Градация

Она ворвалась в его жизнь с неподобающей грацией тролля. Стоило только вспомнить первое знакомство, ознаменовавшееся сваленной подставкой и стремительно меняющими свой цвет волосами Тонкс, нелепо бормотавшей что-то в его вынужденных объятьях. Яркая, веселая, громкая Тонкс отзывалась у него в голове каким-то шумом и полным отсутствием знания, что делать и как себя вести. Сириус наиграно-сочувственно пожимал плечами и отказывался комментировать что-либо, касающееся его племянницы, что ставило Римуса в еще больший тупик. И поэтому он пытался разобраться со своими чувствами к метаморфине, разматывая этот клубок настойчиво и постепенно, так как умел. Ярко-розовые, режущие взгляд волосы, постоянно меняющие свой цвет глаза и неправильные, слишком тонкие и даже костлявые руки. Утомляла. Нимфадора Тонкс… Что за фамилия такая, которую она так любит — Тонкс. Тянется с шипением, будто на парселтанге и в последнее время часто всплывает в голове. Идиотские выходки, звонкий смех и, кажется, полное отсутствие инстинкта самосохранения. Раздражала. Нимфадора Тонкс, юная ты метаморфиня, как же тебя угораздило застрять в голове Римуса? На чью погибель ты, девчонка, заняла прочное место в его мыслях? Непокорный взгляд, приглушенный смешок и переглядывание с Чарли Уизли. Бесила. Может, это он сошел с ума ревнуя ту, которая ему не принадлежала? Нимфадору Тонкс. Острые коленки, майка с ярким принтом и босые ноги с поджатыми от холода пальцами. Привлекала. Вот именно такая, умеющая когда надо меняться под стать своим метаморфическим способностям, но остающаяся собой внутри Нимфадора Тонкс. Случайных разговор в Блэковской библиотеке глубокой ночью, устремленный вдаль взгляд ярко-зеленых глаз и понимание глубокой натуры легкомысленной с виду девчонки, ошарашившее его как ведро холодной воды, вылитой за шиворот. Удивляла. Заставила его посмотреть на многое по-новому и в очередной раз удивиться, какая же упрямая эта Нимфадора Тонкс. Яростный бросок подвернувшейся под руку кружки, затяжная ссора и холодное недопонимание в течение нескольких последующих дней. Ошарашивала. Своими мыслями о каком-то их совместном будущем, которого нет и никогда не будет. Непониманием того, насколько он, Римус Люпин, может быть опасным для любого человека, который приблизится к нему достаточно близко. Насколько он не подходит этой Нимфадоре Тонкс. Побледневшие волосы, холодная вежливость и молчаливые упреки. Заставляла чувствовать себя виноватым. Не должно такого быть, корил он себя, но при воспоминании о готовой расплакаться, что было видно по ней, смотрящей на него взглядом, в котором причудливо смешивались боль, страх и ярость Нимфадоре Тонкс сжималось сердце и хотелось тот час же броситься к ней навстречу и крепко обнять, а не разбивать руки в кровь об стену, выйдя из столовой и услышав ее приглушенный дверью всхлип. Страшные известия в газетах, окружение злобных оборотней и наполненное ужасами и кровью полнолуние. Заставляла скучать. Страстно желать хотя бы одного момента, когда он смог бы увидеть ее, знать что с Нимфадорой Тонкс все в порядке. Он хотел — больше всего на свете хотел — прикоснуться рукой к ее щеке, назвать по имени и получить в ответ недовольное восклицание и всполох гневно-красных волос, как бывало раньше. Сражение в Хогвартсе, вскрик, который он смог различить за шумом битвы и напуганная до смерти Тонкс, чей испуганный взгляд навеки отпечатался в его памяти. Пугала. Своей отчаянностью и тем, что так боялась за него. Римус понял, что начинал сдаваться ей. И да, впервые за долгое-долгое время ему захотелось отбросить прочь все свои мысли и страхи ради Нимфадоры Тонкс. Наполненный слезами взгляд, хватка тонких пальцев на воротнике и бессвязный шепот: «Мне плевать». Восхищала. Смогла забыть этот год отчаяния и вновь научилась радоваться самым простым вещам, радостно смеясь, когда ее волосы вновь приняли еще не такой яркий как бывало, но уже нежно-розовый цвет. И карие — такие же, как у него — глаза на лице Нимфадоры Тонкс были бесценны для Римуса, который вновь чуть было не упустил один из немногих подарков судьбы. Задыхающийся от волнения голос, их сцепленные руки и два золотых кольца. Победила. И, обнимая счастливую до безумия девчушку, Римус Люпин с удивлением покачал головой. Так вот ты какая, Нимфадора Люпин.