Не убоюсь зла

I feel love on my forhead at gun point.

Прояснение. Урю обнаружил себя в той же зажатой позе. Как он протиснулся в эту щель? Пытаясь разогнуться, Урю потянулся, встал. Ноги должны были затечь, но он не почувствовал никакого дискомфорта. Наверное, он просидел тут меньше, чем ему показалось вначале. Урю проскользнул вперед и выбрался из импровизированного убежища. Все вокруг было прежним. Т.е. совсем таким, каким оно должно быть, ни следа схватки. Тихая ночь, дальние городские звуки – пустынная пристань со скелетами доисторических меха-монстров – высотных кранов, застывших в ожидании утра. У Урю не возникло желания выяснять, что произошло, ощущение, будто он находится во сне – вот что его беспокоило. Сны он видел обычно красочные и захватывающие, их сюжеты ложились в основу многих его «произведений», но этот сон ему не нравился. Кажется, он мог решить, куда пойти. Как правило, во сне, если ты что-то делаешь, это происходит помимо твоей воли, но сейчас было иначе. Похоже, божественное присутствие покинуло его. Или... Как там оно называется? Осознанное сновидение? Вот, точно! Рюноске даже обрадовался. Он находится во сне и может управлять им! Эта идея определенно ему подходит. Путешествие во сне – новый незабываемый опыт. Но что оно ему даст? Возможно, он способен оказаться в любом месте, в каком только пожелает? Или сможет проникнуть куда-нибудь, куда не имеет доступа человек во время бодрствования? А может ли он в нынешнем состоянии поэкспериментировать со своими игрушками? Урю где-то читал, что в состоянии осознанного сновидения человек может видеть и слышать, а потом, когда проснется, будет прекрасно все это помнить. Осталось только проверить правильность этих сентенций. В их убежище, в их дворце Красоты, еще оставались игрушки. Некоторые из экземпляров довольно устойчивы к продолжительным нагрузкам, а завышенный болевой порог должен обеспечить их ликвидное состояние. Урю Рюноске решил отправиться домой, где его ожидают новые захватывающие впечатления... Ночной Синто сверкал. Район развлечений был отделен от делового центра новостройками, некоторые из которых были еще не закончены. Громада торгового центра возвышалась над окрестными строениями величественно и многообещающе. Но несколькими кварталами южнее обещание светлого будущего выглядело уже не так очевидно: пустырь, огороженный бетонными блоками, когда-то принадлежал муниципалитету, в те времена там планировалась постройка современного таунхауса, но нововведение, сначала принятое чиновниками как инновационное решение – сочетание западных тенденций и традиционной архитектуры – пало жертвой финансовых махинаций. Строительство было прервано на самом главном этапе: фундаменты и несущие стены уже возведены, но общая картина пока не вырисовывалась. Эти безликие остовы должны были превратиться во что-то определенное, но что это могло быть, понять было сложно. Архитектурная задумка оказалась слишком свежей и нетрадиционной, чтобы недострой можно было использовать впоследствии, над фундаментом кое-где уже возвышались основы зданий, поэтому и фундамент можно было использовать только снеся остальное, но проект был заморожен и по сей день. Со временем пустырь стал местом прибежища асоциальных личностей. Власти смотрели на то, что там происходило, сквозь пальцы, потому что подозрительные компании из частного сектора перекочевали на эту «ничейную» территорию, избавив обывателей от беспокойства, а полицию от лишних движений. Близость «улицы красных фонарей» давала повод посещать это заброшенное место искателям новых впечатлений. Рюноске хорошо знал Руины, как именовали таунхаус местные жители. Большим плюсом этой территории было наличие канализации. Конечно, она не была подсоединена к основным линиям, но укрепленные своды служили приемлемой защитой. Раньше попасть туда было проще, после обрушения же основного туннеля обширные ходы оказались изолированы от населения Руин. Однако Рюноске был не простым туристом в мире этих мрачных развлечений, он мог бы работать там гидом! Исследуя Руины, он подошел к вопросу профессионально и добыл план застройки, из которого выходило, что канализация, будучи разрушенной в месте просадки почвы, была вполне пригодна для обитания. Урю нашел несколько запасных входов и пользовался ими осмотрительно. Один из них находился далеко за пределами таунхауса. Туда можно было попасть из коллектора, расположенного в закрытом от посторонних глаз закоулке. Убежище Рюноске было тайной. Оно находилось в таком очевидном месте, что искать там что-то еще более отталкивающее, чем обычную обитель маргиналов, законникам не пришло бы в голову. Тем более, жителей близлежащего спального района Рюноске не трогал. Лакомыми кусочками для него служили только обитатели Старого Города. У голубой крови такой же запах и вкус, как и у простой красной, но страх голодных не может идти ни в какое сравнение со страхом сытых. Детки, любимые чада, наследники, цветочки, взращиваемые в неге и заботе – о, они источают несравнимо более прекрасный аромат ужаса. Урю Рюноске шел к своим последним жертвам. Он надеялся застать их живыми. Однако ему так и не удалось выяснить, мог ли продержаться тот тонконогий подросток с вывернутыми внутренностями без магической подпитки больше, чем продержалась его предыдущая «игрушка»...