Часть 1
25 декабря 2016 г. в 19:58
Давным-давно, когда небо и земля никому не принадлежали, когда солнце перекатывалось с Запада на Восток, а звёзды вырывались из цепей созвездий, ходили по северной пустыне дикие чёрнокровые боги.
Там, на краю земли, шёл час великой тьмы. Затяжная ночь. Всё живое забилось в глубокие пещеры и снежные лачуги, скрываясь от страшного холода. Только боги, словно тени, скользили по вековым льдам, забытые и голодные. Обезумевшие мужчины бросались на слонов-великанов, как на верную смерть. Но даже густой мех не спасал от продирающего до костей мороза. Худые и истощавшие женщины сдирали руки в кровь, раскалывая лёд, и нанизывали на колья мелких зубастых рыб, которые выпрыгивали из трещин. Их съедали живьём – с чешуёй, костями и больно бьющим по подбородку хвостом. Но всё равно оставались голодными.
Великая тьма оказалась тяжёлым временем. Шли дни и месяцы – вещуньи считали время по редким птицам и съежившейся траве. Высокие, светловолосые и ясноглазые, боги бродили по полярной пустыне и оставляли после себя кроваво-чёрный след.
Они искали стоянки с маленькими крепкими хижинами и скрючившимися в них людьми. Чёрный ветер гулял по пустыне в поисках чуждой красной крови и завывал, находя ещё одну хату. Тогда боги влетали в жилища, цепкими пальцами выворачивали хрупкие кости и наедались досыта. А потом уходили, оставляя после себя разворошенный снег, бордовые пятна и дикий ужас.
Когда-то северные народы почитали чёрнокровых богов. Потом, когда пришла ночь и привела с собой льды, стали их бояться. Прятались в снегах, под землёй и в тайных пещерах, отгоняли смертоносный чёрный ветер. День за днём. Месяц за месяцем. Всю долгую-долгую ночь.
Боги боролись, метались и бушевали, распугивая диким воем пургу и вьюгу. Они сеяли страх, мор и ужас, запугивали и уничтожали. Тогда люди возненавидели их и возвели в хижинах алтари с большими каменными колоколами – белым богам, живым, добрым и спокойным. Белые победили чёрных. И когда великая тьма отступила, когда затяжная ночь завершилась, оказалось, что дикие боги исчезли. С приходом белых настал день, и чёрнокровые уснули. Надолго. Но не навсегда.
***
У Юрия Плисецкого чёрная кровь. Ядовитая, густая, разъедающая сосуды изнутри, неторопливо текущая по венам и артериям. Древняя северная магма, которая испепеляет противников и медленно убивает носителя.
– Дикий, – выдал свой вердикт тренер по фигурному катанию, когда увидел его впервые, – но рождённый для льда.
Юрий ловко шнурует коньки, торчит на катке целыми днями, злостно огрызается и периодически дерётся. До выбитых зубов, до крови, до тяжёлых травм - каждый раз всё серьёзней. Он будто вечно голодный обжора, который никак не может насытиться. Один, двойной, тройной, четверной – прыжки становятся сложнее с каждым годом, но этого мало. Юрий скользит по льду уверенно и легко, прыгает высоко, словно взбирается на горный хребет, и раскручивается быстро, будто пытается разогнать пургу. Пугающе красивый русский стиль катания.
На льду русские пахнут холодом. Плисецкий пахнет диким, необузданным Севером и вычерчивает лезвием линии так яростно, будто предпочел бы перерезать кому-то артерии. Весь в чёрно-красном с прожилками розового, с искусно переплетенными волосами и сумасшедшим взглядом, он пляшет на искусственном льду и оставляет за собой шлейф благоговейного ужаса. Это почти чувствуется. Это почти ветер, вьюга или ураган.
Пьедестал похож на скалу. Юрий крепко сжимает золотой круг и щурится, подставляя лицо свету софитов. Искусственное солнце лучше, чем ничего, потому что он боится темноты. Такой, например, как в гостиничных номерах, где даже с раздвинутыми шторами сплошная чернота и даже с двумя одеялами промозглый холод. Вечная мерзлота, голод и сонливость. С каждым днём всё хуже. С каждым годом всё опаснее.
Когда-нибудь они должны были проснуться. Вещуньи складывают кости в костры и храбро поют в надежде не проиграть снова, дождаться конца ночи и не замёрзнуть, когда за окном надрывно воет зимний ветер.
В ту ночь Юрий не может заснуть, потому что в ушах глухо и тревожно звенит колокол.