучало счастье и не только место, но и все люди находившиеся здесь. Саша увидел женщину, которая держала планшет с ручкой, а рядом стояла девочка, она что-то объяснила с расстроенным видом и чуть ли не в слезах. Наверное, что-то забыла дома или потеряла. Эта девочка была очень худенькая и такого низкого роста, что сначала мы с Сашей подумали, что ей лет двенадцать от силы. Какого же было наше удивление, когда нам сказали её настоящий возраст. Ноги, руки и шея у этого крохотного создания были ну просто невообразимо тонкими. Даже не верилось, что такие конечности могли существовать даже у маленькой девочки. Волосы же её наоборот были не естественно длинными. Эти прямые светло-золотистые нити почти доставали бедра — настолько ровные, было видно чуть ли не каждый локон отдельно, и никакой из волос не спутывался с другими. Одета девочка была так же, как ребёнок. Полностью весь её костюм был розовым цветом: короткие, спортивные шорты и такая же короткая футболка, которая открывала чуть ли не весь живот. Всё это в совокупности давало образ какой-то искусственной куклы, которой управляли с помощью невидимых ниток. Причём управляли в совершенстве, ибо двигалась эта куколка поистине грациозно. Саше было немного страшно подходить к ним, хотя он пытался себе внушить, что ему совершенно все равно. Дойдя до женщины с планшетом, его так никто и не заметил. Он несколько минут стоял чуть ли не перед их глазами, но никакой реакции не последовало: маленькая девочка так же закрывала лицо, а женщина растеряно смотрела куда-то вдаль. Для Саши это было обычное дело: его никто не видеть, на него никто не обращает внимания. Это стало такой же нормой, как обычное приветствие с улыбкой у всех людей. Не видят, да и пусть не видят. Нам этого даже лучше: никто не беспокоит наш вполне комфортный мир, но на этот раз почему-то всё было по-другому. В горле как будто что-то застряло, и стало тяжело дышать. Кулаки по-привычке сами начали сжиматься, мышцы чуть ли не по всему телу резко сократились. Челюсть стиснула зубы с такой силой, что по бокам там, где находятся .... зубы, жутко заболели дёсны. Это была злость, ярость в чистом её виде. В голове крутилось только одно слово "месть". Как бы им отомстить за то, что они посмели проигнорировать присутствие Саши? Почему он должен стоять и ждать, пока две эти особи женского пола, которых мы презираем за их глупость, молча с испуганным видом "разбираются" с какими-то проблемами. Конечно, обо всех женщинах мы так не думаем и оскорблять кого-то у меня даже в мыслях не было. Безусловно существуют замечательные люди женского пола, просто нам с Сашей такие никогда не попадались. Тем более эти две выглядели довольно образованными и воспитанными. Особенно маленькая девочка: от неё так и веяло добром, рядом с ней даже пахло как-то иначе, и этот воздух создавал атмосферу своего рода доверия к ней. Так и тянуло подойти к ней, разболтать свои секреты, поведать о прошлом. Она, конечно же, всё выслушает с одобряющей улыбкой на лице или сочувственными воздыханиями. Может, даст пару советом и никому никогда об этом не расскажет — все равно, что вы с ней вовсе не знакомы.Это был не иначе как ангел, сошедший с небес. Бог наконец-то разобрался со всеми очень важными делами и решил вспомнить о своих детях. Ты оказался один из небольшой кучки избранных, и для того, чтобы помочь именно тебе и никому другому, сам Господь послал своего лучшего помощника — я уверен, что такие мысли посещали абсолютно всех при встрече с этой девочкой. Так как Саша являлся атеистом, и у него был иммунитет почти к любым видом чар, злость и желание отомстить в нём никуда не пропали. Хотя всё же эти чувства немного утихли, ведь он ясно понимал — если люди его не замечают, то они ни капли не виноваты. Так что надо было придумать что-то такое, что могло бы сполна возместить весь урон, причинённый нашей самооценке, которая и так уже покоится уже где-то на дне Тихого океана. И это что-то также не должно было быть чем-то очень обидным, выходящим за рамки нормального общения между незнакомыми людьми. — Здравствуйте. Женщина с испуга уронила все, что было у неё в руках, а девочка отпрыгнула назад и чуть не упала. — Ты... Откуда ты тут взялся? — дрожащим голосом произнесла женщина. — Я тут стоял и причём уже довольно долго. — А кричать зачем? Я так испугалась, — подойдя почти в упор к Саше, сказала девочка. — Сама же сейчас кричишь. — Ты ведь Саша Соколов? Мы тебя ждали, — уже более спокойно сказала женщина с планшетом. — Давай мы тебя пока что запишем. Тут просто кое-кто забыл документы. Саша посмотрел на девочку, отчего та покраснела и отвернулась. Саше это показалось смешными; он даже еле заметно улыбнулся. — Интересно кто? — продолжая смотреть на девочку, сказал Саша. После этого девочка разозлилась, топнула ногой, и открыла рот, наверное, она хотела что-то сказать в своё оправдание, но ничего не придумала, после чего отвернулась. Женщина рассмеялась и контрольной фразой, прямо в сердце, произнесла, что это не в первый раз, окончательно добив девчонку. После того, как Сашу записали, он пошёл в свой корпус. Эта женщина сказала, что ему нужно в первый корпус, но ничего так и не объяснила. Саше пришлось спрашивать у прохожих. Ему на глаза бросился парень, который шел Саше навстречу. — Эй, не подскажешь, где тут первый корпус? — как можно безразличней постарался спросить Саша. — Да, конечно, пойдём. Я тоже из этого корпуса. Ты тут в первый раз? — Да. — Тут хорошо. Может немного и бедновато, но всегда очень весело. Да, а ты по пути видел такою маленькую девочку, она чуть-чуть ниже тебя ростом. — Это та, что забыла документы? — Да, она. Ей все-то не привезли? Она довольно долго там уже. Я как раз к ней шёл. — Она твоя подруга? — Ну... да, — почёсывая затылок, ответил парень. — Вот мы и пришли. Кстати, меня Данил зовут, а тебя? — Саша. — Ладно я побежал. В корпусе никого не было. Саше досталась кровать в самом углу, которую он и хотел, подальше от всех. Всего в корпусе было семь человек. Само здание довольно старое и кровати тоже; такое ощущение, что тут ничего не меняли с самого открытия лагеря. Саша положил сумку и сел на кровать. Он немного устал с дороги — ему очень не хотелось сейчас ничего делать. Он лёг на кровать и уснул. А когда проснулся, увидел уже знакомое лицо Данила. — Эй, вставай, Саша. Мы на ужин сейчас опаздываем. Саша сел на кровать, зевнул, протёр глаза и сказал: — Ужин? Он разве не в восемь? — Похоже ты уже долго спишь. Все уже убежали кушать, а я вспомнил, что у нас новенький, который ничего тут не знает. — Ну... Спасибо. — Да не за что. Давай быстрее, побежали. Столовая была самым большим зданием в лагере. Она сильно отличалась от всех корпусов, особенно большой деревянной лестницей, по которой хорошо видно, что её несколько раз чинили, похоже, кто-то очень больно падал. Хоть и снаружи все выглядело старым и почти разрушенным, но внутри было довольно приятно, и даже стоял большой телевизор. Столы были небольшие, вмещали четырёх человек. Данил отвел Сашу к столу, за которым сидели два ужасно похожих и здоровых парня. — Знакомьтесь, это Саша. Он впервые в нашем лагере, — весело сказал Данил. Но два парня все равно продолжали нагло набивать свои рты, как будто ничего не заметили. Они были похожи на кабанов — громко гремели ложками, не соблюдали никаких правил этикета. Саше они показались отвратительными. — Эй, вы можете хоть на секунду остановиться и поздороваться, — чуть ли не закричал Данил. Два парня ненадолго остановились, сперва посмотрев на Данила, потом друг на друга. — Илья. — Кирилл. — Я вам поражаюсь. Как можно столько есть? Саша, ты чего стоишь? Садись. После ужина все пошли по своим комнатам, подготовиться к вечерней дискотеке. Саша не хотел никуда идти, его уже всё тут раздражало, но как только он лёг на свою кровать, Данил сказал, что всем нужно хотя бы показаться там, а если не хочешь, то можно потом уйти куда-нибудь, но только не в корпус. Саша надел кофту, которая лежала сверху в сумке и пошёл со всеми. Дискотека проходила в самом низу лагеря, в очень старых домах. Я уже говорил, что тропа ведущая к воротам, похожа на лестницу и, что место, где находились корпуса являлось как бы вторым этажом. У этой тропы было ещё одно ответвление, которое вело прямо в "подвал". Все проходило в каком-то заброшенном здании. Музыка там играла отвратительная, Саше хотелось поскорее закрыть уши и выбежать отсюда. Он очень ценил хорошую музыку и любил, даже обожал слушать её по настроению. Иногда ему нравился рок, иногда классическая музыка, ещё он любил прослушивать стихи поэтов серебряного века. Любимая и правильно подобранная музыка вызывала у него мурашки по коже. Настроение она не могла изменить, но могла усилить существующее. Но это даже нельзя было назвать музыкой, она убивала его. И только, как стало чуть больше народа, он ушёл. Это было такое приятное чувство тишины, никогда она ещё не казалась ему настолько прекрасной. Не забывайте, я ведь тоже все это чувствовал. Данил посоветовал не ходить в комнату, не знаю почему. Раз в корпус нельзя, тогда куда можно было пойти? Не ждать же все время стоя тут. Саша вспомнил, что наверху были отличные качели-лодочки. Они хорошо подходили для того, чтобы переждать пару часов. Всего качелей было две. В одну свободно помещалось двое человек, хотя дети как-то умудрялись вместиться и вшестером. Немного раскачав, Саша лег в первую качелю. Звезды были прекрасны: такие яркие, такие далекие. Ведь только представить, на каком расстоянии от нас они находятся. Их свет до нас доходил несколько миллионов лет, многие из этих звёзд давно уже погасли и всё, что осталось от них, это свет. Вселенная на столько огромна, разве после этого можно верить в Бога? Мог ли он сотворить все это только ради нас? Саша часто размышлял о подобного рода вещах, ему это нравилось, он хотел постичь этот мир, нет, ему казалось, что он уже все понял. Он понимал все это, как абсолютную истину. Все было бы идеально, если бы голова так сильно не кружилась. — Эй, ты там, — раздался чей-то негромкий голосок. Саша сел, оглядываясь по сторонам, но никого не увидел. — Да тут, я. На другой качели. Это была та самая девчонка. Её было почти не видно. — А, это ты, — сказал он и лёг на прежнее место. — Вообще-то меня зовут Алиса. И почему ты отвернулся? Где твои манеры? — Слушай, не тебе говорит о манерах и, вообще, ты мне все испортила. Тут была такая нежная тишина. Может ты помолчишь? — Ну ты и наглец. Алиса подбежала туда, где сидел Саша и резко, одним движением запрыгнула к нему. — Ну и зачем ты сюда залезла? — Одной скучно, — отводя взгляд вниз, ответила она. После этих слов они оба замолчали. Алиса так и продолжала осматривать дно качели, а Саша смотрел на неё. На её лицо падал тусклый свет, от стоящего рядом фонаря. При первой встрече он этого не заметил, но она было довольно милой и чем-то проходила на куколку. Ее миниатюрный ротик был слегка приоткрыт; дышала она довольно часто, а большие голубые глазки бегали из стороны в сторону, будто она что-то искала, и вскоре они остановились на Саше. — Может хватит на меня пялиться? — сказала Алиса. Она была более милой, когда молчала. И я знаю, что Саша думал о том же, о чем и я. Саша резко отвернулся и, немного подумав, ответил: — А куда я, по-твоему, должен смотреть? Уселась тут. — Тебе что-то не нравиться? — Да... нет. А ты почему не на дискотеке? — Я их не переношу. Саша засмеялся. — Да... нет. А ты почему не на дискотеке? — Ну и что тут смешного? Да, я не люблю громкую музыку и толпу танцующих девчонок. А еще я... танцевать не умею. И вообще, ты сам-то тут сидишь, — пыталась оправдаться Алиса. — Я не из-за этого смеялся. Меня так вообще тошнит от музыки, которая там играет. И да, танцевать я тоже не умею. Алиса улыбнулась, и вновь воцарилась молчание. На этот раз они оба смотрели по сторонам, боясь что их кто-то заметит. — А ты один приехал в лагерь? — спросила Алиса. — Да. — А как же друзья? — У меня... нет друзей. Саша никогда не жалел о том, что он вечно был один. Ему было все равно на мнение других. Он даже не знал, что хотел от жизни — он не видел в ней смысла. — Ты врешь! У всех есть друзья. — Ну, видимо, я не отношусь к этим всем. — Может, хватит строить из себя такого грустного мальчика? Меня это раздражает. — Саша ничего не ответил. У него и правда не было настоящих друзей. Не было того, кого он просто смог бы позвать на улицу, позвонить по телефону, даже День рождение он праздновал с семьёй. Может кому-то это покажется грустным, может кто-то был в таком же положении и ему станет жалко этого мальчика, но уверяю вас, что Саша больше всего любил оставаться наедине с собой и книгой. Он не любил разговаривать с кем-либо и даже находится рядом. Больше всех его раздражали люди, которые так просто могли заговорить с незнакомцем, как эта наглая девчонка. Эта Алиса ему уже порядком надоела своей разговорчивостью. Ещё и доказывать ей что-то. Да и к тому же Сашу уже начало подташнивать, но только он встал и собирался уйти, как почувствовал, что его держат за кофту. Это мертвое молчание прервал Данил, он выбежал из корпуса с какой-то маленькой черной сумочкой. — Алиса? Саша? Я рад, что вы подружились, — улыбаясь, сказал он. — По-моему, с не невозможно подружиться. Она вечно чем-то недовольна, — кое-как выдавил из себя Саша. — Алиса хотела, что-то сказать в ответ, но её перебил Данил. — Саша, ты какой-то бледный и похож на вампира. Тебе может к доктору? — Нет, я пойду прилягу, а ты что тут вообще делаешь? — Я тут вроде фотографа. Меня попросили принести фотоаппарат. Точно, меня же ждут. Я побежал. Во время разговора Саша совсем забыл об Алисе, а когда обернулся, то её уже не было. — Какая приятная тишина, — подумал он, — сегодня было слишком много всего, ещё и эта маленькая девчонка. Она очень много разговаривает. Раздражает! Взяла и вот так просто подошла ко мне, ещё и в мою качелю залезла. Но все же она... красивая, наверное. Сашены мысли прервали ребята, вошедшие в комнату. Они громко смеялись и разговаривали. Последним зашёл Данил, который подошёл к Саше, чтобы спросить стало ли ему лучше. Не смотря на лю к Саше, чтобы спросить стало ли ему лучше. Не смотря на любезность Данила, все в комнате раздражали Сашу. — Зачем я вообще сюда приехал, — думал он. Через несколько минут в комнату зашла воспитательница. — Все умылись и почистили зубы? Ложитесь спать и не шумите. Я выключаю свет. Саше не спаслось, в голову лезли мысли о ней, такие глупые мысли, что он сам их стыдился и не хотел слушать. Ему срочно надо было переключиться на что-нибудь. Он пытался не думать, но ничего не получалось, эти глупые мысли не хотели его слушаться. Ещё, как назло, в комнате все молчали, некоторые уже и вовсе спали, а другие играли в телефон. Наверное, он первый раз в жизни хотел, чтобы кто-то заговорил, он даже был готов сам начать разговор, лишь бы эти ужасные мысли прекратились. Он так и не смог ничего сказать и через час уснул.