Художник, начальство и "ничтожество".

Утро для работников дизайнерского агентства «Нефрит» началось со сплетен Виктории, одной из немногих самочек-дизайнеров, взявших на руки крупный проект по декорированию кухни, гостиной и детской в особняке примы театра, Лидии Скоморошинской. - Прохожу я мимо уборной, а оттуда слышится стон Евгения Алексеевича, - по привычке шипела девушка, положившая глаз на своего начальника, - И с кем, вы думаете, он там был?! С Ларцевым! Тем временем, не зная о расползающихся слухах, Ларцев вновь поймал начальника, проходившего мимо его кабинета, и, закрыв сосновую дверь на ключ, стал жадно целовать мужчину, неспособного сопротивляться аромату альфы. -Р-ром, нам не стоит этого делать… У тебя же есть муж… - как и всегда пытался возразить Евгений, будучи глубоко порядочным человеком, - То, чем мы занимаемся… -Нравится нам обоим! Или это не ты стонешь, когда я делаю вот так?.. – хмыкнул прервавший своего начальника дизайнер, спускаясь к ширинке раскрасневшегося поджарого парня, уже вовсю начав мять его достоинство своей рукой. Все полтора месяца, что длилась эта интрижка, молодой человек тратил много усилий на то, чтобы соблазнить очаровательного бету и, добившись наконец своего, больше не желал слушать этих возражений. Не желал он вспоминать своего юного супруга, грубо целуя податливое тело Евгения, вколачиваясь в него и кусая всё время, пока не ослаблялась сцепка. Зрелый, двадцатисемилетний Роман Ларцев, считал себя недооценённым, живя вместе с девятнадцатилетним Игорем. Чуть больше года они были женаты и последние девять месяцев Роман только и делал, что искал того, с кем сможет ощутить своё превосходство. За этот день мужчина трахнул Евгения ещё пару раз и покинул рабочее место одновременно с ним, собственнически ухватив бету за зад, когда двери лифта за ними закрылись. Две недели назад Евгений расстался со своим парнем, выбрав, как ему казалось, между Егоркой и Романом. Тем временем, альфа начинал разочаровываться в физиологии своего начальника. Несмотря ни на что, анус беты не успевал так быстро восстанавливаться после их жёсткого соития и, зачастую, ближе к вечеру он спокойно входил в него без подготовки. Более того, на теле этого симпатяги красовался запах двух альф, которые были у него до Ромы и десятка предыдущих омег, что чувствительный нос дизайнера не мог не заметить. Эти запахи внушали ему отвращение. Подъезжая к их с Игорем дому, Роман вновь ощутил нечто, напоминающее ему совесть. Когда он встретил малыша-художника на водной феерии, где тот выступал, представляя свой лицей, у юноши ещё не было никакого опыта. Чистый и невинный омега стал единственным, из-за кого ёбырь-альфа не мог спать ночами, не испытывал никакого желания к другим «шлюшкам», с которыми периодически встречался, заглядывая в кофейню и проходя по вестибюлю своего офисного здания. Силясь справиться с этим наваждением, он стал приходить к бассейну, где, как он знал с соревнования, занимался Игорь, надеясь встретить его. Однажды вечером, закончив с очередным заказом и по привычке устремившись к месту, где плавал объект его вожделения. Велико было его удивление, когда в воротах, ведущих к стадиону, он столкнулся с двумя юношами, одним из которых и оказался парнишка. До сих пор он помнил, сколько раз извинился, после того как помог ребятам подняться. Чтобы как-то извиниться, он пригласил Игоря в галерею, куда его отправили, как особого гостя от фирмы. Как бы странно это не звучало, но юноша согласился пойти в такое место с незнакомым ему мужчиной. Следующие три-четыре месяца они часто гуляли, встречались и переписывались в социальных сетях, проводя вместе много времени. Как-то, не сдержавшись, мужчина притянул к себе школьника и, вжав его в стену, стал жадно целовать, вскоре заметив, что тот стал ему отвечать. Их отношения были размеренными, даже идеальными, и на одной из выставок, где Игорь стал победителем, Роман сделал парню предложение. Тот ответил ему согласием, после чего, спустя месяц, они поженились на вторую годовщину знакомства. До сих пор мужчина улыбался, вспоминая те счастливые дни. Однако, сейчас он знал о второй любви своего омеги. Рисование. Это было то хобби, которому парнишка отдавался маниакально, теряя чувство времени и пространства. Во время их медового месяца, когда три дня подряд юноша не ел, Роман страшно переживал за него, однако оказалось, что тот всего лишь увлёкся работой. Бесспорно, Игорь любил своего мальчика и восхищался его творчеством, но когда к юноше пришла слава и тот всё больше времени проводил за своим увлечением, Роман сорвался. Даже сейчас, по несколько раз на дню затрахивая бету, мужчина замирал, стоило ему зайти домой и, ощущая запах приготовленного ужина, найти увлечённого супруга, - глаза того блестели, кудрявые каштановые волосы разметались по плечам и несколько прядей выбились, падая на совершенное лицо. Видя эти фиалковые глаза, бегающие по листу бумаги одновременно с изящной ладошкой, роман испытывал стыд, любовный порыв и жгучее желание овладеть этим любимым юношеским телом, бесконечно выговаривая слова любви. К сожалению, он лишь приблизился к юноше, коснулся его затылка губами и, размышляя о своих поступках, отправился в душ, где усиленно стал стирать с себя ненавистные запахи измены и поганого беты. Как он умудряется, не сказав ни слова, заставить его, взрослого мужчину, ощутить себя ничтожеством?!