Тема сезона: Любовь

— Кто-нибудь видел Юри? Виктор уже несколько минут не мог найти своего подопечного в этом огромном банкетном зале. Он уже спросил у каждого, кто находился в этом зале, но Кацуки как сквозь землю провалился. — Да где же ты, глупенький? Виктор очень переживал за Юри. Да, они оба надеялись взять это золото на Гран-при, но судьба распорядилась иначе. Серебро тоже в почете, но Юри хотел совсем не этого. — Виктор! Мужчина обернулся на знакомый голос и очень обрадовался, когда увидел Плисецкого. — Юрио! Витя кинулся на своего соотечественника обниматься со слезами на глазах. Сейчас он был в таком отчаянии, что просто не передать словами. — Да хватит уже! — как всегда раздраженно произнес Юра, отпихивая от себя рыдающего мужчину. — Чего ты тут сопли распустил? — Юри-и-и! На его вопли уже стали обращать внимание все гости. Плисецкий как мог пытался угомонить Виктора, ибо находиться рядом с ревущим мужиком не входило в его планы. — Никифоров! — шипел на него блондин. — Угомонись! — Я потерял его. Потерял! Нельзя было его оставлять одного, — Витя спрятал лицо в ладонях, стоя напротив Плисецкого. — Да ты совсем дурак! Блондин со всей дури пихнул Виктора в грудь и покрутил пальцем у виска. — Он вон там, — Юра указал на огромный банкетный стол с кучей еды и выпивки. — Стоит уплетает креветки в винном соусе, да к тому же хлестает шампанское за обе щеки! Глаза Никифорова загорелись от счастья. Нашлась пропажа! Он окрыленный тем, что увидел своего любимого япошку, помчался к нему, по пути задев пару официантов. — Юри-и-и! Виктор кинулся на японца, который все это время стоял к нему спиной. Брюнет почувствовал, как его резко и неожиданно сковали мужские руки, что чуть не поперхнулся стейком. — Я уже подумал, что тебя украли прямо у меня из-под носа, — заверещал мужчина, трясь носом о затылок брюнета. Юри стоит с набитым ртом и не понимает столь внезапного проявления внимания к его персоне. Он тихонько стоял поодаль и кушал себе, никого не трогал! — В-в-виктор? Юри не мог нормально говорить после такого. Он хоть уважал и любил своего тренера, но порой его выходки выводили парня из колеи. — Да, мой сладенький! — Виктор еще крепче обнял японца и заулыбался так, что позавидует любая стоматологическая клиника его белоснежным зубам. — Я задыхаюсь, — прохрипел брюнет, стараясь расцепить руки Виктора у себя на животе. — Ой, — Витя ослабил объятия и повернул Юри к себе лицом. — Извини. У японца моментально вспыхнули щеки алым румянцем от такой близости. Он до сих пор еще поражался, как у них не дошло дело до поцелуев. Юри старался не смотреть русскому прямо в глаза, ибо тогда он совсем потеряет голову. Как раз на зло в голову ударило выпитое шампанское! — Больше не делай так, — уже спокойным голосом просил его Виктор, поправляя выбившуюся прядь волос. Кацуки вновь ощутил эту странную волну, которая периодически накрывала его, когда пальцы фигуриста касались его лица. Его дыхание участилось, а взгляд остановился на губах тренера. « — Даже не думай об этом, идиот! » Юри тряхнул головой, дабы отогнать непристойные мысли, но сейчас это плохо получалось. Виктор так близко к нему, что подобное одновременно пугало и притягивало. — Я горжусь тобой, Юри, — искренняя улыбка Виктора заставила Юри на мгновение забыть о воздухе. Эти слова тренера всегда придавали ему боевой настрой, он готов горы свернуть ради Виктора. Но сейчас эта фраза словно несла какой-то иной смысл. — Ты сделал невозможное. Ты преодолел себя и смог подняться до таких высот, о которых и не мечтал. Юри, я счастлив, что стал твоим тренером. Виктор приблизился к лицу Юри так близко, что остальным казалось, будто эти двое вот-вот зацелуют друг друга до смерти. — Так, хватит! Плисецкий просто в наглую разъединил эту парочку, лишая остальных лицезреть столь пикантный момент. — Какой ты грубый, Юрио, — Виктор поправил свой пиджак и немного расстроенно посмотрел на раскрасневшегося японца. Кацуки оттягивал галстук, словно он мешал дышать. На его лице проступили мелкие капли пота, подобная близость с Виктором была сродни жаркому пламени для него. « — Да что же это творится со мной?» Юри быстро сообразил, что они привлекли слишком много внимания, а потому он тут же сделал спокойное выражение лица и мило улыбнулся всем окружающим. Помахав Виктору, японец отправился к толпе фигуристов, бурно обсуждающих прошедшие соревнования. Виктор же молча смотрел ему вслед. Он хотел бы присоединиться, но понимал, что тем самым может смутить Юри еще больше. — И о чем ты только думаешь, — пробубнил Юра, схватив Виктора за рукав. Плисецкий потащил мужчину к столику, где его уже давно ждал Яков. Вечер шел своим чередом. Постепенно гости раскрепостились, после нескольких стаканов вина, а некоторые умудрились найти дорогущий виски. Естественно Юри не остался в стороне. Этот японец до сих пор был под впечатлением от всех прошедших событий, особенно от того, что в его жизни появился такой человек как Виктор Никифоров. — За Кацуки Юри! — За Юри! Гости вновь подняли бокалы за фигуриста, успевшего покорить много сердец своим катанием. Кацуки осушил бокал с вином и понял, что здравый смысл давно покинул его. Атмосфера вокруг него была веселой, наполненная искренних улыбок и пожеланий, однако чего-то не хватало. Японец внимательно осмотрел толпу, но так и смог разглядеть среди людей Виктора. От этого он пришел в расстройство. — Опять пропал! — громко произнес, ставя бокал на стол. — Эй, Кацуки! — Пхичит хлопнул товарища по плечу и повис на нем. — Пойдем танцевать! — Да ты пьян, куда тебе, — занервничал японец. Танцы для него было больной темой, а тем более сейчас. — Ничего не знаю! Пхичит просто силой поволок друга в середину зала, где уже во всю разгулялись остальные участники Гран-при, лишь Плисецкий стоял в стороне как всегда с мрачной физиономией. — Я не умею! — протестовал Юри. — Давай, Юри! Ты можешь! Кацуки повернулся к толпе и среди них он разглядел Виктора, изрядно подвыпившего. Алые щеки и распахнутая рубаха говорили сами за себя — Виктор «готов». И тут что-то внутри японца надломилось. Снова появилось это странное чувство, что было во время соревнований. Он смотрел на Виктора и только для него ему хотелось танцевать так, как никогда раньше. Он чувствовал сердцем, что обязан сделать это, ведь тренер смотрит на него и ждет чего-то необычного. — Пхичит! Друг понял Юри без слов и вручил ему стакан с виски. Кацуки залпом осушил его, тряхнул головой и тут его просто разнесло. Музыка была что надо, особенно в такой-то то вечер. Все праздновали окончание столь грандиозного события. Пусть победа не досталась Кацуки, зато он обрел нечто иное во время турнира. Виктор с восторгом лицезрел своим пьяным взором телодвижения Кацуки и не мог скрывать своей лучезарной улыбки. Невольно в его голове всплывали моменты, когда Юри исполнял программу на тему эроса. Жаркие телодвижения, заставляющие сердце биться чаще, горящие страстью глаза, которые смотрели только на Виктора. Так и сейчас, пусть это всего лишь светская вечеринка и все уже довольно пьяны, но Витя видел, как старается Юри. И делает это японец только для него. При каждом удобном случае брюнет бросал двусмысленные взгляды в сторону своего тренера, а тот в свою очередь терял над собой контроль. Никифорову хотелось схватить Кацуки за руки и сбежать вместе с ним подальше ото всех. — Кацуки, жги! — Давай-давай! Видимо, градус окончательно свел с ума Юри. Парень до того вошел в образ, что уже начал раздеваться под музыку. Дамы только громче вопили от такого и только Виктора одолела страшная злость. Ему не нравилось то, как смотрят на него другие девушки. « — Нет, не позволяй им смотреть на себя, Юри!» Виктор начал паниковать. Здравый смысл ушел на покой, а сердце во всю било тревогу. « — Не позволю!» Виктор не выдержал, когда к Юри подошла взрослая дама и начала в наглую лапать его тело. Брюнет совсем не соображал, что вытворяет у всех на виду. — Нам пора! Никифоров схватил Кацуки за руку и поволок прочь из зала. — Эй! Куда мы идем? — немного запоздало поинтересовался японец, когда Витя уже вовсю натягивал на него пальто. — В отель! Ты пьян в щи! — А что такое «щи»? — почему-то это сейчас волновало Юри больше, чем все предыдущие события. Виктора разбирала злость на самого себя и на Юри в том числе. Его раздражало то, что этот мальчишка так вульгарно вел себя при людях. « — Почему он не позволяет подобного делать мне?» Виктор почти на себе выволок Кацуки на улицу, где их уже ожидал таксист. По пути Юри успел несколько раз уснуть и вновь проснуться, правда у него до сих пор не шел из головы вопрос, что такое щи. Тренер с трудом смог затащить своего подопечного на нужный этаж и впихнуть в номер. — Какой же ты тяжелый, — устал вздохнул светловолосый, укладывая Юри на его кровать. — Виктор? Кацуки схватился за рукав тренера и никак не мог сообразить, куда Виктор привел его. Никифоров сам еле держался на ногах, он уже хотел просто лечь спать и не важно где. — Спи давай, пьяница. Виктор попытался отцепить руку японца, но тот крепко вцепился в ткань. — Мы одни? — спросил брюнет, садясь на край кровати. — Эм, — Виктор огляделся вокруг, — да. Кацуки, ничего не сказав в ответ, потянул Виктор за рукав, заставив того повалиться на него сверху. — Ты чего? — Никифоров был поражен поведению Кацуки и все его необдуманные действия списывал на действие алкоголя. — Не уходи, — прошептал брюнет, глядя в глаза Вите. Виктор почувствовал, что такая близость чревата последствиями. Он лежал на Юри и понимал, что постепенно теряет над собой контроль. — Юри, это лишнее, — тренер пытался слезть с подопечного, но тот крепко вцепился в его плечи. — Нет, я больше не отпущу тебя, Виктор. Кацуки притянул к себе лицо Виктора и еле коснулся его губ поцелуем. Никифоров застыл как вкопанный, он никак не ожидал подобного от Юри. Да, у него были подобные мысли и не раз Вите хотелось при любом удобном случае попробовать вкус губ Юри, но каждый раз он останавливал себя, включая рассудок и выключая сердце. Однако сейчас не тот случай. Юри отстранился от губ мужчины и вновь посмотрел ему в глаза. — Ты ворвался в мою жизнь словно бумеранг, и теперь я не намерен отпускать тебя. Ты мой, — он грубо притянул к себе Виктора за ворот пальто и жадно впился ему в губы. Неуверенный, но напористый и страстный — этот поцелуй напоминал Виктору самого Юри в дни их тренировок. Он видел все его взлеты и падения, всегда был с ним рядом, когда тому было плохо. Виктор видел Кацуки любого, но такого Юри он и представить себе не мог. Его сердце ликовало и рвалось навстречу, а потому Виктор не стал затягивать с ответом. Он обнял японца за талию, подминая под себя, и принялся с пылом и жаром покрывать поцелуями светлую шею парня. Он целовал его и целовал, прикусывал и снова целовал. Виктору стало совсем жарко в этой одежде. Он скинул с себя пальто, затем пиджак и рубашку, оставшись в одних брюках. — Виктор, — сладко простонал он его имя, коснувшись пресса тренера. — Юри, — Виктору не терпелось вновь увидеть оголенное тело японца. Он снова впился поцелуем в его губы, попутно раздевая брюнета. — Как ты мог, — Виктор вдруг вспомнил недавнюю выходку Кацуки. — Что именно? — Юри помог ему справиться с собственными брюками. — Твой танец, — Никифоров снял ремень со своих брюк. — Что? Он тебе не понравился? — состроил невинное лицо Юри, в предвкушении сладостной ночи. Виктора эта ситуация только еще больше заводила. Он решил наказать Юри за его проступки. Связав руки японца, Виктор прикоснулся к выпирающему достоинству Кацуки. — Виктор! — Нравится? — дразнился Виктор, гладя член Юри через ткань боксеров. — Не издевайся! Кацуки не мог больше терпеть, горячая рука Виктора сводила с ума, ему хотелось, чтобы он прикоснулся к его члену без этой дурацкой ткани. Но Никифоров не спешил исполнять грязные желания Кацуки. — Виктор! — Нет, Юри. Нет! Витя убрал руку и сел на свою кровать, оставив Кацуки в недоумении. Тот подскочил с места и упал в ноги Виктору. — Ты жесток! — Юри заставил Виктора раздвинуть ноги и связанными руками спустил его штаны с нижним бельем до колен. — Все по-честному, — пошло ухмыльнулся Никифоров, чуть откидываясь на кровать. Кацуки без всякого стеснения принялся ласкать возбужденную плоть Виктора, словно делал это не в первый раз. Его разум полностью затуманен и из-за алкоголя, а потому сейчас им движет желание искупить свою вину и доставить удовольствие Виктору. Он ласкает головку языком, а затем постепенно начинает заглатывать плоть не до конца. Кацуки чувствует каждую венку и то, как пульсирует член у него во рту. Он медленно двигает головой, наслаждаясь стонами Виктора. Постепенно Юри увеличивает темп, лаская ствол языком. — Боже, Юри! Виктор полностью откинулся на кровать, получая огромное удовольствие от ласк японца. Кацуки остановился. — Виктор. — Юри, прошу не останавливайся, — умолял его тренер, кладя руку на затылок. — Ты помнишь свое обещание? — Кацуки показал ему золотое кольцо на пальце при этом он успевал ласкать головку члена языком, слизывая сочившуюся жидкость. — Да! Да! С пошлым чмоком он отстранился от плоти Виктора и залез на него сверху. — Ну так что? — Юри взял его руку и принялся пошло облизывать палец с кольцом. — Клянусь, я так сделаю! — Что именно? Кацуки хитро ухмыльнулся, двигая ягодицами вдоль члена Виктора. — Я женюсь на тебе! — Так-то лучше. И только ближе к утру эти двое смогли насытиться друг другом. Алкоголь давно выветрился, и Кацуки давно понял, что переступил за тот барьер, который он сам себе же и поставил. Виктор предназначен ему судьбой и он это понимал, как никто другой. Лежа рядом с ним и слушая биение сердца Вити, Юри понимал, что по уши влюбился в своего тренера…