Съешь печеньку

– 25 – Калифорния. Земля язычников. Как получилось, что порядочный христианский мальчик переспал с двумя женщинами и мужчиной в одну ночь? Ему нужно было пойти в церковь. Наука не может изменить факта, что Господь видит, как ты мастурбируешь. Леонарда тошнит в ванной, а Пенни на него орет. – Как ты мог трахнуть Шелдона?! Ты прекрасно знал, что он обдолбан и пьян! Слышно, как Леонарда тошнит, а потом он говорит: – Если ты помнишь, я тоже был пьян и обдолбан! – его снова тошнит. – И, кроме того, ты тоже его трахнула. – Тебе прекрасно известно, что это не одно и то же! – 24 – Леонард просыпается оттого, что Пенни орет ему в лицо. – Я велела тебе позаботиться о нем! Не трахать его, пока он ни черта не соображает! Леонард лежит голый в постели Шелдона. Его голова гудит, а во рту невероятно сухо. Комната насквозь пропахла сексом. На полу валяются использованные презервативы. О, и один из них все еще свисает с члена Леонарда. Шелдон лежит рядом с Леонардом, тоже голый, на его бледной коже отчетливо виден каждый засос. Его голубые глаза прикованы к Леонарду, они смотрят на него тем же внимательным взглядом, который он ловит на себе так часто. Шелдон хочет, чтобы Леонард объяснил ему, что делать, чего от него ожидают в этой ситуации. Потому что Леонард, конечно же, совершенно точно должен знать, что делать, когда ты просыпаешься и обнаруживаешь, что тебя трахнул лучший друг, пока ты был обдолбан в хлам. Он наклоняется к Шелдону и шепчет ему в ухо: – Когда Пенни уйдет, ты должен выбить из меня дерьмо. Это его добивает. Он едва успевает добежать до ванной комнаты, прежде чем начинает блевать. – 23 – Леонард готов кончить. Он не уверен, как долго трахает Шелдона, минуты или часы. Шелдон напрочь выпал из реальности. Он размахивает руками у себя перед глазами. – Шелдон, оставайся со мной, дружище. Шелдон такой тесный. Давление едва выносимо. Зеленый Фонарь – охеренная вещь! – Леонард! – Что? – Ты занимаешься со мной сексом! Это уморительно! – Перестань ржать, у меня пропадет эрекция. – Тогда трахай меня сильнее. – Заканчивай с грязными разговорами, или я кончу. Но он подчиняется. Шелдон обхватывает Леонарда своими длинными руками и шепчет ему на ухо: – Ты мой самый любимый человек в мире. У тебя мягкие волосы. И хорошие навыки в совокуплении. Это хуже, чем грязные разговоры. Это романтическая болтовня в стиле Шелдона. Он замедляет движения, погружаясь в тело Шелдона медленными глубокими толчками. – Шелдон, мы должны будем остаться друзьями. Чего бы это ни стоило, между нами все должно быть в порядке, мы должны через это пройти. – Да, Леонард! – Ты отвечаешь мне или стонешь? – Мой лучший друг. Я почти закончил. Шелдон стискивает простыни в кулаках и вскидывает бедра навстречу движениям Леонарда. Кончая глубоко внутри своего друга, он чувствует сперму Шелдона у себя на животе. А затем проваливается в сон. – 22 – Леонард расположился у Шелдона между ног, с тремя пальцами, как бы это выразиться, внутри. Это было подходящим моментом, чтобы одуматься. Только Шелдон мог получить потрясный фонарь Зеленого Фонаря за свидание с хорошенькой девушкой. Везучий ублюдок. – Леонард! Не отвлекайся! – Извини, – пробормотал Леонард и провел пальцами по его простате. Голова Шелдона моталась из стороны в сторону на подушке. Он стонал, словно актер порнофильма. Было бы таким неправильным воспользоваться кем-то в подобном состоянии. – Пожалуйста, Леонард. Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Я хочу почувствовать тебя внутри. Это будет так приятно, как лакричные леденцы. – Прекрати орать! – Я не ору, это ты орешь. Леонард скучал по светящимся рыбкам-ночникам. Жаль, что они жили так недолго. У него в зубах покалывало, а у Шелдона был реально большой член. – Давай уже, хватит возиться, Хофстедтер. Леонард прижался членом ко входу в тело Шелдона. Он был таким тесным. Черт! Он забыл забрать вещи из химчистки! Теперь они выбросят его костюм! – Твой костюм? Что ты несешь? Ты что, под кайфом? – Немного. Леонард начал двигаться внутри своего лучшего друга. Он был очень осторожным, и неторопливым, и он должен был сделать это таким приятным для них обоих. Когда он почти кончил в первый раз, то потянулся вперед и включил фонарь Зеленого Фонаря. Идеально. Он еще немного пососал шею Шелдона. Это слишком приятно. Леонард не мог справляться с чем-то настолько приятным. – 21 – – Тебе не понравится. – Я склонен с тобой не согласиться. Сегодня я пережил массу опыта в области половых сношений, и, вынужден признать, это было потрясающе! Даже сейчас мои руки кажутся огромными. Это нормальное ощущение после совокупления? – Нет, но это нормально после большого количества ТГК и алкогольных шотов. – Я не принимаю наркотики, Леонард, ради Бога! А теперь давай, займись со мной сексом. Леонард позволил Шелдону стянуть с себя одежду. Он не мог связно мыслить. Выпивка, наркотики, секс… Все это не было жизнью Леонарда. Он был чертовски уверен, что это также не было жизнью Шелдона, а теперь Шелдон дрочил его член. Если Леонард сейчас уйдет, будет кто-то другой, кто займет его место. Он не мог позаботиться о Шелдоне, он не мог позаботиться о самом себе. И он не мог вспомнить, кто из двух был фолк-певцом, а кто рок-звездой. Пит Сигер? Боб Сигер? – Сегодня я сделал много такого, о чем, возможно, пожалею, Леонард. Но я никогда не буду сожалеть о близости с тобой. – О близости? Лицо Шелдона было мягким, и он казался таким юным. Его голубые глаза были немного расфокусированными и невыносимо прекрасными. – Если тебе так будет проще, я могу применить и более вульгарную терминологию. Трахни меня, Леонард. Трахни меня своим большим членом. Они оба разразились истерическим хихиканьем. Он любил Шелдона так сильно в этот момент. Он притянул Шелдона в глубокий поцелуй и нанес смазку на пальцы, прежде чем переместиться рукой ему за спину. Он мог все сделать как надо. Ему просто нужно было сосредоточиться. – 20 – Шелдон лежал на спине, совершенно голый. Курт проталкивал в него два пальца и ухмылялся жуткой похотливой ухмылкой. – Отвали от него! Ты, подонок! Отвали от него сейчас же, или я вызову полицию, потому что ты пытаешься изнасиловать… Курт заглушил остаток фразы своей ладонью. Теми самыми пальцами, которые только что были внутри его соседа. – Заткнись! Я уже ухожу. Не разводи истерик. Шелдон был в замешательстве, но затем улыбнулся Леонарду сияющей счастливой улыбкой. Прямо как в тот раз, когда получил Университетскую премию за вклад в науку. Леонарду нравилось, когда он так улыбался. Все, с чем ему приходилось мириться каждый день, стоило того, когда он видел одну из таких улыбок. – Мне кажется, что-то случилось с моей способностью адекватно мыслить, Леонард. Леонард забрался на кровать и крепко обнял своего голого лучшего друга. Им просто нужно переждать еще пару часов, пока они не протрезвеют. В комнате Шелдона повсюду валялись использованные презервативы. Леонард почувствовал себя виноватым, что не смог защитить своего невинного друга. Он был благодарен хотя бы за то, что Шелдон пользовался презервативами. Если бы он не давал Шелдону презервативов, в первую очередь… Это было парадоксом. Шелдон потерся головой о грудь Леонарда. – Я чуть было не позволил ему… – Чшш, Шелдон. Ты не был самим собой. Мы все сейчас сами не свои. Ты ни в чем не виноват. Шелдон потерся о ногу Леонарда возбужденным членом. Леонард гладил ладонями его высокие скулы и мягкие волосы. Ему следовало быть более хорошим другом для Шелдона. – Я хочу, чтобы ты занялся со мной сексом. Чтобы ты… Я хочу… – Ты что, просишь, чтобы я тебя трахнул? – Я бы выбрал другие выражения, но… Я не могу оказаться к тебе достаточно близко. У меня покалывает во рту. Нужно позвонить Стефани. – Тише, дружище, чшш... Мы справимся с этим. Шелдон погладил член Леонарда через ткань брюк. Леонард почувствовал себя виноватым, что был возбужден. Виноватым, что был настолько обдолбан, что не мог позаботиться о своем друге. Виноватым, что ему хотелось забраться на Шелдона сверху и трахать до потери чувств, до тех пор, пока его невинное лицо не исказится в гримасе наслаждения. – То, что делал Курт, было по-настоящему приятным. Я на самом деле очень хочу почувствовать это снова. Сейчас же. – Нет, Шелдон, – прошептал он Шелдону на ухо. – Ты не хочешь этого на самом деле. – Я не ребенок. – 19 – Курт обнаружил Шелдона в его комнате, тот спал на кровати голышом. Он выглядел лучше, чем Курт ожидал. Он помнил тот день, когда стянул штаны со Стрэтча и Скрэппи-Ду. Леонард пережил потерю своих штанов с минимальными возражениями. Шелдон же ужасно расстроился, потому что его мамочка подарила ему те нелепые штаны. Для него было бы меньшим позором разгуливать по улицам в одних трусах. Еще со времен старшей школы подобные вещи заводили Курта. Он ненавидел эту часть самого себя, но не мог устоять. Видеть более слабого человека дрожащим от страха, полностью в твоей власти… это возбуждало сильнее, чем самая горячая из цыпочек. Шелдон был долговязым и худощавым. Его любимый тип. Спящий ботаник едва пошевелился, когда Курт перевернул его на спину и начал проталкивать палец ему в задницу. Когда его глаза наконец распахнулись, они стремительно наполнились страхом. Он дернулся, попытавшись отстраниться от Курта, и это так заводило. Маленькому ботанику совершенно ни к чему бояться. Курт мог играть и по-хорошему. Он собирался быть осторожным, когда будет трахать этого задрота до потери мозгов. – 18 – Леонард ввалился в их с Шелдоном квартиру. Его ноги словно налились свинцом, а голова была будто бы набита соломой. Он подошел к двери в комнату Шелдона, но оттуда доносилось множество разнообразных звуков. Только не снова! Он задавался вопросом, во сколько по воскресеньям открываются больницы. Придется накачать Шелдона антибиотиками. Он молился, чтобы его сосед хотя бы пользовался презервативами. Пока Шелдон не… закончит, Леонард решил прилечь. Всего на несколько минут. Леонард проснулся в своей комнате и ощутил смутное замешательство. Какого черта здесь происходит? Пенни ушла. Он должен был заботиться о Шелдоне, но о Шелдоне и без него уже… позаботились. О нем позаботились… Ритмичный скрип кровати прекратился. Леонард поспешил проведать своего друга, но услышал за дверью голоса. Два мужских голоса? Только не Говард с Раджем в очередной раз! Он распахнул дверь. – 17 – Пенни ушла, Говард с Раджем остались сидеть на кровати вдвоем, потные и голые. Шелдон свернулся на своей половине кровати в клубок и, кажется, спал. – Не могу поверить, что мы действительно трахнули Пенни. Как правило, я не могу посмотреть ей в глаза, но только что я смотрел ей прямиком в… – Радж, имей совесть! Тот опыт, который мы только что разделили, был особенным. И очень возбуждающим. И, ох, это было так грязно. – Я не могу поверить, что мы вместе занимались сексом. Мы все еще голые. Как много ты съел тех печений? – Всего лишь четвертинку от одного печенья. И вот что я тебе скажу: я, конечно, не химик, но снимаю шляпу перед поваром. Радж переместился немного дальше на кровати. – Говард? – Да? – Ты все еще возбужден? – Гм… Всегда готов! – Ты хотел бы заняться этим прямо сейчас? – В смысле, только с тобой? – Да. – Ладно. Говард опустился сверху на своего вкусного карамельного друга. Губы Раджа были пухлыми и мягкими, а его руки на спине Говарда – сильными и требовательными. Говард прижался к нему пахом и терся об него до тех пор, пока они оба не возбудились полностью, а затем начал толкаться. Шелдон заворочался рядом с ними и издал беспокойный стон, но его веки едва трепетали. Говард смотрел на Шелдона, пока терся о своего лучшего друга. Присутствие Шелдона одновременно заводило и было все равно, что ведро ледяной воды. – 16 – То, чем занимались Шелдон и Пенни, выглядело куда более интимным и чувственным, чем то, что Говард и Радж только что… хм, сделали. Говард отвернулся в сторону, чувствуя себя неуютно. Будто бы он вмешивался в нечто личное. Радж пялился в открытую. Пенни шептала указания, и Шелдон следовал им так тщательно, как только мог. По крайней мере, он больше не орал. Вообще-то, он едва ли издавал хоть какие-то звуки, кроме затрудненного дыхания, пока занимался любовью (можно ли вообще заниматься любовью в таком состоянии?) с Пенни. Даже зная, что прямо сейчас на его способность соображать существенно влияют наркотические препараты, Говард все же чувствовал спокойствие. Он знал, что завтра все будет в порядке. Пенни будет стыдно, но она станет командовать ими, как обычно, и быстро восстановит свой статус альфа-самки, который бесспорно носила в их группе, несмотря на отсутствие игрек-хромосомы. Радж отнесется к случившемуся философски. Шелдон будет уничтожен, но у парня был достаточно узкий эмоциональный диапазон. Он был уничтожен, когда ему доставались не вареные пельмени, а приготовленные на пару, он будет уничтожен, когда осознает, что в некотором смысле принимал участие в групповом сексе. Он обзаведется новыми неврозами, которые помогут ему снова собрать окружающий мир в единое целое. Но раз уж парень собирается провести целый месяц, непрерывно сетуя и ноя насчет чего-либо, разве не лучше, чтобы этим чем-то была сумасшедшая оргия, спровоцированная наркотическим опьянением, нежели чем, к примеру, стирка в воскресенье вместо субботы? Говард тоже будет в порядке. Он всегда был отходчивым парнем. И он совершенно точно собирался позвонить Бернадетт. У него был сумасшедший горячий секс. Теперь он хотел любви. Он мог ждать, когда Бернадетт будет готова, столько, сколько потребуется. Стоны Пенни становились все громче по мере приближения к оргазму. Она продолжала разговаривать с Шелдоном, ее голос удерживал его спокойным и сосредоточенным на задаче. Когда он содрогнулся в оргазме и повалился на нее сверху, она гладила его по волосам до тех пор, пока он не уснул, провалившись в сон в считанные секунды. Затем Радж помог стащить с нее сто шестьдесят фунтов его веса, так что Пенни смогла подняться с кровати и начать одеваться. После этого она направилась к выходу, чтобы, как она выразилась, вышвырнуть всех из своей квартиры к чертовой матери. – 15 – Как она и ожидала, стоило Говарду увидеть, как кончает Радж, и он тоже оказался за гранью. Ох, вашу ж мать! Шелдон свернулся в клубок, плотно закутавшись в одеяло. Пока Радж и Говард снимали презервативы, Пенни попыталась его успокоить. – Ты в порядке, сладкий? – Я чувствую себя странно. – Это вполне нормальная реакция на происходящее. Шелдон оглядел свою комнату так, словно видел ее впервые. – Это превосходная комната. За исключением всей этой спермы, – пробормотал Шелдон. – А! «Супер-мы», название, которое я придумал для нашей команды – это созвучно со словом «спермы». Не могу поверить, что никто из вас не заметил этого удивительного совпадения! – Мы все заметили, – перебил его Радж. Шелдон нахмурился. – Временами мне кажется, что вы четверо говорите на каком-то другом языке. На языке, который я физически не способен понимать. Говард похлопал его по спине. – Мы знаем. Хочешь верь, хочешь нет, но это одна из тех причин, почему мы тебя любим. – По правде сказать, это одна из основных причин. Потому что, чувак, ты и вполовину не такой веселый, каким себя считаешь, а твои способности к прикладному программированию в лучшем случае средние, – добавил Радж. – Пенни? – Да, сладкий? – Мы можем снова вступить в соитие? Пенни наклонилась к кокону из одеял, в который кутался Шелдон, и глубоко его поцеловала. Она подумывала о том, чтобы вышвырнуть Говарда и Раджа вон, но, может быть, им нужно было остаться там. Возможно, им нужно было увидеть, как замкнется круг. Шелдон, казалось, колебался, не зная, что делать дальше. Он никогда прежде не был инициатором своих сексуальных контактов. Пенни шептала ему на ухо, как она хочет, чтобы он опустил руку ей между ног. Длинные пальцы Шелдона были осторожными, но не робкими. Он быстро схватывал. Только когда он вошел в нее, то выглядел немного потерянным. – Я не имею и понятия, что происходит в этой прекрасной голове, Шелдон, но… перестань думать. Просто двигайся. Шелдон подчинился. – Спасибо, Пенни. – Ты не должен благодарить меня за секс. – Нет, я имел в виду, спасибо за то, что ты мой друг. Сердце Пенни пропустило удар. Шелдон по-настоящему любил ее. Не так, как ее любил Леонард. Не так, как Шелдон любил Леонарда, но, тем не менее, это тоже было любовью. Ей нужно было привести Леонарда сюда. Он знал Шелдона лучше, чем любой другой. Он найдет способ сделать так, чтобы все наладилось. Леонард был экспертом по части устраивать все таким образом, чтобы всем, кроме него самого, было хорошо. Сейчас она медленно и чувственно учила Шелдона заниматься любовью. Она оставила засосы на его бледном плече и шее. Ей требовалось доказательство. – 14 – Пенни работала над членом Раджа рукой и ртом, ожидая, когда Говард возьмет ее сзади. Шелдон наблюдал за ними с отстраненным любопытством. Он был похож скорее на Луиса Лики, нежели на Рона Джереми. Вот видишь, Леонард, я собираюсь заняться сексом с двумя парнями одновременно, и все еще думаю об антропологе, в честь которого тебя назвали. Не смей говорить мне после этого, что мне нет до тебя дела. Говард вошел в ее тело. Его член уже слегка подрагивал. Это не продлится долго. Она взяла член Раджа глубоко в свое горло, наслаждаясь его сдавленным стоном. Временами она фантазировала о таком. О том, чтобы заставить Раджа подать голос. Радж гладил одну половину ее груди, в то время как Говард держал в ладони вторую. Говард медленно начал в нее толкаться. Постепенно его толчки усилились, заставляя ее сильнее насаживаться на член Раджа. Чувственный рот Раджа был приоткрыт, он был целиком сконцентрирован на ощущениях, которые дарила ему Пенни. Пенни нравилось, что она могла заставить этих гениев выглядеть точно так же, как любых других потерявших голову парней, с которыми она встречалась. Движения Говарда стали неровными, но она еще была не готова кончить. Ей нужно было слегка ускорить события… Шелдон не стал сопротивляться, когда она взяла его руку и опустила ее себе между ног. Она показала ему, как нужно ласкать ее клитор. Его лицо было до смешного серьезным, когда он продолжил движения самостоятельно. Говард немного замедлил темп, очевидно, чтобы наблюдать за ним. Говард выскользнул из тела Пенни. – Воловитц, у тебя должна быть чертовски хорошая причина, чтобы просто взять и… – сердито начала Пенни, но не закончила фразу. Шелдон по-настоящему быстро схватывал. Она уже чувствовала приближение оргазма… Говард приподнял Шелдона за подбородок и слегка наклонил голову, чтобы запечатлеть на его губах целомудренный, но странно романтичный поцелуй. Пальцы Шелдона приостановились всего на секунду. Пенни почувствовала предоргазменную дрожь. Уже почти. Говард неуклюже подобрался к Раджу и притянул в поцелуй и его, теперь в нем не было ничего целомудренного. Пенни показалось, что она видела язык. Она выпустила изо рта член Раджа, чтобы понаблюдать за их поцелуем. Ух ты. – Это так чертовски заводит, – прошептала она. Говард и Радж отпрянули друг от друга, внезапно смутившись. Говард вернулся в прежнюю позицию. Пенни снова сосала член Раджа. Когда Говард снова вошел в нее, она застонала, и это почти заставило его индийского дружка кончить. Не сейчас, Радж. Она знала, что стоило Говарду увидеть, как кончает Радж, и все подойдет к завершению. Впервые встретив своих мальчиков, она представляла себе, каково было бы сделать это со всеми четырьмя одновременно. Это было глупой фантазией, в которой ее сумасшедшая сексуальность могла превратить четырех ботаников в первоклассных жеребцов. Но она никогда не представляла себе такого. Что они кончат, все вместе, одновременно, и что они разделят подобное чувство близости. Что она сама будет страстно желать доставить им такое же удовольствие, какое они доставляли ей… – О, черт, – пробормотала она, не выпуская член Раджа изо рта. Этого оказалось достаточно. Почувствовав пульсацию его члена, она опустилась на руку Шелдона и кончила. – 13 – Пенни опустилась на колени, не переставая ласкать член Раджа губами. Говард достал презерватив и расположился за спиной этой ванильной богини. Он собирался заняться сексом с Пенни. Он погладил ее между ног, и она застонала. Радж застонал. Шелдон завопил: – Почему вы все в моей комнате?! Шелдон выглядел удивленным. – Засни обратно, Шелдон! – огрызнулся на него Говард. Шелдон недовольно нахмурился, но положил голову обратно на подушку. Он вернулся к ее красивой загорелой спине и скользнул двумя пальцами в теплый и влажный вход в ее тело. Пенни застонала громче. Радж тоже. – Даже не начинай, Шелдон! Шелдон захлопнул рот. А теперь он займется сладкой любовью с Пенни. – Кого я обманываю, я не могу. Радж, нам нужно уйти. Радж издал совершенно другой, мучительный стон, когда Пенни отстранилась от его члена и повернулась к Говарду. – Ты что, шутишь?! Ты и правда не хочешь? – негодующе спросила она. – О, поверь моему слову, захоти ты это трезвой, и я не задумываясь отжарил бы тебя прямиком на блюде с беконом на глазах у моей мамаши и раввина… – Я не пила ни капли уже несколько часов. С тех пор, как выяснилось, что случилось с Шелдоном… – Что случилось со мной! Почему вы все в моей комнате?! – с возмущением спросил Шелдон. – И я даже не прикасалась к печеньям! В прошлый раз, когда я отведала одно из печений Старлы, видео со мной попало на ю-тьюб под заголовком «горячая цыпочка сражается с пантерой из будущего». – Так ты трезвая? Ну, относительно? И ты все еще хочешь… Пенни посмотрела на Говарда в упор. – Это только на один раз. Я давно хотела попробовать такое, но только с двумя парнями, которым по-настоящему доверяю. Говард крепко обнял Пенни, а затем положил ее обратно на кровать и опустился между ее ног, в то время как она продолжила делать минет вздохнувшему от облегчения Раджу. – 12 – – Не стесняйтесь, мальчики, здесь все свои, – приободрила их Пенни. Шелдон схватил телефон и отправил сообщение Леонарду. Он написал: «Радж и Говард собираюстя вступить в поолвые отношения в моей комнате. Останови их. Пенни тоже зддесь. ЛЮДИ НЕ МОГУТ НАХОДИСТСЯ В МОЕЙ КОНМАТЕ?» Его пальцы казались нелепо огромными, было трудно попасть по нужным кнопкам. Зачем он принимал алкоголь? Почему он занимался сексом с той незнакомой женщиной? С чего это Пенни подбивала Говарда и Раджа организовать в его комнате сексуальный конгресс? Почему он был настолько голодным? И где пропадал Леонард? Говард и Радж снова целовались. Пенни сняла свой топ. Радж и Говард покрывали поцелуями ее обнаженную грудь, пока Пенни не велела им «вернуться к занятиям погорячее». Все выглядело так, словно Пенни манипулировала обещанием сексуальной близости, чтобы спровоцировать своих друзей на более гомосексуальное поведение. Но зачем? Потому что это заводило Пенни. Загадка решена! Шелдон спросил у самой Пенни, просто чтобы удостовериться. Его голос казался неестественно громким. Она подтвердила его предположение. – Я достаточно невменяем, чтобы чувствовать себя абсолютно комфортно со всем этим, – начал Радж, указывая на Говарда, Пенни и самого себя, – но немного странно, что Шелдон смотрит на нас и вдобавок орет. Может, пойдем куда-нибудь еще? Шелдон почувствовал себя в некоторой степени уязвленным. В конце концов, это была его комната. – Пожалуйста, уходите, вас здесь никто не держит. Но захватите для меня какой-нибудь еды. Я уже съел все вкусные хлопья, которые были, и печенье тоже подходит к концу. – Наверное, нам нужно за ним приглядывать, – вздохнул Радж. – Почему Леонард не отвечает на звонки? – Я полагаю, он сейчас занят тем, что вступает в одну из форм половых отношений с Кэтти и Алисией, – пришел на помощь Шелдон. – Чувак! Леонард развлекается с двумя девчонками одновременно! – воскликнул Радж, подняв голову вверх. – Да, ты сможешь, чувак. Ты все сможешь! Черт, давайте просто сделаем это! Радж начал раздеваться, Пенни от него не отставала. Вскоре Говард остался единственным одетым человеком в комнате. Один в один как на Северном Полюсе. – Говард, без отваги нет и браги, – сценическим шепотом сообщил ему Шелдон. Говард зыркнул на него недовольным взглядом, но тоже начал раздеваться. Шелдон слышал скрип пружин, доносящийся из квартиры сверху. Что же такое в его комнате заставляло людей вступать в половые отношения по трое? Шелдон задавался вопросом, мог ли он сам быть источником какого-то странного гормона, который провоцировал окружающих на подобное аморальное поведение. Он схватил телефон и написал: «Леонард. Иди скорее сюда, захвати костюм биозащиты. Я кажется заразне». Пенни начала производить Раджу фелляцию. Шелдон решил свернуться на кровати в клубок и попытаться вздремнуть в ожидании Леонарда. – 11 – Пенни без стука влетела в комнату Шелдона. – Ты не видел Курта? – Еще нет, но уверен, что он не заставит себя ждать. Похоже, моя комната превратилась в центральный вокзал. Шелдон ответил ей в своей обыкновенной насмешливой манере. Однако при этом он был совершенно голым и поедал печенья (в постели!) прямиком из своей банки в форме бэтмена. На полу валяется использованный презерватив. Предполагалось, что Леонард должен был вмешаться в случае, если Шелдон надумает спутаться с какой-нибудь шлюховатой… – Что ты имеешь в виду под «шлюховатой»? И не смотри на меня так, ты говорила вслух. Это что, синоним для обозначения девушки легкого поведения? Потому что Леонард казался достаточно уверенным, когда говорил так насчет… – Пожалуйста, замолкни, сладкий. Курт носился вокруг, угрожая заявиться за тобой или за Леонардом… Я понятия не имею, куда он пошел. Шелдон запихнул в рот два печенья сразу. – Я такой голодный! – сообщил он, роняя изо рта куски печенья. Может быть, Курт просто ушел совсем, это было бы… Она не успела додумать эту мысль, потому что в комнату ввалились Говард и Радж, страстно целуясь. – Люди не могут находиться в моей комнате! Говард и Радж отпрянули друг от друга. Пенни пребывала в шоке. Тощий маленький Говард и неоспоримо странный Радж целовались друг с другом. Какого хрена это так заводило? – 10 – – Эй вы, педики, куда подевались ваши дружки-задроты? Курт нависал над Раджем и Говардом. Радж с удивлением услышал смех, который вырвался из его собственного горла. – Увидел что-то смешное, Апу? – Только то, что наши дружки-задроты трахают всех женщин, которых не можешь трахнуть ты. Курт остановился в середине яростного выпада, когда в комнату вошла Пенни. – Курт, клянусь Богом, я вызову полицию, и ты окажешься за решеткой! Курт выбежал прочь из квартиры. Пенни устремилась через коридор в соседнюю квартиру. – Она не закрыла за собой дверь. Этот гигантер вернется и всех их там поубивает, – сказал Говард. В таком нетрезвом состоянии у них ушло несколько минут на то, чтобы сообразить, что они смогут закрыть дверь на замок без ключа, только находясь в квартире Леонарда и Шелдона, с той стороны двери. – Мне нужно в туалет, а потом мы разберемся, как это сделать. Радж пустился бегом по коридору. Ванная комната выглядела совершенно иначе. Когда это Леонард и Шелдон успели покрасить стены в другой цвет? Он уже расстегнул ширинку, когда вдруг понял, что вот-вот написает у Леонарда в шкафу. Он был в комнате Леонарда вместо ванной. Рядом стояла кровать. Он все-таки отыскал ванную комнату и воспользовался туалетом, очень надеясь, что сделал это правильно. Похоже, у него сильнее снесло крышу от этих печений, чем ему сперва казалось. Даже в тот раз, когда они поехали смотреть на метеоритный дождь и наелись печений у тех хиппи, он не был настолько обдолбан. Он занервничал, осознав, насколько сильно все выходило из-под контроля. Неожиданно ему стало страшно оставаться одному. Он побежал к Говарду и крепко его обнял. Его худощавый друг съежился в его объятиях, но Радж прижал его к себе еще теснее. – Радж, что случилось? Он поцеловал Говарда в макушку и в лоб. Тот выглядел таким неуверенным и нервным. Радж покрывал поцелуями все его лицо до тех пор, пока Говард не поцеловал его в ответ. В губы. Радж утянул его назад, к тому, что должно было быть комнатой Леонарда. Он очень надеялся, там не будет вонять мочой. – 9 – Кэтти была приятно удивлена, расстегнув брюки Шелдона и вытащив наружу его крупный член. – Почему ты работаешь физиком, с таким-то членом? Шелдон повернулся к Леонарду. – Было ли это риторическим высказыванием, и, связанный с предыдущим вопрос, было ли это сказано с сарказмом? – Нет, Шелдон, это просто грязные разговоры. А теперь сделай вид, что меня тут нет, – прошептал ему Леонард со своего места на полу. Шелдон перестал болтать, когда Кэтти начала двигать рукой по его члену. Он перестал болтать, думать и, на какое-то время, дышать. Леонард наблюдал за ними, неосознанно обкусывая ноготь на своем большом пальце. Ее до смерти бесил Леонард с его беззаботной жизнью и выдающимися родителями. Едва его кудрявая башка показалась на свет божий и его вытянули из его мамаши, врачи хлопнули его по попке и воскликнули: «У вас родился гений!». У Шелдона, ее милого мальчика, все было совершенно иначе. Шелдон был деревенским парнем, ему приходилось расти в трейлере и строить свои лазеры в сарае, стараясь не попадаться под горячую руку вечно пьяному папаше. Его член будет первым из всех, что она сосала, который действительно этого заслуживал. Когда она наклонилась, чтобы взять головку члена Шелдона в рот, оба мужчины застонали. Просто превосходно. Даже обдолбанный вдрызг и все еще сохранивший запах другой женщины, Шелдон уже был почти на грани. Ей придется быть очень осторожной, если она хочет сделать это приятным для Шелдона и медленной пыткой для Леонарда. Она дразнила их обоих легкими движениями языка и неторопливыми поглаживаниями. Когда она опустила руку себе между ног, Леонард подсказал Шелдону взять инициативу в свои руки. Чертов всезнайка. Она взяла член Шелдона в рот, слегка посасывая. Его палец скользнул внутрь ее тела. Ее губы опустились до самого конца, его член опасно дернулся, и у Леонарда едва ли глаза не полезли из орбит. К черту. Она надела на Шелдона презерватив ртом и медленно опустилась на него сверху. Он стиснул ладонями ее бедра и посмотрел на Леонарда. – Вычисли «Пи», – прошептал ему мелкий ботаник. Шелдон выглядел сбитым с толку, но когда он дошел до «шесть, четыре, три, три» Кэтти смогла начать двигаться. Она снова и снова опускалась на его восхитительный член под неотрывным взглядом этих голубых глаз, в то время как его красивый глубокий голос бормотал поток бессмысленных чисел. Леонард наблюдал за ними. Он ревновал, это было очевидным, вот только к ней или к Шелдону? – Почему бы тебе не поиграться с его задницей, пока я его трахаю? Шелдон издал беспокойный стон. – Ты хочешь, чтобы Леонард поиграл с тобой, милый? Потрогал тебя? Шелдон зажмурился изо всех сил. – Может быть, он даже трахнет тебя, как только я с тобой закончу. Когда ты будешь весь расслабленный после того, как кончишь глубоко во мне. – Не разговаривай, – прорычал Шелдон. Кэтти яростно скакала на нем верхом, пока не кончила. Каждый раз, когда Шелдон подходил к самому краю, она дразнила его, трогая за задницу. Это пугало его достаточно сильно, чтобы оттянуть разрядку, но его член оставался неизменно твердым. Она не могла удержаться от улыбки при взгляде на Леонарда, свернувшегося на полу в позе зародыша. Неспособного вынести неприкрытой сексуальности своего друга. Неспособного отвернуться в сторону. Шелдон был прекрасен, когда она позволила ему кончить. Его лицо, покрасневшее и искаженное судорогой, расслабилось и расплылось в кривой улыбке. Его синие глаза застенчиво перемещались по комнате, пока не остановились на Леонарде. Леонард показал ему два больших пальца и начал пятиться к выходу из комнаты. – Погоди-ка, Леонард, – остановила его Кэтти. Леонард выглядел нервным. Почти готовым удариться в бегство. – Помнишь ту сучку, Алисию, что живет этажом выше? Которую Пенни терпеть не может? Леонард устремил задумчивый взгляд в потолок. – Давай-ка нанесем ей визит. Леонард поколебался, но в конце концов последовал за ней, оставив Шелдона спать в своей комнате, по-прежнему улыбаясь. – 8 – Леонард постучался в дверь, надеясь, что еще не слишком поздно. – Войдите, – отозвался Шелдон. Кэтти сидела на Шелдоне верхом, полностью обнаженная. – Эм… прости меня, Кэтти, но… – Леонард вложил Шелдону в руку упаковку презервативов. – Пожалуйста, предохраняйся, дружище, ты должен надеть презерватив. Шелдон захихикал и потряс коробку с презервативами в руке. – Я не шучу! – разозлился Леонард, поворачивая голову Шелдона к себе, чтобы посмотреть ему в глаза. – Это та сифилитичная, о которой я тебя предупреждал… – Эй, я всего в паре дюймов от тебя! Я прекрасно слышу, что ты ему говоришь! – прошипела Кэтти. Леонард потряс головой, пытаясь прояснить мысли. Шелдон гладил его по волосам. – Мальчики, мне что, оставить вас наедине? – насмешливо спросила Кэтти. Она была такой красивой. Такой красивой и такой злой. – Шелдон – один из самых выдающихся ученых нашего поколения… – О-о-о, так мило, что ты это сказал. Это, конечно же, чистейшая правда, но тем не менее… Леонард приложил палец к губам Шелдона, заставляя его замолкнуть. – Он гениальный человек, но сейчас он довольно сильно обдолбан, и у него мало опыта. Пожалуйста, не зарази его венерическим заболеванием. Кэтти ожгла Леонарда презрительным взглядом, но, вопреки ожиданиям, не стала на него орать. Вместо этого она наклонилась вперед, притягивая Шелдона в глубокий поцелуй. Она гладила Шелдона ладонями по лицу и прижималась к нему грудью. – Леонард беспокоится о твоем благополучии, котик, потому что я не слишком-то добропорядочная женщина. Вот почему он собирается сидеть здесь и смотреть, как мы трахаемся, чтобы убедиться, что мы будем пользоваться презервативами. – О, это вовсе не обязательно, – выдавил из себя Леонард, пятясь к выходу из комнаты. – Я доверяю тебе… – А зря, мне не следует доверять, – со смехом ответила ему Кэтти, ее глаза, устремленные на Леонарда, были холодными и прищуренными. – Только выйди из этой комнаты – и я выброшу твои резинки в окно. – Это кажется довольно расточительным. Я полагаю, Леонард заплатил деньги за эти штуки, – встрял Шелдон, показывая ей упаковку с презервативами. Кэтти не по-настоящему собиралась заразить Шелдона, конечно же, она говорила не всерьез… Но в ней чувствовалась некая тяга к саморазрушению, в ней была эта темная сторона. Леонард уселся на пол перед кроватью. Кэтти казалась удивленной, но довольной. Ее внимание вернулось к Шелдону, она принялась мягко целовать его в губы, поглаживая руками собственные бедра. Шелдон застонал, его руки по-прежнему лежали неподвижно, вытянувшись вдоль туловища. Леонард не смог удержаться: – Положи руки ей на бедра! – 7 – Шелдон спотыкнулся и упал прямиком в объятия Леонарда. Даже теперь, когда Леонард мягко поддерживал своего друга, его взгляд метал молнии в них обоих. – Пожалуйста, забери меня домой, Леонард, – заскулил Шелдон, наклоняясь вниз, чтобы упереться головой ему в лоб. – Не злись на меня сейчас, подожди до завтра. Леонард окатил яростным взглядом их обоих и потащил Шелдона к двери. Пенни последовала за ними, нервно озираясь по сторонам. Ее страхи оказались беспочвенными: Леонард помог Шелдону забраться в кровать, снял с него обувь и укутал в одеяло. Он был зол, но его движения по-прежнему оставались бережными, а голос – нейтральным. – Ты решил отменить поправку о дружбе к нашему соседскому соглашению? Ты хочешь съехать от меня? – спрашивал Шелдон, и неприкрытая паника в его голосе и взгляде заставили Леонарда смягчиться. – Сейчас я тобой недоволен, но мы по-прежнему друзья. Его голос звучал не слишком-то дружелюбным, но Шелдон сразу же успокоился. – Тогда спокойной ночи, Леонард. Спокойной ночи, Пенни. По тому, как стремительно Леонард к ней обернулся, Пенни поняла, что он не заметил ее присутствия. Он слегка пошатнулся от резкого движения, и Пенни догадалась, что он тоже ел печенья Старлы. Леонард выгнал ее из комнаты Шелдона, осторожно прикрыв за ними обоими дверь, и прошипел: – Как ты могла?! – Это долгая история… – Из всех возможных людей ты выбрала именно его? Моего соседа? Моего лучшего друга? Парня, которого я вожу всюду на машине, словно принцессу? – Мы не хотели тебя обидеть… – Конечно же, вы не хотели! Потому что тебе вообще плевать на меня и на то, что я чувствую. Как будто бы я для тебя даже не живой человек. Пенни прижала его к стене и поцеловала. Он сопротивлялся полсекунды, прежде чем утянуть ее в свою комнату. Даже если Леонард чувствовал себя преданным и несчастным, у него все равно не было шансов против собственной похоти. Это было чувством, которому он неизменно проигрывал. Когда он был на Северном Полюсе, Пенни провела три долгих месяца, воображая, каково будет по-настоящему попробовать наладить отношения с Леонардом. Что будет, если она попробует встречаться с парнем, у которого нет ни денег, ни шикарной внешности, ни чего бы то ни было еще, что делало бы его крутым. Просто с настоящим парнем, у которого был настоящий дар. Она представляла себе, как они будут заниматься любовью, и каким он будет застенчивым и неопытным. Неловким, но страстно желающим ей угодить. Впервые оказавшись с ним в постели, Пенни с разочарованием обнаружила, что ее любовник прекрасно знал, что делает. Он был ученым. Он собирал и исследовал факты, чтобы вывести формулу. «А» плюс «В», деленное на «С», равняется множественным оргазмам. В постели, без своих вечных очков и со спутанными волосами, он выглядел привлекательным, а под всеми этими слоями одежды оказалось хорошо сложенное тело. Он был просто более умной версией всех остальных. Неуверенным в себе, но только потому, что в детстве его подавляли чрезмерно высокими ожиданиями, а не потому, что он действительно когда-либо в чем-то терпел неудачи. Пенни прижала его к кровати и стянула с него джинсы. Его член уже был наполовину возбужден. Она тщательно облизывала и целовала его по всей длине, прежде чем перейти к вещам посерьезнее. Леонард хотел оказать ответную услугу, но она настояла на том, чтобы он просто лежал и получал удовольствие. Просто лежал, так и не сняв свои очки, и сходил с ума от движений ее рта, пока она сосала его член. Он ласково гладил ее по волосам, изо всех сил стараясь держать бедра неподвижными. Он никогда не терял самообладания во время секса. Пенни погладила его бедро и взяла его в рот так глубоко, как только могла. – О, Боже, Пенни. Ох, Пенни. Его глаза за толстыми стеклами очков были плотно зажмурены, а толстовка и футболка слегка задрались, оголяя живот. В тот момент он казался тем маленьким мальчиком, которым Пенни хотела его видеть, невинным и нуждающимся. Нуждающимся в ком-то вроде Пенни. Когда он кончил, она проглотила все до капли и поцеловала его. – Прости меня, Леонард. Леонард нежно поцеловал ее в ответ. Это было его главной особенностью. Эти нежные поцелуи, которые обещали столь многое. – Нам нужно вернуться на вечеринку. Контролировать ущерб, – сделал он неизменно логичное предложение. Пенни была несколько разочарована, но все было к лучшему. В противном случае Пенни так и не узнала бы, что на вечеринку заявился Курт. И они бы не услышали, как Говард спросил: – А где Кэтти? Я думал, она где-то с вами. Леонард бегом вернулся в их с Шелдоном квартиру. – 6 – Шелдон казался сплошным торнадо из длинных конечностей, которое нетерпеливо перемещалось по телу Пенни. Каждый раз, стоило ей только засмеяться, он тревожно вскидывал голову, проверяя, все ли в порядке. Он совершенно не полагался на собственные инстинкты. Тем не менее, он быстро схватывал. Когда он опустился вниз и его голова оказалась у нее между ног, она была потрясена тем, сколько чувственности было в движениях его рта. Ее чудик собирался заняться с ней любовью. Она гладила его короткие волосы рукой, направляя его движения. Когда он довел ее до оргазма, она издала долгий стон в подушку. – Шелдон, это было потрясающе. – В самом деле? Хорошо. Я рад. Его техасский акцент был таким сильным, что казалось, его можно резать ножом. Он все еще был между ее ногами, смотрел на нее снизу вверх с немым вопросом в глазах. Он ждал от нее указаний. – Чем ты хочешь заняться теперь, сладкий? – Я надеялся, ты просто скажешь мне, что делать. – Хочешь ли ты… Казалось совершенно неуместным произнести «трахнуться» или «отсосать» перед такой тонкой натурой, каковой являлся Шелдон, но она не могла заставить себя сказать «соитие» или «фелляция» и по-прежнему остаться в настроении для чего-либо из перечисленного. – Ты хочешь быть внутри меня? Или, если хочешь, я могу использовать на тебе свой рот. Глаза Шелдона были огромными, ей показалось, что его слегка трясло. Пенни обняла его худые плечи. – Ты не должен делать ничего, что ты не хочешь делать, сладкий. – Можно, я тебя поцелую? Пенни почувствовала комок в горле. – Почему ты плачешь? Мне лучше уйти? – Все в порядке, сладкий. Ты чудесный, и славный, и такой милый… – Это звучит как прелюдия к вежливо сформулированному отказу. Пенни не позволила ему закончить, притянув его в долгий поцелуй, и уложила его на спину. Она приняла решение за него и выудила из прикроватной тумбочки презерватив. Когда она протянула презерватив Шелдону, тот выглядел неуверенным. – Ты когда-нибудь раньше занимался сексом, Шелдон? – Не в той форме, которая требует предохранения. Пенни решила не спрашивать. Она решила просто наслаждаться своим другом до того момента, как он снова станет требовательным и невротичным самим собой. Она помогла ему надеть презерватив и опустилась на его внушительный член. Как она сможет после этого относиться к нему по-прежнему? Шелдон таращился на нее диким взглядом, но его прикосновения были нежными, его руки переместились с ее бедер на грудь. Она наклонилась вперед, чтобы он мог дотронуться до нее губами. Ее бедра почти не шевелились, она знала, что стоит ей начать двигаться, и это не продлиться долго. Но просто чувствовать, как он растягивает ее изнутри, было приятно, а его руки и рот… Несмотря на отсутствие навыков, которые приходят с практикой, он был невероятно чувственным, и, в конце концов, это был Шелдон! Впервые встретив ребят из квартиры 4А, она решила, что они пара, основываясь на том, как Шелдон смотрел на Леонарда. Позднее она поняла, что они действительно были парой, просто Леонард тогда этого не знал. И он по-прежнему не знал. Но теперь все внимание Шелдона было сосредоточено на Пенни, он неотрывно смотрел на нее в поисках подсказки. Она перевернулась на спину вместе с ним, так что Шелдон оказался на ней сверху. Его лицо исказилось от эмоций, когда он начал толкаться в нее, борясь с приближающимся оргазмом. – Тебе не обязательно быть совершенным во всем, сладкий. Это привело Шелдона в такое замешательство, что дало им немного больше времени. Пенни гладила его по спине ладонями, пока он двигался внутри нее. На протяжении тех лет, что она знала Шелдона, было несколько странных моментов, которые заставляли ее думать о Шелдоне в первую очередь не как о Шелдоне, а как о мужчине. Их первая встреча, когда он улыбнулся ей, опираясь на свою доску с формулами. Тот раз, когда он болел, и она втирала в его грудь лечебный бальзам. А еще когда он надел тот красивый костюм, или когда смотрел ей прямо в глаза и спрашивал, могла ли она заниматься любовью с кем-либо, не питая к нему сильных чувств…. На самом деле, Пенни не могла. Движения Шелдона сбились с ровного темпа, его дыхание над ее ухом стало тяжелым и прерывистым. – Так приятно чувствовать тебя внутри. Шелдон приостановился, Пенни чувствовала, как пульсирует внутри его член, он был уже совсем близко… Еще был тот случай, когда она везла его на машине на его первое свидание. И когда он пришел к ней, чтобы попросить меду, и оговорился. Когда он нечаянно схватил ее за грудь и прочитал татуировку. – Поверить не могу, что ты подсматривал. Шелдон посмотрел на Пенни в упор, что он делал редко. – Я решил, что будет лучше один раз быстро подсмотреть, чем схватить тебя по ошибке за что-нибудь еще, – извиняющимся голосом сказал он. Они действительно выбрали такой момент для подобных разговоров? – Я не сержусь на тебя. И никогда не сердилась. Я просто удивилась тогда. – Как и я. Он сказал это так мягко и так мило, прямо как в тот раз, когда благодарил ее за то, что она позволила ему переночевать у нее. – Пенни? – Да, Шелдон? – Ничего, если я кончу прямо сейчас? – Да, сладкий. Шелдон толкнулся в нее несколько последних раз, а затем содрогнулся от наслаждения в ее объятиях. Пока Шелдон одевался, она поняла, что ему становилось не лучше, а наоборот хуже. Пенни задавалась вопросом, дала ли ему Кэтти еще одно печенье, но она боялась спрашивать его об этом, чтобы не вызвать подозрений. Он путался в футболке и натягивал ее с явным усилием, но вместе с тем казался расслабленным и счастливым. Когда они наконец оделись, на Шелдоне осталась только одна футболка вместо его обыкновенных нескольких слоев одежды, и он попросил Пенни помочь ему добраться до квартиры. – Я даже не уверен, почему согласился на боди-шоты. Это хотя бы правильный термин? Да, на боди-шоты с Кэтти. Разве такое поведение не является нетипичным для меня? – Давай уложим тебя в постель. – Готов поспорить, ты никогда не думала, что скажешь такое… – пропел Шелдон. Он едва не свалился с ног от хохота. Когда Пенни чувствовала себя слабой и уязвимой после ударной дозы обезболивающих, Шелдон осторожно сидел на самом краюшке ее кровати и пел ей "Soft Kitty" до тех пор, пока она не уснула. Утром был ужасный момент, когда она проснулась в одной кровати с лучшим другом своего парня. Затем она заглянула под одеяло и обнаружила, что они оба полностью одеты. Шелдон даже не снял обуви. Когда Пенни рассказала об этом Леонарду, почти опасаясь, что он рассердится, он только рассмеялся. – Шелдон временами бывает ужасной занозой, но мне никогда не нужно беспокоиться, что он уведет у меня девушку. – Вообще-то, он потрогал мою грудь, помогая мне одеваться. Леонард нахмурился. – Я разрываюсь между желанием оторвать ему руку, и, ты знаешь, дать ему пять за то, что он наконец-то предпринял хоть какие-то шаги в подобном направлении. Шелдон открыл дверь и оказался лицом к лицу с Леонардом. Леонард был белее мела. На секунду Пенни подумала, что он вот-вот ударит своего лучшего друга. Шелдон переменился в лице и схватился за дверь, чтобы удержаться на ногах. Вместо этого дверь покачнулась вперед, и он влетел прямиком в руки своего полыхающего от ярости соседа. – 5 – Шелдон попытался выбраться из штанов, но никак не мог скоординировать движения. Его горло горело от текилы. Он собирался вступить в половые отношения с двоюродной сестрой Пенни, с женщиной, которую видел всего несколько раз в своей жизни. С красивой и устрашающей женщиной, которая говорила такие резкие слова, что обыкновенно, когда он с ней общался, его гениталии поджимались от страха. Теперь, когда она помогала ему стягивать штаны, он задавался вопросом, как он только мог бояться ее раньше. Она казалась такой отзывчивой. Кэтти сделала грубый комментарий по поводу его члена. Шелдон предположил, что это следовало расценивать как комплимент. Он сказал Кэтти, что пропорции ее тела соответствовали текущим общественным стандартам привлекательности, хотя лично он предпочитал женщин с более широкими бедрами. Кэтти сказала ему спасибо. Что ж, можно сказать, что предварительный разговор перед совокуплением удался на отлично. Затем в комнату вошла Пенни. Женщины орали друг на друга, их голоса становились все громче, и Шелдону пришлось зажать уши руками. Несомненно, из всех живых существ только собаки и Шелдон могли слышать в их голосах эти отвратительные визгливые звуки. Затем воцарилась тишина. Пенни потрясла его за руку. Пенни была невероятно красивой. Ее светлые волосы спадали вниз крупными локонами, обрамляя доброе лицо. Она смотрела на Шелдона с тем самым выражением, с каким никогда не смотрела ни на кого другого. Леонард как-то охарактеризовал этот взгляд как «любящий, но глубоко обеспокоенный». Она наклонялась вперед, и ее незамысловатый топ открыл ему соблазнительный вид на декольте. Пенни приподняла его лицо за подбородок, чтобы встретиться с ним глазами. Все верно, нельзя пялиться дамам в декольте. Это в высшей степени невежливо. – Ты в порядке, сладкий? Ее вопрос был вполне обоснованным. В конце концов, он сидел на кровати Пенни, голый и пьяный после текилы. Почему что-либо из этого могло показаться ему неплохой идеей? – По-моему, я не способен адекватно мыслить. Пенни обняла его, плотно прижав его голову к груди. Шелдон прижался к ее груди губами. Если он просто сдвинет ее топ немного в сторону… – Что ты делаешь? Пенни отпрянула от него в сторону, она выглядела… ошеломленной? Не счастливой, это уж точно. Шелдон похлопал себя по щекам, пытаясь хоть немного сосредоточиться. – Пенни? – Да, сладкий? Он не помнил. Он смутно сознавал, что сидит на ее кровати с открытым нараспашку ртом. Если он продолжит в том же духе, то может наглотаться мух. Пенни говорила ему, что все будет хорошо, и еще что-то о ходе времени, но все, о чем он мог думать, это о ее сладком ванильном запахе, и о длинных загорелых ногах, и о том, что было между этими длинными загорелыми ногами. Она перестала говорить, когда он накрыл ее губы своими. Чудесная Пенни. Всегда такая любящая и понимающая. Он был удивлен, что она поцеловала его в ответ. Когда он стянул с нее топ и провел по ее груди ладонями, а затем прижался к ней губами, Пенни привела ему несколько причин, по которым им следовало прекратить, но позволила ему и дальше себя целовать. Он хотел покрыть поцелуями все ее тело. – 4 – Пенни обнаружила своих мальчиков сгрудившимися в углу за разговорами. В чем проблема? Они же так хорошо проводили время: подкатывали к девчонкам, выпивали, показывали своеобразные версии фокусов для вечеринок. Она обратила внимание на кусочек шоколада у Леонарда в уголке рта. – Ой, сладкий, ты ведь не съел одно из печений Старлы, правда? Леонард поджал губы. – Могу я предположить, что «особый ингредиент» в этих печеньях – не маргарин? Очевидно, он все еще был под кайфом. Но это скоро пройдет. Она слегка обняла Леонарда и пригладила его волосы. Они были мягкими, как обычно, он разве что переборщил с гелем для волос. – Сладкий, очень скоро тебе так сильно сорвет крышу. Ребята, вам нужно будет приглядывать за Леонардом. Радж и Говард посмотрели на нее одинаково несчастным взглядом. – Шелдон буквально тыкал этими печеньями нам в лицо, – объяснил Говард. – Я съел всего четверть от одного печенья, так что со мной все должно быть в порядке. – Сладкий, поверь мне, с тобой не все будет в порядке. Возможно, ты не станешь выть на луну, но четвертинки печенья вполне достаточно, чтобы заставить тебя нацепить на голову торшер и изображать робота, – сообщила ему Пенни, ее слова были явно основаны на собственном опыте. – Погоди-ка. Ты говоришь, это Шелдон дал вам печенья? – Как выяснилось, Старла случайно постучалась в нашу квартиру вместо твоей, и у них возникло некоторое недопонимание... – начал Леонард. – Как много он съел? – Три? Четыре? – сделал предположение Говард. Пенни почувствовала, что ей нужно присесть. Она вспомнила, каким был Шелдон после кофе. Даже самые матерые хиппи не смогли бы съесть четыре печенья Старлы без последствий для себя, что уж говорить о нем. Она смутно помнила, как сама каталась на спине по траве, чтобы лучше почувствовать матушку-землю. А это было после двух печений. – Где он? – В твоей комнате, с твоей двоюродной сестрой, Кэтти. Мы как раз спорили насчет того, кому из нас пойти туда и дать ему презервативы, потому что Кэтти такая шлюха, – заботливо пояснил Радж. – Шелдону нельзя оставаться с Кэтти! Она перепугает его до смерти! – Ах, Пенни, Пенни, – покровительственным тоном начал Говард, опуская руку ей на плечо. – Видишь ли, лишиться девственности расстраивающим и пугающим образом является необходимой составляющей жизненного пути любого задрота. – Он прав, – кивнул Радж. – Это может произойти с собственной двоюродной сестрой, – он бросил многозначительный взгляд на Говарда. – Или с научным руководителем, которая достаточно стара, чтобы годиться в бабушки. – Леонард никак не прокомментировал сказанное. – Или с потасканной проституткой, которую оплатил за тебя отец и которая испытывает такое неприкрытое отвращение к тебе и к твоему телу, что у тебя возникает избирательный мутизм. Это должно подготовить тебя к тому круговороту гордости и унижения, через которые тебе придется проходить во взрослом академическом мире, где ты вынужден публиковать свои работы как можно чаще, рискуя подвергнуться жесточайшей критике, или же твоя карьера пойдет прахом. – Говард, ты занимался сексом с собственной двоюродной сестрой? – У нас с ней не было кровного родства! Кроме того, Леонард отжарил чью-то бабушку. И даже после этого она заставила его переписывать диссертацию еще трижды… – Зато моя диссертация была опубликована в одном из самых элитных… Пенни всучила свое пиво Раджу и поспешила в свою комнату, чтобы избавить Шелдона от пышного букета новых неврозов. – 3 – Шелдон съел второе печенье. На вкус оно было хуже, чем печенья его бабуленьки, но ему хотелось еще. Он мог бы пойти на вечеринку к Пенни… Шелдон открыл дверь и обнаружил, что пол в коридоре накренился. Он осторожно ступил в пространство, отделяющее его от вкусных домашних печенек. Он грохнулся на пол. Для безопасности он решил ползти. Добравшись до квартиры 4Б, он осторожно поднялся на ноги, вцепившись в дверную ручку для пущей уверенности. Он добрался, ему удалось. Он быстро нашел взглядом печенье и проложил кратчайший путь к этой вкуснятине. У него во рту было немного странное чувство после того, как он съел целую упаковку лакричных конфет, но они были такими вкусными! Шелдон на секунду остановился, вспоминая, какими сладкими они казались на языке. – Шелдон! – прокричал ему Воловитц. – Мы здесь, иди к нам! Шелдон схватил печенье. Затем схватил еще несколько. Чтобы поделиться. Говард никак не затыкался, так что Шелдону пришлось запихнуть ему в рот печенье на половине фразы, чтобы он тоже понял! Радж медленно пережевывал свое печенье и бормотал что-то о знакомом послевкусии. Шелдон мысленно восхитился его самообладанием и запихнул в рот свое четвертое печенье. Каким-то образом Леонард возник прямиком напротив Шелдона, рядом с ним стояла эта богиня кулинарного дела. Как там ее звали? – Шелдон! Выплюнь сейчас же! – завопил Леонард. В следующую секунду его миниатюрный сосед уже прижимал его к дивану, пытаясь забраться пальцами ему в рот. Ощущение тела Леонарда, жилистого и прекрасно сложенного, ерзающего поверх его собственного тела, взволновало Шелдона. Опасный ход мыслей. Но он мог бы просто… – Какого черта ты меня облизываешь?! Эти печенья… – Леонард! Ты уверен, что хочешь ему сказать? Ты и сам прекрасно знаешь, какой он ипохондрик. Он закончит в психиатрическом отделении. О чем, во имя всего святого, кричал Воловитц? Шелдон почувствовал облегчение, когда Радж и Говард стянули Леонарда с его коленей. Его друзья сгрудились в стороне от него, образуя небольшой круг. Он чувствовал себя покинутым и несчастным. Выброшенным из их группы. Затем на его колени приземлился кто-то другой. Кэтти, устрашающая двоюродная сестра Пенни. – Здорово, задрот. Хочешь боди-шот? Шелдон уставился на ее открытое декольте. Кэтти сказала, чтобы он облизнул ее «титьку». Шелдон подчинился, Кэтти насыпала соль поверх его слюны и сказала, чтобы он лизнул еще раз. Он так и сделал. Затем она опрокинула ему в глотку шот текилы и запихнула в рот кусочек лайма. Боди-шоты. Шелдон послушно последовал за Кэтти в комнату Пенни. Он мог объяснить ей, что его звали Шелдоном, а не задротом, и после совокупления. В тот момент это едва ли казалось ему чем-то важным. – 2 – Ему хотелось пригласить ее к себе, но мысль о том, чтобы попросить ее прерваться, казалась невыносимой. Особенно теперь, когда она гладила его член через ткань джинсов, и он был близок к тому, чтобы… чтобы сделать нечто, что определенно не стоило делать посреди шумной вечеринки в гостиной своей подруги-тире-бывшей-девушки. – Моя квартира как раз напротив, – прошептал он, склоняясь к ее маленькому идеально очерченному ушку. Шелдон определенно был неправ, что все время так негативно отзывался о хиппи. – Ты живешь с Шелдоном? Буквально как ведро холодной воды. – Откуда ты знаешь Шелдона? – Я случайно постучалась к нему, когда искала Пенни. Его бабушка тоже пекла печенье «с особым ингредиентом»! Судя по тому, как он одевается, сразу понятно, что он любит иногда дунуть, но вместе с тем он показался мне немного… выскочкой? – Маргарин. – Прости, что? Вопреки своим низменным инстинктам, Леонард отстранился от Старлы. Перепих придется отложить. Возможно, на неопределенный срок. У него на сердце было тяжело. – Шелдон говорил про маргарин. Ты дала ему одно из своих печений? – Я дала ему два. А вот и он сам! Давай скажем ему привет и пойдем к тебе! И действительно, Леонард увидел, как дерганый и дикий Шелдон запихивает в рот одно из печений Старлы целиком. Старла проследовала за Леонардом на другой конец комнаты, но затем пошла дальше по коридору в их квартиру, чтобы подготовиться, как она выразилась. Леонард пообещал ей, что присоединится так скоро, как только сможет. Сперва ему предстояло вытащить печенье из глотки своего соседа. – 1 – Шелдон уже всерьез подумывал о том, чтобы надеть свои наушники от шума. Пенни закатила одну из своих «крышесносных» вечеринок. Шелдон был благодарен за то, что эта вечеринка избавила его от раздражающего присутствия Леонарда в их квартире, но теперь она стремительно становилась слишком шумной. Он мог бы вызвать полицию, но был уверен, что в этом случае окажется на первом месте в списке подозреваемых как у Леонарда, так и у Пенни. Но он никак не мог нормально работать в таком шуме. Обычное время, когда он ложился спать, уже прошло, но он был просто уверен, что если сможет сосредоточиться на доске еще хотя бы десять минут и ничто не будет его отвлекать… В дверь постучались. С другой стороны двери оказалась достаточно привлекательная женщина в сандалиях и юбке цветочной расцветки. Несомненно, хиппи. У хиппи был озадаченный вид. – Это здесь вечеринка Пенни? – Нет, вечеринка Пенни в квартире напротив. В квартире самой Пенни. Там, откуда доносится весь шум. А это у вас что, печеньки? Девушка горделиво показала ему выпечку. – По домашнему рецепту, «с особым ингредиентом». В точности как печенья моей бабушки! Шелдон начал пускать слюнки. – Моя бабуленька тоже готовит печеньки по домашнему рецепту с особым ингредиентом. – Правда? – хиппи выглядела удивленной, или, возможно, испытывала боль. – Тогда возьми одну. Возьми две! Главное, не спеши, от них реально штырит. Почему ты не на вечеринке, вместе со всеми? – Я не хожу на вечеринки. – А жаль. Я люблю мужчин с мозгами. – Тогда вам определенно нужно поговорить с доктором Леонардом Хофстедтером. На первый взгляд он не покажется таким уж умным, это следствие его социальной неадаптированности, но у него есть несколько довольно недурных теорий по квантовой механике. Возможно, вы также захотите поговорить с Раджешем, или даже Воловитц может показаться «мужчиной с мозгами» кому-то вроде вас. Однако Радж будет пьяным и скучным, а Говард – вызывающим отвращение, так что просто найдите вот этого парня, – проинструктировал девушку Шелдон, показывая ей фотографию Леонарда на его университетском пропуске. – Меня зовут Старла, а ты милый, – сказала девушка, а затем приподнялась на носочках и поцеловала Шелдона в губы. Затем она пересекла прихожую и скрылась в квартире Пенни. Шелдон залился краской от поцелуя. Он никогда раньше не целовался с незнакомыми женщинами. Хиппи, не меньше. Неудивительно, что его мама так беспокоилась, когда он переезжал в этот край язычников. Печенье оказалось немного суховатым. Определенно, в нем не было маргарина. Не было даже сливочного масла. Скорее всего, просто обычное подсолнечное. Он оставил второе печенье на завтра и вернулся к своей доске. – 26 – Радж и Говард проснулись в спальне Пенни, одетые в вещи друг друга. За исключением незнакомого пояса, который был на Радже. Это мог быть пояс Пенни. Он мог быть чьим угодно. Они обменялись одеждой и направились в квартиру Леонарда, чтобы выяснить, почему Пенни так орала. Радж попытался мягко увести Пенни подальше от блюющего Леонарда. Ее поток обвинений явно не помогал его желудку успокоиться. Радж видел, как в недрах унитаза скрылось несколько шотов напополам с печеньем. Пенни посмотрела на Раджа в упор. – Все еще не можешь со мной разговаривать? Даже после прошедшей ночи? Серьезно? Слова этой американской женщины имели смысл. – Пожалуйста, Пенни, пойдем в гостиную, давай позволим Леонарду наказывать себя самостоятельно. Говард направился в комнату Шелдона. Там было мерзко, но вместе с тем он был немножко горд тем, что им удалось превратить детскую спальню Шелдона в этот оплот греха. Прошедшей ночью здесь было много грязного секса. Шелдон, казалось, пребывал в глубоком шоке. Говард принялся за уборку. Когда Шелдон начал выглядеть немного более по-человечески, а Леонарда перестало тошнить, он деликатно предложил Шелдону принять душ. Казалось, Шелдон торчит в душе часами. Они все устроились в гостиной и в полной тишине ждали, когда он закончит. Они не могли измерить ущерб, не выявив последствия его воздействия на их самое слабое звено. Не имело значения, если они забудут произошедшее и примутся вести себя, как ни в чем не бывало, если Шелдона придется положить в психушку. Шелдон был немного дерганым, когда вышел к ним, но в целом выглядел не слишком плохо. Затем у него зазвонил телефон. Шелдон швырнул трубку Леонарду. – Это моя мама! Откуда она узнала?! Кто из вас ей рассказал? Леонард ответил на звонок. – Здравствуйте, миссис Купер. Это Леонард. Шелдон приболел. Не беспокойтесь, я уложу его в кровать… в смысле, я не стану укладывать его в кровать, я просто скажу ему лечь в кровать… в одиночку… Говард вырвал телефон из рук Леонарда. – Миссис Купер! Ваш голос как всегда очарователен. Это Говард Воловитц. Да, это тот, который еврей. Мы тут все заботимся о Шелдоне… да. Вы совершенно правы, намного проще делать это сообща. Мы все друзья Шелдона и поможем ему пережить это непростое время… Да, но друзья прощают друг другу все причуды и прегрешения. Мы прощаем друг другу все, даже то, что не всегда можем забыть, и продолжаем двигаться дальше, и становимся еще ближе друг к другу духовно, чем когда-либо прежде… Спасибо. Да, я в самом деле люблю поговорить. До скорого. Я поцелую Шелдона за вас. – Чувак, это было тонко, – подколол его Радж, но они все молчаливо согласились с Говардом. Они будут в порядке. Шелдон удивил всех тем, что первый из них попытался вести себя, как обычно. – Нужно устроить день поездов! Леонард посмотрел на своего лучшего друга, но тот быстро отвел глаза в сторону, снова невротично дернувшись. Он перевел взгляд на Пенни, которая куталась в свитер чересчур большого размера, который не открывал ни единого лишнего дюйма обнаженной кожи. Затем он посмотрел на Говарда и Раджа, которые переглядывались между собой. – Не знаю, как насчет вас, ребята, но лично я ничего не имею против веселья. Я за! – сообщил он, поднимаясь на ноги. У него в глазах на секунду потемнело, и он упал бы на спину, если бы Шелдон его не подхватил. Интенсивный физический контакт. – Я сохранил образец печенья, можно будет сдать его в лабораторию в понедельник. Просто чтобы удостовериться, что мы не приняли ничего такого, что вызывает необратимые изменения мозга, – как бы между прочим заметил Радж. – А я знаю отличную анонимную клинику для венерических больных как раз по дороге, – добавил Говард. Пенни подумала о том походе на природу, который они с мальчиками запланировали на следующий месяц, чтобы посмотреть на какую-то там комету или что-то в этом духе. Старла просто обожала походы.