Темная материя

      Новость о том, что Мальчик-Который-Выжил действительно выжил, а теперь еще и вернулся, возникнув из ниоткуда в возрасте пятнадцати лет, облетела магическое сообщество со скоростью света. Уже на следующий день, после его появления в Хогвартсе, все газеты разразились грандиозными сенсациями, объясняющие его исчезновения. Варианты были самые разнообразные, от предположения, что Гарри Поттер воспитывался в строгой секретности самим Дамблдором, а утка о его исчезновении была всего лишь способом оградить его от пристального внимания, до совершенно абсурдной идеи, что младенца похитили гоблины, и все это время тянули из него магию. Но больше всех отличилась изобретательная журналистка по имени Рита Скитер, которая настрочила целую повесть, описывающую мучительное детство маленького героя, которого украли у любящих родственников сообщники Того-Кого-Нельзя-Называть, заперли в подвале и держали на привязи, пока мальчик не вырос и не перебил всех, вырвавшись на свободу.       Гарри только посмеивался, читая эти потрясающие опусы. Зря Дамблдор напрягался, придумывая ему легенду. Вон, стоило только появиться, как люди сами насочиняли массу разнообразнейших версий, выбирай любую. Газеты и вся та чушь, которую в них печатали, особенно отмечая, каким бледным и изможденным выглядит национальное достояние вернувшееся из небытия, Гарри не беспокоили. Гораздо больше его напрягало всеобщее внимание, прикованное к нему в Хогвартсе. От бесконечных взглядов и расспросов он уже готов был на стенку лезть, а ведь прошел всего один день. В конце концов любопытные юные волшебники его так достали, что он наплевав на обещание, данное самому себе, не пользоваться без крайней необходимости некромагией, откопал на дне чемодана один весьма пакостный артефакт, сделанный из высушенных внутренностей черного орла, и соорудил с его помощью нечто вроде защитного поля. Теперь на него могли пялиться сколько угодно, направленная на него энергия внимания, до этого ослаблявшая его, теперь разбивалась о невидимый барьер, не создавая дискомфорта. Правда снова возникал риск вступить в конфликт с беспокойным наследством, но это уже казалось Гарри наименьшим злом.       А между тем, первый учебный день был в самом разгаре. Первым уроком, к не слишком большой радости Гарри, была Трансфигурация, которую преподавала профессор МакГонагалл, внушавшая уважение и трепет почти всем ученикам. Правда ему, закаленному жизнью с некромагом, пожилая ведьма казалась милейшей женщиной, больше напоминавшей заботливую бабушку. Единственным, что напрягло Гарри был тот факт, что дама была анимагом с не самой приятной ему животной формой. Едва войдя в класс и увидев, восседающую на учительском столе, полосатую кошку, он рефлекторно поморщился, но подавил эмоции и вежливо кивнул.       — Прошу прощения за опоздание, профессор.       Что-то подсказывало ему, что эту фразу ему придется произносить часто. Ранние подъемы совсем не были его сильной стороной. Его активным временем суток была ночь, и предыдущие четырнадцать лет он прекрасно существовал в этом режиме. Но выбора не было, придется перестраиваться.       Однокурсники, сосредоточенно писавшие что-то в своих тетрадях, дружно обернулись к нему, видимо удивляясь необычной реакции. Гарри догадался, что новые ученики, наверное, не узнают МакГонагалл в кошачьем обличии, и напомнил себе, что надо быть внимательнее. Некромага, чувствующего истинную энергию, любого рода личины не могли обмануть, но Гарри совершенно не собирался раскрывать свое положение, поэтому следить за всем, что говорит и делает, нужно с особой тщательностью.       Впрочем, вопреки его опасениям, дальнейший урок прошел спокойно. Тем уровнем трансфигурации, который преподавался на четвертом курсе, он владел вполне сносно. Он без труда превратил прозрачную рюмку в вазу, потом в ворона, а потом обратно, чем заслужил одобрительный кивок МакГонагалл и новые перешептывания за спиной. Однокурсники внимательно следили за каждым его движением, вероятно пытаясь отыскать в нем нечто сверхъестественное, однако ничего особенного, помимо шрама, не обнаружили.       После обеда, в расписании стояла сдвоенная пара зельеварения, совместно с факультетом Гриффиндор. Гарри, который уже успел наслушаться школьных сплетен, теперь знал, что Слизерин в Хогвартсе недолюбливают, а гриффиндорцы так и вовсе считают всех учащихся там потенциальными темными магами. Слизеринцы же в свою очередь одинаково презирали все остальные факультеты, держась обособленно и общаясь только между собой. Для Гарри, которому не хотелось общаться вообще ни с кем, такая ситуация была весьма удачной, хотя он и сомневался, что это оградит его от нежелательных знакомств, как только пройдет первый шок.       Когда в темную аудиторию, расположенную в подземелье, вошел… влетел Северус Снейп, с развевающейся за спиной темной мантией, весело болтавшие между собой гриффиндорцы и лениво переговаривающиеся слизеринцы удивительно синхронно замолчали. Гарри с интересом посмотрел на профессора. Сейчас этого мрачного, равнодушного человека с ледяным взглядом невозможно было представить рыдающим над чьим-нибудь телом, однако он-то помнил, на какие сильные эмоции тот был способен…       А Снейп, не замечая направленного на него пристального взгляда, открыл журнал и начал отмечать присутствующих. Но дойдя до фамилии Гарри, он внезапно вскинул голову и их глаза наконец встретились.       — О, да, — негромко произнес профессор, — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.       В его словах парню почудилась странная смесь симпатии и неприязни. Однако взгляда он не отвел, продолжая открыто смотреть в темные глаза.       — Уверен, профессор, до меня в Хогвартсе было много куда более знаменитых учеников, — спокойно произнес он, подавляя желание улыбнуться.       Бровь Снейпа поползла вверх. Он с глухим хлопком закрыл журнал.       — Директор сообщил мне о результатах ваших экзаменов, Поттер, — внезапно сказал он. — Скажите, что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?       Гарри уставился на преподавателя. Он что, шутит?       — Если корень будет измельчен достаточно, а полынь будет настаиваться в течение месяца, то есть шанс получить усыпляющее зелье, также известное, как напиток живой смерти, — пожав плечами ответил он. — В противном случае можно схлопотать изжогу.       Северус нахмурился.       — Возможно, Поттер, вы подскажете мне, где искать безоаровый камень?       Гарри не выдержал. Если Снейп издевается над ним, задавая кретинские вопросы, почему бы не ответить ему тем же?       — Полагаю, профессор, в вашей кладовой. Безоар — штука весьма полезная, — с очень серьезным выражением лица произнес он. — Но если вдруг его там не окажется, попробуйте поискать в желудке козы, там точно найдете, хотя ощущения будут не из приятных.       Среди учеников пронесся восхищенный шепот. Гарри, не отводя взгляда от явно возмущенного его наглостью преподавателя, спиной почувствовал возникшее в классе напряжение. Все, затаив дыхание, ждали чем закончится эта словесная дуэль.       Черные глаза Снейпа сузились.       — В чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?       — В названии.       — Для какого зелья используется шкура бумсланга?       — Оборотное.       — Что такое Феликс Фелицис?       — Жидкая удача.       Спустя пять минут этого спонтанного блиц-опроса, Снейп выдохся и, с нескрываемым раздражением уставился на Гарри. Тот отвечал ему совершенно невозмутимым взглядом. Уж в чем в чем, а в зельеварении его знания простирались далеко за границы школьной программы.       — Профессор… Урок… — послышался сзади чей-то робкий голос.       — Минус пять очков Гриффиндору! — рявкнул преподаватель, не отрывая взгляда от Гарри. — Что ж, мистер Поттер, теорию вы знаете сносно, — взяв себя в руки процедил он. — Посмотрим, как это отразится на практике… Открыли учебники на странице сто сорок шесть!